Червонец. Семейная хроника. 2

   Что такое деньги или больше червонцы, с чем их едят, в моём далёком детстве, особенно после войны, малые не знали и не помышляли. Для малых в послевоенное время не существовало политики. Главными вопросами было пожрать, покурить, да ещё послушать рассказы бывалых, когда они иногда собирались на выходные за рюмкой водки. Большим вниманием пользовались рассказы о войне, которую мы прожили.  В летние времена родители отправляли малышню в лес по грибы, ягоды.  Никто не боялся, что в лесу заблудиться ребёнок. Вокруг деревни были леса и болота. И слава богу никто не исчез в лесу. В нашей деревне не было только одного увлечения у детворы - рыбалки. Далековато была от нашей деревни речка, так мы называли канал Винец. Нужно было доходить до этой речки через болото, лес. А где брать крючки, леску?               
 
      В начале моего детства, после того как наша деревня была сожжена немецкими войсками и их прислужниками, наша семья проживала на хуторе, который принадлежал моему дедушке по линии мамы-  Борису Михайловичу В составе этих семей были: - бабушка Зося, мама, отец, брат Володя и дядя Николай- брат мамы и его жена Анна. К тому времени, о котором идёт речь, дедушка Борис умер. Он долго болел. Отец работал на железной дороге и часто отсутствовал дома, был на дежурстве. Точная дата этих событий не установлена, но примерно было в средине 1946 года. Лето для нас с братом было подарком. Можно было походить по двору босиком. Во дворе росли сосны, рядом был лес.

      Этот лес постоянно шумел. К шуму, этого рядом расположенного леса, мы привыкли и не замечали. С западной стороны дома было поле. С северной дома был огород. Выращивались разные растения необходимые для жизни сельских людей и живущих в основном на своих продуктах. Примерно в метрах пятидесяти от дома стоял сарай. Возле сарая была привязана собака- овчарка. К сараю вела протоптанная тропинка. Проживая в лесу, комары и мухи нам не особенно докучали, а может мы с ними жили в мире.

      Одним из необычного было то, что   на хуторе было несколько ульев с пчёлами. Между соснами росла трава, среди которой было много дикой конюшины, в которой летом гудели пчёлы. А вот пчёлы. За лицо или руки, или другие места они нас не жалили. Наверно знали своих домочадцев и берегли свои силы для производства мёда. Другое дело, когда босой ногой наступишь на пчелу, которая ползала по конюшине или другим травам. Ужалит за пальцы ноги или босую ногу. Не суй свою ногу на нашу территорию, не мешай собирать нектар для будущего мёда! Почешется пару дней нога, и всё в порядке. Зла на этих насекомых мы не держали. Наоборот, когда пчела попадала в воду, мы протягивали травинку или щепку, помогали ей выбраться на сушу. А она мокрая бедняжка, крылья слепленые от воды на спине и цепляясь лапками, и переваливаясь с одной стороны травинки на другую, ползла. Пальцами взять за крылышки и вынуть с воды пчелу было немного боязно, она сразу ужалит. Полежит на солнце несколько минут, передними лапками протирает свой хоботок, расправит крылышки и глядишь, улетела по своим пчелиным делам. Пинцетов или других подобных приспособлений мы не знали.  Интересно было наблюдать, как пчёлы пили воду, ползая по краю лужицы после дождя или по корыте с водой у колодца. Подёргивая брюшком пьют своими небольшими хоботками воду и кажется, что это брюшко маленький насос.               
 
  Одним из продуктов пчеловодства был воск. С него домашние делали свечи или собирали воск и несли специалистам, которые умели делать вощину, которая использовалась в новых рамках для сбора мёда. Запах от собранного воска был таким ароматным, что иногда мы его просто жевали как жвачку. Правда, тогда о ней мы не знали. Жевали, потому, что было сладко, вот и всё. Мёд иногда попадал нам в рот, но три улья на такую семью-это было мало, сахара на подкормку не было. Использовался для этого полученный летом мёд. Трудные были тогда времена.               
 
  Вот однажды мы с братом нашли у родителей красивую бумагу- денежную купюру, на которой был изображён лысый мужчина с бородкой, в галстуке. Детская шалость привела к тому, что мы с братом, с горящей свечи, воском закапали этому мужчине глаза.  Неизвестно, что мы могли ещё на этой красивой бумажке закапать воском, но в это время появился отец и прервал наши физические опыты. Бумажка была изъята. Что это были деньги и большие, мы тут же получили урок ликвидации нашей финансовой несостоятельности. А в принципе, что это деньги, мы особо не знали. Нам их никто никогда не давал, ходить в магазин мы не ходили, он был далеко, в деревне Михалки. Какие слова были сказаны отцом в наш адрес, не помниться. Не помниться, были ли физические мероприятия применены к нам. Отец взял небольшой ножик- цыганык. Так называли у нас самодельный карманный ножик, с деревянной ручкой. Помниться, с каким старанием отец пытался убрать следы воска на глазах изображения в денежной купюре. Потом пытался удалить следы тёплым платком. На первый взгляд следы воска были удалены с купюры. Но присмотревшись более внимательно, отец убрал эту купюру в ящик стола, где у его хранились копии разных документов, квитанции, обязательства и другие бумаги, которыми щедро снабжала существующая власть. Примечание: многие из их сохранились и подшиты в папках.

    Взрослые говорили снова о близкой войне, на этот раз с Америкой, запасались спичками, солью, керосином. Иногда ночью были стуки в окно. Кто -то заходил в дом. В кухне слышны были громкие разговоры. Кто приходил ночью в дом, взрослые нам не говорили. Все после этой ночи ходили мрачные и злые. Днём на хутор заходили ястребки в поисках бандитов. Мы малые не принимали участия в делах взрослых, но эта обстановка нервозности часто выливалась на нас. На хуторе невидимым туманным облаком расползался страх.
    
     Ко всем этим проявлениям жизни добавился и обмен денег. Всплыла эта повреждённая купюра в конце 1947 года, когда стало известно об обмене денег и отмене карточек. На это время мы уже проживали в деревне Кошелёво, в доме польского репатрианта. Несколько раз отец и мать доставали из ящика стола эту купюру и рассматривали. Решали, нести её на обмен денег или   спрятать и никому не показывать. Потом приняли решение не нести на обмен, а вдруг при обмене найдут следы воска, которым мы с братом закапали глаз изображённому на денежке человеку. Этот изображённый на денежной купюре был Ленин, а купюра была достоинством десять червонцев. Ещё родители при этом говорили, что сколько на этой бумажке написано цифр, столько дадут отцу лет тюрьмы. И порвать или выбросить купюру опасались. Помниться, что даже дяде, и его жене, и бабушке об этом родители не говорили и нам приказали молчать. Даже мы малые понимали сложность и страх того времени, в котором мы жили.               

     Прошло много лет с той поры, а эта денежная купюра хранится у меня, как и напоминание о том сложном времени, в котором мне пришлось жить и стала первым экземпляром моей небольшой коллекции бон периода СССР. Следов же воска, даже под микроскопом, обнаружить не удаётся. Вот так.