Настоящий полковник

25 дек 2018

Сегодняшний день... Этот день я не забуду никогда. Я как будто открыла для себя новый мир, или мир новых чувств. Я действительно испытала новое чувство, которое никогда в жизни не испытывала. Очень хочется, но мне даже не передать словами, насколько сильно хочется, чтобы оно не оказалось иллюзией. А если это действительно даст всходы? А если мои мечты и фантазии воплотятся в реальность?… У меня кружится голова… Ой, мамочки!...

… Сегодня я поменяла права. На женские. По накатанной схеме. Когда подхожу к руководителю, совершаю каминаут и прошу помочь и сохранить конфиденциальность. Потому что уже проверено, работает! Наверное моя улыбка так действует. ) Да и вообще, люди как люди, только гос.служащие. К тому же записаться, как положено в личном кабинете на сайте в госуслугах мне сейчас невозможно. Нужно сначала персональные данные в личном кабинете сменить. И почему-то мне кажется, что это гораздо сложнее, чем работать напрямую с живыми людьми. Пусть даже и с чиновниками. Да и вообще, как показал мой опыт, нет у наших чиновников никакой трансфобии, если нормально, без улюлюканья и ора к ним подойти.

Я видела многих транс активистов, якобы ломающих стереотипы, а на самом деле – просто демонстративно лезущих на рожон. Как говорится, себя показать, но при этом – на людей не посмотреть. Не буду углубляться, кто в теме – тот поймёт. И также видела, как фрики нарочно вызывают шок у людей. А зачем?… Чтобы потом кричать на каждом перекрёстке об угнетении и дискриминации?..

Ладно, опять отвлеклась. В общем, что-то мне подсказало, что нужно идти напрямую к начальнику РЭО ГАИ. Нарочно меняю аббревиатуру, не придирайтесь. Зашла. Сидит в большом кабинете совершенно один. Хотя есть проходная комнатка для секретарши. Красивый статный взрослый мужчина, лет 50 – 55-ти. Полковник полиции. Как-то заволновалась, у начальника паспортного стола проще было. Может, потому что у него звание другое, повыше, а может – почему ещё… Сама не знаю. Впервые как-то смущенно замялась.

Преодолевая смущение, говорю

– Пётр Петрович, у меня очень сложный вопрос по смене персональных данных. Очень серьезная смена – говорю, а сама чувствую, что краской залилась. Он доброжелательно и спокойно посмотрел, предложил сесть, а сам просто вопросительно ждал. Я постепенно успокоилась и прямо в лоб рассказала, что я не совсем простая женщина, а трансгендерная. И что меняю документы. Сменила паспорт, страховой полис, теперь нужно сменить права. При этом сохранить конфиденциальность. К тому же, говорю я на всякий случай, в медицинской справке прямо указано, согласно каким пунктам законов эта информация является конфиденциальной. Он совершенно спокойно выслушал, и мне почему-то захотелось рассказать чуть больше, чем требовалось для дела.

Может его доброжелательность, или мягкий голос, а может – интеллигентная манера, но я почувствовала к нему абсолютное доверие. И даже расположение. Он поинтересовался, как это я решилась на такой серьезный шаг. Я рассказала о Гендерной дисфории и о выводах комиссии психиатров. О своем нынешнем семейном статусе – не разведённой и не замужней. О своей просветительской деятельности и о ста тысяче подписчиков...

Он действительно заинтересовался, хотя был при этом сдержан. В итоге разговор затянулся на 10 – 15 минут. За это время ему два раза звонили. Один раз видимо по поводу какой-то неприятной ситуации, и он довольно жёстко распорядился что-то сделать. Второй раз явно просто интересующейся посетитель, спрашивал о режиме работы и о необходимых документах для чего-то там. И он – он, начальник ГИБДД – терпеливо всё объяснял! Словно девочка на ресепшен!… Я просто поразилась его терпению и вообще ситуации!

В нём чувствовалась какая-то надежность, интеллигентного и уравновешенного человека. И это на такой должности! Представляю, с чем он сталкивается каждый день. И с жуликами, желающими провернуть какую-нибудь аферу с машинами и стремящимися либо втянуть его, либо запугать. И с блатными, и с крутыми, и с блаженными… Вот теперь еще и со мною до кучи )) И с начальством, и с инструкциями, и с проверяющими, и с ЧП на дорогах, и с подчиненными сотрудниками… О чем прямо ему и сказала. Он лишь мягко улыбнулся, и к моему сожалению – вернулся к делу.

Задал уточняющие вопросы, и предложил оставить все документы. «Подойдёте потом в общий зал, и вас пригласят к окошку», сказал мой полковник. Боже, с каким сожалением и неохотой я покидала его кабинет! Как многое бы я отдала, чтобы оказаться с ним где-нибудь за столиком, общаться, смотреть в его добрые интеллигентные глаза… И чтобы он нежно взял и поглаживал мои руки… И продолжал гипнотизировать своим чудным голосом, полным спокойствия и силы. Мне хотелось раствориться в этом его голосе, хотелось маленькой девочкой сидеть на его коленках, или на всех парах мчаться на машине с мигалкой по голой вечерней трассе… Сама себя не могу понять, ведь не девочка уже. Хотя и он уже не мальчик. Я уходила, а у самой ноги подкашивались. И все словно в тумане.

Меня просто распирало. Я хотела поделиться, даже прижаться к своей самой любимой подруге. Думаю, вы сами поняли, к какой. Да, я прилетела к Викуле. Не знаю почему, но рассказывала ей об этом с каким-то чувством вины, словно я перед ней провинилась. И как же было сладко слышать её нежный любящий голос с хитроватым взглядом – да ты просто влюбилась, голубка! Все нормально, ты же в конце концов женщина! Боже мой – я действительно влюбилась! Какой же мой Пётр интеллигентный, добрый и сильный! Даром что при погонах… И вообще удивительно, как на такой работе, когда на тебя давит начальство, наезжают всякие около-преступные отбросы с предложениями по проведению всяких преступных делишек, наверняка тупят подчинённые и скандалят посетители – он остался таким воспитанным и интеллигентным!

Обмыли с Викулькой мои новые, уже женские, права. Стыдно сказать, раздавили целую бутылку вина на двоих. Ай, в конце концов – подруги - это не только сюсюканье и ценный мех, это иногда и общая пьянка! Как много интересного я услышала и о себе, и о ней самой, и о мужиках, в которых она тоже влюблялась… Боже, какое счастье – иметь такую любимушку, такую сестрёнку, такую настоящую подругу!

Я сидела и фантазировала, что мой Пётр не женат, что я уже сделала обе операции – на голос и самую главную; что я вышла за него замуж и мы живём в отдельной скромненькой однушке... Викуля поддакивала, добавляя иногда интересные моменты. Потом вдруг спрашивает:

– так ведь ему, как и всем силовикам отдых за границей запрещен?

- Да, - говорю, - запрещен. Но я готова не ездить больше никуда, если ему нельзя. Более того, - говорю, я даже готова с ним поехать – страшно представить – в Крым!

Тут у Викули действительно округлились глаза. Только, продолжала, сначала я втихаря украинское посольство посещу и получу согласие с их стороны. А он и знать не будет, что мы вполне законно находимся в Крыму.

- Но когда он узнает – может ведь разозлиться, - возражает Викуля.

Мы с ней минут пять спорили о юридических коллизиях. Не о том, чей Крым, тут всё ясно, а о том, куды крестьянину деваться, когда российский закон противоречит международному. Как мне вывезти отдыхать на спорную территорию полковника полиции. А потом обе хохотали до упаду. Губу, говорит, закатай! Эх... Пришлось закатать.

Вместе со слезами.

Потом разыграли сцену, как мы встречаем новый год в ресторане. Викуля была горячим грузином Гоги, пригласившим меня на танец и ухаживающим за мной со всей грузинской галантностью. Он наливал мне вино, рассказывал анекдоты, делился секретами своего успешного бизнеса, и приглашал на медленный танец, тиская и обнимая бессовестным образом при всём честнОм народе. Ещё вчера в этой же ситуации я бы разгорелась как уголек под мехами. А сейчас печаль не покидала уголки моих глаз, и Гоги это заметил. Он был догадлив, этот весёлый грузин, и стал делиться своей философии жизни, что надо веселиться и радоваться каждому моменту. И что погулять в обнимку с другим мужчиной – это не измена своему любимому. Надо же, какой догадливый… А я и не думала, что это измена. Я просто всей душой, всем своим существом хотела, чтобы это был Пётр, а не Гоге. И ну никак не могла себя переубедить. Поэтому и грустила.

… Потом Викуля читала свои стихи. Посвятила мне. Говорит, как раз про тебя. Да, Викуля раньше писала стихи. И почему-то резко перестала, ещё до того, как познакомилась со мной. Я однажды добилась-таки от неё и опубликовала один её стих, у себя и в паблике Жени Монастырской, в Радужной лампе. Но сегодня, на волне своего нового чувства, я как-то по-другому услышала звучание этих нот.

Я слушала про Марту барона Мюнхгаузена, и слёзы катились. Это мой любимый, тоже в мундире, собирался на войну. Это я отряхивала пыль с его кителя, и забыв о всяких стереотипах - обняла его и прижалась всем своим существом, как только могла… Я дрожала от страха, боясь выпустить его. Война представлялась мне каким-то всепожирающим огромным драконом, ползущим к нашим домам. А я даже не успела насладиться своим новым внезапно явившемся чувством... Я чувствовала своего мужчину. Которого так долго искала! Может – всю жизнь… Я готова быть с ним в любом статусе, хоть Мартой у барона Мюнхгаузена, хоть Анной Тимиревой в судьбе Колчака...

...Права я получила. Зайдя в зал ожидания, битком набитый и поэтому невыносимо душный, я прождала там не более 5 минут. Меня пригласили в комнату, сфотографировали, и через минуту мои новые женские права были готовы. Ну прямо подарок Санта-Клауса на Рождество. Он же – Святой Николай угодник, как известно. А я и радовалась, и грустила одновременно. Что мне сделать, чтобы снова его увидеть? Как мне оказаться рядом?…

Страшная мысль на секунду вспыхнула, и притаилась, выжидая. Гоню её всеми силами. Нет, никогда и не за что! Завтра лучше пойду в церковь. Если это можно – любящий меня бог нас сведёт. Если же нет – значит и нельзя, и никаких приворотов! Боль когда-нибудь утихнет. А так хочется стряхивать пыль с его мундира и прижиматься к этому сильному, интеллигентным и доброму человеку!

Сними треуголку свою –
Я кудри твои расчешу.
И в волосы ленту вплету,
И пыльный мундир отряхну…

Начищу твои сапоги.
Ни слова в упрёк не скажу.
Ты только себя береги,
Барон, уходя на войну!

Вот я – молчаливая Марта твоя,
Не в белом стою – в голубом...
Но шпаги холодной горит рукоять.
А в сердце – голубка-любовь…

Коня подведу под уздцы,
Проверю, крепки ль стремена.
А войско твое – это ты,
А крепость твоя – это я.

Вчера ты летал на ядре.
Что ж завтра – чужая страна?
И тает в осеннем костре –
«Любовница или жена»..?

Вот я, молчаливая Марта твоя,
Не в белом стою – в голубом.
Но шпаги походной горит рукоять,
А в горле – голубка-любовь.

Иди и назад не смотри.
А надо – лети на ядре!
Я – лента в твоих волосах.
Я – капли в твоем янтаре.

Любовница или жена –
По мне всё едино – твоя.
Я – Марта всего лишь, Барон,
На стылом ветру ноября.

Вот я, молчаливая Марта твоя,
Не в белом стою – в голубом.
Но шпаги холодной горит рукоять,
Вдогонку – голубка-любовь.