Мне не больно

Женщина с девочкой заскочили в вагон перед самым отходом поезда.
- Успели, слава Богу.
- Ты мне бантики не завязала, мама!
- Да мы чуть на поезд не опоздали, какие... мать их, бантики!
Пришлось ждать, пока все рассядутся. Вагон общий, без мест, хоть и похож на плацкартный.
Хорошо людей было не битком, как обычно.
Все постепенно разместились и расселись, в проходе никто не стоял. Поезд отправлялся очень рано, поэтому почти сразу вагон затих, засыпая под стук колёс.
И мама девочкина отдышалась, успокоилась и тоже задремала, покачиваясь в такт поезда, навёрстывая раннее пробуждение.

Девчушка вздохнула. Долго придётся сидеть. Жаль не у окна. Раньше люди уступали ей место у окна. Но девочка заметно подросла и вытянулась и уже не вызывала такого умиления пухлощёкой малышки, как раньше.
Спать ей совсем не хотелось. И в Москву совсем не хотелось... без бантиков.

Ну и ладно, что не у окна. Значит она почти взрослая. Скоро пойдёт в школу и мама, быть может, перестанет брать её с собой за колбасой.
Тогда многие, раз в месяц после зарплаты, в выходной отправлялись из Рязани в Москву за дефицитной едой.
Для детей, если их брали с собой, такие поездки были тяжёлым испытанием - приходилось стоять в очередях весь день, ради пары рук и второй палки колбасы...

Девчушке не сиделось на месте. Она встала, поправила платьице, пробралась между коленками спящих к проходу и заглянула за перегородку.
Там у окна, среди взрослых, сидел мальчик.
Рыжая голова будто сияла и светилась в солнечных лучах, падающих на него из окна поезда. Такой яркий мальчик ей никогда не встречался!
Девочка застыла от удивления не в силах оторвать глаз от этой красоты...

Он посмотрел на неё, очень внимательно, как взрослый.
Серьёзность мальчика рассмешила девчушку.
Прыснув от смеха, курносый носик исчез за перегородкой.
Мальчик улыбнулся. Появление девочки оказалось интересней, чем смотреть в окно.
Детское любопытство к необычному мальчику не давало и ей покоя. Смешливая  мордашка выглянула опять.
Мальчик ждал, наблюдая за каждым движением девочки.

А она затихла на минуту на своём месте. Поправила волосы, как это делали взрослые тёти. Зажала в кулачки два хвостика возле ушей. Вздохнула:
- Эх, мама, мама! Бантики забыла!
Потом, на цыпочках, улыбаясь и загадочно поглядывая, видит ли мальчик, перешла по проходу в другой отсек и выглянула оттуда.
Мальчик быстро повернулся к ней.
А она хихикнула и  спряталась опять!
Затаилась там ненадолго тихонько, как мышка и выглянула снова.
- Ой, где же он?

И тут к её носу выпрыгнул и прилип другой нос с рыжим чубом над ним.
От звонкого визга вздрогнул сидящий рядом дяденька, но не проснулся,
А девчушка, смеясь, побежала по проходу.
Мальчик медленно пошёл следом.

Кто-то, из неспящих пассажиров, угостил его конфетой.
Парнишка остановился на секунду, взял конфету и пошёл дальше.
А девочка уже добежала  до двери тамбура. И с хитренькой улыбочкой, в ожидании его приближения, прицеливалась, как бы проскочить мимо.

Мальчик протянул ей конфету.
- Мне?
Её глаза распахнулись от удивления.
- Шоколадная?
У мамы карамельку выпросить было редкостью, а тут... ого! Шоколадная!!!
Её никогда мальчишки не угощали конфетами, наоборот отбирали, если видели.
И в порыве счастливого  обладания конфетой, она обняла мальчика.
Потом звонко чмокнула в щёку, и потопала к своему месту, чтобы съесть внезапный подарочек.

А  паренёк глядя, как покачиваясь в такт поезду, удаляется платьице на тонких ножках, с недоумением трогал поцелованную щёку.
И, повинуясь какому-то смутному, не детскому желанию снова увидеть курносый нос и смеющиеся глаза, пошёл следом.

Девочка уселась, зашелестела  обёрткой, разворачивая конфету.
Откусила кусочек, смакуя и тихонько чавкая. Облизнулась и откусила ещё кусочек.
Глянула на мальчика. Подвинулась, чтобы сел рядом.
- Вкусная. Хочешь?
Он мотнул головой.
- Нет.
- Открывай рот!
И, не дожидаясь согласия, запихнула ему остаток конфеты.
- Вы тоже за колбасой едите?
- Неа, мы были в гостях, а теперь домой.
- Везёт вам!
Потом слизала с пальцев следы шоколада и протянула руку вверх ладошкой.
- Дружба?
Мальчик улыбнулся шоколадным ртом и с размаху шлёпнул по маленькой ладошке.
- Ай, больно! - пискнула девчушка.
Засмеялась и опять побежала по проходу.
- Догоняй!

Когда полусонные пассажиры шикали на хохочущих и бегающих детей, они тихонько открывали дверь в тамбур и прятались, присев на корточки и закрыв рты ладошками, сдерживали рвущийся из них, смех.
Потом выглядывали через стекло двери и опять шли «в разведку»...
Сначала на цыпочках, а потом один шлёпал другого по плечу - «салил» и дети хохоча срывались с места.

Мальчишке нравилось смешить, догонять и ловить иногда эту хохотушку в охапку. А она умудрялась ускользнуть из его рук и убегала по проходу в другой конец вагона.
И вот, наконец, ему удалось её обогнать и открыть перед ней дверь тамбура нараспашку.
Но дверь удержать не получилось и она закрылась чуть раньше, чем девочка успела проскочить.

Истошный визг разбудил сразу всех дремлющих пассажиров.
Мальчик увидел, как слёзы брызнули на курносый нос и потекли ручьями.
Девочка держала вверх дрожащую ручонку с прищемленным пальцем и громко рыдала от боли.
Мальчик растерялся от случившегося. Нет! Он не хотел, это дверь!
В проходе показалась рассерженная проводница. Всё громче звучал гул недовольных голосов в вагоне.
И тогда мальчик, насупив брови, опять открыл дверь тамбура, положил свою руку на косяк и толкнул дверь...

По его сжатым зубам, красному лицу и дрожащим губам, было понятно, что боль была адская. Но мальчик не издал ни звука.
Девочка перестала рыдать, испугавшись за него.
И услышала:
- Мне не больно, видишь? Мне не больно. - повторял он ещё и ещё.
Мама, под ругань проводницы, увела девочку, а бабушка мальчика.
Они только и успели помахать друг другу, ранеными руками.

Поезд прибыл в Москву.
Все засуетились, готовясь выходить из вагона.
- Мам, а я ещё увижу этого мальчика?
- Не знаю, доча, наверное нет.
- Жаль. Он такой добрый, конфету мне дал. Шоколадную. И весёлый. И пальцы для меня прищемил. И такой красивый, как солнышко!

И никто из них не мог тогда знать, что эти дети всё-таки встретятся!
Много-много лет спустя, прожив каждый свою жизнь. У них будут уже свои дети и даже внуки...
Между ними возникнет какое-то особенное, родное чувство близости. Будто знали они друг друга всегда.
И однажды, в разговоре о своём детстве, они вдруг вспомнят тот вагон поезда из Рязани в Москву и прищемленные пальцы.
 
И тогда он скажет ей, касаясь губами курносого носа:
- Я люблю тебя с детства...