15-Пучина-3

                15-П У Ч И Н А – часть третья

                (пятнадцатый рассказ из серии Спасатель)

    Капитан ведущей плавбазы «Владивосток», не отрываясь от экрана гидролокатора, следил за подъёмом кораблей. Сзади кто-то подошёл и остановился за спиной. Капитан недовольно передёрнул плечами – весь экипаж знал, что он этого не любит – и услышал голос старпома:
    - Капитан, оба корабля мы не вытянем. Слишком велика опасность опрокинуться.
    - Значит, второй корабль утопим, - жёстко ответил Смирнов.
    - Жалко.
    - А Землю покинуть на три столетия не жалко?!
    Старпом вздохнул и вышел из рубки. Смирнов щёлкнул тумблером и сказал:
    - Радист.
    - Я.
    - Связь со спасателями.
    - Включаю.
    - Плавбаза «Владивосток» вызывает С-808.
    - Отвечаю. Я – С-808.
    Смирнов коротко вздохнул, но только спросил:
    - Как обстановка?
    - Нормально. Всплываем. Глубина два километра.
    - Подтверждаю: два сто.
    - Понял, - Питерс посмотрел на батиметр – действительно, два километра сто метров.
    - Штурман.
    - Да, командир.
    - Что с подлодками?
    - Сейчас сопровождает только одна.
    - М-да. Хорошо... Сергей.
    - Пока всё нормально, Дик. Я в шлюзе. Если что-нибудь случится – сообщу.
    - Понял.
    Питерс осмотрел рубку. Все находящиеся в рубке спасатели, вытянув, шеи смотрели на единственный батиметр, установленный на командирском пульте. Дик тоже посмотрел на прибор – тысяча девятьсот метров. Он вдруг представил себе всю эту массу воды, которая сейчас давила на их корабли. Ему вдруг стало не хватать воздуха, захотелось глубоко вдохнуть свежего воздуха, но в рубке было душно, как и во всех отсеках. Воздух, на всякий случай, экономили.
    - Каково там сейчас Сергею, - подумал Питерс. - На кой леший он остался в шлюзе?..
Впрочем, на его месте я бы тоже остался бы там до конца всплытия.
    Гудков высунул голову из шлюза и посмотрел на «Мефистофель». «Всё-таки молодцы ребята – на совесть пришвартовали». Ему показалось, что он ощущает, как вода обтекает его шлем. Но это только показалось. В скафандре высшей защиты человек, практически на все сто процентов, изолирован от внешней среды. Сергей посмотрел на часы – до подъёма на поверхность оставалось около двух часов.  Спасатель вдруг подумал, что «Мефистофель» очень трудно будет поднять над водой, так как он находится под их кораблем.
    - Надо нам поменяться с «Мефистофелем» местами, - решил Гудков и, задраив шлюз, пошёл в рубку.
    Ричард Питерс внимательно выслушал Гудкова и сказал:
    - Мысль очень верная, но как ты думаешь это выполнить?
    - Надо подумать, но сам понимаешь, что это надо сделать, - сказал Сергей, - иначе после всплытия могут возникнуть большие сложности, к тому же здесь вода спокойная, а наверху будет мотать волной. Хоть моряки и обещают слабое волнение, но всё равно качать будет. Давай попробуем не на много утяжелить наш корабль и всей командой попробовать нарушить равновесие связки, тогда очень просто мы поменяемся с «Мефистофелем» местами.
    - На словах у тебя всё просто получается. А как будет на самом деле?
    - А как будет на самом деле, покажет только дело. Давай, собирай людей и вперёд. У нас не так много времени осталось.

    Через двадцать минут семнадцать человек, облепив медленно всплывающие ракеты, начали раскачивать их при помощи ручных водометных торпед, но эффекта это не дало никакого.
    Вернер Крафт не понимая, что хотят сделать спасатели, подошёл ближе, но ничего не понял. Ему показалось, что спасатели хотят раскачать корабли вручную. Даже при уменьшенном в воде весе это было просто невозможно. Вдруг Вернер заметил, что один из спасателей делает ему какие-то знаки. Он подвел свою субмарину почти вплотную к ракетам и придвинулся к лобовому иллюминатору. Один из спасателей заметив его силуэт, показал ему знаками, что они хотят перевернуть корабли и просят его помощи. Сначала Вернер не понял, что от него требуется, но потом, сообразив, показал спасателям две растопыренные пятерни.
    - Что он нам показывает? - спросил Ричард.
    - По-моему, он сообщает, что начнёт через десять минут, - предположил Гудков. - Вот, что, ребята. Давайте-ка быстренько все в шлюз. Дик, мы с тобой останемся здесь, только надо как следует привязаться. Я буду показывать этому другу, где надо на нас надавить, а ты будь рядом с рубкой «Мефистофеля» и успокой ребят, чтобы они не волновались зря и как следует закрепились.
    - Хорошо.
    Вернер Крафт внимательно следил за спасателем, который знаками показывал в какое место надо ударить выхлопной струей турбин подлодки. Развернувшись нужным образом, он дал трехминутную выдержку и резко дал полную мощность на турбины. Подлодка, отброшенная от твёрдой поверхности космического корабля, пулей устремилась вперёд. Вернер сбросил обороты и закрутил штурвальчик, разворачивая субмарину на сто восемьдесят градусов.
Когда он приблизился на дистанцию прямой видимости перевёртывание кораблей уже произошло, и двое спасателей остававшихся снаружи уже ползали по обшивке обоих кораблей в местах швартовки.
    - Такое впечатление, что эти двое сделаны из железа, - подумал подводник. - Ведь при такой массе обоих кораблей крутящий момент должен был отбросить их на несколько десятков метров. Ну, а если они были привязаны, то перегрузка была приблизительно до восьми единиц. Мировые мужики.
    Когда струя ударила в борт ракеты, Гудков находился в десяти метрах от места удара. Струя воды ударила его, так как будто он упал с высоты второго этажа. В скафандре высшей защиты такой удар хоть и был неприятен, но травм не наносил. Но в сочетании с почти мгновенным опрокидыванием кораблей Сергей на время полностью потерял пространственную ориентацию. Придя в себя, Гудков посмотрел на оба корабля и убедился, что всё прошло нормально, тем не менее, он добрался до рубки «Мефистофеля» и морзянкой запросил у экипажа Ципфеля обстановку. В ответ ему отстучали: «Всё нормально, за исключением двух синяков и одной шишки». Гудков улыбнулся тому, что даже в такой ситуации ребята не потеряли чувства юмора.
    Гудков вошёл в рубку управления и первым делом посмотрел на батиметр. Прибор показывал всего шестьсот метров. До всплытия оставалось меньше часа.
    - Гена, - спросил Гудков радиста, - что там на верху? А, впрочем, дай-ка мне связь с плавбазой, я с ними сам переговорю.
    Через минуту плавбаза «Владивосток» отозвалась на вызов радиста.
    - Командир С-808 – Гудков вызывает капитана плавбазы «Владивосток», - сказал Сергей в микрофон.
    - Капитан ПБ «Владивосток» – Смирнов, слушаю вас.
    - Произвели манёвр переворачивания. Теперь повреждённый корабль над нами. Как поняли?
    - Вас понял... Гудков.
    - Слушаю, - Сергей почувствовал беспокойство.
    - Сергей...  Алексеевич. Должен вам сообщить, что оба корабля мы не вытянем. Ваш корабль придётся затопить.
    Гудков стиснул зубы. Ему вдруг захотелось, чтобы Смирнов сейчас хихикнул и сказал бы, что это просто шутка. Но в динамике были слышны только шорохи помех, и Сергей понял, что это не шутка, а безжалостная необходимость.
    - Как поняли меня? - спросил Смирнов.
    - Вас понял..., - Сергей чуть помедлил и всё-таки спросил. - Другого варианта нет?
    - Нет.
    - Понял. Через сорок минут рассчитываю быть на поверхности.
    Гудков повернулся к своему экипажу:
    - Слышали?
    - Да, - за всех ответил Питерс.
    - Ну, а раз слышали, давайте без разговоров собирайтесь все в шлюзе.
    - А ты? - спросил Ричард.
    - Пока побуду на связи, мне с собой брать нечего.
    Оставшись один, Гудков встал и прошёлся по рубке. Это был его второй дом, здесь он проводил большую часть своей жизни. А через несколько минут всё это грудой металла пойдёт на дно. Он огляделся: вот царапины на полу прямо рядом с его креслом – это случилось в одном поиске, когда от чрезмерной перегрузки оно под ним сломалось. А вот вмятина на пульте – это от головы штурмана, когда он плохо пристегнулся, и его выбросило из кресла при резком торможении. А этот дозиметр сменён совсем недавно, ему пришлось лично скандалить с завскладом, убеждая его, что на показания дозиметра нельзя полагаться, что он врёт. А на кресле второго пилота на подлокотнике вырезаны инициалы Кристофера – его бывшего второго пилота. Теперь Кристофер сам командир корабля. Гудкову вдруг нестерпимо жалко стало покидать свой корабль, но он понимал, что другого выхода нет. «Мефистофель» должен быть обезврежен, даже такой дорогой ценой. Он снова посмотрел на батиметр – до поверхности двести сорок три метра. Сергей медленно одел скафандр и, понурившись, вышел из рубки. Он не стал окидывать её «прощальным взглядом», он знал здесь всё наизусть. Он знал до последнего винтика не только рубку, но и многие системы корабля, своего корабля, нет, теперь уже своего бывшего корабля.
    В шлюзе собрались все спасатели обоих экипажей.
    - Миша, - обратился он к технику, - ты сможешь затопить наш корабль из шлюза?
    - Да.
    - Хорошо. Всё взяли, что хотели?
    - Да.
    Гудков знаком показал, чтобы все закрыли шлемы, и подошёл к пульту управления дверью шлюза. Когда каждый из спасателей подал знак, что готов, Сергей опустил забрало шлема и включил систему накачки воды в шлюз. Он посмотрел на часы. Через двенадцать минут они будут на поверхности.
    Когда над дверью замигала лампочка сигнализирующая, что давление в камере и снаружи одинаковое, Гудков нажал кнопку открывания двери. Питерс высунулся наружу и посмотрел вверх, но ничего кроме мутной зелени над головой не увидел.
    - Внимание, - раздался в наушниках голос Гудкова, - все, кроме меня техника и Питерса приготовиться к отшвартовке от «Мефистофеля». Работать быстро, но осторожно. Наверху волна, поэтому всем быть предельно внимательными. Дик, ты после всплытия сразу идёшь на плавбазу, и будешь стыковать все наши действия с моряками. Я буду здесь следить за затоплением. Напоминаю всем, что, когда наш корабль пойдёт ко дну, всех, кто будет ближе сорока метров, он затащит с собой на глубину. Кому, что не ясно?
    - Всё ясно, - ответил Питерс.

    Капитан «Владивостока» внимательно осматривал море. С минуты на минуту должны были всплыть спасатели. Ветер до этого спокойный начал крепчать, однако волнение было по-прежнему чуть больше трёх баллов. Но вот справа от плавбазы метрах пятидесяти под водой показалась тёмная тень, а через несколько минут вода вспучилась, и на поверхность вынырнул, как легендарное морское чудовище, «Мефистофель». Корпус корабля выскочил из воды почти полностью и тут же грузно осел обратно в воду, подняв такую волну, что она чуть было, не перехлестнула через борт плавбазы.
    Смирнов включил внутреннюю связь и скомандовал:
    - Внимание всем! Немедленно приступить к швартовке!
    В это время на мостике раздался крик:
    - Человек за бортом!!
    Это был вынырнувший Дик Питерс, пытавшийся в скафандре высшей защиты доплыть до борта плавбазы. Когда его подняли на борт, он минуты две вообще ничего не мог говорить, но потом выдавил из себя:
    - Я к вам для согласования действий. Мы полностью готовы к отшвартовке и затоплению своего корабля.
    - Хорошо, - ответил Смирнов, - сейчас мои ребята пришвартуются к этому чудищу, и я дам команду вашим спасателям.
    - Только учтите, что в рубке этого корабля девять человек экипажа. Их надо оттуда вытащить.
    - Витя, - обратился Смирнов к старпому, - давай-ка, возьми на себя спасение экипажа «Мефистофеля». Они в скафандрах?
    - Нет.
    - Витя, скажи своим людям, что экипаж без скафандров, пусть работают осторожно.
    - Будет сделано.

    Гудков из шлюза внимательно наблюдал, как работают его люди. Благодаря согласованности действий швартовка «Мефистофеля» к плавбазе и отшвартовка его от корабля Гудкова шли одновременно. Убедившись, что здесь его вмешательство пока не требуется, Сергей повернулся к технику и сказал:
    - Миша, покажи мне, как затапливать корабль.
    - Зачем, командир, я и сам справлюсь.
    - Давай не будем спорить, я сам открою кингстоны. Ты мне покажешь и присоединишься к ребятам.
    Михаил понял, что возражения бесполезны, и показал Гудкову весь процесс затопления корабля.
    - Хорошо, а теперь иди к экипажу. Связь со мной постоянная. Передай Питерсу, что без его команды я не начну, но он должен лично убедиться, что все наши люди на борту плавбазы. Лично!
    - Понял, командир.
    - Иди.
    Сергей привязался тросом к ручке двери шлюза и выплыл наружу. Здесь, у самой поверхности сильно качало. Гудков почувствовал слабое головокружение.
    - Вот тебе и раз, ещё не хватало заболеть морской болезнью. Вот хохма-то будет!

    Через полчаса Гудков почувствовал, что отшвартовка закончена и его корабль медленно отплывает в сторону от плавбазы.
    - Командир, - раздался в наушниках голос Питерса.
    - Слушаю, Дик.
    - Все на борту. Даже ребята из экипажа Ципфеля.
    - Герхарда взяли?
    - Да.
    - Хорошо. Дик, спроси у Смирнова, смогу я выплыть, если открою сразу все люки?
    - Нет, не успеешь. Сейчас он пришлёт к тебе водолаза с тросом, чтобы вытянуть тебя, когда корабль начнёт погружаться.
    - Жду.
    Гудков ещё раз осмотрел пульт открытия кранов и ещё раз в уме проделал предстоящую операцию. Время тянулось медленно и это начало действовать ему на нервы. Сергей прислонился к стене и закрыл глаза, пытаясь отвлечься от тягостных мыслей. Вдруг кто-то дотронулся до его плеча. Спасатель открыл глаза и увидел аквалангиста. Аквалангист показал ему конец троса с карабином на конце. Гудков дважды обвязался тросом и только потом защёлкнул карабин на поясе скафандра. Аквалангист проверил крепление троса и постучал пальцем по циферблату часов. Гудков показал ему две растопыренные пятерни – это означало, что через десять минут он откроет кингстоны. Аквалангист похлопал Гудкова по плечу и быстро выплыл из шлюза. Сергей засёк время и снова прислонился к стене. Всё-таки даже при уменьшенной тяжести в воде пребывание в скафандре высшей защиты сильно утомляло.
    Гудков вдруг вспомнил, как он принимал этот корабль. В конце концов, сдатчики нажаловались на него Миронову, что он придирается к ним. Миронов вызвал его к себе и устроил «разнос», на что Сергей ответил: «Мне на этом корабле, Игорь Николаевич, придётся людей спасать, и я должен быть уверен, что он не подведёт меня ни при каких обстоятельствах». И сколько раз потом его выручал этот корабль! А теперь он собственными руками пустит его на дно, в пучину, где он останется на долгие годы, пока морская вода не превратит его в пыль.
    Сергей открыл глаза и посмотрел на часы. Десять минут истекло. Гудков энергичными движениями открыл один за другим шесть кранов и, преодолевая водяной поток, хлынувший внутрь корабля, выбрался из шлюза. Изо всех сил, гребя одной рукой, а другой, подтягиваясь на тросе, он стал подниматься. А громада ракеты стала стремительно уходить на глубину, стараясь утащить его с собой. В конце концов, трос рванулся и захлестнул его поперёк туловища. Сергею показалось, что его сдавили сразу десять анаконд, и тут он потерял сознание.
    Когда Гудков открыл глаза, перед ним возвышался борт плавбазы «Владивосток» и его медленно подтягивали к кораблю. Сергей перевернулся на спину и заработал ногами. Даже по трапу он поднялся без посторонней помощи. С другого борта он увидел вторую плавбазу, а между ними «спелёнутый» тросами корпус «Мефистофеля».
    - Ребят достали? - спросил он у подошедшего Дика Питерса.
    - Да, всё нормально.
    Сергей окинул взглядом океан, но не увидел на его поверхности даже пузырей от своей ракеты.
    - Вот я и похоронил свой собственный корабль, Дик, - печально сказал он. - Собственными руками утопил.
    - Серёж, но другого выхода-то не было.
    - Не было, - согласился Гудков. - Пойдём. Где нас разместили?.. Нет, надо поговорить с капитаном. Он на мостике?
    Но Смирнов уже шёл к нему по палубе. Подойдя к Гудкову, он крепко пожал ему руку и спросил:
    - Как самочувствие, командир?
    - Нормально. Тросом немножко сдавило, а так ничего. Корабль жаль.
    Смирнов сочувственно кивнул и сказал:
    - Пойдёмте, я провожу вас в вашу каюту.
    - Да отдохнуть бы не мешало... А с этим всё в порядке? - Гудков кивнул в сторону «Мефистофеля».
    - Да. Очень вовремя вы его выудили. Ещё часов пять, и топливопроводы сплющило бы, а там...
    - Ясно, - Гудков ещё раз посмотрел на море и стал снимать скафандр.

    А в это время у Вернера Крафта замигала лампочка на пульте связи.
    - Слушаю, Крафт, - сказал Вернер.
    - Вернер, - раздался в наушниках голос Махоркина, - твоя задача: сопровождать тонущий корабль до самого дна, сфотографировать его, определить точные координаты и выставить рядом гидроакустический буй.
    - Вас понял.
    - Вот и хорошо, - Махоркин отключился от связи и записал на допотопном настольном календаре: «В среду на Верх. Сов. поставить вопрос о поднятии корабля Гудкова».