Танго у ростральных колонн. Глава 16

                Глава 16.
                Тайфун по имени Ксения.

Прошла неделя. Мои физические и душевные раны благополучно заживали, чему не мало способствовала Василиса, появлявшаяся у меня дома практически каждый день и баловавшая нас с Лёликом своими разносолами. Кот распушился, округлился и то и дело принимался напевать арии из кошачьих опер, славя свою благодетельницу, и ласково терся возле ее ног.

Рука моя с каждым днем болела все меньше, но по настоянию врача, я пока ее не нагружал, бессовестно переложив свои профессиональные обязанности на хрупкие плечи ученицы. Погода резко переменилась, как это часто бывает в Питере, и зарядили дожди. Поэтому проводить все дни напролет склонившись над рисунками было не обидно.

Совместная работа увлекала, отодвигая мысли о Ксении на задний план. Я по-прежнему несколько раз в день набирал ее номер, но телефон молчал, как заколдованный. Наверное, я привык к неожиданным исчезновениям моей возлюбленной, потому что в глубине души моей поселилась тихая, но твердая уверенность, что однажды она объявится, вынырнет из своего Зазеркалья и обязательно объявится.

Так и получилось. За окном уже смеркалось. Мы с Василисой почти закончили работу над очередным заказом, как вдруг раздался звонок в дверь. Лёлик насторожил острые уши и посмотрел на меня с удивлением. «Мы кого-то ждем?» - говорил его выразительный взгляд. Я пожал плечами и пошел открывать дверь.

На пороге стояла Ксения. Волосы ее были мокры от дождя и спутанными прядями прилипли ко лбу, большие серые глаза горели странным огнем.
- Привет, - прошептала она, стряхивая с плаща мелкие капли дождя. – Можно войти?
- Конечно! - Я не смог сдержать радостные нотки в голосе и готов был тут же задушить в своих объятиях долгожданную гостью, но в коридор вышла Василиса.
- Кто это? – нахмурила изящные брови Ксюша.
- Это Василиса. Она помогает мне с работой, а то я немного не в форме, - ответил я, демонстрируя забинтованную правую руку.

Повисла неловкая пауза и сразу показалось, что воздух вокруг нас троих сгустился и стал вязким и душным. Василиса, бросив на меня вопросительный взгляд, схватила с вешалки свою куртку и стала быстро одеваться.
- Мне пора, - пробормотала она, торопливо завязывая неловкими пальцами шнурки кроссовок. – Позвони, если я тебе понадоблюсь.
- Хорошо. Спасибо тебе, Вась, за помощь! – ответил я, чувствуя вину перед моей спасительницей и помощницей и благодарность за ее чуткость.

Васька протиснулась между мной и Ксенией и, распахнув дверь, обернулась, бросив на меня такой пронзительный взгляд, что в голове невольно всплыли строчки из «Юноны и Авось» про безнадежные карие вишни… Васькины карие вишни влажно блестели, как от ветра. Но задуматься о том, откуда в закрытой квартире ветер, я не успел, потому что передо мной стояла моя богиня, моя красавица, само совершенство.

Дверь за Василисой захлопнулась, и в ту же секунду Ксения бросилась мне на шею с жадностью изголодавшейся львицы. О, с какой же радостью я готов был стать жертвой львиной охоты! Сжимая в объятиях возлюбленную, я совершенно позабыл о недавно пережитых травмах. Нас подхватил ураган страсти такой сокрушительной силы, что кот Лёлик предпочел забиться за холодильник от греха подальше, потому что мы уже ничего и никого не замечали вокруг.

Вихрь, ураган, смерч закрутил нас, уничтожая, распыляя на молекулы и атомы, но тут же сливая, сплавляя в одно целое. Мы умирали, переставали существовать по отдельности, проникая друг в друга, растекаясь по руслам вен и артерий друг друга, смешивая свои дыхания в одно, превращаясь в драгоценный, единственный в своем роде сплав, в котором уже невозможно было различить, где я и где она. Были просто МЫ – маленькая вселенная, рожденная из большого взрыва под названием Любовь.

…Я потерял счет времени, выпал из реальности, пребывая в состоянии невесомости и блаженства. За окном уже совсем стемнело, в квартире стояла полная тишина, словно дом боялся потревожить сон моей королевы. Но королева не спала. Уютно устроив свою прелестную головку у меня на груди и свернувшись, как котенок, в клубочек, она притихла, но не спала. Вдруг я почувствовал, что плечи ее вздрагивают. Тихие сдавленные всхлипы нарушили тишину спальни, а под щекой ее стало горячо и мокро. Я встрепенулся:
- Ксюш, ты чего плачешь?

В душе моей все замерло, заледенело от этих тихих, полных отчаянья звуков. Я нашарил рукой одеяло и постарался укрыть любимую, прижимая к себе еще крепче. Я готов был умереть, лишь бы она перестала плакать.
- Что случилось, солнышко мое? – шептал я встревоженно, целуя шелковистую макушку.
- Андрюш, я больше так не могу, - всхлипнула Ксюша, - не могу и не хочу! Я хочу быть с тобой. Я не хочу больше возвращаться домой.
- Ну, конечно, радость моя, чудо мое! Зачем же плакать? – обрадовался я. – Я тоже хочу быть с тобой, каждый день, каждую минуту. Только не плач, милая! Мы завтра же поедем и познакомимся с моими родителями, а потом ты соберешь свои вещи и переедешь ко мне.

Ксения оторвала голову от моей груди и уставилась на меня покрасневшими от слез глазами.
- Андрюш, я тебе не все про себя сказала, - губы ее так трогательно вздрагивали, что я не удержался от соблазна и, опрокинув ее на спину, приник к этим восхитительным губам поцелуем. Мне было откровенно наплевать на все ее тайны. Главное, что моя маленькая богиня со мной, в моих объятиях. И уж теперь то я точно ее не выпущу из своих рук.
- Я тебе не сказала очень важную вещь, - Ксения высвободилась из моих объятий, не проявив интереса к продолжению любовной игры, - в действительности я работаю медсестрой в больнице.
- Вот уж ужасная тайна! – засмеялся я, откидываясь на подушку. – Ксюш, это же замечательно, что ты медсестра. Если бы ты работала вагоновожатой или дворником, я бы любил тебя не меньше. Ты - моя богиня, моя королева, моя волшебница! И не имеет никакого значения, кем ты работаешь.
- Правда? Ты меня не обманываешь?
- Истинная правда! Здоровьем клянусь!
- А что скажут твои родители?
- У меня замечательные родители, вот увидишь! Они меня любят и, я уверен, полюбят и тебя. Ведь тебя невозможно не полюбить!

                ***
Разбудил Ксению запах, …ммм… восхитительный запах кофе. Она открыла глаза и увидела прямо перед собой чашку с аппетитной коричневой пенкой, над чашкой поднимался легкий пар, такой ароматный, что рот сам собой наполнился слюной.
- Доброе утро, красавица! – сияя счастливой улыбкой, как начищенная монета, провозгласил Андрей.

Ксения испуганно заморгала и натянула до подбородка мягкое одеяло.
- Я тебе кофе принес.
- В постель? – растерянно пробормотала девушка, пытаясь сесть поудобнее и принимая из его рук чашку с блюдцем.
- А разве может быть что-нибудь лучше, чем принести утром кофе в постель любимой девушке?
- Спасибо…
- Что тебе приготовить на завтрак: омлет, яичницу-глазунью или тосты с джемом и медом?
- Да мне без разницы. Приготовь что-нибудь на свое усмотрение.
- Тогда омлет! – и отправился на кухню, шлепая босыми ногами по паркету.

Ксения пила кофе и с интересом рассматривала комнату, ведь вчера им было не до этого. Прямо напротив кровати на стене в аккуратной рамочке под стеклом висел ее карандашный портрет, тот самый, который Андрей рисовал в Александровском парке. Надо же, не соврал! Действительно, первое, что он видел, открывая глаза утром, было ее лицо… Неужели и правда влюбился?

Ксения поставила кофейную чашечку на пол и стала одеваться, собирая свою одежду с пола. Большущая кровать, хорошая модная мебель, картины на стенах, в основном пейзажи или виды Петербурга. Небрежно разбросанные вещи только подчеркивали сквозивший из каждого угла достаток и уверенность в завтрашнем дне. Разглядывая картины, она случайно задела ногой пустую чашку, и та жалобно звякнула, повалившись на бок.

Девушка наклонилась и подняла фарфоровую чашечку вместе с блюдцем. Никто никогда не приносил ей кофе в постель. Хотя в жизни ее было много разных мужчин. Трудно избежать настойчивого мужского внимания при такой внешности. Но все предыдущие, бывшие до Андрея, отношения всегда сводились к примитивному сексу. После секса мужчина вставал с постели, одевался и уходил, одарив на прощание легким поцелуем в знак благодарности за доставленное удовольствие. Или, если они все-таки вместе проводили всю ночь, утром деловито собирались, как два сотрудника, выполнившие заданную работу, и так же деловито договаривались о новой встрече. Какая уж тут романтика в виде кофе в постель?

Андрей Клементьев был странным, не таким как те, другие. По лицу его все время блуждала глуповатая восторженная улыбка, а глаза сияли так, будто внутри него находился источник неведомого ей света. И смотрел на нее с таким видом, словно она была не просто молодой красивой женщиной, а сошедшей с Олимпа богиней. Их отношения, такие недолгие, уже вышли за грань банального секса. И это настораживало и даже пугало, потому что неизвестно было, что там за этой гранью.
 
Она была уверенна, что настоящий мужчина не может, не должен быть таким пронзительно нежным и ласковым. Все эти «телячьи нежности» имели отношение к слабовольным хлюпикам. Но Андрей, как ни крути, к слабовольным хлюпикам не относился. Этот парадокс нес в себе скрытую угрозу. Легким, воздушным скольжением кончиков пальцев по ее обнаженной спине, нашептыванием интимно-ласковых словечек горячими губами у самого ее уха, Андрей разрушал невидимую границу, создававшую хоть какую-то иллюзию безопасности. И привычный мир рушился, грозя погрести под своими обломками и ее саму.

Выходя из спальни и проходя по длинному коридору к кухне, Ксения думала о своей жизни. Вчера, находясь на грани отчаяния, она бросилась к Андрею, как попавший в шторм корабль бросается к спасительной гавани. На что она надеялась? Что он ей поможет и даст два миллиона? Или просто хотелось забыть обо всем в его объятиях, хоть на время, но забыть? А если этот мальчик из хорошей семьи и есть ее сказочный принц, который спасет ее из лап чудовища и увезет в волшебную страну? Может стоит рискнуть и начать с ним новую жизнь, оставив позади все старое и ненужное?  Ей было страшно думать о том, что ждет за стенами этой уютной квартиры в красивом современном жилом комплексе почти в центре города. А может остаться здесь навсегда? Просто больше не возвращаться в свою прошлую жизнь, и все проблемы сами собой рассосутся?..

Хозяин квартиры колдовал у плиты что-то тихо напевая себе под нос. На подоконнике сидел белый пушистый кот и сосредоточенно смотрел в окно. Поставив чашку в раковину, Ксения подошла к коту и погладила его по спине, приговаривая «кис-кис-кис!». Но кот шарахнулся от нее с выпученными зелеными глазами, спрыгнул на пол и стал нервно вылизывать свою шубку именно в том месте, которого касалась рука незваной гостьи. Девушка с опаской посмотрела на свои руки – неужели грязные? Но руки были чистыми.

- Кажется, я не понравилась твоему коту, - с легкой грустью сказала Ксения.
- Не бери в голову! Он у нас вообще мизантроп. - Андрей повернулся к столу с двумя тарелками омлета в руках. – Садись, завтракать будем, а потом поедем к моим родителям в гости.
- Уф, Андрюша, - выдохнула Ксения, присаживаясь на краешек табуретки, - что-то мне боязно.

Он вскинул на нее удивленные глаза и тепло улыбнулся:
- Ксюш, у тебя нет никаких оснований бояться моих родителей. Они в самом деле замечательные люди. Отец только на работе «акула бизнеса». Дома он милый и добрый подкаблучник во всем потакающий своей обожаемой супруге. Мама – умница, красавица и душа семьи. Она хоть и не работает, но серьезно увлечена разведением экзотических цветов и ландшафтным дизайном. А еще она замечательно готовит и постоянно закармливает нас с братом. И мы с Костиком молча радуемся, что живем отдельно от родителей, иначе уже давно бы весили по полтора центнера каждый. Из всей семьи самый длинный и острый язык у моего брата. Но сегодня он не приедет. Его жена Леночка на восьмом месяце беременности, поэтому Костян боится трясти ее в машине. По плану племянник Левушка должен родиться месяца через полтора.

Ксения неуверенно ковыряла вилкой в тарелке, а Андрей, пытаясь успокоить ее тревогу, нежно накрыл ладонью ее руку.
- Не бойся, я с тобой, - произнес он тихо и поцеловал ее в висок. От этого прикосновения Ксения вздрогнула и немного отстранилась.
- Ладно, поехали, если ты уж так этого хочешь. Правда мне и одеть то нечего. Да и косметики я с собой никакой не захватила.
- Глупенькая, - засмеялся Андрей, - ты же в любой одежде и без всякой косметики все равно самая красивая на свете! А уж без одежды и подавно. Но я об этом никому не скажу.

В глазах его плясали озорные искорки, и Ксения с наигранным возмущением стукнула его чайной ложкой по лбу. Оба захохотали, и висящая в воздухе тень тревоги развеялась без следа.

Продолжение: http://www.proza.ru/2019/06/10/673