Деньги в костер

 В прошлый выходной в дачном чате некий Алексей подал клич: Давайте завтра приберемся на прилегающем к поселку пруду, и поменяем мостки в купальне. У меня есть доски, инструмент. Может быть и еще кто принесет свое?"
 Я откликнулся, хотя сам не бываю за пределами забора нашего СНТ, но однажды был на водоеме, видел еще исправный мостик, и, тогда еще не большие, заросли борщевика на берегу. Несколько участников товарищества тоже ответили, что придут к десяти часам утра в воскресенье. Тут же нашелся и деловой член общины, он написал, что для ремонта мостков нужно примерно тысяч двадцать пять. Требуется ввернуть на конце пару свай, приварить их к готовой раме из металла.

  Меня это сильно огорчило, и я подумал, что везде коммерция, даже здесь, где каждый зажимает свои кровные и многие не платят членские взносы. Двадцать пять тысяч, их надо же где-то взять, не с людей же собирать.
 Написал, что надо бы там скосить траву сначала, да убрать твердые бытовые отходы, за которые власти приладились с членов драть деньги, как будто мы там постоянно живем. Шлют платежки с круглой суммой, с меня берут 450 рублей в месяц. При том, что у нас своя там мусорка, вывоз с которой оплачивает председатель из членских взносов. Ну и в данном случае, сор, который накопился на берегу, а там отдыхает много кто, надо же будет куда-то и вывезти.

 Когда я пришел на берег то увидел уазик и около него человек шесть молодых мужчин, которые купались и прыгали с дырявого настила. Они расположились возле машины, и похоже, обедали. Я принес с собой косу ручную, топор, и грабли, начал тут же косить траву возле воды с левой стороны от мостков. Кошу и вижу, что в воде, возле самого берега в зарослях осоки изрядное количество плавающих пластиковых оутылок, палок и прочих предметов.  В чате же, в ответ на призыв к уборке одна из соучастниц писала, что они утром гуляли, и поприбирались, несколько мешков наполнили, муж приедет днем и вывезет.
Действительно, проходя, к озеру я заметил на бугорке, и мешки, и то, что вблизи них было относительно чисто. Трава уже не молодая, подсохшая, косилась трудно, но я довольно скоро приладился, и дело пошло.
 А немного спустя услышал за спиной бодный звонкий голос нашего нового, временного председателя Артура. Знаю я его давно, почти с основания поселка, и ведаю, как он бывший летчик, этакий денди, всунулся во власть, сам себя выдвинул и по-нахалке избрался. Я его отговаривал, ну и голосовать не хотел, так он даже обижался какое-то время. А народ инертен, им хоть бы кто взял над ними власть, лишь бы было комфортно жить.
Ну и, конечно же трудно он входит в роль, уже оппозицию нажил, а этот субботник ему оказался на руку, вот он и пришел раньше всех, и проявил активность.
 Смело пошел к мужикам, что сидели у автомобиля за скатертью, велел им удалиться, и не оставлять после себя ничего, что тут люди будут сейчас убирать территорию.  Потом пришел и тот, который предлагал сделать капитально и дорого. Тут же громогласно объявил свою смету, и что надо сделать. Звать его Валера, и он сказал, что доски надо из лиственницы, что нужна электросварка, а для этого нужны длинные провода и в ближайших домах розетка с электричеством. Он ходил по мостику беспощадно качал его в разные стороны и подскакивал.
Было тошно смотреть на него, и я не встревал, но, усиленно действовал косой, конечно же, выражая неприятие идеи оратора. Да тут как-то и в собравшихся мужчинах возобладала конструктивная мысль, делать из тего, что есть а не витать в облаках и не глотничать. Артур оказался более способным, чем я ожидал. У неаго в руках оказались бумага и ручка и он стал пытать молчаливых но сосредоточенных двух-трех мужичков, что надо капить, ибо он уже едет в строймаг за пиломатериалом. Послышались слова доска пятидесятка, или сороковка, не меньше, брус, гвозди, саморезы, краска, рубанки, шуруповерты. И тут же он уехал, а оставшийся народ начали разбирать старый настил. Я продолжил косить, тем охотнее, что Валера, который уже взял на себя роль главного, сказал, чтобы я делаю правильно. И чем дальше я удалялся от воды, тем больше была трава не примятая, но в местах лежки лежал обильный сор. Прокос за прокосом я удалялся, но видел что Валера, а с ним еще и Роман, помоложе мужчинка рыженький, Алексей, и еще пара человечков начали разбирать старый настил, что меня привело в замешательство даже.

  Получалось, что они разбивали мостик в два метра шириной и метров двенадцать длиной, при этом освобождая большую массу древесины, выносили ее целыми  блоками на бугор, там бросали в бесформенную кучу. Я и думал, кто это все уберет и что нам будет, если уходя оставим все тут на месте отдыха прочих граждан. А люди начали подходить. Вот появилась молодая миловидная особа, которая оказалась женой того Алексея, который и кинул клич. С нею-то накануне муж гулял по берегу и написал в чат, что бывшее прекрасным место сильно запущено.
А место действительно прекрасное. Водоем образовался после запруды на маленькой речке, которых там в районе Высоковска несколько. Берег чист от кустов как с нашей стороны, так и противоположный, только вдалеке за полем, кстати тоже поросшим борщевиком, виден красивый лес. И когда я увидел это, подумал: Сколько же земли пустует, земли неухоженной, брошенной, прекрасной. Ведь на ней выросло много народа, кормилось, трудилось, отдыхало...Сейчас деревенских там не увидишь, а горожанам тоже некогда все строят, благоустраиваются. Горожане в городах. Зато в Москву не въехать, ни выехать, пробки, машину поставить негде. Там же глушь и пустота. Однако гадить есть кому. Там следы рыбаков, ну и отдыхающих. Один из наших ступил в воду и нащупал  разбитую стеклянную бутылку, благо, что не пропорол ногу. Не прошло и часа, прибыли доски. Пошла работа. От ближайшего дома из поселка протянули удлинители, зарокотала бензопила, и  народу набралось до десятка мужчин работоспособных, да еще отдыхающие праздные мужичонки,  человека три подтянулись, так что бугор огласился гомоном, и суетой.   
 Было жарко, и я скоро захотел пить. Прямо весь рот высох и я решил сходить домой. К тому же люди начали галдеть и утверждать, что не хватает лаг, это пятьдесят на сто, байдак, если по простому. Я вызвался принести из дома, все равно иду туда. Мне разрешили, и я взяв топор быстренько удалился. Дома утолил жажду, надел плавки, отпилил две доски в три с половиной метра, прихватил шуруповерт, положил все на тачку, и поспешил обратно. На место постройки не опоздал, отдал все, а по дороге видел в некотором отдалении от места действия возле кучи обломков моста маленький  костерок. На нем тлело несколько деревяшек, и поперек лежали другие доски которые не доставал огонь. "Этак долго надо будет сжигать отслужившие пиломатериалы,- подумал я и взяв кувалду, гвоздодер начал крушить и ломать, и укладывать на костер плотно древесную массу. Скоро костер запылал ярко, но без дыма, что и лучше, чем если дрова сырые, так от них одни летучие вещества и пар. Оно и страшновато в жару жечь что либо, даже на чистом месте, но и очень было надо. Я решил, что никто нам не скажет ничего, даже пожарные поймут, что если надо, то можно и сжигать, если осторожно. Ведь у нас огульные запреты, только множат количество горючей массы повсюду, а раньше было проще, понемногу все, что горит, сжигалось, и не надо было вывозить за сотни километров.
 Мимо меня шли взрослые и дети, которые с восторгом глядели на огонь. Идут женщина с маленькой девчонкой и толкуют. Мать говорит, чтобы я слышал: вот там где костер горит, несколько лет ничего не растет. Я подтвердил, и сказал, что надо было на месте борщевика его зажечь. Они прошли и я слышал, как девчонка пролепетала: "Костёр, на костёре," Потом повторила вроде как пытаясь найти более правильное слово, но все равно прозвучало " Костёре"! Я подумал, вроде русская, а не может правильно склонять имя существительное. Похоже, не ходит в школу еще, а то бы ее научили: именительный родительный, дательный, винительный, творительный, предложный- падежи. Я и сам-то не все помню, склонение, спряжение, наклонение. Знаю, что самое бесполезное, это сослагательное наклонение, когда люди говорят о том, чего не было но могло бы быть, если бы...

  Работа продвигалась, солнце уже перевалило на западную сторону, народу набежало праздного. Ну и по зову Артура, две женщины, которые взялись за кисти и усердно красили доски. Валера не вылезал из воды и я поражался, какой он сильный и выносливый, ведь в воде если долго быть, то озябнешь, даже в теплую погоду. Ну и другие мужички... Человека два вообще зрелых лет, такие, и все дружно споро вкалывали и настил прирастал от глубины к берегу. Артур крутился как волчок, он привез несколько бутылок воды, что очень кстати. Я время от времени подходил к костру, то уходил и косил борщевик. Вспомнил, как будучи маленьким, однажды возле костра угодил рукой в горячую золу. Скорее побежал к костру, с мыслью, как бы кто из отдыхающей малышни не подошел к пылающему очагу. Там уже занялась трава вокруг на полметра, которую я быстро притушил косой. Заросли борщевика я покосил до перешейка, между озером и дорогой, чему был рад. Я даже подозревал, что мои успехи вдохновляют остальных. Возле строительства как-то незаметно набралось малышни, голов до десятка. Такой шум был там, "папа, мама, деда, орала мелюзга, но и побольше были дети. Они прыгали с возводимого мостика друг за другом и вместе.
  Пришло время и мне окунуться.  Разделся чуть поодаль, поплыл, и ощутил необыкновенное благо, подумал, что следует тут бывать, ведь вода прекрасна и приятна. Когда вышел, немного обсох, начал тут же подкашивать траву, увидел сидящего на пригорке подростка. Встретились с ним взглядами, он добродушно так и с любопытством глядел на меня. Я подумал: "надо же один сидит себе, о чем-то ведь думает, пришел в такую толчею, и ни с кем не тусуется, хотя его ровесников полно вокруг. Кучка откровенных озорников заплыла подальше, орут, матерные слова употребляют. Девчонки тоже уже школьницы опять же кучкой или парами. Я не смотрел даже на них, вдруг слышу из воды кричит парень: "Эй, мелкота!" А рядом со мной девушка лет пятнадцати ему отвечает: Пошел в ж..." Прямым текстом во всю мощь. Я рядом, хоть бы постеснялась, но что там, все свои. Он опять повторил, и ответила уже ее подруга, пошел на... Потом через какое-то время смотрю парень уже около девушек и деловым тоном спрашивает: ну, что, как дела? Девки рады радешеньки, парень такой смелый. Это бы я б когда-нибудь так бы просто заклеил бы красотку, так умер бы от страху.
Вообще такая атмосфера доброжелательности и покоя там образовалась, что даже удивительно. Думаю, что и моя заслуга была, ведь я расширил пространство подкосив немалую часть берега. Мостки были готовы почти, когда я решил, что пора на отдых уходить. Сложил инструменты на тачку и укатил домой. Дома поел, поспал, потом в телефоне начались комментарии. Участники хвастали, фотки помещали, а те, кто не пришли, хвалили и благодарили.
Я оказался под воздействием общей эйфории, долго обдумывал, чтобы написать такое. Ну и с опаской, все-таки поместил такую строчку: "Это наш полуостров Крым, желательно, чтобы и впредь он не оказался брошенным на произвол судьбы." А что, там суша вдается в водоем в виде полуострова, ну и красота и возвышенность некоторая, да и заброшенный он был как, настоящий Крым, пока там не произошли известные события. А ночью, и утром следующего дня я начал ощущать ответственность за свое воодушевленное высказывание. Выходит, что я вроде как подписывался поддерживать там порядок. Траву и борщевик подкосил, не весь опять же. Теперь бы сгрести, да вообще бы сжечь, а оно мне надо? Ведь у меня своих начинаний невпроворот, только бы успеть хоть часть до смерти сделать. А тут еще для чужих людей стараться. Была бы хоть какая оплата.
И вот под вечер уже вижу Валера пишет в чате: "Артур, во сколько обошелся материал, может быть надо скинуться?
 Тот отвечает, что в шестнадцать тысяч, которые он возьмет из членских взносов. "...Вот хорошо бы песку еще пару камазов завезти..."
 Я так взволновался, и думаю: Молодые председатели горазды тратить общественные деньги. Это им для галочки, что они работают, заботятся о нуждах общины, а при этом стонут, что СНТ в долгах перед всеми, взносы не поступают, не все платят, да и мало...
Ну и пишу в чат: "деньги уйдут в песок, песок под ил, а купаться надо с опаской, ибо от пьяного дурака с стеклянной бутылкой добра ждать не приходится. Человека два поддержали мое негативное отношение к засыпке песка. Женщина написала, что прошлым летом обрезала ногу, справа от мостика.
 Валера спустя какое-то время разразился руганью, мол "деньги в песок", а дело же надо делать.
Я же нашел себе успокоение. Раз вы такие богатые, да такие глупые, то я снимаю с себя ответственность за тех, кого приручил. Не будет моей ноги на озере больше.
Да оно и в самом деле, ни какого коммунизма быть не может, ни кто бесплатно не работает, а было время когда субботники, воскресники вершили  немалые дела. Даже не могу угадать, куда катимся. Кругом вложения, освоение денежных масс, а до туда, куда не дошло понимание, и руки не доходят. Раздаются громкие голоса в пользу охраны природы, возможно, даже и средства куда-то идут, ведь не даром самым богатым человеком в правительстве был Юрий Трутнев, который возглавлял комитет по окружающей среде. Сейчас он выше пошел, так что выгодно заниматься экологией в масштабах страны. Владивостокскую бухту время от времени очищают.
 А назвал я потому так, что деньги зло, их не в песок, а в огонь надо. Власти их употребляют долго не думая, то на войну, то на мост через море, в проекты, а озера, деревни, это все так скучно, так не нужно, но может быть оно так и есть?