Подлая Лиза

               

1

Я сижу на кухне в доме моей матушки, уплетаю блинчики с творогом, пью чай с абрикосовым вареньем и болтаю с матушкиной помощницей Оксаной из агентства социальной помощи. Оксане двадцать пять лет. Она приехала на заработки в Америку из Западной Украины. Я расспрашиваю Оксану о жизни на Украине, о её деревне. Оксана рассказывает. Я слушаю и незаметно рассматриваю Оксану. Оксана пышет здоровьем. Она стоит, раскрасневшаяся, у газовой плиты и жарит блинчики. В квартире жарко. Оксана, не стесняясь меня, (слишком стар для неё!)  снимает джинсы и остаётся в плотных колготках. Эх, с каким бы наслаждением я бы сорвал эти колготки! Мечты, мечты...
Матушке моей 93 года, но она ещё бодренькая. Смотрит себе телевизионные шоу с утра до вечера и командует Оксаной. Оксана модно и красиво одевается. Я не понимаю от куда это?  Во времена моей молодости сразу было видно откуда человек. Деревенского можно было отличить сразу "по одёжке". Да, всё меняется. У Оксаны красивые ноги и большая грудь. У неё узкая талия и отличная попа!
-  А деревня ваша большая, Оксана? 
-  Да, дворов пятьсот.
-  Большая!
-  У тебя есть отец и мать?
-  Моя мама умерла в прошлом году.
-  А что случилось? Сколько ей было лет?
-  Сорок три. Ей стало плохо. Скорая помощь приехала только через час. Она уже была мертва… Сердце...
Эта история мне напомнила, что дома у меня лежит сме&ртельно больная жена. Но мне не хотелось об этом думать. 
-  А есть у тебя братья, сёстры? - продолжал я расспрашивать Оксану.
-  Да, у меня есть младший брат. Собираю для него деньги. В милицейскую школу хочет поступить. А без взятки ему туда никогда не поступить. А после окончания милицейской школы опять нужно дать кому нужно, чтобы место хорошее, доходное получить. Вот я и работаю, каплю...
-  Тебе богатого мужа найти нужно, Оксана, - шутливо говорю я. 
 -  Познакомилась я тут с одним...  Музыкант.
- Ну, и о чём вы с ним говорите? О Моцарте и его "Волшебной флейте"?
Оксана шутку не поняла.
- Эх, Оксана, Оксана, что ты здесь делаешь? Там у вас природа... коровы мычат. Свой сад наверно? Ты читала Гоголя?  Вечера на хуторе близ Диканьки?
- Нет.

2

Раздался звонок в дверь. Это приплёлся Саша - сынок бабульки. Поздоровался и прошёл на кухню. Я стояла у плиты, спиной к нему, и жарила блинчики.  Но я чувствовала, что он следит за мной. Ему лет… я думаю… полтинник, может побольше. Но он выглядит хорошо. Голубые глаза, седые волосы, широкоплечий. Кажется, он меня хочет затащить в койку. Так я ему и дала! Пощупать - это, пожалуй, можно. В деревне после танцев я давала себя щупать. И не один раз. Но дальше этого - ни-ни.

3

Ой, так не хочется идти домой! Дома уже третий год одна и та же картина: болезнь, лекарства, врачи. Захожу в комнату больной жены. Она в кровати. На лысой голове старый, серый, шерстяной платок. И это делает её совсем старухой. Эх, этот чёртов платок!  Ей всегда холодно.
- Ну, как ты себя чувствуешь сегодня? - спрашиваю я и сажусь в кресло, стоящее у кровати жены
- Тошнит
- Прими что-нибудь.
- Я уже принимала. Всё равно тошнит.
- Кушать хочешь?
- Нет
- Ну, тогда отдыхай. Я пойду в свою комнату.
Два чувства борются во мне: жалость и злоба. Я не могу больше видеть, как она мучается!
И я ненавижу её за то, что она болеет! Иди пойми?!

4

Я вижу, как он устал от меня. С какой ненавистью он смотрит на меня. Но ждать ему осталось не долго… Я ему не даю жить. Он заглядывает по ночам в мою комнату: проверяет - жива ли?  А мне хочется так жить!  Но эти боли, тошнота...

5

Жена моя болеет давно. Три года. И три года у меня нет нормальной жизни. Что-то нужно  делать. Загляну-ка я, пожалуй, на сайт знакомств. О, сколько их здесь!  Молодых, старых.

6

Неужели прошёл год, как я его похоронила?  Мучительная, страшная смерть! И как
долго всё продолжалось. Целых два года! Два года я не вылезала из этой квартиры.
Он всё время стонал. Два года - врачи, больницы, лекарства. Дочки говорят: мама,
ну сколько можно траура?! Ты же ещё не старуха! И действительно. Гляжу на себя в
зеркало: кожа гладкая, белая. Грудь упругая. Да, слегка полновата. Но многим мужикам очень даже нравится! Пожалуй, дам объявление на сайте знакомств.  А там видно будет.

7

Marina. 52 years old, Scorpio. United States, New York. Симпатичная, интеллигентная женщина, выгляжу значительно моложе своего возраста. Вдова. Очень тяжело пережила смерть мужа, но надеюсь найти свою вторую половинку и прожить остаток своей жизни в любви и согласии. По натуре оптимист и всегда надеюсь на лучшее. Дети взрослые, три дочери. Старшая дочь замужем и у меня уже есть маленькая внучка.

8

Начать что ли с этой?  "выгляжу значительно моложе своего возраста". Пожалуй. И так нужно ей написать.
Дорогая, Мариночка. Я знаю, что значит потерять любимого супруга.
Я сам вдовец и скорблю... Но жизнь продолжается.  И мы оба заслужили право хотя бы на чуть-чуточку счастья. Прилагаю свою фотографию. Остальная информация при встрече. Саша.

 9

Сегодня у меня свидание. Она пишет о себе "интеллигентная женщина". Чем она занимается? Бухгалтер? Медсестра?
Как одеться? Обязательно тёмные очки. Таинственность. 
Джинсы или костюм? Полагаю, что в костюме никогда не ошибёшься.
Она Scorpio. Почитаем.
Never be fake with a Scorpio, they can see it a mile away.
Надо быть очень осторожным.
Sex with Scorpio is a total emotional and physical experience with passion and intensity.
Это то, что мне нужно!
Scorpio and Pisces are quite compatible and can have a very fulfilling union.
Отлично!

10

Конец марта.  За окном идёт мокрый снег. Сегодня еврейский праздник: пейсах, первый сейдер. У жены был тяжёлый день, но она заставила себя сесть к столу. Мы едим бульон с клёцками, который я принёс из кошерного магазина - праздник всё-таки. Жене тяжело есть. Она останавливается, чтобы передохнуть и говорит молитву:
- Господи, прости нам грехи наши. Храни мужа моего. Если бы ни он…
И она начинает плакать.  Я убираю тарелки со стола и думаю о предстоящем свидании.
Мы договорились о встрече с Мариной в Манхеттене. Жене я сказал, что иду к глазному врачу. Когда я уходил она спала, наглотавшись обезболивающих таблеток. Я одел строгий тёмно-синий костюм с двумя короткими разрезами по бокам, дорогие итальянские ботинки, белую рубашку с галстуком фирмы Hermes и тёмные очки. Я был свежо выбрит и от меня пахло Bulgari. Был первый по-настоящему весенний вечер. Я ехал в автомобиле с приподнятой крышей и приятный тёплый ветерок шевелил мои волосы. Я ехал навстречу весёлым приключениям.
    
11

Сегодня, как назло, был очень тяжёлый день. Пациенты доктора Смита, как будто договорились между собой. Все пришли в офис в один и тот же день. В основном это старые и больные люди. Ничего не понимают, ничего не слышат. Я очень устала. А у меня сегодня свидание. Я уже забыла, что такое мужчина? Как-будто я и не жила с мужчиной целых двадцать лет. Снятся по ночам сексуальные сны. Чуть ли не каждую ночь!  Просыпаюсь - ничего не помню! Ой, я опаздываю! Надо посмотреть на себя в зеркало.  Где здесь можно на себя посмотреть?      

12

В 7:00 вечера я был на месте нашего свидания: пятая авеню, у входа в Центральный парк. Её, конечно же, ещё не было. Я ждал её и ещё раз обдумывал план действий. Но не успел я, как следует всё обдумать, как появилась она. Мы поздоровались.
- Саша?
- Марина? А вам имя это очень подходит. Вы и похожи на Марину Влади, - соврал я.
 - Действительно?
- Абсолютно!
- Ну, куда пойдём Марина? Вы, кажется, пришли сюда после работы? Устали. Есть хотите.
- Вообще-то да.
- Я знаю здесь один ресторанчик за углом. Когда-то я здесь в этом районе работал и часто ходил в этот ресторан. Вы любите японскую кухню?
- Да
Солнце ещё не село. Было светло. Мы проталкивались сквозь толпу и я шёл позади Марины и старался разглядеть её. Она мне нравилась. Среднего роста, стройные ноги, и из-под пальто вырисовывалось аппетитное тело.   
Мы вошли в уютный японский ресторанчик. К нам подошла официантка, немолодая уже женщина, в кимоно, и посадила за свободный столик. Она протянула нам меню и предложила что-нибудь выпить. Для Марины я заказал бокал белого вина, а себе коктейль Gray goose cosmopolitan, хотя я и не был большим поклонником этого напитка, но зато это звучало с таким шиком и я заметил, что это произвело эффект на Марину.
Мы едим sushi и Марина рассказывает мне о последних днях своего мужа. Я слушаю и показываю вид, что сочувствую. В этот вечер я всё-таки решил не торопиться и быть джентльменом до конца. Отвёз Марину домой. На прощание поцеловал её в щечку и сказал, что позвоню. Только я успел приехать домой и запарковать машину, как раздаётся звонок и томным таким голосом Марина говорит:
- Саша, - я звоню вам... тебе..., потому, что волнуюсь как ты ... вы доехали?
- Доехал нормально, Мариночка. Но я не замечал дороги. Я всё время думал о тебе. Я и не мечтал и не надеялся когда-нибудь встретить такую замечательную женщину, как ты.
- Правда?
- Истинная правда. Клянусь своим вну...
Ну, меня и занесло. Хотел даже поклясться своим внуком. Пора прекращать этот дурацкий разговор.
- Когда мы встретимся опять?

13

Боли становились всё сильнее и сильнее. Наркотики уже не помогали.
- Нам нужно ехать в госпиталь. Тебе там помогут и ты вернёшься домой.
 Наконец, жена согласилась.
- Я умираю, - сказала она. Ты знаешь, дорогой, перед смертью люди это чувствуют.
- Это неправда, - соврал я, - Сейчас я тебя отвезу в госпиталь. Там тебя подлечат. Вот увидишь!
Аня с трудом оделась. Если бы она знала, что одевается в последний раз! Наверно, она знала. Мы шли к машине. Она останавливалась, чтобы передохнуть, облокотилась на стенку в коридоре, по которому мы шли к лифту. Я помню, как она в последний раз в своей жизни села в нашу машину. На ней была нелепая вязанная шапочка из-под которой высовывались седые волосы. Она выглядела смертельно больной и измученной.
- Не смотри на меня так, Саша. Я выгляжу ужасно. Но очень скоро ты от меня избавишься.
- Ну, и что я буду делать без тебя?
- Один ты не будешь.
- Кому я нужен?
- О, я за тебя не беспокоюсь! А теперь помолчим. Я так устала!
В госпитале её посадили на морфий. Она всё время спала. Я находился в госпитале до вечера и очень устал. Когда я вышел на улицу был тёплый, весенний вечер. Я чувствовал себя очень несчастным и одиноким. Идти домой и остаться один на один с самим собой было страшно. Я позвонил Марине. Когда в трубке я услышал голос Марины, такой мягкий, ласковой, то на какое-то время я забыл о жене и даже проникся к Марине каким-то искренним чувством.

 14

Ой, он скоро придёт! А у меня ничего не готово! Надо зажечь свечи.  Где же они?  Ах, вот они! Духи?  Шанель. Вот так. Короткая юбка, чёрные чулки. Я помню он посматривал на мои ноги. И туфли, и туфли, конечно, Louboutin! А вот и он!!! 
Горели свечи. Мы пили шампанское, целовались. Марина начала называть меня всякими нежными именами. Несколько лет без мужчины! Марина была в коротенькой юбочке. На ней были чёрные туфли с высокими каблуками и красной подошвой. Её стройные ноги в чёрных колготках выглядели идеально.
Я крепко спал, обняв Марину, когда раздался звонок моего телефона, лежавшего рядом на стуле. Звонили из госпиталя. Я поднялся и вышел из спальни. Аня была в тяжёлом состоянии. Нужно было срочно ехать в госпиталь. Марина проснулась и я соврал ей, что меня срочно вызывают в госпиталь, где жена моего сына вот-вот должна родить. Когда мы сидели в ресторане и рассказывали друг другу о своих семьях, я упомянул, что жена моего сына беременна, но не сказал на каком месяце.
- Я должен идти, Марина. Извини. Если я не пойду - будет большая обида.
Больше Марину я никогда не видел. Почему? Объяснить я этого толком не могу. Она звонила. Я не отвечал. Я думаю я испугался ее большой семьи, ее детей. Мне это было не к чему.
Глубокой ночью дорога по которой я мчался на большой скорости была пуста. Я мчался и молил Господа, чтобы он не забирал Аню. В палате, куда я вошёл около Ани суетились две медсестры. Я взял Аню за руку и она на мгновение открыла глаза, посмотрела на меня и снова закрыла глаза. Подвинув одно из кресел, находящихся в палате, к Аниной кровати, я взял её руку в свою и так держал её руку в своей руке всю ночь. Утром в палату стали приходить врачи. Я спал, когда в палату вошёл Главный доктор. Доктор потряс меня за плечо и я проснулся. Мои глаза упали на блестящие ботинки старичка доктора и я подумал, что ботинки ему жмут.
- Будьте готовы к худшему, - обратился доктор ко мне, - Больше мы не в состоянии ничего сделать.
Доктор развёл руки в стороны, попрощался и вышел.  А я продолжал сидеть рядом с Аней и держать её руку в своей. Я устал и захотел есть, но боялся уйти. Аня могла умереть в любое минуту. Но всё-таки я вышел на свежий воздух.
На улице около госпиталя было много народа - у людей был обеденный перерыв.
День был весенний. Кругом бурлила жизнь. И никому не было дела, что совсем где-то рядом умирает человек. Через полчаса я вернулся в госпиталь и сел рядом с Аней.
Я взял её руку в свою. Рука была тёплая и влажная. Аня вдруг широко открыла глаза и было такое ощущение, что она готовится к чему-то очень важному. Аня смотрела мне в глаза и открыла рот, через который вышла струя воздуха и наступила тишина. Прошло несколько секунд… и другая струя воздуха с шумом вылетела из её рта. Это была её душа.
И я увидел, как сразу же после этого её лицо и цвет лица стали меняться. Кожа лица стала белой-белой, а рука, которую я держал стала холодной, ледяной. Я смотрел какое-то время в её открытые глаза. Этот переход из жизни в смерть поразил меня. Я наклонился над Анечкой и закрыл ей глаза.
   
15

Наступило лето. Я поехал на кладбище навестить могилу жены. Людей не было. Иногда кладбищенская тишина нарушалась шумом мотора исходящего из самолёта, пролетающего в небе над кладбищем, мяуканьем кошки, прогуливающейся среди могил. Стал накрапывать дождь. Я сел в машину. Домой возвращаться не хотелось. Я проезжал мимо кофейного заведения и решил остановиться и выпить чашку кофе. Купив кофе и донат, я начал искать свободное место. У окна сидела молодая женщина и рядом с ней освободилось место, которое я поторопился занять. Я пил кофе и разглядывал украдкой женщину. На ней были очень коротенькие шорты и это подчёркивало стройность её крепких, загорелых ног. Её волосы были цвета соломы и коротко подстрижены. Она была в затемнённых очках, сдвинутых на кончик носа. 
Зазвонил мой телефон. Звонила моя матушка.
- Куда ты пропал?
- Я просто ещё не успел позвонить.
Матушка начала рассказывать, что у её лучшей подруги обнаружили рак. Я хорошо знал эту её подругу.
- Когда у неё обнаружили рак?
- Когда обнаружили было уже поздно.
На этом наш разговор закончился.
- А у меня тоже был рак, - сказала женщина по-русски. Женщина почему-то улыбалась, говоря это.
- Вы говорите по-русски? Саша, - представился я. А как вас звать?
- Маруся. И у меня был рак груди. Сейчас у меня только одна грудь.
Я посмотрел на её грудь.
- А вы делали реконструкцию груди.
- Не. У меня не было денег. А Капитан, я с ним жила в то время, денег мне не дал и сбежал со всеми моими драгоценностями.
И она начала рассказывать мне о Капитане. И она говорила... говорила ... говорила.
- Знаешь, Маруся, мне хотелось бы записать всё о чём ты рассказываешь. Я живу тут рядом. Может быть пройдёмся ко мне?
- А вы, что писатель?
- Ну что-то в таком роде, - соврал я, - Фантазёр скорее.
- Пипец!
- Что? - переспросил я.
- Ну, пипец. Не понято разве? Ну, догадайтесь!
Я догадался.
- А сколько вам лет? - неожиданно спросила Маруся.
-  Много. 55. А тебе? 
- 35
Она выглядела моложе.
- Ну, так что? Поедешь ко мне? Хочу записать твою историю.
- Я сейчас не могу. Я работаю здесь рядом в доме. Сижу с двумя детьми. Надо забрать их из школы. Я буду свободна только вечером. Часов в восемь. Тогда можно и встретиться.

16

В июне солнце садится поздно. Я сидел на балконе и смотрел в сторону Нью Йорка. Заходящее солнце отражалось в стёклах нового здания мирового торгового центра.
Мой взгляд упал на здание зеленоватого цвета. Это здание находилось от моего дома довольно близко. Там, за этим зданием находилось кладбище, на котором лежала моя жена. Зазвонил телефон. Эта была Маруся.
"Не очень мне что-то нравится это имя - Маруся ", - подумал я.
- Добрый вечер. Я освободилась. Дайте мне ваш адрес. Я скоро приду.
Маруся пришла и я был счастлив, когда увидел её в короткой юбке и залюбовался её стройными ножками. Я предложил ей пройти на балкон и полюбоваться со мной панорамой Нью-Йорка. Мы сидели на балконе, пили вино и болтали.
- А чем вы занимаетесь? У вас огромная квартира. Вы живете в дорогом районе. У вас, вероятно, много денег? - заключила Маруся.
- Я что-то наподобие продавца.
- Продавца?
- Да. Я продаю и покупаю бумаги… ценные бумаги.
- Не понимаю, - сказала Маруся.
- А тебе и не надо понимать. Не бери в голову. Расскажи лучше о себе. Это интереснее.
Маруся начала рассказывать мне историю своей жизни и, конечно же, о Капитане. Я пытался представить себе этого Капитана. Я начинал его ненавидеть! Почему она так много говорит о этом человеке, который её обманул и обокрал? Этих женщин мне никогда не понять! Я приблизился к ней поближе и начал её целовать. Она не сопротивлялась.
- Где здесь у вас душ? – спросила она.
Я показал и пошёл в спальню, расстелил кровать, разделся и ожидал Марусю. Минут через десять она пришла и покорно легла со мной рядом. Она была одета в очень соблазнительное розовое бельё: трусики с очень узкой полоской сзади и короткую майку на лямочках. Она легла мне на грудь и начала покрывать меня поцелуями. Я был удивлён реакции моего тела – мне ничего не хотелось. «Нервы», - подумал я, «Пройдёт» и перевернулся на спину. 
- Я вам, наверно, не нравлюсь? - сказала Маруся.
- Очень даже нравишься -, ответил я, - cо мной что-то происходит.
- Я всё очень хорошо понимаю. Поспите. Отдохните немножко, - сказала Маруся.
- Ты всё ещё меня на вы? - спросил я Марусю. 
- Не могу как-то по-другому…
Я лёг на бок. Маруся повернулась ко мне спиной и мы заснули.
Ночью я проснулся от сильного желания. Маруся почувствовала это и повернулась ко мне лицом. А потом мы лежали, шутили, смеялись и Маруся опять начала вспоминать Капитана.
Я разозлился.
- Ну, сдался тебе этот Капитан?!
- Не злитесь на меня пожалуйста. Я больше не буду!
Мы замолчали, каждый думая о своём.
- А вы в Бога верите? - неожиданно спросила Маруся.
- Верю. Все верят в какого-нибудь бога, - ответил я.
Маруся продолжала задавать мне вопросы.
- А в какого бога вы верите? В синагогу, наверно, ходите?
- Нет, не хожу. Религия и Бог - две разные вещи.
- А я в церковь хожу.
- Как часто?
- Иногда.
- И ты, конечно знаешь, что Иисус был еврей?
- Да. И вы евреи его предали.
- Эта последняя фраза меня ударила... Но я промолчал.
 А сам подумал: "Ничего она не понимает".
Наступило утро. Все окна в моей квартире были открыты и утренний свежий ветерок забрался к нам под простыню. Я осторожно встал, так, чтобы не разбудить Марусю, и прикрыл окна. На стуле около кровати были сложены Марусины вещи и поверх вещей лежала Марусина силиконовая левая грудь. Я взял эту силиконовую грудь в руки и стал разглядывать.
- Ну, что нравится вам моя грудь? Мне нравится! В начале я плакала, а теперь привыкла.
Маруся проснулась и сидела на кровати. Я ничего не ответил и положил "грудь" туда, откуда я её взял.
- А я переезжаю в Бруклин, в See Gate.
- Почему? Капитан приехал?
- Капитана давно нет… Я там нашла работу. Я нашла двух старичков, старика и старушку, за которыми нужно ухаживать и жить с ними у океана. Они дают мне отдельную комнату. Будите ко мне приезжать. Кстати, могли бы вы помочь мне переехать?
- Когда?
- В воскресенье.
- Оk, - согласился я. 
- Ой, большое вам спасибо! - и она поцеловала меня.
- Да, совсем забыла, - сказала она, - ещё одна просьба, Саша. Не могли бы вы одолжить мне сто баксов?
Я достал свой бумажник из тумбочки у кровати и протянул ей сто долларов.
- Вы даже не поинтересуетесь для чего мне деньги?
- А зачем?
- Пипец!..  Я хочу купить велосипед.
- Велосипед?
- Ага

17

В воскресенье я перевозил Марусю в Бруклин.
День был жаркий.
- Маруся. Давай-ка мы тебе поменяем имя?  Маруся... как-то не очень звучит. Что ты думаешь, если мы назовём тебя Лиза?
- Пипец. Ага, мне нравится!
Дом куда я привёз Лизу был на самом берегу океана. Дом был двухэтажный и построенный в Викторианском стиле. На крыльце дома сидели два старика, мужчина и женщина. И рядом с ними, в ногах, лежала собака - английский бульдог. Мы поздоровались. Старик сидел неподвижно. Бульдог подошёл к нам, обнюхал наши ноги и пукнул.
- Закройте ваши носы, - сказала старушка, - пошёл вон, Мах! - скомандовала она собаке.
- Ваша комната наверху. Пойдёмте я покажу, - сказала старая женщина и повела нас наверх. Комната оказалась небольшая, но уютная. Окно выходило на океан.
Старушка ушла и Лиза быстро-быстро зашевелила губами. 
- Что ты там шепчешь?
- Читаю молитву. Батюшка научил. Помогает.
Мы принесли вещи из машины в Лизину комнату и я помог Лизe разложить всё по местам. Из одного чемодана Лиза вынула книгу с названием житие Серафима Саровского и икону с его изображением и расположила всё это на тумбочке около кровати. Когда все вещи были разложены по местам, мы сидели рядом на кровати и смотрели в окно на океан.
- Ты умеешь ловить рыбу? - спросила Лиза.
- Никогда не ловил, - ответил я.
- Давай, купим спиннинг и будем ловить рыбу здесь на океане. Поехали сейчас и купим.
- Прямо сейчас?
- Да, прямо сейчас. Работать я начинаю завтра. Сейчас я найду ближайший магазин и мы поедем и купим спиннинг. Лиза взяла телефон и начала искать специализированный магазин.
- Я нашла магазин совсем рядом. И цена всего $350. Ну, так что поедем?
- Лиза, ты от меня всё время чего-то требуешь!
- Так. Значит ты не хочешь покупать спиннинг?
- Ну, ладно поехали купим.
- Никуда я не поеду.
- Ты что обиделась?
- Нет. Просто я никуда не поеду.
Я пытался обнять Лизу, но она меня оттолкнула.
- Ты жадный.
- Зачем выбрасывать деньги. Ну, один раз половишь рыбку, а потом надоест.
- Ладно. Забудь о спиннинге. Можешь дать мне $2000?
- Зачем?
- Столько мне нужно заплатить адвокату, чтобы получить грин-карту.
- А если я тебе дам эти деньги, ты не истратишь их на удочки?
Мы оба засмеялись.
После смерти моей жены мне не хотелось находится в моей квартире. Всё тут напоминало мне её. И в ушах у меня всё ещё звучали слова, брошенные ей во время перебранки между нами. «Ты будешь искать меня в каждом углу!». Да, я искал её в каждом углу.
При первой же возможности я уезжал в Brooklyn, в See Gate. Когда я приезжал в See Gate мне казалось, что я попадаю в 16 век Польши. По улицам спешили мужчины в высоких меховых шапках или в чёрных шляпах с широкими полями, в чёрных длиннополых сюртуках, коротких штанах, а их тонкие или толстые ноги облегали белые чулки. Я обычно приезжал к вечеру. Лизa сказала старикам, что я её муж, и поэтому мне разрешалось оставаться на ночь. При виде Лизы сердце радостно билось и я забывал сколько мне лет. И только таблетки для понижения давления, лежащие в пластмассовой голубой коробочке, напоминали мне о моём возрасте.
Вечерами мы гуляли с Лизой по берегу океана. С нами на поводке шёл Мах. Мах полюбил Лизу и ревновал её ко мне. Когда я обнимал Лизу ему это не нравилось. Мах протискивался между нами и пукал. Мы стояли на берегу моря и наблюдали закат солнца. Потом мы возвращались домой. На крыльце сидели наши старики. Старуха любила поболтать, а старик всегда молчал, полузакрыв глаза. Мы приходили в комнату Лизы и ложились в одежде на кровать. Лиза снимала свой лифчик - он жал ей, и я видел, что у неё одна грудь.
- Лизa, а может мы сделаем тебе грудь? 
- А где я возьму деньги?
Я заметил, что когда дело касалось денег она паниковала.
- Деньги? Деньги я тебе дам.
- Я никогда не смогу их тебе отдать.
- А я и не прошу, чтобы ты мне их отдала.
- Любимый, какой ты добрый!
- Ага, - передразнил я её.
Шли дни. Я всё больше и больше привязывался к Лизe. И вот наступил день, когда я приехал в See Gate и не застал там больше Лизы. Старики, как всегда сидели на крыльце.
Приближалась осень - бабье лето. Листья только начинали менять свою окраску. Старик, как всегда молчал. Скулы его двигались. Ему, наверно, мешала вставная челюсть.
Старуха на меня как-то странно посмотрела.
- А вы разве не уехали с Лизой? - сказала она с удивлением.
Я удивился вопросу.
- Куда уехал?
- В Австралию. Лиза мне сказала, что вы получили наследство от родственника в   Австралии и едите туда вместе с ней для того, чтобы всё, как нужно, оформить.
Меня охватила паника и я побежал на второй этаж в Лизину комнату. В комнате ещё улавливался запах Лизы, но её там не было. Я сел на кровать и уткнулся головой в подушку, на которой спала Лиза. Я смотрел в окно на океан и пытался понять что же произошло? Меня пронзила мысль: а что, если она меня обворовала? Я проверил в бумажнике мои кредитные карточки. Они были на месте. Я взял телефон. Вышел на страницу моего банка. У меня был высокий кредит. И я увидел на кредитном счету покупки, покупки, покупки и все из самых дорогих и престижных магазинов Нью Йорка.
Эта дрянь пользовалась моей кредитной карточкой. Подлая, подлая Лиза!