Маленький Квазимордо

Она лежала и она это чётко понимала. Вокруг из темноты выплывали красные круги и растворялись в воздухе. Потом появились звуки металла о металл и о стекло.

Она хотела открыть глаза, но подняв веки ничего не изменилось, попрежнему из окружавшей темноты выплывали красные круги и плавно растворялись. Тело словно было не её, она чувствовала свои конечности, но не могла ими пошевелить.

Где-то слева раздалось мычание,
кто-то напевал знакомую мелодию, но она всё никак не могла вспомнить название песни и исполнителя. Мысли путались как после долгого сна- ты понимаешь всё что происходит сейчас, но сформулировать даже простые вещи не можешь.

В первую очередь она вспомнила своё имя. Екатерина или Кати, как звали её друзья, или Катюша, как называли родители. Екатерина Катина, двадцатидвухлетняя незамужная женщина живущая с родителями и котом Барсиком.

Голос слева переместился куда-то вверх за голову, а мычание сменилось на более понятный напев:

-Най на на на на най на...

Киркоров, хотела закричать Катя, это Филипп Киркоров, а песня называется "Цвет настроения синий"! Но голос тоже её покинул.

Паники не было, даже страха не чувствовалось, Катя прибывала в блаженном спокойствии. Мысли стали более чёткими и ровными. Она стала чувствовать лёгкую прохладу на своём теле, словно она была обнажена и лежала на чём-то твёрдом.

Где-то над левым ухом громко звякнуло и Катя поморщилась от звона в ушах. Через сикунду она почувствовала чью-то руку на своей груди, пальцы грубо мяли её пышное тело, до боли сжимали сосок. Это была наглость, но Катя ничего не могла сделать. Её тело превратилось в гипсовую статую со свинцовыми мышцами.

-Проснулась.- пропел кортавый голос и рука потянув сосок резко выпустила его. Катя почувствовала боль в колыхающейся груди.

Но это была не единственная боль, всё её тело ныло нескончаемыми уколами иголок, кожа на лице вот-вот готова была лопнуть, а затылок сводила острая режущая боль. И боль усиливалась. Круги стали появлятся быстрее, к ним присоединилась зигзагообразная линия которая стала извиватся и прыгать. Принимая разнообразные формы она походила на взбесившуюся змею.

-Сейчас, скоро всё кончится.- произнёс голос, рука похлопала её по груди и раздалось позвякивание.

Катя почти не почувствовала укола, но боль стала спадать. Ни страха, ни паники, всё то же спокойствие. Когда боль стала простым воспоминанием Катя задалась дюжиной вопросов: что со мной? Где я? Что происходит? Что случилось?

Спросить она не могла- рот и язык отказывались ей подчинятся. Всё что она помнила до своего пробуждения в этом месте была дорога домой с работы. Было почти девять часов вечера когда она сдала пост в регистратуре городской больницы и направилась домой. Был тёплый июльский вечер и она решила пройтись через парк вместо того что б идти вдоль дороги, слушая шум мышин и дышать выхлопными газами. Шума ей на работе хватало.

Двадцать минут прогулки отделяли её от дома. А потом тьма...

Нет, напомнила Катя себе, был ещё мужчина. Когда она пересекала парковую автомобильную дорогу к ней подошёл мужчина и сделал попытку познакомится. Он был какой-то неопрятный и весьма непривлекательный, Катя не могла вспомнить конкретные отталкивающие вещи в нём, но свои ощущения помнила. На ум неожиданно пришло воспоминание из детства: ей восем или девять лет, папа дарит ей игровую приставку "Сега".

К чему эти воспоминания?

Отшутившись от новоявленого ухажёра она двинулась дальше сожалея в душе что более привлекательные парни обходят её стороной. Да, она была полноватой. Да, природа не наградила её красотой, да и миленьким личиком тоже. Но Катя не считала что её достоины только такие же как она, напротив, у неё была вера в более прекрасного молодого человека, который будет только её, а она будет принадлежать только ему.

-У тебя такие большие голубые глаза.- произнёс голос и до Кати донеслись хлопки. Возможно обладатель голоса снова хлопал её по груди, Катя ничего не чувствовала.

Она хотела бы возразить, но рот и язык по прежнему были немы. Её глаза были отнюдь не большие, а цвет тёмно-карий. Либо обладатель голоса издевался над ней и "бил" по больному, либо эти слова были сказаны кому-то другому.

-Талия идеальная!- продолжал голос- Такой талии любая красотка позавидует!

Голос, подумала Катя, я его слышала раньше! Низкий и кортавый, словно говоривший набрал воду в рот. Голос того мужчины из парка, промелькнуло в голове. После того как она отшила его и пошла дальше через несколько сикунд почувствовала укол с зади, а потом всё потемнело.

И "Сега", точно! Первая её игра была "Баллс" или как она её называла "Люди-шарики". Файтинг людей и животных состоящих из шариков. Этот её похититель ей напомнил ту игру, но почему, Катя не могла вспомнить.

Он похитил её и собирался что-то сделать, если уже не сделал. А вдруг он её изнасиловал? Подобие страха промелькнуло перед ней и растворилось как выплывающие круги. Скорее всего он её изнасиловал. А как может быть иначе? Для чего, спрашивается, её похищать?

Катя попыталась вспомнить лицо мужчины из парка, который был её похититель. У неё ничего не получилось- помнила что был он некрасив, а конкретно лицо было стёрто из её памяти.

-Вот и всё!- почти воскликнул голос похитителя- Теперь ты самая прекрасная женщина на свете!

Женщина, подумала Катя больше растроевшись чем ужаснувшись, значит изнасиловал. А ведь первый интимный опыт представлялся ей совсем иначе. Свою невинность она хотела отдать своему любимому мужчине, который, и она в это искренне верила, должен был появится в её серой однообразной жизни и привнести много новых ярких красок.

А теперь первый мужчина в её жизни принёс только тьму с красными кругами и скачущей зигзагами змеёй.

А почему я не вижу? Мысль, мучавшая её давно, только теперь обрела свою законченую форму. Катя чувствовала что моргает, глаза были открыты. Почему она ничего не видит?

Страх стал подступать к ней, медленно и затянуто Катя начала ощущать приступы паники. Стараясь себя успокоить она надеялась что в помещении выключен свет или её лицо чем-то закрыто.

А что будет дальше? Похититель убьёт её или оставит жить? Она видела лицо, но как доказать что даже под гипнозом не вспомнит его.

-Какое тело.- прошептал похититель прямо в ухо и чмокнул в него. В голове зазвенело.- У тебя приятная кожа,- продолжал он кортавить- я побрил тебя там...

Он начал целовать её тело, но Катя ничего не чувствовала, только слышала чмоки.





Степан разглядывал белый "Фольксваген Шаран" двухтысячного года выпуска стоящий на пустой стоянке возле скотобойни. Бледный свет фонарей скудно освещал пространство. Степан посмотрел на высокий забор, за возвышающееся серое здание за ним.

Младший лейтенант посмотрел в сторону дороги где стояла полицейская машина с его напарниками. В темноте было видно как медленно вращались сигнальные огни на крыше освещая ночь то синим то красным светом. Как молодого и неопытного его отправили посмотреть что за машина и по возможности найти хозяина.

Недели три назад поступила оринтировка на похожую машину в которую засунули тело женщины. Похищеной была Екатерина Катина, двадцатидвухлетняя девушка. Судя по фотографии, которая сейчас лежала в машине, ей нельзя было дать меньше тридцати лет, но, думал младший лейтенант, скорее всего это неудачный снимок. Три недели не принесли результатов: похититель не давал о себе знать, тело тоже не находили.

Скорее всего машина охранника, подумал Степан. Он пнул по колесу в надежде на сигнализацию, но ночная тишина осталась ненарушена. Обойдя машину спереди он достал фонарик и посветил сквозь лобовое стекло на приборную панель. Номера телефона не было, хотя жёлтая открытка с надписью "Мешает мой автомобиль? Расслабьтесь, не материтесь, не нервничайте. Позвоните мне, я приду и уберу" лежала на месте.

Обойдя машину по кругу и заглядывая в окна Степан ничего подозрительного не увидел. В машине было только водительское и пассажирское сидения, задние все отсутствовали.

Глубоко вздохнув Степан посмотрел на массивные ворота которые тёмным квадратом выделялись на фоне светлого забора.

Тишина нарушалась лишь далёким стрекотанием сверчков. До ворот было метров двадцать. Снова вздохнув и бросив быстрый взгляд на машину с напарниками Степан направился к воротам.

Асфальт был потрескавшимся и в больших выбоинах, которые Степан обходил что б не замарать или не порвать форму. Чем ближе к воротам он подходил тем темнее становилось. Или это был обман зрения? На небе сияли звёзды, луна немного срезаная справа бросала бледный свет, редкие перистые облака словно зависли на месте.

Подойдя к воротам Степан вновь воспользовался фонариком, на этот раз для поиска звонка или чего-то похожего. Он обратил внимание на высокий забор метра под три с колючей проволокой, словно не скотобойня а тюрьма. Звонка не оказалось. Тихо выругавшись Степан снова бросил взгляд на дорогу, патрульной машины небыло видно, либо были выключены сигнальные огни.

Он прикоснулся к прохладному металлу покрытому ржавчиной, в свете фонарика Степан увидел кое-где древнюю облупившуюся краску, которая бледно-серыми кляксами попадались то там то здесь.

Бам-бам-бам.

Звук от стука ладони о металл нарушил тишину. Степан немного переусердствовал что отбил руку. Потирая кисть он прислушался и кроме далёкого стрекотания ничего не услышал.

Постояв немного и решая что делать дальше Степан оглянулся к "Фольксвагену". Обычная машина, на дороге такие встречаются часто. Удобный минивен для большой семьи или для перевозки чего-нибудь крупного. Тут же он вспомнил Екатерину Катину. Она была крупной девушкой, сто тридцать килограмм веса. В такую машину она бы только и поместилась. Вот только для погрузки её в бессознательном состоянии требовалось как минимум двое крепких мужчин. Степан оглядел ворота в надежде увидеть хоть какое-то средство дозвона и тут его взгляд выхватил круглую точку на воротах. Включив фонарик и посветив он увидел кнопку. Она распологалась на воротине и была на уровне пояса, поэтому не сразу бросилась в глаза. Сомневаясь что кнопка в рабочем состоянии он всё же нажал на неё и за воротами послышался звон. Как звонок на перемену в школе, подумал Степан и нажал ещё раз.

Прислушавшись к тишине он ни чего не услышал. Сикунды тянулись и Степан протянул руку что б нажать кнопку в третий раз как разлечил за воротами осторожные шаги.

-Кто?- раздался осторожный голос.

-Полиция,- отозвался Степан- это ваш "Фольксваген" на стоянке?

Сикундная пауза.

-Мой, а что?

-Откройте пожалуйста дверь, мне нужно документы проверить.

Снова пауза.

-Чьи?

-Ваши.

-Я не...-голос затих на несколько сикунд- А может завтра?

-Откройте дверь.- тоном требующем повиновения, которому учили в школе полиции, сказал Степан.

Вновь наступила тишина. Сверчки словно подобрались ближе, их стрекот стал громче. Раздался скрежет металла и воротина открылась. В нос Степану ударил запах сырого мяса и тухлятины, рот сразу наполнился слюной, а к горлу подступил ком. Борясь с рвотным рефлексом Степан достал красную корочку сотрудника полиции и показал человеку скрывающемуся в тени открытой воротины.

-Младший лейтенант Степан Васильченко. Можно войти?

Тень отступила в сторону. Степан включил фонарик и посветил на человека. Это был мужчина лет тридцатипяти, среднего роста и немного горбатый, его руки были необычные, местами вздутые, словно под кожей человека находились шары разного деаметра. На нём были старые синие спортивные штаны, намного большего размера чем его ноги, и зелёная клетчатая рубаха с обрезаными рукавами, один край был заправлен в штаны, а второй свисал. Лицо его было немного напугано, уголки пухлых губ опустились вниз, ноздри на приплюснутом, почти плоском носу нервно подёргивались, а маленькие свинячьи глазки стали ещё меньше когда он их прищурил от яркого света; рыжие волосы были взьерошены и он поправлял их рукой оставляя жирные разводы. Кожа на лице была неровная, волнисто-бугристая, розоватая и, казалось, твёрдая.

-Можно ваши документы?- спросил Степан стараясь держатся подальше от зловонного воздуха.

-У меня они ни с собой.- промямлил мужчина.

-А где они?

-Там.- он указал в сторону белеющих построек.

Замечательно, подумал Степан. Идти в это зловоние не входило в его план.

-А зачем вам моя машина, я редко выезжаю от сюда.- произнёс мужчина.

Степан оценивающе смотрел на него, всё в поведении мужчины настораживало. Говорил он как-то невнятно и осторожно, руки нервно меняли своё положение: то были в карманах, то скрещены на груди, то просто болтались; он переступал с ноги на ногу, а взгляд был где угодно только не на собеседнике.

-Произошёл угон похожей машины. Пройдём, покажите документы?

Мужчина как-то резко преобразился, вздох облегчения тихим свистом вырвался из его лёгких что не ускользнуло от внимания Степана, на лице появилась скудная улыбка. Плохой из тебя актёр, подумал младший лейтенант.

-Угон.- произнёс мужчина себе под нос- Пойдёмте.

Степан прошёл на территорию скотобойни, словно погрузился в вязкое зловонное болото, которое пропитало каждую клетку его тела, а мужчина закрыл ворота за его спиной. Краем глаза младший лейтенант заметил как тот перед закрытием выглянул и осмотрел улицу. Лязгнул засов.

Нельзя ходить одному, мелькнуло в голове Степана.





Капитан проводил взглядом удаляющуюся фигуру младшего лейтенанта Степана Васильченко и опустил спинку сидения. Устроившись поудобней он скрестил руки на груди и произнёс:

-Мих, выключи фары.

Старлей Михаил щёлкнул переключателем и салон погрузился во тьму. В наступившей тишине было слышно лишь как вращаются сигнальные огни на крыше.

Хррр-шу, хррр-шу.

Монотонно и занудно.

Хррр-шу, хррр-шу.

Михаил взглянул на капитана развалившегося на сидении рядом. Он бы тоже вздремнул, но надо было приглядывать за Степаном. Хотя что могло случится? Они находились в пятнадцати километрах от города, поблизости не было домов, только эта скотобойня постройки советских времён.

Михаил взял с приборной панели пачку "Ротманс" и достал одну сигарету. Он вышел на улицу. Прикурив он сделал глубокую затяжку и потянулся. На небе мирцали россыпью звёзды, меж них сияла почти полная луна, перистые полупрозрачные тучи неподвижно висели над головой.

Михаил затянулся сигаретой и обернулся, в тусклом свете фонарей на стоянке он видел силуэт Степана, который обходил "Фольксваген" и фонариком светил в окна заглядывая в них.

Михаил достал из кармана сотовый телефон и посмотрел время. Двенадцать ноль один.

Он хотел оказатся дома, в мягкой кровати рядом с женой. Михаил представил как залез бы ей под ночную рубашку и стал ласкать мягкую грудь. Потом ниже по животику и под резинку просторных хлопчатобумажных штанов к кудрявой шевелюре лобка...

Михаил оборвал свои мысли опасаясь что капитан увидит его возбуждение. Сделав ещё одну глубокую затяжку он посмотрел на Степана, тот направлялся к воротам скотобойни. Отбросив недокуреный бычок и спрятав телефон в карман Михаил открыл дверь и сел в машину.

-Выключи мигалку.- буркнул капитан.

Михаил нажал кнопку, раздалось незавершонная "хрр..." и салон автомобиля погрузился в тишину которую нарушало посапывание капитана.

Чего больше всего в жизни нелюбил Михаил так это ждать. Он не мог подолгу сидеть на одном месте, ему необходимо было движение. Сложив руки на руль старлей опустил на них голову и закрыл глаза. В мыслях он проклинал подполковника Савельникова, который ехал по этой дороге чёрт знает куда увидел этот треклятый "Фольц" на стоянке и дал указание проверить. С этими мыслями на мгновение он провалился в сон.

Михаил не поднимая головы достал сотовый телефон и глянул на время. Двенадцать семнадцать. Ему казалось что он задремал, время тянулось очень медленно. Он спрятал телефон в карман и повернул голову посмотреть что делает Степан. Но на улице ни кого небыло видно.

Выругавшись про себя он завёл двигатель.

-В чём дело?- сонно подал голос капитан.

-Стёпку не видно.- бросил Михаил.

Капитан сел и поднял спинку, вглядываясь в темноту он произнёс:

-Может поссать где-нибуди встал.

Михаил включил фары и объезжая бордюр поехал в сторону скотобойни. Аккуратно маневрируя между выбоинами и ямами он подъехал к воротам, над которыми высилась бледная едва заметная выцветшая вывеска "Убойная скотобаза номер 2". Михаил остановил машину.

-Он что, туда зашёл?- капитан кивнул головой в сторону ворот.

-Я видел что он к ним шёл.- Михаил посмотрел на капитана.

-Иди, стучи.

Михаил вышел из машины и, подскочив к грязно-ржавым воротам, затарабанил в дверь.

Бам-бам-бам-бам разлетелось в ночной тишине.

Из машины вылез капитан и, потянувшись от души, подошёл к Михаилу и похлопал по плечу. Тот перестал стучать и посмотрел на напарника.

-Учись, студент.

Он протянул руку к кнопке и нажал звонок. За забором раздался звон. Он подмигнул старлею, улыбнулся и собирался что-то сказать, но тут за забором раздался крик и последовали хлопки.

-Выстрелы!- почти крикнул Михаил.

Капитан побледнел.

-Твою мать!- вырвалось у него- Попытайся через забор, я вызову подкрепление!

Михаил оглядел ворота. Они были высокие и казались неприступными как и весь забор. Он подёргал дверь, но та даже не двинулась. Осмотревшись он побежал в доль забора в поисках удобного места.





Игорь гладил тело Кати и целовал его. Он знал что она ничего не чувствует, её тело было парализовано сильнодействующими препаратами его собственного изготовления. Но организм привыкал быстро к ним и, с горечью отметил Игорь, надо будет придумывать что-то другое.

Он запустил руку ей между ног, тым было сухо, но это ему не мешало. Он поднёс пальцы ко рту, смочил слюной и продолжил ласкать промежность Кати.

Смысла в этом не было, но ему нравился сам процесс прикосновения. Конечно, он хотел взаимной ласки, но кто захочет иметь с таким, как он, дело? Его лицо было изуродовано в раннем детстве, он был страшный и отталкивающий от себя людей, ещё и с горбом на спине, пусть небольшим, но горбом. В школе он был зашуганый изгой, в институте даже кличку дали Квазимордо. Он был изгой по жизни.

Почему этот мир был такой несправедливый? Он был отличник в школе, после института разбирался в химии. Институт, высшее образование и работать лаборантом на скотобойне! Это было не правильно, несправедливо!

Да, после учёбы он пошёл работать в лечебное заведение и доработался до ассистента хирурга, но его внешность... Кому-то она не понравилась и Игоря попросили написать заявление по собственному желанию. Он отказался и его просто вышвырнули по какой-то статье. Долго он искал работу, пока не нашёл это место.

Игорь мечтал о любимой женщине, которая была бы всегда рядом, но из-за внешности его все сторонились обходя десятой дорогой. Его мечта жизни была изменить свою внешность, стать более привлекательным, более очеловеченым.

Мечта... Мечта на то и мечта, что чаще всего она недостижимая. Для него недостижимая. В его жизни она была недостижимая для него, а не для других.

Игорь провёл ладонью по Катиной коже, пальцем потеребив сосок. На его лице появилась улыбка. Такие как она теперь могут не волноватся о своей внешности. Он много лет вынашивал идеи как сделать тело идеальным, как упростить и удешевить процесс омоложения и ему это удалось.

Здесь, в небольшой комнате, или как называл Игорь это место- лаборатория, он изобрёл множество лекарств, от снотворных до обезбаливающих и противовоспалительных. Первые его пациенты были телята и коровы, потом он стал заменять лекарства в аптечке, благо имел к ней свободный доступ. Он наблюдал за всеми кто принимал его препараты и видел только улучшения.

А эта женщина, что лежала перед ним, нуждалась в красоте. Конечно, шрам на спине и затылке останутся, но это мелочь. Она стала красивой и стройной, но было всё не так хорошо как хотелось.

Игорю не понравился цвет её глаз и он их удалил. Вырезал в порыве увлечённости не подумав о последствиях. У него небыло им замены. Пришлось ехать в город и покупать два стеклянных глазоподобных шарика. Они были белые с голубыми кругами в центре.

Первый блин всегда комом, утешал себя Игорь.

Он обошёл Катю и встал у её ног. Он сделал доброе дело и хотел получить плату. Много лет он имел интимные отношения с коровами, а что было делать если проститутки чаще всего отказывались продавать своё тело ему или поднимали цены?

Но это была чистой воды лож! Он это знал, но отвергал эти мысли. Правда была такой: он боялся женский пол. А тем временем его тело требовало выброса накопившейся энергии. Он боялся их из-за своей отталкивающей внешности, из-за своего глупого кортавого голоса, из-за своей неуверенности.

А теперь перед ним был живой человек, женщина. Она манила его своим прекрасным обнажённым телом.

Свою первую пациентку, лежавшую перед ним, Игорь встретил случайно, когда сидел в одиночестве в городском парке. Он любил покидать это зловонное место и выезжать куда-нибудь на чистый воздух. Конечно, город был не таким уж и чистым как и парк в нём находящийся, но Игорю это и нужно было. На работе он был одинок и вынести ещё большее одиночество где-нибудь на настоящей чистой природе он бы не смог. А природа города была другой, не одинокой. Здесь всегда можно было сделать несколько шагов и оказатся среди снующей туда-сюда толпы.

Он посмотрел на неё. Катя была прекрасная. Видит Бог, он побоялся к ней подойти в парке сразу как она прошла возле него. Он разглядел лицо, тело и понял что ей нужна помощ, его помощ. Он пошёл за ней боясь приблизится и подбирал слова что бы заговорить. Они шли и шли. В какой-то момент он догнал её и заговорил. Но он сказал совсем другое, совсем не то что хотел. Он не помнил что говорил, но явно какую-нибудь чуш.

Игорь провёл по бёдрам Кати рукой. Ему показалось что она вздрогнула, но этого не могло быть. Она находилась под действием сильного обезболивающего и успокоительного. Время следущего укола ещё не подошло. Он залез на стол, приподнял и аккуратно раздвинул ей ноги. Нужно было действовать осторожно- швы зарастали долго.

Игорь приспустил штаны оголив возбуждённый член и достал из кармана баночку вазилина. Обильно смазав член и заветную дырочку он опёрся на руки и принял удобную позу. Его дыхание участилось, головка упёрлась в половые губы и сьехала вверх. Игорю пришлось направить его рукой и в это время на улице раздался звон.

Трррррр.

Игорь вздрогнул и потерял равновесие, пытаясь удержатся он схватился за угол стола, но рука, жирная от вазилина, соскользнула и он куборем завалился увлекая за собой стол с телом Кати.

Трррррр.

Игорь лежал лицом к лицу с ней. Нога Кати при падении больно ударила его в бок и теперь лежала сверху, словно обнимая. Он скинул её с себя и вскочил на ноги. Заметавшись по подвалу и схватив первую попавшуюся тряпку стал вытерать руки. Покончив с этим он бросился на улицу к воротам на ходу натягивая штаны, пытаясь не вымазатся в вазилине, и заправляя рубаху.

Директор, вертелось в его голове. А кто это ещё мог быть? Только директор.

На улице было темно, Игорь совсем потерял счёт времени.

Подойдя к воротам он немного отдышался и осторожно спросил:

-Кто?

-Полиция,- отозвался голос- это ваш "Фольксваген" на стоянке?

Полиция? Удивился Игорь. Что им надо? Он помнил заданый ему вопрос и ответил:

-Мой, а что?

Разве кто-то мог видеть его?

-Откройте пожалуйста дверь, мне нужно документы проверить.

Зачем?, хотел спросить Игорь, но вовремя передумал. Вопрос показался ему глупым, тем неменее глупый вопрос он задал:

-Чьи?





Катя слышала тяжолое дыхание возбуждённого мужчины рядом, она стала понимать что будет дальше.

Страхом была змея у неё перед глазами, которая в приступе панического безумия стала дёргатся и извиватся так что невозможно было за ней уследить.

Она почувствовала как что-то холодное прикоснулось к её бёдрам и проникло глубоко под кожу, словно нож, разрезающий плоть. Она вздрогнула, но больше от неожиданности чем от боли.

Болью были появляющиеся и растворяющиеся красные круги, которые учащали своё поевление с наступлением этой самой боли.

Она по прежнему лежала чувствуя пульсацию по всей спине и на затылке, какой-то дискомфорт ощущался по всему телу, в ногах и руках.

Пришла боль, слабая и пульщирующая, но усиливающаяся. Круги и змея двигались всё быстрее.

А потом её ноги приподнялись и она ощутила тянущую боль в спине. Ей хотелось вскрикнуть, но она была нема, хотя почувствовала как приоткрылся рот. До её слуха по прежнему доносилось дыхание похитителя, раздались чавкающие звуки. Неожиданно всё стихло, кроме боли. Стихло что б начался кошмар.

В следущую минуту всё затряслось, мир словно наклонился и полетел вниз. Катя почувствовала как кожа её натянулась и затрещала по швам. Не в силах что-либо изменить она отдалась свободе полёта но в ту же сикунду почувствовала удар. Вся правая сторона её тела завыла, из груди вырвался стон и круги со змеёй пропали.

Из темноты тянулись разноцветные ленты. Красные, синие, зелёные, жёлтые. Они волнами плыли перед глазами покрываясь рябью всякий раз когда кто-то бил о стену.

Тук...-тук...-тук...

Стук отдавался в голове, в ушах шумели волны, а её тело качалось на них. Катя чувствовала спиной воду, её прохладную свежесть. Её уносило невидимым течением всё дальше и дальше.

Куда она плыла было всёравно, течение успокаивало, а волны смывали боль. Перед глазами появлялись неясные фигуры и лица, словно размытые водой рисунки. Её воображение дорисовывало неясные изображения.

Вот мама. Лёгкая улыбка на губах. Но глаза, они были какие-то печальные. Катя никогда не видела у мамы такой взгляд. Пустой и как-будто отрешённый, совершенно чужой этому лицу.

Папа. Какой-то нахмуриный и печальный. Взгляд как у мамы. Что с ними, подумала Катя.

Барсик парил в воздухе свёрнутым серым комочком. Он поднял уши и повернул свою головку пристально глядя на Катю.

А потом все миражи растаяли и пришла боль, острая и пульсирующая, выжигающая тело адским пламенем. Катя почувствовала себя, свою плоть и конечности. Она корчилась от боли и открыв рот услышала свой дикий крик боли. Нет, это был не крик, это был безумный вопль предсмертной агонии.






Степан шёл за мужчиной к одноэтажным барачным строениям. Здесь, в отличии от парковки, фонарей не было и дорогу им освещала луна. Звуки все пропали, за исключением их шагов по старому рассыпающемуся асфальту. Лёгкий ветерок дул им в лицо отгоняя тошнотворный запах свежей и протухшей крови.

-Вы тут сторож?- нарушил молчание Степан.

-И сторож и лаборант.- ответил мужчина не оглядываясь.

Степану голос не понравился, он был какой-то булькающий и неприятный.

-А живёте вы где?

-Здесь же. Директор выделил мне пустой барак для жилья. Часть под спальню, часть под ла...- мужчина осёкся и бросил взгляд на Степана- лабораторию.

-А остальные бараки?

-Какие-то пустуют, какие-то под склады отданы.

Они подошли к откатным воротам с дверью по середине. Мужчина открыл её и вошёл первым, Степан следом. Метра через два от двери он отодвинул плотную штору и в лицо им ударил яркий свет.

Зайдя за штору Степан увидел просторное помещение, в нос ударил запах сырости и плесени. Кровать в углу подпирала весящий ковёр на стене прибитый буквой "Г", стол у стены и под ним две табуретки, рядом холодильник, электрическая плита на две конфорки и раковина с ручным умывальником над ней; на столе стояли две тарелки, в банке из под солёных огурцов торчали ложки, вилки и здоровенный нож, рядом пол булки хлеба завёрнутый в целлофановый пакет. По полу тянулись белые провода от удлинителя, они переплитались, кое где были завязаны в узлы.

Мужчина подошёл к кровати и достал из чёрных джинс, висевших на спинке, документы. Он дал их Степану.

-Стручко Игорь Альбертович?

-Я самый.- улыбнулся мужчина и его лицо стало более отталкивающим.

Степан заметил жирное пятно с переди на штанах Игоря. Взяв права он почувствовал что-то жирное и неприятное на своих пальцах. Поборов брезгливость младший лейтенант посмотрел права и удостоверение личности и вернул документы мужчине. Пока он ложил их на место Степан продолжил изучать помещение.

Стены и потолок потрескавшиеся от времени, местами в серых потёках от просачивания воды. В противоположной стене от кровати была деревянная дверь.

-Там ваша лаборатория, Игорь Альбертович?

Мужчина сразу бросил испуганый взгляд на дверь. Не дождавшись ответа Степан направился к ней со словами:

-Вы не против я взгляну?

Степан бросил взгляд на Игоря, тот стоял бледный с испуганым взглядом. Его рот открылся и он заматал головой.

-Нет. Нет. Нельзя. Частная. Собственность.

-Успокойтесь,- Степан поднял руку показывая что всё в порядке- не надо нервни...

В это мгновение из-за двери раздался душераздерающий дикий вопль. Игорь попятился назад, упёрся ногами в кровать и плёхнулся на неё.

Степан подскочил к двери и рывком распахнул её. Здесь свет был ещё ярче, стены и потолок сверкали белезной, на металлическом столе лежали разные хирургические инструменты, рядом стоял холодильник. Пахло больницей.

От резкого смена света и запаха у Степана закружилась голова. На полу лежал перевёрнутый стол, а из-за него шёл вопль боли.

Младший лейтенант сделал два осторожных шага, потом ещё один и ему открылся весь кошмар происходящего.

На полу спиной к нему лежало тело. Он видел грубый шов идущий вдоль позвоночника, на спине он разошолся оголяя красные мышцы, ближе к пояснице мясо разорвалось до позвоночника, кровь заливала пол.

Тело дёргалось и извивалось. Степан видел красные полосы на боку с тёмно-фиолетовыми краями, словно по ним били металлическим прутом.

Тело дёрнулось и перевернулось. Это была женщина. Её исполосаное лицо исказила гримаса боли, кожа местами лопнула, одного глаза не было, а вместо второго на Степана уставился стеклянный шар с голубым пятном.

Кожа в красно-фиолетовую полоску натянулась и стала лопатся. Кровь фонтанчиками брызгала и ручейками стекала на пол.

-Твою...- Степан отвернулся и согнулся пополам. Его вырвало. К медицинскому запаху примешался тошнотворный запах перевариного ужина.

Вопль стих резко как порваная струна, осталось лишь тяжолое затихающее дыхание.

Степан поднял голову и увидел в дверях Игоря. На его глазах были слёзы, лицо исказила боль и печаль, а губы шептали одно и тоже:

-Первый блин. Первый блин.

Он перевёл взгляд на Степана, боль сменилась злостью. Издав нечеловеческий рёв он подскочил к младшему лейтенанту, схватил его и, подняв в воздух, с силой бросил в стену.

Время словно замедлило ход. Степан в полёте выхватил пистолет, но тут же выронил ударившись о стену. Голова кружилась, в ушах звенело, в глазах двоилось.

Игорь стоял растопырив ноги и руки и тяжело дышал.

Степан лежал на полу в луже крови, рядом лежало тело женщины. Вблизи младший лейтенант разглядел её лицо, полосы были не на коже, а под ней. Словно в неё вводили спицы или что-то похожее.

Пистолет лежал тут же между ними, заляпаный кровью. Степан схватил его и направил на Игоря, но тот уже скрылся в соседнем помещении. Кое как поднявшись и несколько раз подскользнувшись младший лейтенант добрался до двери. Желудок превратился в сжатый комок доставляющий дискомфорт, затылок и спина ныли от боли после удара, во рту тошнотворный вкус блевотины. Он обвёл взглядом комнату: раковина, плита, холодильник, стол, банка, кровать. Игоря небыло.

Двигаясь вдоль стены он заглянул за штору. Никого. Что-то подсознательно его беспокоило. Холодильник, стол... Что-то изменилось, но что?

В три шага он подскочил к двери и распахнул её.

Стол, банка...

Банка! В ней небыло ножа!

Мысль поразила его одновременно со сверкнувшим в лунном свете ножом и звоном.

Трррр.

Клинок опустился на запястье и глубоко вошол в плоть. Степан издал крик, палец непроизвольно нажал на курок, в тишине раздались выстрелы, вспышки осветили лицо младшего лейтенанта, слёзы брызнули из глаз, на лбу выступил пот. Выронив пистолет он упал на землю и прижал покалечиную руку к груди.





Игорь стоял за дверью и тяжело дышал. Мысли вихрем крутились в его голове мешая сосредоточится и всё обдумать. Ветерок принёс с собой запах скотобойни. Настоящий запах. Запах смерти.

Я напал на полицейского, подумал Игорь и почувствовал во рту кислый привкус. Запах смерти и осознание совершонного сделали своё дело- Игоря вырвало прямо на стену. Вытерая рот рукой он почувствовал облегчение. Только сейчас он заметил что сжимает в кулаке нож. Как и зачем он его взял? Он этого не помнил.

Лезвие блеснуло в свете луны и Игорь вспомнил про женщину. Она скорее всего мертва, он слышал как она резко оборвала свой крик. Неужели действие обезболивающего закончилось раньше положеного срока? На глазах навернулись слёзы. Он столько сил вложил в её красоту, а это...

Мысли его оборвались как и крик пациентки. Дверь медленно стала открыватся, Игорь увидел руку с пистолетом и напрягся. Всё было кончено и теперь неимело какого-либо значения. Его посадят.

Игорь поднял руки, и открыл рот что бы сказать что он сдаётся. В этот момент тишину нарушил звон, такой неожиданный и громкий что привёл Игоря в ярость. Он со всей силы опустил нож на запястье полицейского. Раздался крик.

Выронив нож и отшатнувшись назад, едва не потеряв равновесие, Игорь сделал шаг к полицейскому. Ярость захлестнула его, он хотел убить.

Раздались выстрелы, которые оглушили и напугали Игоря. Подгоняемый страхом он побежал к воротам. В голове звенело, в ушах стоял крик, а за спиной раздавались громкие хлопки.

Мысли путались: пациентка, полицейский, нож, выстрелы. В голове был хаос. Игорь просто хотел сбежать. Сбежать он них, от себя, от всех. Забится в угол и быть забытым всеми. Остатся никем и стать ничем.

Подбежав к воротам Игорь дёрнул засов с такой силой что тот отлетел на десять метров в сторону, распахнув дверь он выскочил и тут же налетел на капот полицейской машины. Из салона на него смотрели два напугонно-удивлённых глаза.

-Стоять на месте!- крикнул полицейский и стал вылазить из машины.

Издав крик отчаяния Игорь подскочил к водительской двери и пнул её. Раздался хруст и вскрик. Тело полицейского упало на асфальт, изо рта потекла кровь в перемешку со слюной. Игорь стоял над телом и смотрел как в лунном свете тянется и блестит струйка крови. Она казалась тёмной и густой.

Отвернувшись он направился к своей машине. Страх вновь смешался с ненавистью ко всем. Зачем они пришли? Зачем уничтожили его стремление делать красоту? Зачем? Зачем?

В ушах шумело и пульсировало, ему слышался голос, но Игорь не обращал на это внимание. Теперь всё было кончено, но он просто так не соберался отдать им свою свободу. Долго его игнорировало общество, теперь им придётся пожалеть об этом. Он почувствовал вкус крови, вкус чужой жизни и смерти. Зачем нести красоту когда её можно отнять? Убить было проще чем делать красоту.

Он хотел крови, много крови. Он слышал её в своей голове, видел на своих руках.

-Стоять, руки в верх!

Крик прорвался сквозь хаотичные мысли. Игорь медленно повернулся. Он увидел полицейского и усмехнулся. Понять кто это именно он не мог- в глазах была пелена. Сколько ещё их? Уже без разницы. Он убьёт всех!





Михаил нашёл две небольшие дырки в заборе и пытался вскарабкатся на него. Царапая обувь и руки ему удалось зацепится за верхний край и подтянутся когда до слуха донесся звон металла и звук открывающихся ворот. Он неуклюже спрыгнул зацепившись штанами за торчащую арматуру. Штанина разорвалась оголяя его волосатую ляшку. Мимолётно оценив степень ущерба и прикидывая что ему за это будет Михаил побежал к машине матерясь себе под нос.

Вывернув из-за угла он увидел мужчину который покачиваясь медленно плёлся к "Фольксвагену". Судя по всему он не торопился.

Михаил подбежал к полицейской машине, капитана в ней не было. Выругавшись просебя он достал пистолет и направился за мужчиной.

-Остановитесь и поднимите руки!- крикнул он, но тот никак не отреагировал. Казалось что он ни чего не слышит и прибывает в своём собственном мире.

Обходя машину Михаил бросил взгляд на открытую водительскую дверь и увидел тело капитана лежащее в неестественной позе.

-Твою ж мать!- выдохнул он и ускорил шаг.

До мужчины оставалось пять шагов когда Михаил остановился и крикнул:

-Стоять, руки в верх!

Теперь мужчина его услышал. Он послушно остановился и медленно повернулся. Его глаза горели бешеным огнём, пальцы то сжимались в кулак, то выпримлялись, выгибаясь назад.

Неожиданно мужчина рванулся с места и побежал на  Михаила. Шаг, второй, третий.

Михаил растерялся и не сразу сообразил что произошло. Он не успел поднять пистолет как толчком огромной силы был отброшен назад. Удар пришёлся в грудь и старлей потерял возможность сделать хоть один вдох, его лицо покраснело, руки были прижаты к груди. Он пытался схватить ртом воздух, но больше походил на выброшеную на берег рыбу.

-Зачеееем?- прокричал мужчина в небо и указал пальцем на Михаила- Она была бы красивая, а вы убили её! Зачем вы приехали?

Старлей не мог ничего сказать, он лежал на боку с красным лицом и открытым ртом, из выпучиных глаз текли слёзы. Михаил перекатился на спину и сделал первый вдох. Жадно глатая воздух и откашливаясь он посмотрел на мужчину.

-Видели как кто-то похищает женщину в парке и ложит тело в такую же машину.

Но мужчина, казалось, его не услышал.

-Зачем вы убили её?- взвыл мужчина.

Михаил не мог понять о ком говорит этот безумец. Про похищеную женщину?

-Вы все ненавидите таких как я!- крикнул мужчина- Мы для вас ничто, пустое место! Вы хотите избавится от нас!

О чём он вообще говорит? Подумал Михаил и приподнялся. Что-то придавило его пальцы и он с удивлением обнаружил что по прежнему сжимает пистолет. Направив его на мужчину он произнёс:

-Ляж на землю, руки за голову.

Но мужчина его не слышал.

-Квазимордо, вот кто мы для вас! Вы нас унижаете, оскорбляете, избегаете. Что мы вам сделали плохого?- свой вопрос он прокричал во всё горло- Вы нас ненавидите!

Мужчина направился к Михаилу, медленно и уверенно, с диким лицом и холодным взглядом.

-Стоять!- крикнул старлей- Буду стрелять!

Но мужчина не реагировал. Он приближался к Михаилу не обращая внимание на ствол оружия который был направлен на его грудь.

-Стоять!

И мужчина вдруг остановился.






Рыдая Степан кое как поднялся на ноги по прежнему прижимая раненую руку.

-Тварь.- процедил он сквозь зубы и пошатнулся.

Он понимал что потерял слишком много крови- в ушах звенело и кружилась голова. Сколько он тут провалялся?

По прежнему была ночь, Степан различал чей-то то голос то крик в тишине. Он прислушался. Голос был знаком ему, это был голос того ублюдка, который покалечил его руку.

Превознемогая боль Степан наклонился и подобрал пистолет. К чёрту всё, подумал он, если этот урод там, я убью его!

Он сделал шаг и ноги подкосились. Упав на колено Степан взвыл от боли. Правая кисть повисла и рана открылась во всей своей "красе". Он видел мясо и жилы, запёкшуюся кровь. Стараясь не двигать рукой и меньше её задевать он поднялся. Голова закружилась, в глазах потемнело и ноги предательски затряслись.

Справевшись с помутнением и немного придя в себя Степан сделал осторожный шаг. Дрож в ногах осталась, но они больше не подкашивались. Ещё шаг и ещё. Идти он мог, только кружилась голова и пульсировала рука.

Ему нужна была помощ, медицинская помощ и как можно скорее- боль сводила с ума затмевая здравый смысл. Но сперва, и это было важнее, он должен пристрелить этого Игоря. Пристрелить как бешеную собаку.
Он вспомнил тело той женщины, её предсмертные вопли и рот наполнился отвратительной кисло-горькой массой. Степан выплюнул блевоту и остановился отдышатся. Вонь этого места больше не волновала, она пропитала его с кончиков ногтей до кончиков волос, стало с ним одним целым. Вся брезгливость вытекла из него с кровью.

Что с ним стало? От куда эта злоба в нём? Это недопустимо для полицейского, но человек в праве позволить себе эмоции. Он был человек. В первую очередь человек. С болью. С истёкшей кровью. С покалеченой рукой.

Ещё шагов пять-шесть и он будет у ворот.

Раз...

Одинадцать дней назад он пришёл на службу в полицию. Пришёл потдерживать порядок на улицах города. Пришёл защищать закон.

Два...

Он знал что это опасная профессия, но не думал про это. Он знал про риск. Он знал, но не задумывался об этом.

Три...

Как часто сотрудники полиции получали профессиональные травмы? Почти никогда. Он так думал.

Четыре...

Каждый шаг был в такт ударам сердца, в такт пульсирующей боли в руке.

Он прикоснулся к краю ворот и услышал крик Михаила:

-Стоять!

Выглянув Степан увидел Игоря. Тот стоял и смотрел перед собой куда-то вниз. Подавшись вперёд он увидел и Михаила, тот лежал на земле с пистолетом направленным на рыжего ублюдка.

-Стреляй.- тихо попросил Степан.

Игорь медленно поднял руки, на его лице читался ужас. Михаил тоже медленно стал подниматся не отводя оружие.

Степан покинул своё укрытие и направился в сторону Игоря. Он направил на него пистолет и закричал:

-Эй, урод!






Убить, убить, убить, пульсировало в голове Игоря. Он шёл к лежащему на земле полицейскому. Тот что-то говорил или кричал, Игорь видел только открывающийся рот.

Туман в глазах, шум в голове и только одна мысль, одно желание- убивать.

Всех.

Так же как они убили её.

Воспоминание о его первой пациентке на долю сикунды приглушил шум в голове и он отчётливо услышал крик:

-Стоять!

И он остановился. Туман рассеялся, шум прекратился. Он вдруг осознал всё. Он был убийца. Его мозг, его ум, его память- это всё что осталось теперь у него. Свободы он лишил себя сам.

Игорь медленно поднял руки, он видел дуло ствола, которое чёрным бездонным глазом смотрело на него. Это была сила, другая сила, ни как у него. Игорь знал что сила его тела не справится с силой пистолета.

Полицейский стал подниматся, медленно, не сводя ни глаз ни пистолет в сторону. Игорь хотел сказать что сдаётся, но чей-то крик помешал:

-Эй, урод!

Повернувшись Игорь увидел полицейского которого он ударил ножом по руке. Тот пошатываясь шёл направив оружие на него.

-Смотри, что ты сделал!- полицейский поднял правую руку показывая глубокую резаную рану, кисть неправдоподобно отвисала вниз- Смотри!

-Стёп, успокойся.- крикнул второй полицейский.

-Пошли вы все!

Игорь услышал громкие хлопки, перед глазами всё поплыло, он стал проваливатся в сон.

Он видел себя маленьким. Маленьким Квазимордо, зашуганый, всеми загнаный маленький Квазимордо. На вид неопрятный, хилинький и глупый маленький Квазимордо.

Но нет же! Вот тот пятилетний мальчуган, с милой улыбкой и гладкой кожей бежит вдоль дороги к маме, машет руками и что-то радостно кричит.

А потом... Неприятный визг покрышек машины по асфальту, ужас на лице мамы и тьма.

Боль, долгая и мучительная. Боль, пульсирующая и неожиданная. Боль, тянучая и бесконечная.

Его тело было сломано, с лица срезало кожу, но врачи каким-то чудом спасли его. А мама...

Мама была раздавлена грузовой машиной о бетонную стену. От неё остались только руки и ноги, всё остальное превратилось в кровавое месиво, однородный фарш.

Да, Игорь был неопрятный, но совсем не глупый и хилинький. Внешность его была обманчева. После той аварии мозг стал работать лучше, тело перестало быть неуклюжим, хоть и стало неправильной, бугристой формой. Порой он впадал в приступы ярости и тогда его мышцы превращались в страшное оружие. Его кости становились стальными, а кожа непробиваема. Он не отдавал отчёта своим поступкам в такие моменты которые, к счастью, случались с ним крайне редко. С возрастом он более менее научился контролировать себя, научился использовать свою силу.

А потом пришла идея и переросла в навязчивую паранойю делать из некрасивых людей прекрасных созданий. Он долго обдумывал всё, продумал каждую мелочь (как он тогда думал).

Теперь всё кончено.

Это была последняя мысль посетившая его голову перед погружением в вечный сон.





Маленький Квазимордо лежал на спине, руки были раскинуты, ноги согнуты в коленях неестественно низко почти касались асфальта. Из пулевых отверстий на груди фонтанчиками била кровь, с каждым новым толчьком снижая свой напор.

Михаил проверил пульс мужчины. Он был слабый и пропал перед тем как старлей убрал руку. Капитан тоже был мёртв, Степан лежал без сознания. Достав телефон из кармана Михаил посмотрел на время: двенадцать тридцать девять.

Стоя в центре человеческого треугольника он почувствовал холодок, особенно на ляшке в разорваной штанине. Он посмотрел на тело капитана, потом на лежащего Степана, затем на труп мужчины. Он не мог и не хотел верить в реальность происходящего. Проковыляв к младшему лейтенанту он сел возле него. Что-то было странное в его позе. Михаил попытался нащупать пульс и понял что Степан мёртв.

А кто будет виноват? Промелькнуло в его голове, но эта мысль не получила дальнейшего развития.

Михаил лёг на прохладный асфальт и свернулся в позе эмбриона. Закрыв глаза он спокойно погрузился в сон. Подмога и "скорая" вызваны, а пока они едут он мог вздремнуть.

Ему снилось как он ласкает свою жену, целует её и раздевает. Как их тела сливаются в порыве возбуждённой страсти.