И жили мы в одном подъезде

Знакомство наше оказалось неожиданным.

   Как-то в библиотеке у меня проходила встреча с читателями-почитателями моего «поэтического таланта». Почитателями оказались, как всегда, активные пенсионерки. И я под конец встречи обратилась к ним с предложением, мол, если у них есть какие-то интересные житейские истории, и они согласны ими со мной поделиться, то я с удовольствием послушаю. Но почитательницы, наговорив мне много добрых слов, разошлись, а ко мне неожиданно подошла совсем молодая девушка.

– Здравствуйте, Аглая! Я не была на встрече, пришла книжки поменять, но услышала Вашу просьбу рассказать житейскую историю. У меня есть житейская-прежитейская история, хотите?
– Очень интересно. Можно на «ты»?
– Конечно.
– Тебя как звать?
– Арина.
– Родионовна? – я улыбнулась.
– Все так спрашивают. А я и правда Родионовна. А как ещё можно назвать дочку, если папа Родион? – она тоже улыбнулась.
– Ну, надо же! А когда мы можем встретиться и где?
– Я сейчас могу, - ответила Арина.
– Отлично. А ты не против, если я запишу на диктофон, чтоб тебя потом не переспрашивать?
– Конечно. Я помню эту историю много лет, но не знала, куда её пристроить, сама ничего не пишу, а тут Вы со своим предложением.

  Уселись мы за маленький столик в дальнем углу зала, и она рассказала эту историю. Я кое-что потом поправила, но решила, пусть повествование останется от первого лица.
 
***
  – Мы переехали в эту квартиру летом. А осенью я пошла в первый класс. Папа ездил на «вахту», а мама не работала, сидела с моей младшей сестрой. Мама, гуляя на детской площадке с годовалой Танюшкой, быстро сдружилась с соседкой Анютой с третьего этажа, которая гуляла с такой же маленькой дочкой Алёнкой.

   Мне Анюта казалась красавицей: платиновая блондинка, волосы у неё вились крупными кольцами. Тогда я не знала, что этот цвет называется «платиновая блондинка» и говорила, что у Анюты волосы как у принцессы. А глаза её меняли цвет в зависимости от цвета одежды, становились то серыми, то голубыми.

   Моя мама и Анюта закончили пединститут. Разница у них была несколько лет, знать они друг друга не могли, а вот преподаватели оказались те же, ну, на этой теме они и сдружились. Когда папа был на «вахте», Анюта частенько заходила к нам с Алёнкой, и женщины пили чай в комнате, чтоб присматривать за девчонками.

   Анюта жила в четырёхкомнатной квартире с мужем Андреем, дочкой и родителями мужа. Свекровь работала в школе, кажется, завучем. Я никогда не видела, чтоб она улыбалась. Правда,встречала её, когда она возвращалась с работы. Наверно, она просто всегда была уставшей. Ой, а как же её звали? Я забыла.

   А мужа её звали Пётр Петрович, деда Петя, он был весёлый, всегда со мной разговаривал, шутил, спрашивал, как дела в школе. Это он придумал меня называть Аришка-орешка. Ну, раз я Арина Родионовна, значит, Пушкин, а если Пушкин, то «Сказка о царе Салтане», значит, белочка грызёт орешки и так далее.

   Андрей очень походил на отца, и внешне, и характером. Он тоже называл меня Аришка-орешка, всегда улыбался и шутил. Ну, про Андрея - это отдельный разговор. Очень он мне нравился этот Андрей, ну, как может нравиться взрослый мужчина маленькой девочке. Карие глаза и немного вьющиеся темные волосы - он был моим князем Гвидоном.

   Нет, у меня хороший папа, но он редко бывал дома – «деньги заколачивал», как говорила мама. Папа не курил. А я плохо переносила запах табака, начинала кашлять. Все мужчины тогда для меня делились по принципу «курит – не курит», если не курит – хороший.

   Андрей не курил, и я видела его почти каждый день. В общем, он был моим кумиром. Я им восхищалась, разговаривала с ним, смеялась, даже однажды сказала ему, что он князь Гвидон, а я хочу стать Царевной-лебедь.

   «Ну, какой же я князь…» - как-то невесело ответил он. Как я позже узнала, он закончил университет, хотел заниматься наукой, но наступила такая жизнь, что он пошёл работать на стройку, где платили деньги.

   Мы бы, наверно, так и жили - не тужили по-добрососедски, пока бы я не подросла и не влюбилась в Андрея по-настоящему. Вот потом бы и начали тужить. Но этого не случилось, а произошли совсем другие события.

   Прошёл год, наступило опять лето. Анюта вышла на работу, в детский сад воспитателем, она и институт заканчивала по «дошкольному воспитанию». В этот же садик устроила Алёнку, чтоб было удобнее отводить и забирать дочку.

   Как-то она зашла к нам и, глянув в окно, сказала маме, что в наш подъезд, похоже, переезжают новые соседи. «Значит, в «однушку» на четвёртом», - ответила мама.

   Позже выяснилось, что и правда на четвёртый этаж приехала молодая семья, но вещи они завозили как-то странно, по частям. Анюта с ними познакомилась, когда они привезли детскую кроватку и всякие мелкие вещи. Оказалось, что они жили с родителями, поэтому пока купили новый диван и «кухню». Через несколько дней им привезли ещё огромный шкаф-купе.

   Андрей тоже познакомился с новым жильцом - разговорились у подъезда. Его звали Евгений, Женя. Он и его жена работали в каком-то банке. До этого они жили с родителями Жени, да не очень ладили. А квартира принадлежит его жене, потому что «это её родители квартиру устроили».

   Мне этот Женя сразу не понравился, потому что он курил, да и не был он такой контактный и обаятельный, как Андрей. Хотя сейчас-то я понимаю, что парень он был симпатичный, придётся признать, что не хуже Андрея, но тогда он мне совсем не нравился.

   Однажды Анюта зашла к нам, когда привела Алёнку из сада: «Слушай, Маруся, что расскажу». И она рассказала, что сын Жени Антошка ходит теперь в садик, где работает Анюта. Жена Жени работает до семи, и сына забирает Женя. Сегодня Анюта встретила их, и домой шли все вместе. По дороге остановились у какой-то детской площадки, пока дети играли, взрослые поговорили. «Да так, ни о чём поболтали, мы же не знакомы совсем. Но ты знаешь, Маруся, он не такой бука, как сначала мне показался. И он читает книги, представляешь? Правда, фантастику любит, зато не эти дурацкие детективы!» – рассказывала Анюта. «Ан-ю-ю-т?» «Да, нет, что ты, Маруся! Просто редко кто сейчас читает».

   Анюта с Женей иногда встречались, когда забирали детей из сада. Вместе шли домой, разговаривали, останавливались около детской площадки, не в нашем дворе, где ребятишки играли.Потом Анюта заходила к нам и рассказывала всё моей маме. Я не раз слышала, как мама спрашивала: «Ан-ю-ю-т?» «Да, нет, что ты, Марусь, просто поболтали». Мне было не понятно, о чём они говорят, поэтому, наверно, и запомнила.

   Прошло месяца два. Лето закончилось. Алёнка немного простыла, и Анюта больше недели сидела с ней дома. А когда вышла на работу, в этот же вечер, возвращаясь с Алёнкой из садика, зашла к маме.

   Анюта была взволнована, мама попросила меня посмотреть за девчонками, женщины закрылись в кухне, а я решила подслушать, что же за разговоры за закрытой дверью?
– Ой-ё-ёй! – причитала Анюта. – Как же я так! Домой-то как идти?
– Ну, давай по порядку, - это уже мама - вот проглоти валерьяночки таблеточку, чтоб запаха не было.

   Анюта начала рассказывать: «Пока Алёнка болела, я о нём и не вспоминала, и в подъезде ни разу не столкнулись. А сегодня увидела, сердце заколотилось, но я справилась, улыбнулась, думала только я так. Он тоже улыбался, но как-то не радостно. Мы молча дошли до площадки, дети побежали играть. Мы просто стояли, молчали.
– Какой-то, Женя, ты не радостный, что-то случилось? – насмелилась я.
– Тебя увидел…
Я повернулась и посмотрела на него. Ой, не надо было этого делать – я не выдержала его взгляд, опустила глаза, хотела отойти, а он взял меня за руку.
– Не надо…
– Кому?
– Всем…
– Убежать хочешь?
– Да, пока не поздно, – я дёрнулась, позвала Алёнку и пошла.
– Поздно! – крикнул Женя.
Подбежала Алёнка, за ней Антошка.
– А папа?
– Он нас догонит.
Но Женя шёл поодаль, догнал нас только около дома, у подъезда остановился покурить. Ой-ё-ёй! Я же Андрюшку люблю!»

– Только не плачь! – сказала мама. – Тебе домой идти. Скажешь, что на работе поругалась. Свекровь твою провести сложно. Держись, таблетки валерианки попей. Вали всё на то, что с напарницей нелады. С Женей постарайся не видеться, – учила Анюту моя мудрая мама.

– Когда с первой смены, буду пораньше Алёнку забирать, – решила Анюта и немного успокоившись, ушла домой.

   Какое-то время ей удавалось не встречаться с Женей, но в одну из пятниц она просчиталась. Женя пришёл раньше и ждал её. Он курил за оградой сада, не забирая Антошку с площадки. Анюта хотела проскочить, но он её остановил: «Анюта, здравствуй! Давно не виделись. Да, не убегай, подожди, ну, пожалуйста!» И вот это «ну, пожалуйста!» её остановило. «Просто дойдём до дома обычной дорогой». Отказать она не могла – домой же надо идти, но и смотреть на него не могла тоже. Так и шла с опущенной головой.

   Уже наступила осень, но день был ясный. Когда они дошли до знакомой площадки, дети радостно побежали лазать на всяких непонятных штуках – они, ведь, тоже давно не виделись.
– Анюта, я ничего не прошу, только видеть тебя. Просто будем забирать детей из сада.
– Ты прямо как Татьяна Ларина.
–Да я пока тебя не видел, уже на Наташку срывался, а она-то не виновата, что мне крышу снесло. Потом тебя в окно увидел, успокоился. Куда нам деться-то с подводной лодки?
– С какой лодки?
– Ну, в одном подъезде живём…
Анюта не могла на него посмотреть, так и продолжала стоять, не поднимая головы.
– Анют, посмотри на меня.
– Не могу.
– Почему?
– Не могу. Мне ещё домой возвращаться. Я не могу на тебя смотреть, разговаривать могу, а смотреть – нет. Вот так. Ты меня хочешь видеть, а я не могу на тебя смотреть.

   Андрей стал не такой весёлый, чувствовал, конечно, что-то, но предъявить жене ничего не мог. Анюта пока Женю не видела, держала себя в руках.

Андрей, встречая меня, улыбался, шутил и стал мне говорить: «Какая ты, Аришка, солнечная девочка, вот поговорили, и даже настроение улучшилось!» А как я-то была рада, что могла улучшить ему настроение! Я спрашивала у мамы:
– Андрей сказал, что я – солнечная девочка, это хорошо?
– Очень, он тебе комплимент сделал.
– А это что?
– Он тебя похвалил, ему понравилось, как ты разговаривала.
О, как я была рада!

   Анюта старалась избегать встреч, но не всегда получалось. И она разговаривала с Женей, не поднимая головы. После встреч Анюта прибегала к маме и причитала, что любит своего мужа, а на Женю даже глаза поднять не смеет - боится, что не сможет себя контролировать. И что ей с этим наваждением делать. А Женя не спит с женой, потому что не может ей врать. А Наташа не виновата. И Андрей тоже не виноват. И никто не виноват. И куда деться с подводной лодки. Потом немного успокаивалась и держалась до следующего раза.

   Стало рано темнеть, теперь, если Анюта с Женей встречались у детского сада, то шли сразу домой, не заходя на детскую площадку. Как-то Женя не выдержал:
– Не могу я так больше! Не мужик я что ли! Даже прикоснуться к тебе не разрешаешь.
– Это наваждение, это пройдёт. Ты говорил, только видеть меня хочешь.
– Но ты даже не смотришь на меня…
Не выдержала и Анюта:
– Да не могу я на тебя смотреть! Хочешь, чтоб я рухнула на дорогу. Потом будешь скорую вызывать и объяснять, что это было!
Они надолго замолчали.

– Ну, раз тебе так плохо, я уеду, – снова заговорил Женя, – пусть будет по твоему принципу «С глаз долой - из сердца вон». Антошку жалко, да и из сада кто его будет забирать? Придётся всё рассказывать Наташиным родителям, получится, опять я ничего сам не могу. Наташа, она из состоятельной семьи, а столько уже со мной мучается, а теперь я её с сыном брошу. И кто я после этого? Но ты, всё же, познакомь меня с Марусиным мужем.
– Я предупрежу Марусю, а ты сам к ним зайдёшь.

И когда папа опять поехал на свою «вахту», уехал с ним и Женя. Или убежал? От Анюты? От себя? Струсил? Или не стал Анюте жизнь усложнять? А, Аглая, как Вы думаете?

Как и что он объяснил своей жене, я не знаю, вычислила она Анюту или нет, тоже не знаю, да, а что вычислять-то было? Антошку какое-то время приводила из садика бабушка, потом стала Наташа приводить. А папа однажды сообщил, что Женю, как «ценного кадра» забрали в управление, и они теперь видятся очень редко.

К весне Анютино семейство уехало из нашего подъезда – разменяли квартиру, а к сентябрю, почти по Пушкину, Анюта родила богатыря – мальчика Петю. Мама продолжала дружить с Анютой, встречались не часто, но перезванивались.

А ещё через год мы семьями встретились летом на городском празднике. Андрей опять назвал меня Аришкой-орешкой, но я уже переросла эту игру, смущенно улыбалась, но восторга не испытывала, он уже не казался мне князем Гвидоном.

Взрослые решили пообщаться за столом. К нам Анюта идти не захотела, сославшись на маленького ребёнка, и все отправились к ним. Родители согласились отпустить меня к подружке. «Конечно, – сказал папа, – что она будет с нами сидеть».

Когда родители вернулись, я слышала, как мама спросила:
- Родик, а как там Женя?
- Да, кстати, виделись мы случайно, сказал, к семье возвращается.
- Как хорошо! Сработало всё-таки «С глаз долой, из сердца вон».
Помолчав, мама опять спросила:
- А ты заметил, как Аришка на Андрея смотрела? Хорошо, что они съехали, вот бы тоже проблема свалилась на нашу голову…
Но мама ошибалась. У меня уже был другой кумир. Гарри Поттер.