Чумикан

Этот мой небольшой рассказ может заинтересовать читателей, которые любят знакомиться с новыми населенными пунктами на огромной территории России, да еще дальневосточников, которые слышали это название, но не знают, что это за поселок. И немного узнать о той жизни, которая протекает в этих совершенно далеких местах, на восточной  окраине огромного континента, который называется Евразия.

Если открыть Википедию и найти название, то можно прочитать следующее:
Чумика;н — село, административный центр Тугуро-Чумиканского района Хабаровского края, порт на Удской губе Охотского моря. Основано в 1880 году. Большинство первых поселенцев в середине 1880 г. по настоянию Филиппеуса, агента русского правительства по снабжению провиантом северных округов, прибыли сюда из Удска, утратившего окружной статус.
Село расположено у устья реки Уда, в 480 км к северо-западу от железнодорожной станции Комсомольск-на-Амуре, в 1547 км от краевого центра, в 526 км от железнодорожной станции Постышево, в 721 км морем от г. Николаевска-на-Амуре.

В селе имеются аэропорт и пристань
В Чумикане базируется старательская артель, развиты лов и переработка рыбы, охотничий промысел.
• Дом культуры
• Центральная районная библиотека
• Сельская библиотека
Еще приводятся данные о количестве населения. Например, в 1926 году там жило 134 человека, в 1939 году  – 768, в 1959 году – 1361, в 1989 году – 1748 человек, в 2012 году – 1091 человек.

И это все, что можно узнать во всезнающей Википедии. Нет даже данных о средней температуре по месяцам и за год, как во многих других  населенных пунктах. Одним словом – дыра, вернее,  точка на карте Хабаровского края, оторванная от привычной всем жизни, куда можно было раньше добраться лишь считанные месяцы в году на неглубоко сидящих суденышках. Правда, во времена советской власти туда провели трассу авиасообщения, построили аэропорт, и в короткую летнюю навигацию стали доставлять судами типа «река-море» все необходимое для жизни людей и функционирования небольших предприятий.  Этот период навигации был известен как «северный завоз». К нему специально готовились, накапливая на складах огромные запасы материалов, продовольствия, ГСМ и других товаров, чтобы обеспечить население отдаленных районов огромного по площади Хабаровского края все необходимым для жизни в зимние месяцы и в период распутицы.  Почему село названо Чумиканом, неизвестно, видимо, что-то обозначает на языке местных аборигенов.

Мне довелось всего один раз побывать в этом селе, и то зимой, и это пребывание оставило у меня незабываемое впечатление.  Случилось это в декабре 1988 года, незадолго до Нового года.  Как обычно, это была служебная командировка. Вообще-то я должен был побывать в Чумикане раньше, когда был главным рентгенологом края, но в тот период в районной больнице был рентгенкабинет и рентгенлаборант, а врача-рентгенолога не было, хотя была штатная должность.  А я ездил только туда, где были врачи-рентгенологи, поэтому не попал даже в больницу в родном поселке Херпучи, где была только участковая больница, в которой врач-рентгенолог по штату не положен, нечем ему там заниматься.

За  месяц до этого  я был назначен на должность заместителя заведующего отделом здравоохранения Хабаровского крайисполкома, и это была моя первая командировка в район в новой должности. Годом ранее в Чумикане работала большая комиссия краевого отдела здравоохранения, выявила массу недостатков в работе ЦРБ, написала разгромную справку. Возглавлял эту комиссию мой предшественник в этой должности Шокур Владимир Алексеевич, мощный руководитель здравоохранения, который был уволен с должности вследствие аппаратных интриг.  Так что комиссия в Чумикане поработала на славу, скрупулезно вникла во все проблемы, и предложила меры по  устранению замечаний. Меня послали в Чумикан проверить, что фактически по ним сделано.

Погода в это время года стояла неважная, переменчивая, с  ветрами, метелями, так что можно было  задержаться в командировке на неделю, на две, гарантии скорого возвращения никто дать не мог.  Нелетная погода, и все тут. А туда, как в песне поется, «только самолетом можно долететь». И то на «кукурузнике», Ан-2.  Поэтому я решил вечером сходить на каток, когда еще доведется, поиграть в хоккей, который скрашивал мне зимние холодные вечера.  А в игре всякое бывает. Один из игроков противника ударил меня головой в хоккейном шлеме в скулу на лице. Причем приложился капитально, синяк на пол лица был мне гарантирован. Как с таким лицом можно ехать краевому руководителю в район?  А командировка выписана, и билет куплен, надо лететь. И я весь вечер провел с холодной грелкой на месте ушиба. Удивляюсь, как не заработал воспаление лицевого нерва, но все обошлось, синяка не было, хотя небольшая припухлость на лице осталась.

До Чумикана зимой на самолете можно было добраться двумя путями. Из Хабаровска прямым рейсом до Чумикана, и из Николаевска-на-Амуре.  У меня был билет на прямой рейс.  Около пяти часов полета на Ан-2, и вот самолет идет на посадку.  Причем, когда самолет снизился до определенной высоты, его стало очень сильно болтать.  Сосед в салоне пояснил, что такая болтанка при посадке самолета бывает всегда, мол, ветер дует с замерзшего Охотского моря на материк весьма сильный. Но я болтанку в самолете и качку на море переносил неплохо, в отличие от некоторых пассажиров, которым пришлось воспользоваться гигиеническими пакетами.

Главный врач ЦРБ был предупрежден о моем приезде, поэтому встречал у трапа самолета.  Недалеко  был санитарный УАЗик.  Мы познакомились. Молодя женщина представилась:
- Рахманова Татьяна (отчество я запамятовал).  Поедемте, поселитесь в гостинице, и вас ждет первый секретарь райкома партии.

Пока я прошел несколько десятков метров да санитарного автомобиля, почувствовал всю силу ветра, который буквально валил с ног.  Аэродром расположен рядом с поселком, так что много времени, чтобы устроиться в гостинице, и потом поехать в райком партии, не потребовалось.  Пока мы ехали, я увидел большую часть поселка, засыпанного снегом почти по крыши. Основная масса домов была деревянными, лишь иногда в глаза бросались дома в два этажа с бетонными стенами.  Одним из таких зданий был и райком партии.  Мы поднялись на второй этаж и прошли в кабинет, на дверях которого была вывеска «Первый секретарь райкома КПСС».  В  кабинете нас встретила солидная, полноватая женщина, первый секретарь райкома партии. Увы, за давностью лет я уже не могу вспомнить её фамилию и имя-отчество. А вот пришедшего по её просьбе председателя райисполкома помню. Это был Таранец Дмитрий Кириллович. Вот что о нем можно найти в Интернете.

В 60-е годы в районе председателем райисполкома был избран участник боевых действий Великой Отечественной войны Дмитрий Кириллович Таранец. Родился 8 ноября 1920 года в селе Ологинское Северо-Кавказской области, родом из крестьян. В 1940 году призван в ряды Советской Армии, участвовал в военных действиях Великой Отечественной войны, в 1947 году демобилизован из рядов Советской Армии. В послевоенное время работал на руководящих должностях: секретарь РК ВЛКСМ, заведующий отделом образования, заместитель председателя исполкома. Избран председателем исполнительного комитета Совета депутатов трудящихся Тугуро-Чумиканского района, который возглавлял 21 год. Имел правительственные награды - 2 ордена «Красной Звезды», орден «За взятие Берлина», медали «За освобождение Варшавы», «За победу над Германией». Таранец Д.К. был руководителям высокой культуры и душевности, с пониманием и чуткостью относился к запросам жителей района и проблемам сел, предприятий и учреждений района.

У нас состоялся конструктивный разговор с руководителями района в присутствии главного врача больницы Рахмановой. Районное руководство владело ситуацией по районной больнице, которая расценивалась ими как тяжелая. В первую очередь это было связано с недостатком медицинских кадров, которых очень трудно было сагитировать приехать в Чумикан на работу.  Чумиканская центральная районная больница была очень маленькой, всего 50 коек, на уровне участковой больницы тех лет. И врачей «с гулькин нос»,  2 терапевта, 1 хирург, 1 гинеколог, 1  педиатр, она же главный врач. И недавно приехал врач-рентгенолог. По штату есть зубной врач, но должность вакантная. Все они по очереди в разное время исполняли обязанности главного врача, но толк от их работы в этой должности был минимален. Они знали, что за них держатся, и позволяли делать то, за что в другом месте их бы уволили. Поэтому на их проделки попросту закрывали глаза, и руководство района, и жители села. Ну, выпил человек, в пьяном виде оперировал, получились осложнения, выкарабкался из них пациент, ну и что? Хоть такой, но врач есть.
Я был достаточно опытным врачом. Хотя я работал в городской больнице, но как главный рентгенолог края поездил и в сельские больницы, и знал специфику работы медперсонала в таких небольших медицинских учреждениях. Там врач работает 24 часа в сутки, семь дней в неделю. Официально у него нормированный день и нормированная рабочая неделя, но фактически его могут вызвать к экстренному больному в любую минуту.  А если тебя вызвали с гулянки, или с рыбалки, где ты выпил? Вот и приходится спасать больного не совсем трезвым.  Помните старый фильм «Коллеги», где молодых докторов играли Ливанов, Ануфриев и Лановой? Это вот о таком враче из глубинки фильм, который и «жнец, и на дуде игрец». 

После этого разговора мы с Рахмановой пошли в больницу. Там был лишь один дежурный врач, другие врачи уже разошлись по домам, для них рабочий день закончился. А мы с главным врачом продолжали работать.  Я познакомился с больницей, дежурным медицинским персоналом. Здание больницы было недавно построен из железобетонных панельных  стен, но то ли проект был неважный, то ли строители накосячили, но половина здания в зимнее время не могла функционировать. В той половине, которая обращена в сторону Охотского моря, откуда в этом время постоянно дуют сильные ветра,  температура в помещениях едва переваливала за 5-10 градусов тепла. Класть больных в палаты при такой температуре невозможно. А так как зима в этих краях длится полгода, отсюда и хроническое невыполнение плана койко-дня Чумиканской ЦРБ уже несколько лет.

Именно  тогда я понял, почему у стен многих домов в поселке стоят деревянные высокие щиты. Причем расстояние от них до стен  метра 2-2,5.  Оказывается, это для того, чтобы постоянные ветра не выдували тепло из деревянных домов.  Вспомнил, как в доме моей бабушки под Хабаровском, где постоянно дуют ветра вдоль Амура, к утру становилось холодно, хотя с вечера печка топилась. Но по сравнению с хабаровским ветер в Чумикане гораздо сильнее.  Вот щиты, к которым к тому же надувает сугробы снега ветер, и спасают жителей поселка от холода в зимние месяцы.

Я вспомнил, как на день медицинского работника, который, как известно, бывает в 3-е воскресенье июня, мне звонил техник-дозиметрист Коля Турчик, который летал в Чумикан производить дозиметрию  в рентгеновском кабинете. Он не мог долго вылететь обратно, и звонил, чтобы поздравить с профессиональным праздником сотрудников рентгено-радиологического отделения, которое я возглавлял в тот год. Сказал, что у Чумикана всё море забито льдом, который ветер с Охотского моря нагнал в бухту у села.  Во как, конец июня, а еще лёд.  Что только не бывает в нашей стране.

На следующий день на утренней планерке в больнице я познакомился со всеми врачами больницы. С удивлением увидел среди них свою коллегу по работе в 11-й больнице Полуротову Ларису Алексеевну, того самого врача-рентгенолога, которая недавно приехала в ЦРБ.  Мы накоротке пообщались, а вот вечером я по  приглашению пришел в гости к Ларисе и её мужу Александру Полуротову, начальнику подразделения местного районного отдела милиции. Разговор с ними, прожившими в селе почти полгода, помог мне лучше понять образ жизни местных жителей вообще, и медицинских работников в частности.

Попробую его сформулировать так, как я понял его в тот приезд.  Все население условно можно разделить на две категории. Одна, это аборигены из малочисленных народностей севера и те, кто много лет живет в районе. Они привычные к жизни в суровых северных условиях,  неприхотливы, вполне удовлетворяются такой жизнью.  Вторые, это те, кто приехал не так давно, но среди них можно условно выделить две подгруппы. Одна – те специалисты, которые по своему профессиональному уровню вряд ли смогут найти себе работу на Большой земле, как тут называют даже центральные регионы Хабаровского края.  Вот и стараются обжиться, обзавестись хозяйством, наладить связи, увлечься чем-то:  охотой, рыбалкой.  Копят деньги, чтобы хорошо отдохнуть во время отпуска, который проводят где-то на юге.  Все медицинские работники ЦРБ относятся именно к такой подгруппе. Здесь они что-то значат, пользуются хоть каким-то авторитетом, а кем они смогут устроиться в городе – большой вопрос. Вот и живут здесь, довольствуясь этой жизнью. Они понимают, что найти им замену практически невозможно, и допускают нарушения трудовой дисциплины. Мол, не уволят, и дальше уже некуда выслать, и так на краю земли живут.

А вторая подгруппа, к которой отнес и себя Полуротов – те, для кого работа в Чумикане  - лишь этап в их карьере. Для того, чтобы получить продвижение по службе, он старается угостить краевых начальников деликатесами из этих мест – красной рыбой, икрой и т.п. Старается жить со всеми в согласии. Полуротов сказал, что он знает всех местных браконьеров, и они это знают. Но он с ними не  ведет борьбу.  Во-первых, они ловят рыбу и заготавливают икру не для продажи, а для того, чтобы элементарно прожить семьям. Работы-то в селе практически нет. А заготовленную в больших масштабах рыбу не вывезешь на продажу. Во-вторых, он всегда может у них попросить рыбку или икру для себя. Мы ели вкусную рыбу и икру, которую ему принесли сегодня прямо к столу, когда он попросил. А в третьих, жизнь в тайге накладывает отпечаток.  Грохнуть во время той же охоты или рыбалки человека проще простого, а труп можно и в болото сунуть, или его морские рыбы обглодают до неузнаваемости. Как говорится, концы в воду.

Но я приехал не по гостям ходить, а проверить, как исполняется план мероприятий, оставленных предыдущей комиссией. Проверка показала, что почти ничего из того, что предлагалось комиссией под руководством Шокура, сделано не было.  Я провел собрание коллектива больницы, выслушал их мнение, почему такое могло произойти, затем пристыдил всех присутствующих, подвел итоги своей проверки, потребовал провести необходимую работу по тому подробному плану, что составили комиссия годом ранее.

Обо всём этом я доложил руководству района, а по приезду своему начальнику, заведующему отделом здравоохранения крайисполкома Вялкову Анатолию Ивановичу.  Когда я предложил ему поменять главного врача, чтобы усилить руководство больницей, он резонно ответил:
- А кто поедет туда? Или по второму кругу назначать главных врачей, все там работающие уже побывали в этой должности, и нечего у них не получилось? Твоя Полуротова потянет на этой должности? Нет… Вот поэтому надо поступить так. Рахманова лишь год поработала в должности, надо ей помочь, подсказать, посоветовать, чтобы поднять авторитет в больнице и в районе. Хотя бы года 2-3 посмотреть, как у неё получаться будет.

С тех пор в каждый свой приезд в Хабаровск главный врач Чумиканской ЦРБ Рахманова много времени проводила в моем кабинете, советуясь по различным вопросам.  И пока я работал в Хабаровском крае, она оставалась в должности главного врача и педиатра, и работала не хуже других. Но другие проблемы оказания медицинской помощи в огромном по площади,  равной какой-нибудь Швейцарии, и с населением в пределах 4 тысяч, районе, так и оставались. Это и кадровые проблемы, хотя одно время Рахмановой удалось заманить к себе на работу стоматолога, а в другое время туда направлялись в командировку на рабочее место врачи из Хабаровска, Николаевска. И отсутствие дорог между населенными пунктами, ко многим из которых можно было добраться или на вертолете, или на вездеходе. Очень сложный для любого управленца район. В те годы горбачевского «сухого закона» распределял алкогольные напитки лично председатель райисполкома, давал только тем, у кого семейное торжество, свадьба, похороны.

Теперь немного расскажу, как я вылетал из Чумикана. Погода портилась, задерживаться в селе перед Новым годом не хотелось. В день моего отлета ожидалось два борта – один из Николаевска-на-Амуре, второй – из Хабаровска.  Вначале прилетел николаевский самолет.  Можно было улететь на нем, но лететь с пересадкой у меня желания не было, тем более что самолет из Хабаровска был на подлете.  Поэтому я решил ждать. И когда второй самолет приземлился, решил лететь сразу на Хабаровск. Стоя у входа в небольшой домик аэропорта, наблюдал, как взлетает самолет из Николаевска.  Вот он сделал разбег и стал взлетать. И в это время порыв сильного встречного ветра почти остановил самолет Ан-2.  Он не продвигался вперед, а как-то боком его сносило в сторону. Потом или ветер немного утих, или летчик добавил газа, но самолет как-то нехотя стал продвигаться вперед, и, наконец, набрав нужную высоту,  полетел в сторону Николаевска-на-Амуре. А вот как взлетал самолет, на котором я улетал, не видел, только ощущал по дребезжанию всего, что могло дребезжать в этом примитивном самолете, показывая, что и ему трудно взлететь. Но эти «кукурузники» выполняли  в то  время очень нужную и важную для населения отдаленных районов края работу.

С тех пор прошло много лет. Года два назад по центральному телевидению был показан сюжет, в котором обвиняли педиатра Чумиканской больницы в том, что она пропустила туберкулез у девочки-подростка, и ту еле-еле спасли в краевом противотуберкулезном диспансере.  Показали и врача-педиатра, которая допустила такой промах, она давала пояснения корреспонденту телевидения, почему так произошло. Это была Рахманова, та самая, что почти 30 лет назад водила меня по больнице, давала пояснения, почему же не были устранены недочеты в работе ЦРБ. Только стала намного старше, но я её узнал. Потом прошло сообщение, что Рахманова уволилась с работы и уехала из Чумикана. А ЦРБ теперь ищет врача-педиатра, детишки в селе и в районе вообще остались без любой  педиатрической помощи.
 
А вина педиатра в этом случае пропуска патологии весьма относительна, в другом месте девчонку бы показали фтизиатрам, сделали бы рентгеновские снимки и туберкулезные пробы, а в этом районе – это целая проблема. Потому что девочка не из Чумикана, и из Тугура, совсем небольшого населенного пункта почти в сотне километров от районного центра. И я не уверен, что там даже фельдшер есть, после всех упорядочений в сети медицинских учреждений, которую провело российское министерство здравоохранения, сократив многие фельдшерско-акушерские пункты.