Картина 2, скорбная. Смерть отца. Моя Россия

Миша гордился тем, что его отец, Егор Никонов, – купец первой гильдии в Нижнем Новгороде. Он покупает текстиль в соседнем Иванове, гончарные и скобяные товары в кустарных мастерских вдоль Волги и всё это отправляет в Москву. У него свои лавки в Охотном ряду и в Китай-городе.

Известно, что дождливой осенью все дороги на Руси превращаются в грязное месиво, не пройти – не проехать. И лишь с приходом зимы реки замерзают и превращаются в идеальные ледяные дороги. Отец собирает вместе весь груз и тщательно продумывает предстоящий путь. Грузчики, весело бранясь, целый день укладывают товары на сани. Следующим утром лошадей запрягают и с кличем “С Богом!” отправляются вдоль по Оке и затем по Москва-реке наезженным путём, в первопрестольную. Но непременно к Масленице отец уже дома.
 ***
Когда Мише исполнилось 6 лет, Масленица оказалась печальной. Получилось так, что отец вдруг вернулся спустя всего пять дней после отбытия. Митрофан придерживал его под руки, когда он ступал на крыльцо. Лицо его было красным то ли от мороза, то ли от внутреннего жара. Он даже не кивнул Мише, даже не заметил его. Отец не вставал с постели и лишь громко кашлял, его борода торчала над одеялом. Слуги носились по комнатам, все говорили шёпотом. Малиновый чай и горчичники не помогали. Знахарки бормотали заклинания и варили для отца зелья и снадобья. «Хуже, хуже, хуже», – шептали все стены в доме. Послали за доктором Цеттельбаумом. Осмотрев пациента, доктор вздохнул, протёр пенсне и произнёс слово, которое навсегда запомнилось, застряло в памяти: “пневмония”.

Отец умер незадолго до Пасхи. В голове у Миши неотвязно вертелась одна и та же мысль: «О Боже, почему? Ты даёшь жизнь. Ты прощаешь. Папа был хороший. Почему же его?»

После похорон дом наполнился людьми, знакомыми, а больше – незнакомыми. Вот эти странного вида старушки, отчаянно голосившие на похоронной процессии, кто они, почему они здесь? Или масса малознакомых, невесть откуда взявшихся родственников, которые ходят туда-сюда, оценивают собственность и уже готовы делить её. Один из них, по имени Фома, пристающий к маме с уговорами и убеждающий её, как трудно женщине вести торговое дело, а ради семьи было бы лучше разрешить опытному и надёжному мужчине… При этих словах мать внезапно побледнела и задрожала от гнева. Звенящим, срывающимся голосом она позвала Митрофана и Филимона, двух дюжих слуг, которые прибыли с ней ещё из её отцовского дома в Самаре, и приказала им – всех гостей вытолкать вон, под зад коленкой. Затем она вызвала ключника, который, как случилось несчастье с отцом, бывал трезв только когда нужно было что-то украсть. Ключник лишился всех ключей и был немедленно изгнан со двора. Мать самолично проверила и заперла все амбары, склады и сейфы. Управляющие и слуги скоро почувствовали сильную руку новой хозяйки Авдотьи. Домашняя прислуга стала называть её за глаза Никонихой. Однако при встрече все обращались к ней уважительно “матушка”.

На иллюстрации:
Купеческий дом на улице Ильинской
в Нижнем Новгороде

Оглавление        http://www.proza.ru/2019/06/12/820
Картина 1, яркая, радостная. Масленица.  http://www.proza.ru/2019/06/12/867
Картина 3, щемящая. Дубинушка.              http://www.proza.ru/2019/06/12/1006