Молоток для младшей сестры

      1.

       За два дня до наступления нового года я уныло сидела в библиотеке, наблюдая за тем, чтобы моя туповатая дочь как следует зазубривала химические реакции, которые ей заботливо задали на каникулы. Не ее вина, что я в определенный момент решила стать примерной матерью! От нечего делать я начала перелистывать пожелтевшую подшивку женского журнала. От обилия «полезных советов» стало подташнивать. «Как приготовить лазанью! Как связать шапочку! Как удержать мужа!» Какая чушь! А нет ли тут совета «как добавить в жизнь цвета?» И я наткнулась на то, что искала. Захлопнула толстый том и ошарашенно уставилась на обложку. Ну надо же! Оказывается, в посещении читальных залов есть смысл!
Автор прочитанной статьи открыл престранную истину: любовь - не что иное, как результат химических реакций, опытов, которые кто-то тайно проводит в глубинах тела, между сердцем и головой. Алкоголь - химический катализатор чувств! Ни фига себе! Хотя я и вправду замечала, что стоит выпить бокал шампанского - и на тебе, влюбилась! Когда-то мы с женихом крепко зашибали. В тот вечер, когда я сказала опрометчивое «Да!», мы и вообще напились в стельку! А утром отнесли в ЗАГС заявление. С тех пор я не пью. Пьет муж. И ему не нужно делать алкотест. С ним - понятно. Для него любовь - не химический процесс, а физический. И тот - в прошлом. Горько признаваться - а куда деваться? Я прожила с ним пятнадцать лет и родила ему прекрасную дочь - туповатую, как он сам. Я бы и еще хотела детей, но для этого мой муж тоже должен предпринимать усилия! Но у него по утрам - финский праздник «Похмелайнен» после русского праздника «Перепил», как он шутит! Он всегда торопится за бутылкой. А я тороплюсь жить! Я устала терпеть мужа-алкоголика! Хочу второго ребенка, но не от него! Готова на искусственные способы зачатия. Я открыла еще один запыленный фолиант. Подшивка «Науки и жизни». Ну, про ЖИЗНЬ я сама могу рассказать! А вот что может сделать для меня НАУКА? Как сложно! Эк-стра-кор-пор-аль-но-е оплодотворение. Что? Рождение ребенка омолаживает организм женщины на пятнадцать лет? Но именно столько я прожила с мужем! То есть, после родов я в физическом смысле вернусь в возраст принятия рокового решения - и смогу начать сначала! С кем-то еще! Мне нужно больше читать! Я определенно возьму сюда абонемент! А вечером устрою мужу праздничный стол. Куплю хорошего мяса. Я его тушу в сухом вине и соке красного апельсина!
Войдя в супермаркет, я скользнула взглядом по продавцу - и пропала. Мясник был так хорош, что я забыла, зачем пришла. Румяный, плечистый, рукастый, кучерявый блондин с модной окладистой бородой взвешивал свиную шейку, а я жадно смотрела ему в глаза. Мясник понимающе улыбался. Он моложе меня, это ясно. Лет на пятнадцать. Стоп! Это же то, что нужно! Родив, я могу стать его ровесницей! Журнал обещал волшебное омоложение именно на такой срок. Я посмотрела на мясника! Химические процессы забурлили, на этот раз не подогретые парами алкоголя! Надеюсь, и он не пьет. В следующий визит в мясную лавку я надела алую юбку от Дарьи Разумихиной - и дорогое оружие себя оправдало! Мясник не отрывал от меня глаз. А потом и губ! Роман был быстротечным. Я покупала мясо каждый день, по слогам заучивая сложноподчиненное название его национальности: "ин-гер-ман-лан-дец!" Тойво объяснил: это те же финны. Муж стал меньше пить, не понимая секрета моего гастрономического всплеска. Он попытался возобновить супружеские отношения, но я попросила его не сходить с ума. Во мне суетился маленький ингерманландец! Почти финн! Такие химические процессы. Протрезвевший муж тихо сходил с ума, но ничего не предпринимал. Его дворянская фамилия - Полухинских - казалась мне насмешкой: «Тогда уж второй обязан быть Полуфинских!» Никому не объясняя, мы с Тойво сняли квартиру, и я стала мамой во второй раз. Малышку назвали Эрикой. Старшая дочь осталась с отцом. Вот обоснуемся в Финляндии - заберу ее. Журнал не соврал: я реально омолодилась, кожа вокруг глаз разгладилась, талия стала тоньше и седые волосы исчезали на глазах. Никто не давал мне сорока!
Странно, конечно, что Тойво был мясником. Меня всегда привлекали необычные мужчины: актеры, телеведущие… Наверно, я мазохистка. При первой встрече я обычно думала про гипотетического любовника: «Интересно, а он будет меня мучать?» Мучал каждый. Исключений не было - разве мой муж, который всегда принимал меня обратно. Мы с ним ничего не обсуждали. Зачем? Я же старалась быть приличной женщиной. Получалось, правда, плохо. И кто сказал, что каждые семь секунд о сексе думают только мужчины? Посещая маршрутки, я вытягивалась в ласточке и обнажала жадным взорам низ упругого живота, когда передавала водителю за проезд. Старухи морщились. Комсомольцы с рюкзаками судорожно играли кадыками: я и старше-то их была лет на пять! Водитель маршрутки неспешно отсчитывал сдачу, а мне хотелось, чтобы один (а можно, и два!) комсомольца случайно коснулись моего тела толстыми пальцами и вспомнили пару словечек погрязнее, что было комсомольцам так несвойственно! И все же я старалась быть приличной. В перерывах между любовниками. Один довел меня до автомобильной аварии. Он был африканцем и хвастался, что его бабушка - принцесса. Достал он меня. Я выпила, разогналась и влетела в задницу «Мерседеса». Машина - всмятку. Мне - хоть бы что. Врачи сказали: «Еще пара сантиметров - и у тебя не было бы ног!» Испугалась. Вот тогда я вернулась к мужу. Думала, что насовсем. Меня лишили прав, а вскоре в подземке я встретила одного из бывших. Без ног. Он попал в такую же аварию, как и я. Жена ушла от него, разменяв квартиру: «Извини, я не смогу!» Так бедняга оказался в коммуналке, где жили только инвалиды. Они получали кров и пищу, а взамен просили подаяния. Мафия! О карьере журналиста ему пришлось забыть. Бедный! Я отдала ему все, что у меня было с собой. Решив сделаться примерной матерью, повела дочь в библиотеку. А вскоре встретила ингерманландца.
             Итак, Тойво носил меня на руках. Он тащил домой вырезку, заботился об Эрике и я никогда не видела его навеселе. Но что-то не клеилось. Мне было совсем не о чем разговаривать с двадцатипятилетним красавцем. Финский-то я освоила легко. Дело было не в языке. Совсем. Мы еще обсуждали отъезд, но страсть прошла. Конечно, ради сумасшедшего секса стоило жить. Но стоило ли во имя ночного неистовства жить вместе? Ведь после него не наступало ни-че-го! Я ждала большего. Окружающие твердили, что я похожа на молодую девушку, а я пила чай без сахара, чтобы не потолстеть и думала: с каких чертей меня понесло в читальный зал? Зачем я ставила опыты на живых людях? В чем провинился муж? А дочь? Ну, я омолодилась. А что дальше? Рожу в третий раз и впаду в детство? Вечер за вечером я сидела на кухне и потихоньку сходила с ума. Меня раздражали ошибки в словах, которые делал новый муж, и сам его тембр! Гортанный голос! В поисках помады я как-то наткнулась в сумке на ключи от квартиры, до сих пор наполненной прежней жизнью. Я чувствовала, что меня всегда примут обратно. Когда мясник уснул, я собрала чемодан, завернула младенца в одеяло и на цыпочках отправилась в прошлое. Войдя в дом, я услышала тихие рыдания старшей дочери. Бедненькая, у нее тоже начались химические процессы! Ничего, мама теперь рядом. Отныне меня осуждают решительно все, а некоторые считают набитой дурой. Моя добродетельная мать была в ужасе, когда я увлеклась чужим мужчиной. Чужим? Пусть. Я хотя бы попыталась!

    2.

                Счастливое детство сестер перечеркнула автомобильная авария. Их папа никогда не водил машину, но хотел. Жили небогато: главным сокровищем считали подшивку журнала «Советский Экран», которую мама любовно собирала долгие годы. Имена звездных артистов и их роли дочери знали наизусть. Когда же у папы получилось купить старенькую "Бомбу", он помешался от радости и решил вывезти семью на дачу. С тех пор, как жена ушла от него и вернулась с новорожденным полуфинским младенцем, папа носил маму на руках. Он не задавал вопросов и растил чужую дочь, как свою. Все считали его идиотом, а он был счастлив, покончил с выпивкой и мечтал прокатить трех девочек на машине. Тем не менее, мама часто на него срывалась, из-за чего соседки считали ее конченой стервой. На этот раз она и вовсе осатанела! «Она ни за что не сядет в машину! Ни за что!» Муж успокоил раздраженную женщину и повел к гаражу. Мама воспротивилась: «Дети останутся дома!» - сердито рявкнула она, усаживаясь в авто. «Не ждите нас!» - весело прокричал на прощание папа, и оказался прав. Среди ночи Татьяну разбудил звонок. В глазок она увидела милицию и перепуганную соседку. "Откройте, несчастье!" Оказалось, машину с родителями занесло на мокрой дороге, она вылетела на встречку и перевернулась в кювет. Отец погиб на месте, мать попала в реанимацию. Татьяна застыла. Ни один мускул не дрогнул на ее лице. Девушка проверила, спит ли сестренка, и бросилась в больницу.
              Через три часа Татьяна вышла на улицу и, глядя в светлеющее небо, попыталась вслух произнести: "Сирота!" Это звучало отвратительно. Она пообещала себе, что никто не посмеет так называть сестру. Она может удочерить ее: Эрике - шестнадцать, Татьяна, слава Богу, давно совершеннолетняя. Правда, симпатичная полноватая девочка выросла в бесформенную и неинтересную молодую женщину. Так бывает. Она поежилась: какое же зябкое утро! Последнее утро ее матери. Единственным, о чем та беспокоилась, была младшая дочь: "Татьяна, ты присмотри за Эрикой! Не обижайся, но ты - обычная, а она - чудо! Пусть танцует, раз ей нравится, только чтоб человеком росла! Не знаю, где ее отец, где-то в Финляндии… Найди его и скажи, что у него теперь… две дочери!» Татьяна гладила мамину руку, кивала головой, а из глаз текли мелкие слезы. Ее попросили выйти. Потом она подписывала бесконечные бумаги под вопрошающим взглядом угрюмого врача: "Ваша сестра еще учится в школе?» Татьяна сухо бросила: "Она останется со мной!" Она поблуждала по больнице, не находя выхода и утыкаясь в тупики. Больше ее слез не увидит никто! Разбудив сестру и соврав о командировке родителей на Дальний Восток, Татьяна накормила ее завтраком и отправила в училище. Так вышло, что старшую дочь родители не замечали, а младшей умилялись: «Танька - туповатая, а Эрика станет звездой! Еще и нас прославит!" Что ж, Татьяна не боится работы. Образования у нее нет. Сначала она выучит Эрику... Рассчитывать ей не на кого, придется самой заколачивать деньгу. Чем бы заняться? В висках застучало: заколачивать! А что, если ей?.. Сказано - сделано! Уже днем Татьяна вышла из отдела кадров. Ее приняли на мебельную фабрику! Завтра она начнет заколачивать гвозди! И деньги!
              Татьяна поправила косынку. Как тяжело! Обычные стулья под вечер казались ей сделанными из камня! Но удары молотка заглушали боль. Сирота! Руки не слушались, по лицу тек пот, но Татьяна не останавливалась. Она должна! Она же не виновата, что сестра так талантлива, а ей при рождении не выдали способностей! Кроме одной: она любит тонкую изящную Эрику! Сестры такие разные: несуразная сутулая Татьяна выглядит старше своих лет, а ее Эрика - воздушная, музыкальная! Татьяна - хозяйка жизни, а ее сестра - бабочка, мотылек. Наверное, она пошла в отца! Ин-гер-ман-ланд-ка! Татьяне было приятно, когда на Эрику оборачивались мужчины и некоторые женщины! У нее так много красивых друзей! А вот парня пока нет. Татьяна улыбнулась. Вот Эрика окончит училище, выйдет замуж, и старшая сестра будет нянчить племянников. В том, что у Татьяны будут свои дети, она не была уверена совершенно. Глядя в зеркало, лишь улыбалась: "Я сама похожа на стул, которые сколачиваю!"       
               Вечно ее не устраивало то, что есть, и она стремилась к тому, чего быть не может! Она ненавидела живот, считая, что он испортил ей жизнь! Хотя на некоторых языках эти слова имели один смысл. Жизнь, живот… Она не могла избавиться от жира ни на одном тренажере. Он мешал ей на школьных уроках физкультуры, разбил мечту стать актрисой и заставлял стесняться раздеться. Какой уж там секс! Живот приучал ее то к выпивке, то к сладкому - всему, что мешало ему исчезнуть, а ей доставляло кайф. Худели ее руки, ноги, лицо - но живот держался до последнего! В ее мечтах фигура, лишенная спасательного круга из жира, оказывалась очень ничего! А потом она открыла удовольствие не пить и не есть на ночь - и наблюдала в зеркале, как ото дня ко дню свежеет лицо, а вещи начинают сходиться в талии! Наконец она похудела, но, вопреки мнению друзей, продолжала считать себя толстой! Ну почему ее тонкая душа живет в теле слона? Ей так хотелось стать slim, субтильной! Еще лучше сразу родиться эффектной и стройной, стать знаменитой актрисой и оставаться юной, как Людмила Марковна! "Ничего, - Татьяна отложила затрепанный до дыр «Советский Экран», с обложки которого уже тридцать лет улыбалась Гурченко, - может, моя душа и живет в чужом теле, но по крайней мере она у меня есть!" Впрочем, похудевшая полуквадратная девушка стала миловидной. Час пробил.
               Начальник смены мебельной фабрики обратил внимание на новую сотрудницу. Эта девица из кожи вон лезла, чтобы сколотить как можно больше стульев и, кажется, не интересовалась ничем кроме работы. Он проводил Татьяну до дома и пригласил в кино. Девушка задумалась: парень был симпатичным, да и очередь к ней не стояла. "Тань, почини утюг, мне ленту отпарить нужно!" - донеслось из комнаты Эрики. Обычно Татьяна кидалась исполнять просьбы сестры, но не на этот раз. "Милая, возьми утюг у соседей! Я спешу!" Татьяна припудрила нос и надела смешную мамину шапочку с помпоном. Поцелуй, щелчок замка. Эрика прилипла к оконному стеклу и увидела две удаляющиеся фигуры. Она подошла к зеркалу и припудрилась пуховкой сестры. В жизни юной балерины водились свои скелеты, и Татьяне было незачем о них знать. Эрика любит ее, но она - совсем из другого теста. Некоторых вещей старшая сестра не поймет. У нее же нет личной жизни! Или есть? 
               Начальник смены оценил скромную домовитую Таню. И вот он сидит у них на кухне и пьет чай из блюдечка. Жених. Татьяна пристально вгляделась в лицо будущего мужа. Сегодня она скажет судьбоносное "Да!" Не придется ли пожалеть? Они знакомы так недавно! Не будет ли он обижать сестру? Они ведь еще не видели друг друга! Щелкнул замок, в дверях возникла изящная фигурка Эрики в кружевном платье и с бархатным бантом в волосах. Какая же она красивая! Татьяна привстала: "Вот, познакомьтесь..." Ее поразило лицо жениха. Пожав руку младшей сестры, он не сразу вернул ее хозяйке. И та, покраснев, еле отвела взгляд от избранника Татьяны. Какой ладный парень! У него такая попа!!!!! Настоящее произведение искусства! Эрика скрылась в комнате, но разговор невесты с женихом не клеился. Начальник смены превратился в воздушный шар, из которого выпустили воздух. Пффф! Тупо глядя перед собой, он молча постукивал вилкой по столу. Эрика появилась на кухне, налила полную кружку чая и ушла к себе. Жених сестры преследовал ее воспаленным взглядом, а потом попрощался. Уже погасив ночник, Татьяна до изнеможения крутилась в постели. Сна не было. Девушка думала о сестре. Она ведь ее совсем не знает. А хочет ли? Да черта с два! Некоторые вещи произойти не должны! Может, она и себя не знает? «Я - вся в отца! А Эрика - в мать. Ну, зачем та изводила папу изменами?» Решение пришло само. "Только чтоб человеком росла! Еще и нас прославит!» - «Прости, мама! Вас прославит не Эрика!» Крепкой рукой Татьяна сжала тяжелый молоток и неуверенно шагнула в комнату младшей сестры.
               На следующий день они сидели в кафе втроем. Эрика, Татьяна и ее жених. Утром парень все же задал решающий вопрос, и старшая сестра стала невестой. Она поздравила себя с тем, что прошлой ночью будущая балерина осталась жива. Та так безмятежно спала, когда над ее виском была занесена мощная рука! Ужаснувшись затеянному, Татьяна не тронула Эрику. Но ей нужно было выпустить пар. Старшая сестра вышла в подъезд и прямо на руке разбила молотком отцовские часы, которые не снимала после его гибели. Теперь ее рука перевязана. Изучающий взгляд Татьяны остановился на Эрике. "Она должна стать счастливой! А убить ее я всегда успею!» Через год муж открыл собственный гардинно-карнизный бизнес, за что Татьяна ласково поддразнивала его «занавесочником».
Проведя в браке тридцать лет, солнечным утром Татьяна обнаружила на подушке собственного супруга, в голову которого был воткнут топор. Из носа мертвого мужа торчал отвратительно длинный черный волос. Накануне они поссорились. Татьяна по привычке сетовала на жизнь, а муж, сопереживающе глядя перед собой, вдруг выпалил: «Блин! Мы же «Fairy» забыли купить!» Она поджала губы: муж ее никогда не слушал! В тюрьме Татьяну навещала любимая сестра. Эрика посвятила себя балету и никогда не выходила замуж.

2014