Последняя глава

Глава 54.

    Почему в книге о Рошале слова «Мастер» и «Учитель» написаны с большой буквы?

    Я пытался писать эти простые слова обычным «штилем», без преувеличения. Но рука, научившая меня в младенчестве «видеть» и определять масштабы высоты-широты-глубины, была не подвластна моей грамматической выучке.

    Для чего Рошаль озадачил нас казахской поговоркой «если падать, то с большого верблюда»?
    Я не смог расшифровать тайный смысл этих слов и придумал для себя вольное объяснение.

    Дело в том, что тюркские народы не говорят «большой верблюд».
    Слово «верблюд», без всяких дополнительных пояснений, обозначает самое большое домашнее животное.
    Произнося слово «верблюд», и говорящий, и слушающий исполняются уважительным почтением к Создателю всего сущего.
    Слово «большой» как бы возносит человека ввысь над верблюдом, над степью и устремляет воображение к сакральным высотам.

    Объяснение сложное и представить такую картину умозрительно можно лишь «под столом», возбудив своё театральное чувство. Счастье пребудет тому, кто ощутит неземную высоту и душою достигнет пределов Всевышнего. Такова психология человека, воспитанного по Закону.

    Достойно пройти все большие и маленькие испытания, заслуженно получить свои земные награды и наказания; почувствовать Высоту и твердо поверить в жизнь будущего века; смиренно и покаянно отпустить душу – видимо, в этой последовательности надо искать счастье.

    Благодатный Огонь не сошел на моего деда Павла и не сошел на моего учителя Рошаля. Они, я уверен, без Огня достигли высоты горнего мира.

    Быть свидетелем схождения Благодатного Огня выпало мне - сомневающемуся и неуверенному воспитаннику.

    Зажатый десятитысячной иерусалимской толпой, в десяти метрах от Гроба Господня, я ожидал Чудо православной веры.

    Долгожданный Нетварный Свет появился внезапно. Мощный людской гул ожидания у Гроба, образованный из многоязычных молитв, был взорван еще более мощным ревом радостного восторга.

   Свет сполохами метался над паломниками, прибывшими со всех материков чтобы удостовериться и свидетельствовать.
    Он яркими языками обвивал мраморные колонны.
    Из под сводов храма Свет устремлялся вниз и струился по каменному полу меж тысяч пар ног. Одновременно, подобно молниям, возникал во всех уголках пространства.
    Невозможно было угадать, где он появится в следующий момент.
    Блики и сполохи не имели понятной формы, размеров и числа.
    Один из бликов проник мне под одежды. Я распахнул свою белую полотняную куртку: она ярко светилась изнутри. Я не мог поверить, что так может быть. Но глаза зафиксировали то, с чем не справлялось сознание.
    Понимать ничего не надо было, тем более – объяснять словами и давать оценку Чуду.
    Вскоре Свет медленно исчез, превратившись в зарево тысяч свечек, горящих в руках людей.

    Приблизительно так исчезают конечные титры в черно-белом кино и в зале над головой зажигаются люстры. Осознание увиденного произойдет потом.

    Конечно же, в своих частичных и случайных воспоминаниях о Мастере мне не удалось найти всех нужных и более точных слов из арсенала самого богатого в мире русского языка, какие нужны были бы в нашем случае для оценки величия его художественно-просветительского таланта. 

    Рошаль это огромное достояние нашего народа. Надеюсь, что воспоминания о нем помогут молодым читателям узнать о замечательной творческой личности, об одном из самых мастеровитых режиссеров в огромном художественном пространстве отечественного кинематографа.

    В своих попытках оценить педагогический талант Рошаля, мне также не удалось в полной мере раскрыть все его секреты воспитания и образования, какие таил в себе дар великого Учителя.

    О Григории Львовиче нельзя рассказывать лишь как о преподавателе кинорежиссуры, который приезжал к нам в Тридцать пятую аудиторию с Большой Полянки.
    Рошаль это яркая и неотъемлемая частица огромного духовного пространства Русского мира.

    Петр Первый, Пушкин, Филарет, стрельцы и купцы Замоскворечья, Кулешов, Эйзенштейн, Довженко, Горький, Толстой, Дзиган, Вайсфельд, Ауэзов, Абай, Мусоргский, Шостакович и еще полторы сотни выдающихся имен фигурируют в воспоминаниях о Рошале. Это лишь небольшая часть его мира, в который он принял своих учеников для воспитания и просвещения.

    Мастерская Рошаля вместила в свое пространство всё его одухотворенное сообщество, одаренных яркими талантами людей и его богатый творческий и жизненный опыт.

Народный артист СССР, режиссер-педагог Григорий Львович Рошаль оставил о себе память как великий Мастер и Учитель.