кастрюля

               

 В детстве я была довольно нелюдимым ребёнком. Играть было не с кем. Одноклассники все жили за железной дорогой, и так далеко меня, разумеется, не пускали. После школы- сразу домой. Ну, во дворец пионеров если только, за очередной казённой скотинкой: свинкой, хомячком или кроликом, которых в кружке юннатов давали на неделю во временное пользование, для привития юннатам чувства ответственности за своих воспитанников. Частные дома начали сносить и постепенно снесли почти совсем. И прямо рядом с моим домом выкопали огромный котлован под девятиэтажку. Выкопали, начали забивать сваи- и бросили. Коммунизм закончился, настало непонятное время… не до строек уже.
О, это волшебное место… там я играла. Там можно было осторожно перепрыгивать со сваи на сваю, подниматься по отвесной стене- Скале!!!- воображая себя альпинистом и выцарапывая ножиком ямки, чтоб хвататься руками и цепляться ногами. Будь наша оранжевая глина чуть податливей- я выцарапала бы себе на высоте целый дом, но глина была каменной крепости. Там я дрессировала свою собаку, которая дрессироваться не хотела- но была самой умной в мире дворнягой и охотно играла в прятки. Ещё, конечно, были овраги, где играть тоже интересно, но котлован- прямо у дома и можно услышать, если бабушка звать будет и быстренько прибежать.
Такое волшебное место, просто по определению, пустым быть не может. Приходили играть мальчишки с той стороны строящейся улицы, из новых домов. Мы были знакомы, но дружбы не получилось. Мальчишки были круты до невозможности и презрительно плевали в пыль сквозь зубы от одной только мысли- принять в свою игру девчонку. Я сквозь зубы плеваться не умела и как авторитет заработать- не знала. Хотя у меня были гораздо лучшие игрушки. Лук и стрелы, например, с настоящими перьями и наконечниками из расплющенных гвоздей. Дерево для лука мы с папой долго выбирали, потом делали сам лук и стрелы, потом он стрелять меня учил- и стреляла я намного лучше, чем эти пришлые индейцы. И по деревьям лазила гораздо ловчей. И собственный перочинный ножик был, вот.
И вот в один из дней мальчишки пришли в котлован играть в войну. Путём жребия поделились на русских и фашистов. Определили, где будут главные штабы каждой из сторон.
- И не думай. -  Сказали мне с невыносимым презрением.- Мы девчонок не принимаем.
- Я могу быть санитаркой, у меня сумочка есть с красным крестом.
В то время у каждой девочки, наверное, была такая сумочка, сшитая мамиными руками. Для школы. Каждый день кто-то из октябрят был санитаром, а потом уже просто так сумочки валялись- на всякий случай.
- Не нужны нам санитарки. У нас война.
Это были очень гордые мальчики, готовые умереть на поле боя.
- Подумаешь! - Сказала я так же презрительно и ушла. Мы с Найдой, моей собакой, сели на обрыве и стали наблюдать сверху. У меня автомат есть- вы бы все обзавидовались со своими палками. Как настоящий, папа две недели делал. С таким автоматом- я просто обязана была бы стать командиром русских. Но я вам его не покажу, потому что- обиделась, вот!
У воюющих сторон осталось всего одно дело- но очень важное для войны. Выбрать Гитлера. Гитлером быть никто не хотел, ясное дело. Гитлеру прилетало сильнее всего. Потому что война должна быть настоящей, иначе играть не интересно. Выбрали самого мелкого, который сразу захлюпал носом и начал протестовать… а вот я бы и на Гитлера согласилась, и фиг бы они так просто меня победили… я бы… я бы…
- Голову ему ещё камнем разбейте .-Сказала злорадно с высоты.- Вот вам от его мамки влетит…
Вояки задумались. Один сбегал домой и вернулся с кастрюлькой. Эмалированная такая, выпуклая, с цветами на белых боках- такие были в дефиците в то время.
- Каска!
На хнычущего Гитлера напялили каску, посадили в ямку- окоп, а сами попрятались в бурьяне. И война началась. Жестокая и кровавая битва. Русские пытались победить. Фашисты остервенело сопротивлялись и шли в атаки. Они собрались всех побороть- явно вопреки исторической правде. Русские не выдержали и от возмущения, что убитые не желают признавать свою смерть, пошли в рукопашную. Вражеский штаб они захватили,  и историческая правда восторжествовала. Но… в пылу сражения Гитлеру не слабо приложили по каске. Куча- мала расползлась, малёк попытался снять кастрюлю и издал первый тревожный вой.
Мне было лет десять, и я понятия не имела о Конфуции и прочих восточных философиях, и даже не знала слова «дао». Но неожиданно обнаружила, что это очень приятно- сидеть на берегу реки и видеть, как течение проносит мимо трупы твоих врагов. Кастрюлю с Гитлера снять никто не мог. Гитлер выл, как пароход в тумане- громко и пронзительно. А я сидела на обрыве, болтала ногами и хохотала, как гиена. Нет, как целая стая гиен! Месть свершилась. Не хотели меня брать в игру? Вот вам.
- Вот за кастрюлю кому -то влетит….- Прокомментировала злорадно.
Один из солдат занервничал и машинально почесал попу.
- Иди отсюда, сидишь тут!!! Щас как наваляю!
- Переверните его вверх ногами и полейте подсолнечным маслом. - Сказала я презрительно.- Голова станет скользкая и вылезет, что тут трудного? Дураки!!
- Не надо маслом!!!- взвыл Гитлер из последних сил. - Не надо вверх ногами!!
Бежать за маслом никто из бравых вояк не рискнул. За кражу масла можно было получить. Гитлера взяли с двух сторон за руки и повели домой.
А я гордо развернулась и ушла к железной дороге. У меня было целых два больших гвоздя в кармане и пробка от лимонада. И, если всё это добро положить на рельсы и дождаться электричку… будет два замечательных наконечника для стрел и плоская, тонкая медалька. Медалька мне, за проявленное терпение в ожидании мести.
Гитлер в то лето больше в котлован играть не приходил, не пускали. А меня они в свои игры так и не приняли. Ну, мальчишки, что с них взять…