Дороги любви непросты Часть 2 глава 25

Целыми днями Прасковья хлопотала по хозяйству. На её плечи легли без малого три дома. Аннушка постоянно моталась в Ленинград, Люся вторую неделю температурила, о её переходе в их с Ильёй дом не могло быть и речи.

- Мать поберечь надо, Людмилка! Ей не разорваться! Я днями на работе, а ей вона какой воз на себе тащить приходится. Так что лежи и поправляйся! Да и нам так поспокойнее будет, - высказался Хромов при первой же её попытке уйти домой. – А по поводу собаки да кошки – не сумлевайся! Будут сыты, и дом мы ваш  протопим.
 
Люся спорить не стала. Мать, правда, жалко, хоть Василич и помогает ей во всём – основная нагрузка всё же на ней.

- Людмила, питьё я сготовила – в одной банке с мёдом развела, в другой – морс.  Аннушка велела два-три литра в день тебе выпивать.

- Хорошо, мама! – сквозь сон ответила Люся.

Спать она хотела постоянно: утром, днём, вечером и ночью. Раньше  с ней такого никогда не было! Удивительно то, что, кроме температуры, её ничего не беспокоило. Да и высокая она была только первые три дня. Сейчас уже выше тридцати восьми не поднималась. Ни кашля, ни насморка. С виду совсем здоровая, только слабость в теле.

-Тук-тук! Можно? – в приоткрытую дверь заглянула Ольга Анатольевна.

- Проходите! – Люся тряхнула головой, отгоняя сон. – Здравствуйте, Ольга Анатольевна!

- Здравствуй, Людочка! – приветливо поздоровалась она, скидывая свой красивый, на зависть деревенским женщинам, белый тулупчик. – Решила с утра пораньше забежать. Анна Петровна нынче в городе, так что придётся тебе мои уколы опять терпеть.

- У вас рука лёгкая, Ольга Анатольевна! Ровно комарик в кожу вопьётся, а не игла, -  благодарная улыбка мягко осветила её лицо.

- Скажешь тоже – комарик! – рассмеялась Ольга Анатольевна.

Пока она мыла руки, доставала приготовленный шприц, наполняя его лекарством, Люся восхищённо любовалась её отточенными движениями, вдыхая лёгкий аромат духов.

- Самовар, думаю, не остыл. Выпейте чайку, Ольга Анатольевна, - предложила Люся после сделанного укола.

- А не откажусь! – согласилась Ольга Анатольевна. – Дома поленилась ставить, обошлась одним бутербродом на завтрак. А у Прасковьи Устиновны всегда вкусная выпечка. Грех отказываться от такого угощения! Я вот так и не научилась ни хлеб печь, ни пироги…– увидев, что Люся собирается встать, замахала руками. – Лежи! Я всё сама приготовлю!

- Я же не умираю, Ольга Анатольевна, а только и делаю, что лежу. Пролежни скоро появятся! – попыталась возмутиться Люся, заранее зная, что ни к чему это не приведёт.

Она встала, когда уже был накрыт стол. Чаёвничали не спеша, отпивая небольшими глотками свежезаваренный горячий чай, с приятной горчинкой.

- Ольга Анатольевна, неужели вы совсем не скучаете по Ленинграду? – осторожно спросила Люся. Она помнила их разговор в телятнике, видела, как враз потускнели искрившиеся добротой глаза Ольги, когда она говорила о пережитой блокаде, о смерти двухмесячного сынишки, родителей.

- Последнее время начала скучать, Люсенька. Вспоминаю свою Петроградку, шпиль Петропавловской крепости, даже гомон зоопарка слышу. Я же жила недалеко от него, - задумчиво произнесла Ольга Анатольевна.  - Вот собираюсь весной выкроить день-два, съездить, поклониться могилке своих родных на Пискарёвском, побродить по дорогим сердцу местам. Жить там я бы уже не смогла. Здесь теперь мой дом, здесь и помирать буду.

- Что вы?! Вы же ещё молодая, Ольга Анатольевна! – со всей искренностью восхищённо произнесла Люся.

- Бог с тобой, девочка! Какая же я молодая?! Мы с Анной Петровной почти ровесницы. Скоро на пенсию выйду.

- Я бы вам больше сорока лет никогда не дала! Честное слово! Мне кажется, что вы такая к нам и приехали, как сейчас. И нисколько не изменились за эти годы.

- Спасибо, моя дорогая! Женщине в любом возрасте приятно слышать комплименты, - добрая улыбка осветила лицо старшей подруги, разом стерев следы недавней печали.

- Мне всё время хочется у вас спросить, Ольга Анатольевна, но я стесняюсь, да и боюсь обидеть вас своим вопросом…

- Спрашивай, Людочка! Разве можешь ты обидеть?! В тебе врождённоё чувство такта, я это уже давно поняла.

- Спасибо! Мне даже неловко от вашей похвалы, - засмущалась Люся, почувствовав, как потеплели её щёки. – Почему вы больше так и не вышли замуж, Ольга Анатольевна? Вы же такая красивая!

- Просто не встретила такого человека, которого смогла бы полюбить так, как любила своего мужа, - не задумываясь, просто ответила она. – Игорь был намного старше меня. Мне только-только исполнилось восемнадцать, а ему – почти сорок. Высокий, стройный красавец в лётной форме – он покорил меня сразу и навсегда! Мы поженились уже через месяц после нашего знакомства, а на следующий день началась война… - немного помолчав, вытащила из кармана носовой платок, промокнула краешком навернувшиеся на глаза слёзы и закончила. – Вот и всё моё женское счастье.

- Какое же оно короткое у вас, - Люся тяжело вздохнула. – И какое большое! На всю жизнь! – кольнуло непонятное чувство зависти.

«Почему у меня всё не так?!» - подумалось Люсе. Ольга Анатольевна была единственным человеком, которому она могла бы рассказать о болезни Ильи, ведь они с Анной Петровной решили никому не говорить о поставленном диагнозе, о Мите, об их ночи, но не умела она делиться своими тревогами и бедами, проще было поделиться радостью и счастьем. Мудрость и доброта этой женщины, а также умение поддержать в трудную минуту, посоветовать, даже оправдать те или иные поступки, не только её, Люси, а и других людей, поражали и удивляли.

- Ох, засиделась я с тобой, Люсенька! – посмотрев на часы, засобиралась Ольга Анатольевна. – Спасибо за угощение!

Заскрипели в сенях под тяжёлыми сапогами половицы, здесь же открылась дверь, впуская в избу клубы морозного пара и Хромова.

Продолжение:  http://www.proza.ru/2019/06/25/131