Алая Революция, продолжение. Лишь отчерки в глуши

Кто теперь Шарли? Что мы о ней знаем? В прошлом- предводитель всего движения, ныне она превратилась лишь в главаря маленькой банды, выступающей неизвестно за какие принципы. Очевидно, что нам нельзя сидеть на одном месте, но постоянные перемещение не дают сосредоточится. Вчера мы были на площади Роз: несмотря на красивое название за этим местом скрывалась ужасающая картина, тоже, что и Норд- Осте.: горожанам просто не дают выступать за правду. Надо прекратить возвращаться к Институту времени, так как это не только бессмысленно, но и опасно, но я не могу задушить в себе последнюю надежду. Слишком много мы потеряли в Корне, слишком тяжёлым оказался путь в Норд-Ост, чтобы сказать, что теперь мы отступаем, но если Прутнис поведёт людей со мной, то я доходчиво объяснил, что они должны сами принять такое решение и не потому, что всегда готовы выступить за правду или изменить мир. Это всё общий девиз, общие ценности, я хочу, чтобы каждый из них понимал зачем мы идём в Аргон.
Когда наступает ночь я выхожу на улицу города. Фонари блеклыми лучами освещают дорогу, выхватывая лишь незначительные участки под ногами, но меня это не пугает. Только делая, что-то мы продолжаем жить. Живя, мы занимаемся делами. И одна замкнутая деталь из этого круга и поможет выстоять.
Стараясь идти, привлекая к себе как можно меньше внимания я выхожу на улицу Памяти…
Так или иначе это ответственность, которой нет конца.Мне надоело претворятся, хотя всеми силами я пытаюсь доказать самому себе, что этого не делаю, тем временем снова вступая на извилистую дорожку.Сам того не осознавая я приведу к себя к пропасти скалистого утёса.
На мостовую начинают опускаться капли дождя и уже вскоре он тарабанит со всей силы..Накрыв голову плащом я иду к набережной.Река скрыта туманом, но я всё-равно могу различить её берега и огни за мостом: совсем рядом, но мне не дотянуться.Иронично и страшно. Жизнь словно насмехается надо мной, но столь же жестоко она начинает подшучивать и над людьми которые мне дороги.Может со временем меня смогут понять, но сам себя я не смогу простить никогда.Ограда поручней кое-где проржавела и обвалилась, но я нахожу целый железный шар и обхватив его руками закрываю глаза.Он холодный, мокрый, а ещё колючий из-за потрескавшейся краски...Проводя руками вниз я дохожу до изогнутых панелей, делая круг: Всё это- моя жизнь,пытаясь что-то изменить мы продолжаем снова и снова колоться, возвращаясь к началу.
Это ужасно. Надеясь найти правильных людей я лишь всё больше разочаровываюсь, но не в них, а в себе, мне всё-время кажется, что каждый их проступок-моя вина и ошибка. Научись я объяснять то, чего не знаю- этого бы не было. Моей душе нет покоя ни днём ни ночью, когда над городом появляются военные самолёты я с замиранием сердца слежу за их следом в небе, я уже давно перестал бояться, а тем более надеяться, что от Министерства вообще можно как-то спастись: меня не трогают лишь потому, что ждут каких-либо действий. Их ждут от меня все, совершенно не переживая о том, что у меня просто не осталось сил.Будь Хлоя сейчас здесь, что бы она сказала? Что я живу прошлым потому, что боюсь ещё более кошмарного будущего? 
Часы на башне уже давно разбиты и стрелки замерли, словно человек,раскинувший руки в нелепой позе. Распремляясь, я продолжаю свой путь вдоль реки. Обо мне будут беспокоится, но сейчас мне всё-равно: хотя бы не надолго мне просто необходимо побыть в одиночестве и разобраться в себе. Шарли всегда ставила перед собой цели. Да, она предала нас, но до всего этого была прекрасным командиром отряда и этого нельзя отрицать. В моей сумке по-прежнему лежит тетрадь и я едва сдерживаюсь, чтобы не пустить её в плавание по реке. Мы слишком много не знаем, чтобы совершать легкомысленные поступки.
Из проулка появляются люди добровольной дружины, хмуро оглядывают, но ничего не говорят. Где-то вдали мерцают станционные огни, вполне возможно уже через пару дней я( один или с группой) отправлюсь туда, чтобы ехать в Аргон. Каким бы не было решение, оно всё-равно будет ошибочным, так зачем мучить себя дилеммой? Уж лучше надеяться, что на этот раз всё будет иначе, забывая, что именно так я думал в прошлые разы. Ступая по мокрой траве я прохожу какой-то сквер, сворачивая к северо-западу от железной дороги. У нас нет ничего, но в нас самих присутствует всё, что нам нужно. Почему-то внезапно мне хочется взглянуть на одну из картин Хлои, расствориться в ней и не возвращаться. Берег озера, небо над которым постепенно окрашивается в розовые тона, беседка, стрекозы и рыжий кот, который...
Неожиданно для самого себя я спотыкаюсь о какую-то корягу и пролетев какое-то расстояние едва не врезаюсь в дерево. Нет, сейчас явно не лучшее время для мечтаний.Осматриваясь, я пытаюсь понять каким путём мне лучше выйти на площадь: по проспекту, огибающему широкой дугой набережную или узкими улочками. Пусть здесь и безопасно, но идти по проспекту всё-равно спокойнее, да и прятней как-то.
-План-схема Аргона подготовлена- докладывает мне Прутнисс, как только я появляюсь в нашем штабе.
-Спасибо- сдержанно произношу я.-Но все эти люди не замена Хлое и никогда её не будут.
Я уже успеваю пожалеть об этих словах, но так или иначе это правда: у нас общие ценности, но есть и личные цели и счёты.
От всех этих мыслей меня снова отвлекает Прутнис:
-Значит выходим завтра в шесть?
Вот и настал момент принятие очередных решений, которые повлекут за собой кардинальное измененик историй каждого из нас.
-Конечно- односложно произношу я, хотя в этот момент в голове кружится гораздо больше мыслей, вопросов, переживаний и фраз.
И снова ночь. Уж отзвучали вечерние колокола,
Фонарщик лампы зажигая,
Пройдёт по улицам сполна.
Настанет время для мечтаний,
Подняв свой взгляд на небосвод,
Мы всё ж по прежнему страдаем,
Но верим в то, что нас спасёт.
Сойдя по лестнице пустынной,
И слыша плеск речной волны,
Понять пытаюсь, что губило,
в людях частицу их души.
Быть может всё ещё случится,
Быть может всё ещё в пути,
Все те, благодаря которым,
 вернёмся в прошлое и мы.
Уже рассвет. И догорает,
фетиль свечи в моей руке,
И новый день приоткрывая,
 восходит солнце в далеке...

В последнее время окружающие только и делают, что врут мне, доказывая, что по стеклянному мосту можно пройти не поранившись, а затем разбивают его снизу.Им выгодно иметь определённую точку зрения до тех пор пока, что-то не изменится, но я думаю пришло время рассказать если не всё, то многое. Перебирая в уме людей из этой группы, которым я могу безоговорочно доверять, я с грустью осознаю, что таковых не существует.
На улице снова барабанит дождь, под звуки которого я снова и снова пытаюсь убедить себя в правильности решений. Мне по прежнему хочется отправиться в Аргон одному, потому, что усложнив в сто раз таким  образом задачу, мне станет проще. Я никогда не знаю чего ждать от подчинённых Прутниса, многие из которых меня откровенно ненавидят. Хлоя пошла бы со мной не раздумывая,но как только мы вызволим её из Норд-Оста она больше никогда не будет участвовать в крупных операциях. К сожалению этот мир всегда делится на людей, которых ты слишком силно любишь, чтобы рисковать ими, и тех, в которых ты не на столько сильно уверен, чтобы доверять свою жизнь.Налетевший порыв ветра, срывает с деревьев листья и те кружась в воздухе, осыпаются к моим ногам. Бросая последний взгляд на городскую площадь мы отправляемся на вокзал. На одной из улиц я замечаю автомобиль Института времени: люди в чёрной, незнакомой мне форме, что-то грузят в его багажник, боязливо оглядываясь, а затем уезжают.И я понимаю: нам ещё слишком рано ехать в Аргон, город таит в себе слишком много загадок, ответ на одну из  которых может быть ключом ко всему.
По городу поползли слухи о моей трусости и не способности доводить начатое до конца, но я уже давно научился справляться с этим давлением, если кто и может подорвать мою уверенность, то только я сам. Уже несколько дней подряд я пытаюсь понать, что же находилось в здании так заинтересовавшим людей из Норд-Оста, но пока тщетно. Город живёт собственной жизнью, где ничто не напоминает об ужасах увиденных нами в Кеспетче. Если подняться на наивысшую точку холма, то в лучах заходящего солнца всегда так красиво наблюдать за засыпающим городом..За пустыми улицами и цветущими площадями, за узорчатами домами и великолепными мостами, находя душевное умиротворение...
Где-то вдалеке пролетает планер, меня посещает идея, что если бы удалось договориться со службой аэропорта... можно было бы запустить беспилотник и посмотреть насколько сейчас опасно за пределами Аргона и в нём самом. Но данная идея практически неосуществима: аэропорт работает на Министерство и даже просто приближаться к нему уже чрезвычайно опасно.Неожиданно я замечаю на реке какое-то движение: тёмное судно довольно быстро идёт вдоль набережной, обычно ночью по реке вообще никто не ходит, а уж тем более на восток, где начинаются мели. Чем бы этот корабль не был, он явно собирается в Норд-Ост.
Гружёный теплоход отходит от пристани. Нагнетаемая им волна бьется о бетонную набережную, вымывая песок со дна.Медленно разворачиваясь и отдавая прощальный гудок он начинает уходить в закат и скрывается за поворотом. Находясь на борту судна я могу наблюдать за слаженной работой его команды, за тем как они отдают швартовые, ювилирно проходят по фарватеру и занимают вахту. Один из рабочих подходит ко мне и просит чтобы я не доставал камеру при выходе из порта и я заверяю его, что ему не о чем волноваться. Проходит совсем немного времени и центральная пристань уже остаётся позади, мы проходим промышленные кварталы, дымящие трубы и заводские корпуса, выходя на настоящие просторы разлившейся реки.. Повернувшись назад я могу наблюдать весь город, который мы покидаем: ровные прямые улицы в огнях, большие сияющие квадраты- площади, маяки, вокзал и взлётную полосу. Над одной из городских точек внезапно поднимается сноп искр-салюта, я пока даже не знаю всех новостей, но возможно кто-то уже заранее празднует "воскрешение" института времени. Мы выходим в ночь: звуки города сменяются тишиной леса и монотонным урчанием двигателя, входя в водохранилище корабль начинает сильнее покачиваться на волнах, ветер задувает сильнее, хотя сквозь его порывы и можно различить крики распоряжений капитана. Начинается дождь, я ухожу на закрытую палубу и оттуда продолжаю наблюдать за происходящим.Яркий прожектор на корме корабля освящает сине-чёрные волны, разбивающиеся о нос величавого судна.Мы ускоряемся и капли дождя начинают залетать в окно,но меня это не пугает, даже напротив: высунув лицо и подставив его ветру я продолжаю наблюдать за движением и это завораживает. Я различаю очертания деревьев, подобие скал в дали на левом берегу, который, словно тая, всё больше отдаляется от меня. Через какое-то время мы входим в центр водохранилища и по обоим сторонам остаётся лишь вода, её плеск умиротворяет, успокаивает.. Через какое-то время я отправляюсь в каюту...
Утром, первым делом я приподнимаю шторку окна: за ночь мы прошли почти всё водохранилище и теперь приближаемся к дамбе. Солнце уже поднялось довольно высоко и в его лучах я могу различать природу и некоторые постройки поселений на берегу. То и дело я замечаю и людей, которые провожают нас по разному: кто с недобрым взглядом, кто-то радостно размахивает платком, а некоторые выкрикивают всякие оскорбительные вещи, которые впрочем до нас едва ли доносятся и команда реагирует на всё это с безразличием. От созерцания водной глади меня отвлекает подошедшая девушка в рыжей кофте и тёмных штанах,её распущенные волосы развиваются на ветру, а дорогая шляпа даёт мне понять, что она явно не из Кеспетча.
-Красиво, правда?- спрашивает она.
Рассеянно кивнув, я продолжаю созерцание открывающихся просторов.
-Через час мы швартуемся в гавани, пойдёте на прогулку?-неожиданно продолжает она.
Я не люблю разговаривать с незнакомыми людьми, поэтому подобное общение меня скорее напрягает и ответив нечто ненеопределённое, я отхожу к противоположной стороне палубы.
Когда мы подходим ближе к берегу я замечаю лиственницы. Хлоя их очень любила.. В нашем районе, ещё до того, как начались налёты распологался парк..Гуляя там можно было наслаждаться запахом и красотой этих хвойных деревьев. И мы навсегда запомнили тот день, когда они превратились в пепел. Человеческая память глубоко избирательна, мы можем помнить произошедшее много лет назад, но порой совершенно бесполезно вспомнать какие-либо мелочи происходящего дня: потому, что для нас это не важно. Так вот я отчётливо помню тот вечер.. Мы шли по тенистым аллеям и Хлоя рассказывала идею своего нового рисунка, это была рыжая лиса на поляне, укрытой осенней листвой с трухлявым пнём по середине и традиционной лиственницей на заднем фоне. Хлоя убеждала, что любой оттенок её картины имеет большое значение, даже если на первый взгляд кажется неестественным, и тут в небе появились вертолёты. Их было много, издавая страшный шум они пронеслись над нашими головами и отправились на восток, к центральным районам города. Проследив за ними взглядом мы задавали друг-другу вопрос: "что происходит?" - и не находили ответа.. Решив, что это какие-то учения мы по-началу продолжили беседу, но затем появилась ещё одна боевая искадрилия и мы отправились к городу. Он оставился таким же, как и с утра, но при этом, что-то изменилось, а ,что именно в тот момент мы уловить не могли. Сейчас я понимаю, этого нельзя было увидеть, но можно было почувствовать- паника, волнение. Горожане подозревали: что-то не так. Дом Хлои располагался на другом конце района, поэтому мы отпраивлись ко мне и первым делом включили новости. В них не было ничего необычного, как мы поняли позже, власти не хотели наводить панику, но она пришла сама. Боевая тревога мощнейшей сиреной огласила город, было приказано укрыться в ближайших подвалах и бункерах, Хлоя беспокоилась за своих родных, но уже ничего не могла сделать, в момент, когда нам объявили войну. Было очень страшно: каждый из нас на себе ощущал вибрацию, толчки и удары от каждого взрыва над подвалом, два налёта подряд, в последний- одна из балок треснула и мы молились, чтобы на этом всё закончилось, дабы не быть погребёнными заживо. К вечеру мы выбрались на поверность и застали устрашающюю картину: наш дом был практически не тронут, но от соседнего ничего не осталось,на месте хлебной фабрики лишь поднимался едкий дым, лиственная роща полыхала. Всего за считанные часы многие потеряли своих родственников, родных и друзей. Мы понимали: отныне мы уже никогда не сможем жить как раньше.
Война научила нас многому и не только выживать. Доверять, прощать, дружить, верить, выносить боль и принимать неизбежное. Но, к сожалению не всех. Нас также предавали, ненавидели, били и подрывали надежду. У нас не было понятия "кошмарные сны", потому, как жизнь превратилась в куда худшее. Хлоя стала моим первым помощником, потеряв брата она многое осознала и многое смогла. Она больше не была той робкой девочкой, боязливо показывающей свои картины, хотя и не перестающей их рисовать. Краски и мольберты я доставал разными способами, с бывших лако-красочных заводов, из разрушенных лавок и просто получал от желающих мне помочь...
Я прохожу в пустынный междулифтовый холл к панорамному окну. С высоты пятого этажа я могу наблюдать за вечерней Москвой, за машинами и троллейбусами, за пешеходами, медицинскими работниками и даже за идущим на посадку самолёте МЧС. Где-то внизу слышну крики ругани, лбди снова ссоряться, какой-то человек в бешенстве втаптывает цветы на из клумбы в грязь..Я не понимаю чего им не хватает, почему они просто не посмотрят на мир вокруг себя, не осознают, что каждая его секнуда неповтрима и бесценна. Вертолёт приземлился: перемотанную бинтами девочку на каталке везут к входу реанимации, я включаю новости. На Варшавском шоссе произошло лобовое столкновение, пострадавшие отправлены в ГКБ Сперанского...
Вот о чём я говорю, о том, чего болььшинство просто не осознаёт,будучи почему уверенными, что обыденное "завтра" обязательно наступит. Поднимая глаза в небо я замираю на несколько минут, потому, что могу бесконечно рассматривать звёзды. Если чуть приоткрыть окно, то звуки усиливаются, а холл наполняется прохладным воздухом, но скоро это почувствуют остальные и потребуют его закрыть, поэтому я делаю это сразу. Москва огромна, а я наблюдаю лишь маленький квадрат. Какой-то человек идёт сосредоточено разговаривая по телефону, на ходу бросает какой-то мусор и бежит дальше. Все бегут и лишь я как в замедленной съемке наблюдаю за очередным вечером столицы, светящимися мостами и башнями, уходящими в небеса. А ещё я знаю, что где-то там, за горизонтом, откуда пришло заходящее солнце, есть друг, котлрому я могу по-настоящему доверять. Всё больше и больше я взглядываюсь в восток, туда, где глубокой ночью от меня продолжают ждать письма...

Я пишу уже не в первый раз письмо,
Пусть наивны эти цели и мотивы,
Но я верю, что прочтя его,
Все поймут души моей порывы.
Пусть не знаю, что же ждёт меня потом,
Пусть зима уже стучится в двери,
Я не перестану ждать весну,
Среди жгучего мороза и метели.
Не устану я напоминать о том,
Что прощать бывает трудно и отважно,
Пожимая руку, тем кто предавал,
Лишь надеешься, что не сожгут уж дважды.
В отблесках вечерних фонарей,
В переливах утреннего света,
Продолжаю ждать ответа без лжи,
Пусть всё это глупо и нелепо...

На площади Роз всё по прежнему, ведь она полностью соответствует своему названию. Красные розы в кадках и жёлтые по периметру всей площади цветут, распускаются и увядают, ведь именно так устроена жизнь. Проходя тихими проулками, я рассуждаю о многих вещах, но в итоге мысли сходятся к одному и тому же: я снова начинаю винить себя во всём, что произошло. Дом Холландов уже близко, но я всё ещё не знаю, что из всей этой длинной истории стоит рассказывать Виолетте. Даже если бы она не была в прошлом сотрудницей Министерства, я бы всё- равно не решился обсуждать с ней произошедшее в Институте времени. Но подходя к воротам я понимаю, что всё это уже не важно: подстанция от которой питалась вся установка расположенная в их доме сгорела и те кто это сделали явно хотели доказать: "нет в этом мире неуязвимых, мы достанем каждого". От былого величия не осталось и следа, но это не главное. Это значит: нет больше связи с Кеспетчем, нет последней надежды, нет больше смысла в чём бы то ни было. А раз так, то я направляюсь к обломкам сгоревшей станции и просто начинаю их изучать: всегда было интересно как устроены сверхсложные устройства, разработанные Институтом. Как оказалось не специалисту их в принципе и не отличить от обычных транзисторов за исключением сверхпрочных никелевых проводов. В любом случае всё это уже неважно, Холланды ни за, что не дадут согласие на то..что я собирался им предложить. Уже собираясь убраться с территории окружавшей дом я слышу щелчок открываемой двери, но даже это уже не изменит ничего. «Слишком поздно»- думаю я про себя. -И слишком рано одновременно».
Уже целый час мы спорим с Виолеттой о возможностях добраться до Аргона.  Глупо отрицать, что все варианты, предлагаемые мною, по-сути фантастичны, но ведь так уже было много раз.Никто не знает действительно ли Шарли сейчас в городе, но похоже теперь нам самим придётся искать тех, от кого мы скрывались столь долгое время.Сколько бы мы  не сделали- этого всё-равно будет мало, ибо многое, что уже произошло не удастся исправить никогда и ещё я наконец понимаю, что на самом деле мы ничего не знаем о мире, в котором существуем.После долгих переговоров мы наконец приходим к выводу, что риск нахождения в городе перевешивает какие-либо преимущества поисков: всё давно запуталось, с одним ответом мы должны решить ещё десять вопросов, а затем повторить всё снова.
К центральной городской башне мы подходим в полдень, именно здесь по словам Виолетты нас будет ждать человек, который поможет с переправкой в Аргон и какого же моё удивление, когда я вижу, что это Шарли..
Впервые я сижу в таком необычном средстве передвижения, как аэростат.
И вновь я зажигаю свечи,
В потоке дней, в осенний вечер,
Я буду помнить о тебе,
Мечтать о встрече, видя сны.
Пускай нам время не подвластно,
И у тебя давно уж ночь,
Я всё ещё пишу те письма,
Ведь ты меня как прежде ждёшь.
И я могу тебе доверить,
Все мысли, чувства, пусть в словах,
Я знаю: ты поймёшь, поддержишь,
А не сбежишь в столь трудный час.
Я навсегда запомню вечер:
Когда в всеобщей суете,
Пусть на просторах интернета,
Сбылись из книг мои мечты.

Садясь в кресло я чувствую как самолёт выравнивается на глиссаду, а в окна где-то вдали можно разглядеть заброшенную авиабазу. Автопилот проговравая команды в слух, поворачивает самолёт влево и мы начинаем снижение: трудно доверять свою жизнь машине, но здесь иного выхода нет. В любом случае скоро лайнер мягко касается полосы и через некоторое время останавливается. Осматриваясь, я пытаюсь понять куда стоит двигаться дальше: к заброшенному ангару, к двухэтажному зданию или просто к дороге. В итоге наиболее прааильным мне кажется сначала обосноваться в ангаре, а затем двигаться в город.
Прохаживаясь по ржавым балкам я пытаюсь различить надписи на ящиках и найти что-нибудь стоящее, но похоже всё уже давно разграблено без нас. Так, что не тратя особо на это времени я отправляюсь к дороге: совершенно ясно, что какого-либо транспорта там поймать не получиться и до города придётся идти пешком. Осины и ели стояли совершенно без листьев, а растрескавашийся асфальт чередовался с проросшей сквозь него высокой травой.Идти по ней ещё довольно далеко, поэтому натянув рюкзак на плечи я ускоряю ход. Так уж случилось, что когда мы прелетели был уже вечер, поэтому сейчас солнце уже практически село и освещая дорогу одним лишь фонариком я продолжаю путь вперёд. По обое стороны от дороги раскинулись болота, изредко сменяемые перелесками с засохшими деревьями.

Мы стоим на взлётной полосе, ощущая под ногами растрескавшееся покрытие и леденящий ветер, гуляющий по всему лётному полю. Вот так вдруг мнимые враги стали союзниками, чтобы объедениться против общего зла.Пока Виолетта ждёт новостей из терминала я невольно задумываюсь о том, что было бы, не случись всех этих событий, не произоиди встреч со всеми этими людьми..Сейчас мы вновь стоим на пороге новых свершений, но каждый раз в нас всё больше силы, мы чувствуем поддержку друг друга и идём лишь вперёд.
Тем временем Шарли и ещё какой-то человек возвращаются из терминала, из их рассказа я узнаю, что нам всё-таки удалось найти здесь людей готовых нам помочь, но они не пилоты. Зато есть заправленный, но бесхозный самолёт с неизвестно как работающим автопилотом.Из всех нас только я имел хоть какое-то дело с этой техникой, но этого конечно не достаточно так, что всё, что мы уже сделали похоже было напрасным. Уже собираясь высказать свои мысли в слух я смотрю на Виолетту: в её глазах угасающая надежда, но в то же время решительность, она готова ко всему, что было бы в её силах и я понимаю, что сегодня похоже мы всё-таки пойдём на взлёт.
-Твои два экрана с левой стороны, следи за показаниями приборов, скорости, давления, стрелка должна всегда быть по середине- инструктирую я Виолетту- держа в руках бортовой журнал. Одновременно я пытаюсь понять, как она со всем этим справится если видела подобные пульты управления только на экранах сенсоров.Мне трудно было объяснить почему в качестве второго пилота я выбрал именно её: конечно Шарли я по -прежнему не до конца доверяю, но это не единственная причина.Так или иначе своими поступками она напоминает мне Хлою, но всё-равно это другое. Мы просто объеденились чтобы выжить, с Хлоей же я был с самого начала и все кто сейчас сидит со мной в самолёте понимают, что я отправляюсь в Аргон не только ради "Алой революции", не только чтобы найти ответы на давно волнующие вопросы, но и ради Хлои тоже.Признав это, я сажусь в кресло и начинаю готовиться к запуску двигателей.
Спустя полчаса мне наконец удаётся настроить компьютер так, чтобы значки на экране превратились из красных в зелёные, но некоторые системы всё-равно не работают: поднимать самолёт в воздух придётся ручными рычагами и лишь после этого можно будет передать управление на автопилот. Это будет чрезвычайно сложно, но я не говорю об этом, чтобы не нагонять паники. Вместо этого я кладу ладонь Виоллеты в свою и произношу:
-Ты справишься. Работая в Министерстве ты так или иначе изучала подобные сенсоры, теперь лишь нужно применить эти знания на практике.Самое главное работать синхронно и не паниковать, полоса длинная, но если поймёшь, что до точки невозврата не успеваешь- тормози: мы и так слишком рискуем, но всё-таки я хочу, чтобы и у этого риска был предел. Двигатели уже прогрелись, так, что сейчас соберись и начинай как готова, дай знать и выпускай закрылки, я в это время буду осуществлять поддув и увеличивать мощность турбин.
Виолетта в ответ ничего не говорит: лишь застёгивает ремень, ещё раз проходит взглядом по всей панели, затем смотрит на меня и решительно нажимает нужные клавиши. Одновременно с этим я включаю реверс и самолёт мягко трогаясь начинает движение с места стоянки к взлётной полосе. Мощность двигателей постепенно нарастает, издавая страшный шум и лишая возможности переговариваться без наушников, но это лишь начало, а самое главное впереди.Выкатившись на полосу я перевожу рычаги в максимальное положение, Виолеета тем временем следит за давлением в топливном отсеке. Самолёт начинает разгоняться, нас вдавливает в кресло, но так длиться всего несколько секунд, я замечаю, что скорость растёт слишком медленно, её недостаточно для отрыва. Переводя взгляд на монитор я мгновенно осознаю причину: закрылки. "Виолетта, ты ,что творишь?" -кричу я, указывая на монитор. Она смотрит не понимающе, но уже через секунду начинает лихорадочно набирать команды: слишком поздно. Самолёт на скорости безразмерно далёкой от нужной проезжает точку не возврата и мгновением позже я сбрасываю рычаги в ноль: мы тормозим, но совершенно ясно, что полосы не хватит, съезжая с неё мы сбиваем какое-то ограждение и трясясь катимся по полю в направлении топливной станции, к счастью она предусмотрительно расположена довольно далеко и мы всё же успеваем остановиться. В не себя от гнева я срываю с Виолетты наушники: "Ты сообрашаешь, что сейчас было? -кричу я прямо ей в лицо-Как можно было забыть про закрылки в самый ответственный момент?"
Виолетта молчит, а потом в её глазах появляются слёзы.
-Ладно, прости-произношу я, обнимая её за плечи- но это действительно было глупо, на кону стоит слишком многое и мы не можем себе позволить погибнуть лишь потому, что не хватило полосы.Ты растерялась и это вполне объяснимо, но всё-таки: возьми себя в руки и если уж мы начали, давай попробуем снова.
Спустя сорок минут мы снова стоим на полосе.До этого мы несколько раз отработали с Виоллеттой все её действия и всё прошло безукоризненно.
Я снова перевожу двигатели на взлётный режим, но не успевают они на него выйти, как начинает мигать запасной бак с топливом: шланг перекачики перестал работать. Я перевожу рычаги в ноль, Виолетта тоже, самолёт тормозит на этот раз едва проехав середину полосы."Да, что ж такое!.."-тихо произношу я, механически начиная перезапускать систему и видя, что шланг в работе, просто заглючил датчик. После общих переговоров мы решаем попробовать в последний раз, если уж ничего не выйдет мы откажемся от идеи попасть в Аргон и видимо похороним все свои мечты связанные с этим навсегда.
-Сколько у нас времени до пролёта беспилотников министерства?-Спрашиваю я Виолетту.
-Десять-пятнадцать минут-отвечает она.
Отлично, уже привычно, без дрожжания рук запуская двигатели мы опять оказыаемся на полосе.
-140, 160,200..Обороты растут, всё впорядке?
-В норме.
 Общаясь таким образов мы продолжаем разгон.
-210, 220, Виолетта- отрыв!
Произнеся эту фразу до меня лишь после доходит, что мы действительно в воздухе. Мы прошли ещё одно испытание, выпавшее на наши судьбы, но это лишь означает скорейший приход следующих.  Радует лишь, что хотя бы пять часов мы точно сможем передохнуть: автопилот сам проложит маршрут и совершит посадку в установленной точке: на заброшенной авиабазе города Аргон.
Мы верим в себя, но бездумно сжигаем, что знали.
Уходим, хотя ведь могли и простить и понять.
Желаем найти лёгкий путь к безразмерному счастью,
Забыв, что без слёз его часто трудно создать.
И весь мир устав, уже стал слишком серым,
Ушли из него искренность, дружба, любовь.
В сердцах поселилась лишь зависть и злоба,
На тех, кто решил разукрасить всё вновь.
Но я верю, что все мечты исполнимы,
Что можно взлететь, при этом не знав, как летать,
Что всякое зло победимо,
И свет станет ярче опять.

Я стою около полуразрушенной арки ведущей в порт, но только больше не верю никому, даже Хлое, всё, что произошло в Аргоне многому научило. Меня никто никогда не спрашивал, что мне нравится, у меня лишь была возможность просто брать всё, что даёт мне жизнь, не задавая лишних вопросов и наверное это был первый случай когда я осмелился задать этот самый воспрос и отказаться. За это меня наградили очередным пожаром, испепелив всё, что было мне в каком-то смысле дорого. И вот я снова иду на восток, в одинокий и заброшенный край уже зная, что и там мне спокойствия не будет. Я уже не хочу совершенно ничего, "Алая революция" потерпела полный крах, скоро все её забудут, а я провращуюсь в пыль вечности. Словно в подтверждение этих слов с берега налетает сильный ветер, принося с собой колкий песок и засыпая им мой рюкзак. И тем не менее я продолжаю идти вперёд, к маленькому домику в глубине порта, где меня совершенно ничего не ждёт.
***
И снова в поисках ответов я еду в поезде в один из городов северного района. На соседнем кресле женщина учит свою маленькую дочку каким-то вычислениям, смотря на всё это я едва заметно улыбаюсь, женщина замечая это тоже улыбается в ответ и глядя на дочку замечает.."когда вырастет- будет сотрудницей Центра.." Я вежливо киваю и отворачиваюсь..обычные горожане ничего не знающие о реальной обстановке. О том, какие ужасы вытворяет Министерство ради того, чтобы отстоять власть. Неожиданно на связь выходит машинист и сообщает, что преднамеренным взрывом дорога впереди разрушена и состав до нужного мне города не дойдёт. Поняв, что ничего не выйдет, я решаю возвращаться обратно.
Я выхожу из поезда на станции "Сокол"..когда-то промышленный район, ныне лежит в руинах, но тем не менее судя по количеству людей на станции продолжает жить. На соседней платформе стоит скоростной поезд в Аргон, но пустой, не понятно когда он отправится, поэтому я решаю сначала попытаться найти хоть какое-то расписание. У здания вокзала толпится множество людей в форме министерства, которые вскоре начинают бросать на меня не добрые, подозрительные взгляды: они пока не знают, кто я такой точно, но любой человек явно не из этого района вызывает у них подозрение, потому что нынче перемещение между областями занятие редкое и дорогое. Заслышав громкий гудок я оборачиваюсь и едва успеваю приготовиться к воздушной волне: по пути прилегающему к платформе на которой я нахожусь, проносится скоростной экспресс на Аргон, но не останавливается.. вероятно он идёт из какого-либо пригорода, находящегося далее этого городка, в котором нахожусь я. Вслед за ним я вижу прожектор ещё одного локомотива и по началу радуюсь, думая, что хоть это и не экспресс, а обычный поезд, но он в любом случае довезёт меня в Аргон и я поскорее покину "Сокол", но вопреки ожиданиям, вдоль станции неспешно проезжает грузовой контейнерный поезд. Медленно тормозя и останавливаясь, он перекрывает наземный переход к другим платформам и я оглядываясь на людей из Министерства инстинктивно начинаю чувствовать себя в ловушке, начиная взглядом искать какие-либо другие выходы с платформы. Их северная сторона ограждена забором с проводами и надписью "осторожно ток!" и я понимаю, что проведён он там не только для нужд железной дороги, а и для того, чтобы охранять то, что находится за этим забором, правда, что там именно, мне не узнать,да и не особо нужно. На южной стороне станции я замечаю ещё один наземный переход ведущий к зданию касс и спешно направляюсь туда в надежде наконец перестать быть "на виду". Тем временем красивый экспресс стоящий у соседней платформы, куда я так и не успел добраться, засомневавшись в скорой отправке поезда, отправляется..одна из возможностей уехать в Аргон упущена.
Внутри вокзальный терминал оказывается практически пустынен, за исключением всё тех же "стражей министерства" и нескольких пассажиров с большим багажом, явно ожидающих какие-то дальние поезда. Стараясь походить "на местного" я решительно и быстро подхожу к кассе и прошу билет "до конца" на ближайший поезд. Кассир буднично начинает вводить данные в систему и лишь потом поясняет: "В восемнадцать часов.. до Кёспетча..". И тут я понимаю, что она не правильно поняла меня потому что похоже отсюда поезда отправляются и в направления дальше Аргона.
-Нет, нет..-спешно говорю я, улыбаясь.. Я имел ввиду, лишь до Аргона..
Кассир смотрит на меня несколько раздражённо и вводит другие данные.
-Экспресс 1го класса в 17:50- сухо сообщает она.

-Я смотрю на часы: сейчас всего-лишь три часа дня и ждать столько времени я просто не могу..если бы этот экспресс отходил прямо сейчас, я бы ещё заплатил ту огромную сумму, которую стоит билет на него, хотя и не расчитывал на подобные траты, но в данном случае это и вовсе не имет смысла.
-А обычные поезда, не скоростные..начинаю уточнять я..- понимая что на таком поезде в Аргон я приеду одновременно со скоростным, но это лучше, чем проводить время здесь.
-Ничего нет- безнадёжно сообщает кассир.
-А до ближайших пригородов, не отстаю я..
-В восемнадцать часов до Кёспетча- довольно резко повторяет кассир, ранее сказанное, и добавляет..- завтра.
В раздражении я хлопаю ладонью по мраморной стене и отхожу так и не взяв вообще никакого билета. Зато этот жест не остаётся незамеченным людьми в синей форме и один из них направляется ко мне с требованием предъявить документы. "Ну всё, думаю я.."  Опустив глаза я наблюдаю, как его пальцы быстро переворачивают страницы, пока он одновременно задаёт вопросы (почему здесь? насколько?), на которые я могу ответить лишь невразумительно. "Придётся пройти со мной"- констатирует представитель министерства, а я уже начинаю рисовать в мыслях различные последствия этого, но внезапно к нам бросается какая-то девушка..
-Стойте!- кричит она, и через секуду добавляет- он приехал ко мне, просто заблудился.
Я удивлённо поворачиваюсь, не понимая зачем она..и тут понимаю.. Виолетта! Та самая с которой мы последний раз много месяцев назад виделись ещё в Кёспетче..это было так давно..а затем связь прервалась и.."значит она переехала"- проносится в голове, пока Виолетта продолжает говорить с "представителем", а затем берёт меня за руку и куда-то тянет, всё это происходит для меня словно в тумане. Оказавшись на улице она наконец отпускает меня, начиная отчитывать..
-Я смотрю ты занимаешься всё тем же..- начинает она..
-Виолетта, прошло столько времени! -прерываю её я.- И во-первых спасибо за помощь, во-вторых.. эта встреча.. удивительна, не находишь? Когда ты переехала в этот район? А в -третьих.. Да, я продолжаю искать Хлою и чувствую, что уже близок к разгадке.
-Не благодари- сухо отвечает девушка- хотя наша команда и распалась, мы по- прежнему вместе. Я тебе покажу тут одно место-продолжает она- а затем вообще-то мне пора.
-Какое место..?- начинаю я- но Виолетта уже снова молча тянет меня в какие-то переулки с главной площади.
Через некоторое время мы оказываемся у какого-то глухого, гудящего(именно так) забора и начинаем обходить его по периметру. Я молча наблюдаю, как Виолетта достаёт какое-то устройство и прижимает его к одной из секций. Гудение прекращается и я понимаю..ток. Она отключила его. Перебравшись через забор мы оказываемся у красивого сине-белого здания с летним садом, в котором прогуливается довольно много народу, среди которых и люди в белых халатах. Поймав мой удивлённый взгляд Виолетта поясняет:
-Это больница для душевно-больных- точнее так всем объясняет Министерство.-А на самом деле они помещают сюда всех, кто восстаёт против них, особо активных протестантов, стирают память,,устраивают пытки..
-Боже-поражённо шепчу я- сколького мы ещё не знаем..
-Я сама недавно узнала от..подруги-почему то запнувшись на последнем слове поясняет Виолетта, -сейчас я познакомлю тебя с ней и возможно ты узнаешь для себя что-то новое. С этими словами она берёт меня за руку и предворительно осмотревшись и убедившись, что за нами никто не наблюдает, заталкивает меня в какой-то служебный вход. Там мы надеваем халаты чтобы не отличаться от работников "больницы" и долго идём по длинным и запутанным коридорам.
-Неужели здесь нет никакой охраны?- удивлённо шепчу я..
-Только по периметру- поясняет девушка.- Считается, что проникнуть на территорию невозможно, а соотвественно в самом здании охрана не нужна. Идя вдоль череды кабинетов мы наконец доходим до двери, которую Виолетта решительно распахивает, а моё сердце начинает колотиться от осознания, что сейчас многое в моей жизни может измениться.
***
Следующие полчаса с Виолеттой мы проводим за разговорами с "Евкой"- именно так попросила называть себя эта юная работница центра, а по совместительству тайный агент движения "Революции". От неё я узнаю, что таких центров несколько во всех пригородах Аргона и как правило именно туда свозят всех пойманных и особо опасных для Министерства людей, но в некоторых регионах эти здания засекречны серьёзно охраняемы внутри  и узнать их планировку зарнее практически невозможно. Больше ничего конкретного эта "сотрудница" не знала, поэтому спустя какое-то время,  поплутав в коридорах мы с Виолеттой возвращаемся к выходу, но похоже всё же ведём себя подозрительно потому что один из работников, останавливая нас, спрашивает из какого мы отделения. Виолетта пытается что-то соврать, но у неё не выходит, потому что мы вместе видим как на лице человека отражается тень сомнений и он тянется за рацией. Не сговариваясь мы принимаемся бежать. "Только бы дверь была открыта шепчет Виолетта..только бы".. Я не хочу думать, что будет "если.." Ещё один поворот, ещё одна лестница..и вот он выход..с замиранием сердца я берусь за ручку и мне кажется, что дверь всё-таки заперта, но я нажимаю чуть сильнее и она поддаётся. В глаза бъёт яркий солнечный свет..но мы не обращая на это внимание бежим за здания и прячемся где-то в летнем саду.
-Сейчас периметр оцепят и мы вообще не сможем выбраться- заявляю я.
-Сможем- слышу я ответ..- но не слишком уверенный и задумчивый.
Я слежу за взглядом Виолетты и вижу как на крыльцо выходит Евка..но глаза у неё какие-то.. стеклянные. Мне становится всё понятно без слов: её разоблачили, поймали.. и теперь.. Хотя я и знаю эту юную повстанку всего полчаса, не могу думать об этом просто так..она в любом случае часть нас..часть движения.. но чем мы можем помочь?
И тут Виолетта бросается к ней. "Стой!"- кричу я, но слишком поздно.
Виолетта уже подбегает к Евке и я слышу как она уговаривает её пойти с нами, но по глазам Евки я вижу, что та уже ничего не понимает и лишь повторяет: "Нет, я должна, должна.."- а затем поднимается и медленно бредёт к входу в центр. Я подхожу к Виолетте.
-Ты ничем не поможешь сейчас ей- говорю я- с ней явно что-то сделали, а нам надо уходить, пока охрана прочёсывает задний двор, думая, что мы там.
На глазах Виолетты появляются слёзы.."Нет Евка- шепчет она,- нет..", наблюдая из-за угла, как та уже почти дошла до главного входа. И тут..в дверях появляется работник центра держа в руках шприц: "Ну что Евгения- говорит он- и я в первые слышу её настоящее имя- пора исполнить свой долг"..
Евка кивает, покорно бредя внутрь и тут Виолетта не выдерживает и вырывая мою руку с криками "Нет!!"- бросается за ней.
"Виолетта, нет!!- кричу я, словно повторяя и разрываясь между тем, чтобы кинуться за ней, понимая, что нас тогда схватят всех и я никак не смогу ей помочь и тем, чтобы остаться здесь, в надежде что-то сделать после. Решение принимают за меня: уже в следующую секунду я вижу как люди из центра хватают Виолетту и втаскивают внутрь. Заливаясь слезами от бессилия я в спешке через тот же ход, через к который мы пришли, покидаю территорию "больницы", даже не поблагодарив судьбу за то, что ток к счастью так и не подключили снова.
***
Я бреду по улицам города не зная, что делать дальше и как помочь хотя бы Виолетте, если Евку уже не спасти. Видя какого-то прохожего с сенсором, прошу показать мне по карте расположение ближайших гостиниц, это не значит, что я лягу спокойно спать, но на какое-то время мне нужно укрытие. Мужчина смотрит в мои глаза и я понимаю..он меня узнал. Но вместо криков, тот молча открывает на сенсоре программу заметок..там списки фамилий..кого-то я знаю, кого-то нет, но всех их объединяет одно: их забрало министерство и я понимаю, что этот человек тоже как то связан с революцией. "Ты уже знаешь тайну нашего города?"- тихо спрашивает он. Я киваю.
-Я уже много месяцев занимаюсь поисками- поясняет мужчина- пытаюсь помочь тем, кому могу, за это время я многое узнал..но мои силы на исходе. Я готов передать тебе информацию-продолжает он- сегодня вечером, у центральной башни. А гостиница..за углом- с улыбкой заканчивает он и не дождавшись моего ответа уходит.
Сколько раз мы смотрели в небо,
На котором зажглась звезда...
Сколько раз мы мечтали о мире,
Вспомнив прожитой жизни года...

Мы ведь сами себя отпустили,
В тот опасный, но главный полёт,
И пускай остальные твердили:
Этот путь никуда не ведёт.

Мы упали,расправив крылья,
Лишь затем, что б подняться вновь.
Вера в силы-есть наслаждение,
Ведь известно, до цели есть путь.

Сколько раз нас уже не ждали,
Ветер лишь раздувал листву.
На сожжённых остатках рая,
Поклялись не сгореть в аду.

И пускай свет затмили тучи,
Мы поднимемся выше их.
С тех высот прокричим мы людям,
Чтоб опомнились души их.

Сколько раз мы глотали слёзы,
Зная тех, кто ушёл на всегда.
Предпочли их не видеть, не вспомнить,
Те, что клетку создали для нас.

Но мы снова расправим крылья,
И замки,как тростинку сорвём,
И отвесной стрелою в небо,
Не боясь ничего мы уйдём...

Сколько раз мы смотрели в небо,
На котором погасла звезда.
Мы зажжём эти звёзды снова,
Пусть на это уйдут года.