Интервью Замире Гаджиевой Молодёжь Дагестана

1) С каких лет вы открыли в себе писательское умение?

«Дело в том, что я вырос в «интеллигентной семье»: папа – композитор, мама – филолог. Старшая сестра играла на фортепиано и немного на скрипке. Но так как я был просто сыном и младшим братом, то меня всё это как-то мало привлекало, и я больше любил рисовать индейцев и динозавров и играть в футбол, нежели заниматься академическим искусством. Но музыкально-литературная атмосфера дома на то и «атмосфера», чтоб ею дышать, и поэтому как-то сам стал что-то писать в тетрадке и тренькать на фортепиано. Но самым главным событием было моё попадание в больницу в возрасте 13 лет, где мы всей весёлой палатой помогали нашему сотоварищу переписываться стихами с девушкой из соседней палаты. Это так меня увлекло, что вернулся я после клинического отдыха уже состоявшимся рифмоплётом».
   
2) Сейчас у многих талантливых детей, обладающих различными талантами, есть некоторые проблемы с самореализацией. Самой частой проблемой является мнение родителей, которые всегда хотят, чтобы у их детей был постоянный материальный достаток, а творчество не всегда стабильно. Как ваши родители относились к вашему творчеству в начале вашего пути? Хотели ли они дать другое образование? Пытались ли сказать, что это всего лишь хобби, и большего не выйдет?

«Вообще, это касается практически всех сфер детских увлечений, которые не совпадают с родительским видением. По-моему, в истории есть множество примеров, когда родители-артисты ни в коем случае не хотели, чтоб их дети стали актёрами, и наоборот, а были случаи, когда те же творческие мамы-папы были в шоке от предприимчивого сынка. Так что тема «отцов-и-детей» кроется совсем в иных – более глубоких и тонких – сферах. В моём же случае, главным стопором было само время (те самые пресловутые 1990-ые), когда вообще не понятно было, что в действительности нужно и можно делать – особенно тем, кто работал и рос в абсолютно понятной социалистической системе. В итоге где я только ни работал, что только ни делал, а в итоге закончил бухгалтерские курсы после окончания школы, потом получил очень смешную «тройку» за диктант, поступая на юридический факультет, и попал в экономический университет, где стал не только заниматься цифрами, но и ещё сильнее рок-н-роллом и поэзией».
      
3) Вы сменили очень много проектов. Теперь у вас группа «Жатва», которая, как вы сказали, выпускает тяжелую музыку. Почему вы творите именно в этом направлении?

«Я не менял проекты, а в разных проектах участвовал как текстовик. Группы Catharsis, Hostile Breed, «Чёрный Обелиск», Everlost и др…. – я не был участником этих групп. А вот сам выходил на сцену лишь как бард-исполнитель под собственным именем, и под названием «Д.И.Г.А.» – вместе с прекрасным гитаристом и моим товарищем Дмитрием Игнатьевым из группы Tantal (для которых я тоже написал несколько текстов). А «Жатву» мы создали с моим другом детства – Олегом Гарбузовым (балалайка, варган) и музыкантами группы Scream In Darkness (и для них я пишу тексты!) И вот эта группа по-настоящему тяжёлая в музыкальном смысле, а песни «Жатвы» скорее отчаянные, мужские, искренние, крепкие, а тяжёлыми их я называю потому, что они не развлекательные, и чтоб их по-настоящему прочувствовать, нужен душевный труд. Сейчас – во время постоянного информационного шума и цифровой зависимости – очень непросто воспринимать наши песни, мои тексты, погружаться в нашу атмосферу».
 
4) Наступали ли в вашей жизни такие переломные моменты, когда практически не удавалось ничего писать? Если да, то как вы с этим боролись?

«Ой, это постоянно! Вернее, постоянно «не удаётся», но я с этим не борюсь уже, ибо после стольких лет я понимаю: «как-пришло-так-ушло». Мой талант – лишь частично результат ремесленного мастерства, а по большому счёту – плод неизъяснимого так называемого «вдохновения». Я не находил этот дар и не мне грустить о том, что он куда-то уходит периодически или уйдёт навсегда. Что сделано на сегодняшний день – уже великая удача, и одновременно огромнейшая загадка для меня. Если не пишется – не пишите. Вы же не могли противиться тому, когда не взяться за ручку или кисть было невозможно, так зачем противиться тому, когда у вас что-то не получается сегодня. Завтра получится! Если это ваш путь… А пока можно покормить кошку, полить цветы и помыть посуду».

5) У вас много литературных произведений. Долго ли вы работаете над одним стихотворением и шлифуете его, доводя до идеала или же начальный образ практически не меняется?

«Да, много очень разных вещей. А вот идеалом я бы их не называл. Это, знаете, как с живописью – любой художник на вопрос, когда он считает картину, изображающую поле или лес, или море, или небо, оконченной, думаю, ответит, что просто вот приходит такое ощущение и всё. Так и с поэзией, раз уж мы о ней говорим – иногда меня обвиняют в излишнем сюрреализме и символизме, но когда у меня что-то пишется, то я не могу объяснить, почему именно это слово или эта фраза должны быть здесь. Просто есть такое моё личное ощущение, даруемое мне неведомой мне силой. Рад, что, как оказывается, в итоге кому-то рождённые образы становятся близки и понятны. И именно по-своему близки и понятны». 

6) Что самое главное в стихосложении и написании различных произведений?

«Если можете не писать – не пишите».

7) Вы следуете или стараетесь следовать основным правилам стихосложения (соблюдаете стихотворный размер, к примеру?) Или же пишете так, как велит сердце, не подгоняя их под какие-либо рамки?

«У меня очень стандартные ритмы и рифмы, по-моему. Я понятия не имею о правилах, стилях, размерах. Я совсем не академический поэт. Но получается, что ритмика в стихах получается абсолютно классическая. Так называемая «современная поэзия» с ломанными ритмами, без знаков препинания, с написанием новых строк с маленькой буквы и прочими штуками – это вообще не моё. Я почти уверен, что любой профессор стихосложения и литературовед разобьёт в пух и прах мои некоторые работы, но мне, честное слово, абсолютно всё равно».

8) Часто, когда я пишу стихи, я их пою. Бывает ли у вас такое? Становятся ли ваши стихи песнями, которые вы не собирались сначала петь?

«Мне повезло – я и стихи пишу, и песни. Но стихотворения предельно редко становятся песнями, хотя бывали и такие случаи. А музыка ко мне приходит не реже слов, поэтому, напевая, я пишу уже именно тексты для будущих песен. Иногда они получаются довольно самодостаточными стихами, но не часто. Кстати, недавно мне пришла в голову такая идея – и я её уже несколько раз успешно воплотил в жизнь: когда я пишу тексты для песен, то читать и воспринимать их без музыки бывает очень не очень, но мне стало жалко, что некоторые образы и фразы, созданные для песен, остаются именно в них. Поэтому после написанной песни я на основе её текста пишу уже полноценное стихотворение с чётким ритмом. Получается интересно! Вот один из примеров (для сравнения послушайте песню «Эхо Тишины» группы Tantal):

Я слышу плач бумажных птиц,
Летящих вдаль за горизонт:
Их крылья – вырванных страниц
Моей любви прощальный стон.

А вот судьба – лежит на дне
Пером, упавшим в пустоту,
И все рассказы о тебе
Я умещу в одну строку.

Но даже ветер не прочтёт
Тех писем: эхо тишины
Никто не слышит и не ждёт –
Забыты, смяты, сожжены.

9) Все вдохновляются какими-то вещами или событиями. Что вас вдохновляет? Бывает и такое, когда нужно написать. Сложно ли писать вам на заданную тему?

«На заданную тему писал очень редко, но иногда это делать и легко, ибо включается некий азарт. Как игра! А про вдохновение мы уже говорили – оно может таится везде и при этом его нет нигде. Можно надевать рубашку и зацепиться за что-то, а оказывается, что ты «зацепился» за идею, строчку, рифму, а можно поехать, например, в живописнейший Дагестан, получить невероятные впечатления от общения с замечательными людьми и побывав в поражающих глаз и душу местах, и – вернуться оттуда в полном молчании и без единой песни».

10) Всему нужна критика. Порой она бывает просто необходима. Вы читаете своим друзьям только что сделанные творческие продукты или тщательно проработанные, проверенные стихи? Как они реагируют? Вам важно их мнение?

«Мне не важно, но ценно мнение близких людей. Если я чем-то не доволен сам, то и не показываю никому этих работ. Но, в общем-то, я их просто не оставляю, как факт. Если песня записана или спета, а стихотворение публично прочитано или опубликовано, значит, я точно ими доволен. Я слишком сильно доверяю Богу в вопросах моего творчества, чтоб обращать внимание на критику или мнение отдельно взятого человека, который смотрит на это из своей личной вселенной». 

11) Дети часто нуждаются в добром напутственном слове. Что вы посоветуете юным поэтам и музыкантам, да и вообще талантливым детям?

«Посоветовать – не бояться себя и своего таланта. Как бы это банально ни звучало, но у вас всё только начинается, поэтому просто «дышите дальше», и дорога выведет – она такая, она даже и не спросит вашего мнения. Поверьте (нет, знайте!) – подавляющее большинство вещей, которые случатся с вами как в личной, так и в творческой жизни, сейчас для вас абсолютно непостижимы».