Полночь, звезды и ты

Дом, в котором я снимал квартиру находился в тихом спальном районе. Квартир в нем было немного, коммуникации ветхие, старичок дышал на ладан. Власти города давно вынесли вердикт этому району, и весь жилой фонд 19 века, сам того не ведая, ожидал своего смертного приговора. Новый мэр желал превратить этот музей древностей в передовую архитектурной мысли. Горы стекла и бетона должны были, словно арт-обстрел, поразить это место. Цены на жилье тут упали, и я жил, не думая о том, какой пирожок с полки мне достанет будущее. Соседи покидали этот тонущий корабль, и многие этажи пустовали. Арендаторы наняли охрану, дабы деклассированный элемент не стал заниматься сквотерством. Проще говоря, чтоб бомжи не лезли. Тишина стала моим единственным другом. Были и преимущества, я мог включать на полную громкость музыку. Мог пить, курить, орать во весь голос, звать друзей, устраивать оргии. От всех этих излишеств меня заботливо оградило то, что друзей и подруг у меня не было. К алкоголю я относился спокойно, курил редко. Моя коллекция винила была в полном моем распоряжении. Чтобы не забыть, я обычно пишу все в блокнот.  Он как правило забит ерундой вроде списка того, что мне надо купить на ужин, куда сходить в пятницу, что я делал в субботу, и во сколько ложился спать. Бездна бесполезной информации, словно вирус эболы, поражала бумагу в блокноте. С работы я вернулся пораньше. Шеф устроил праздник в честь рождения внучки, мы выпили коньяк и шампанское. Не надо это мешать. Это пошло и ведет к отуплению разума и лености мозга. Но я отвлекся. В легком подпитии я прибыл домой. Настроение до мажор, я открыт миру, я эдакий, повторюсь, мажорный септаккорд на гитаре - одна зажатая струна, а сколько яркости в звуке! Сначала я списал все на коньяк, ну мало ли, выпил. Звуки. Обойдя квартиру, я успокоился, что не забыл выключить проигрыватель. Но музыка лилась. Это был размеренный «разговор» кларнета, клавишных и вокала. Последний был вкрадчив, медоточив и по-своему, как алчущий греха страстный любовник, напорист. Его тембр я бы сравнил со вкусом тутовника, в меру приторный, но обволакивающий нёбо. У женщин перед ним нет шанса. Я подошел к буфету, достал виски, и отпил прямиком из горлышка. Нет, такая музыка требует размеренности, и открыв бутылку повторно, я налил ее в бокал. Через стену слышно было что-то про полночь и звезды. Джаз 30-х. Шипящая запись на пластинке, неспешный ритм, пунктиры комфорта. Значит за стеной появился сосед, а может это загадочная незнакомка, томная брюнетка, воркующая под звуки свинга. Виски явно ударило мне в голову.
Эту мелодию я не слышал. Вскоре звуки прекратились, и мы с подругой тишиной вновь обрели друг друга. Я приготовил ужин и лег спать. Субботний велопробег ждал меня. И обняв подушку, я погрузился в мир неясностей и загадок.




Кровь, пот и слезы. Есть такой джаз-рок ансамбль. А может был в 70-х. Но они напоминают мне о себе каждый раз после веломарафона. Привкус крови в горле, потная, красная физиономия и слезы радости от проделанной длинной дистанции. «Чему суждено подняться, обязательно опустится, колесо идет по кругу», - эти парни знали о чем поют. Простота в словах всегда притягивает. Музыканты говорят открыто, мы такие же как вы. Многие верят. Я поэтому и не вслушиваюсь в тексты песен, вдруг чушь поют. Эти могут! Но, я опять отвлекся, тот еще из меня рассказчик, особенно после 15 километров. Дрожь приятно бьет по ногам, кровь бегает по венам хлеще любого спринтера. Все мысли о холодном душе. Из квартиры напротив вновь играет легкий джаз. Все эти диксиленды словно поселились за стенкой. Из Нью-Йорка в Париж, а? Я лег на кушетку и решил сыграл сам со собой в игру. Угадай что дальше. И, какое коварство, я угадал Бесси Смит, Дюка Эллингтона, Коула Портера, Ирвинга Берлина, Бенни Гудмена, но не эту вещицу. Вкрадчивый саксофон, нет, нет, нет! Это не Сидней Бише. Похож, но не он. Я решил не прибегать к помощи интернета и узнать сам, что это.
Я вышел на балкон. Пятничный летний вечерний ветер ласкал мои щеки, виски согревало тело, а джаз - душу. И тут, я увидел ее. Нет, это не была красотка. Вернее когда то, возможно она ее и была. Не люблю мотать пленку назад. Выправка как у статс-дамы, взгляд цепкий, но не злой, смоляные черные волосы, острые скулы, тонкие черты лица.
Вам не мешает музыка, сэр? - раздался ее слегка хрипловатый, певучий голос
Добрый вечер, миссис, не знаю, вашего имени, нет, она прекрасна - собравшись, ответил наспех я
Эл Боули - куда-то в сторону сказала она
Простите? - робко добавил я
Эл Боули, каков красавец, мы с Филипом часто танцевали под его чарующий вокал
Да, он, признаюсь не смог определить, кто исполняет эту чудесную мелодию
Вы любите джаз, - слегка удивленно спросила она
Мой папа, его заслуга, все детство мои уши внимали игру Чарли Паркера, Диззи Гиллеспи, Дюка Эллингтона, Кэба Каллоуэя и многих других.
Чудесно. Не люблю досаждать музыкой другим, не знала, что тут кто-то еще живет
Я признаться тоже, - ответил я
Фиона Доэрти - представилась она
Вы, ирландка? - скромно спросил я
Да? А я что? - немного отстранившись спросила она
Нет, нет, просто ваша речь, мало кто обладает какой же приятной певучей речью, как ирландцы. - добавил я
Что же, хотя бы в этом наш народ преуспел, - после паузы, ответила она
Вы ведь, поляк, русский, славянские корни, твердый язык, но живете давно, и немного поднаторели, - отрезала она
Русский. - сознался я
Чехов, Достоевский, Дягилев, - хорошая страна, но много мук на себя приняла, в этом мы похожи. Много пьем, много говорим и мало делаем. - сквозь зубы посмеялась миссис Доэрти.
Вы правы, ответил я, я пригубил виски
Вы пьете виски? Скотч? - ее бровь немного пошла наверх
Ожидали водку? - парировал я. Шотландцы говорят пошли дурака за скотчем, он принесет липкую ленту.
Ха, - раздался сдавленный смешок, возможно вы правы, ответила она, но мы с ними - братья, как вы, с сербами. Странное родство, но дороги безрассудства выбирать не нам, не так ли?
Мм, да, вы правы, - добавил я
Мой муж, Филип говорил, вы - ирландки, хороши в двух вещах: в постели, и чесать языком. Он был военным, грубость их брата нивелируются безграничной преданностью. Он умер год назад от рака горла. Перед смертью он попросил у меня сигарету и поставить ему эту песню «Полночь, звезды и ты». Будете удивлены, я не плакала, я знала, он счастлив, а значит я тоже. Это было наше последнее наслаждение от этой музыки. Эл Боули. Ничего про него не знаю. А он подарил нам целый мир. Глупо, банально, даже пошло! А Кроме нее, кто этой пластинки, небольшого круглого миньона у меня и нет ничего. Говорят наш домишко снесут. Пусть уж со мной вместе и музыкой Рэя Ноубла и оркестра, в котором пел этот славный парень.
Потанцуем, - неожиданно для себя предложил я
Вы мне? - на лице проступил легкий румянец.
Вы определенно знаете, чем увлечь ирландскую леди
Вашу руку, прошу.
Ее тонкие аристократические пальцы аккуратно, словно мать берет дитя с кроватки, охватила с двух сторон пластинку, поставила в проигрыватель, подвела иглу, раздалось приятное шипение, прошло несколько секунд, зазвучали первые аккорды саксофона и мы приняли неспешно кружить по комнате.



Полночь, звезды и ты,
Полночь, рандеву мечты
Взгляд твой передал письмо мне
Нежности и страсти, «я сдаюсь тебе»
Полночь принесла любовь нам
Ту что ждал всю жизнь я
Буду помнить взгляд твой
Я люблю тебя

Полночь, звезды и ты,
Полночь - рандеву мечты.
Полночь - весь мой мир лишь ты.