Прощание с убитыми разведчиками. 11

Погибшие разведчики, мои друзья. Вечная им память
Я помню, когда еще молодой был, мы приехали в госпиталь хоронить наших убитых разведчиков, то есть прощаться с друзьями. Отправлять в Союз наших ребят, с кем четыре дня назад были в бою. Они погибли, защищая наши с тобой жизни. Из морга их еще не вынесли, и я, как любопытный разведчик, решил осмотреться. Отошел в правую сторону, там стоят большие палатки. Заглянул в одну – о, блин, резкий запах смерти ударил мне в нос, глаза мои увидели морг. Люди лежали голые, перебинтованные, распухшие от жары. Они были белые, бело-желтые даже, лишь между ног торчали обвислые принадлежности, напоминания, что это ребята. Я многое уже видел, но эта груда солдат, в одной палатке, голые, беззащитные, и стойкий запах мертвечины, его нельзя спутать ни с каким другим запахом, этот запах смерти. Я одернул край палатки и вышел. Иду между палатками и вижу, спиной ко мне стоит нерусский солдат, что-то делает. Я подошел к нему, на деревянном столе лежит голый, разрезанный от шеи до промежности, солдат. На земле, в железном тазу лежат внутренности солдата. Нерусский солдат, узбек или таджик, зашивает большими стежками, большой изогнутой иголкой, суровой белой ниткой, кожа стягивалась неровно. Около мертвого солдата и живого медбрата кружился рой мух, и эти мухи летели ко мне, как дьяволы, увидев живого человека. «О, Господи!» – прошептал я, как будто побывав в преисподней, в аду. Отмахнувшись от этих мух, я быстро ушёл. Иду к своим, а здесь тоже ад. Мои убитые друзья лежат в цинковых гробах, рядом береты, в парадной форме, из носа от жары у наших ребят выходит жидкость, и опять летают эти мухи-дьяволы, жужжа, унося с собой мертвую плоть.
Даже сейчас я помню, как солдат штопает человека, как стояла рядом со мной смерть, я видел ее черную одежду и косу. Господи, прими убиенных к себе в рай, прости за грехи. А мы продолжали воевать, уходили в засады, на караваны, на прочёски, а рядом с нами была старуха в чёрном с косой, стучала зубами. Мы –разведка, и не боялись смерти, мы просто с ней жили. Наших разведчиков закрыли цинковой крышкой, и два цинковых гроба полетели в Союз, на родину, к матери и отцу, к сестрам и братьям. А мы остались здесь, выполнять свой интернациональный долг. Слава героям!

Саланг – засада
 
Я, Моргунов Игорь и командир Александров с «духами»

Афган! В «зелёнке» днём жарко, поднялись в горы. Ветер, холод, строим СПС из камня, пошёл дождь. Высота под Салангом, где проходит «духовская» тропа, маскируемся, натягиваем плащ-палатку, но ветер срывает, приходится держать руками. Снимаем шнурки с кроссовок, за кольцо плащ-палатки и за камень привязываем. Все промокли, РД мокрый, бушлат мокрый. Прижались мы с Валерой спина к спине, он в одну сторону смотрит, я в другую. Зубы стучат от холода, а ночью еще холодней. В голове, особенно по молодости, проскальзывала мысль – может заболеешь да отлежишься и отоспишься. Но, как назло, не болели, срабатывал какой-то инстинкт. Ну, и чмырей у нас таких не было, не до койки. Один за всех и все за одного.
До утра не спали. «Духи» не пошли по тропе, видно ливень стал помехой. От нас и от мокрой одежды шел пар. Мы также тихо покинули место засады, и ушли к технике в «зелёнку». Ночью опять в засаду и снова в бой, кто кого перехитрит. Будь всегда наготове, не пей спиртного, не употребляй наркотики, не кури, занимайся спортом. Такой десантник, такой разведчик, такой русский солдат, таким будь и ты!