23

- Зря я восприняла слова Вик «вечеринка для девочек» в буквальном смысле. Я думала, будем только мы, - пытаюсь докричаться до Эльзы, но музыка настолько громкая, еще и собравшиеся люди кричат, что приходится орать прямо в ухо.
- Ну, Вик умеет удивлять, - смеется Эльза.
«Да уж, все чудесатее и чудесатее. Как в Алисе», - думаю я, и в этот момент Вик вклинивается между нами и тащит сквозь толпу. И как только тут умещается столько людей? Квартира-студия, жилище Лидии, не кажется мне уж очень большим.
Лидия расставляет бутылки на барной стойке. Много, много бутылок к тем, что уже стоят.
- Лидс, эй, - Вик тихонько хлопает по плечу высокую девушку. Ее длинные серебряные волосы блестят в свете ламп и мигающих гирлянд.
- Рикки! - радуется хозяйка вечеринки. Вик закатывает глаза.
- Хочу познакомить тебя с моей племянницей. Зои. Лидия - Кричит Вик, наливая себе виски в красный пластиковый стаканчик.
- Миленькая, - кивает хозяйка вечеринки и, поворачиваясь ко мне, спрашивает, - можно тебя нарисовать потом?
- Не знаю...А зачем?
- Глупая! Я же - художник. А ты подходишь мне. Мой типаж, - загадочно улыбается девушка и уплывет в толпу прибывающих людей, грациозно виляя бедрами.
- Выпей, - Вик протягивает мне пластиковый стаканчик.
Теперь я ничем не выделяюсь из толпы.
В следом за вторым — третий, потом еще и еще...Вино, обжигающая текила. Мы с Эльзой и Вик танцуем как ненормальные. Музыка словно разрядами тока проходит сквозь меня, вызывая яркие вспышки перед глазами и даря легкость движениям. Холод отпускает, позволяя легко дышать, и все плохие мысли разом покидают мою голову. Так хорошо.
Если бы я знала, что будет дальше, никогда не пришла бы на вечеринку.
- Кстати, я обещала познакомить тебя с первой красавицей школы, так? Идем, - протянула Эльза, пытаясь разглядеть в толпк Вик, но, не найдя подругу, потащила меня в глубь лофта. Мы поднимаемся на второй этаж и входим в комнату — это кабинет. На стене висит портрет женщины. Очень красивой молодой женщины.
- Это мама Лидии. Такой же портрет в школе висит.
- Я слишком пьяна, чтобы по-человечески отреагировать. Меня хватает только на глупое «вау», после чего Марлоу фыркает и возвращает меня обратно к столу с напитками. Carpe diem, как говорится. Ну, точнее, ночь.
Спустя три часа по всему лофту образуются кучки из спящих людей, а уцелевшие собираются в центре на диване и подушках, наваленных на пол. Как уцелела я, остается загадкой, однако способность говорить и соображать, пусть и заторможено, я не утратила.
- Сыграем в «Я никогда не», - предлагает Лидия. - Все знают правила?
- Смутно, - признаюсь я, немного смущаясь.
- Ну, например, я говорю: «Я никогда не ела собак». Те, кто ел, выпивают. Остальные сидят и завидуют. Сечешь?
Я горячо киваю.
Лидия задумчиво поправляет прическу.
- Я никогда не курила марихуану, - начинает  хозяйка лофта.
- Виктория Портер, ты умеешь удивлять, - хмыкает Эльза, когда Вик делает глоток, пряча смешок в стакане.
- Ну...Я никогда не купалась голышом, - признаюсь я, когда приходит моя очередь. Почти все выпивают.
Я удрученно вздыхаю.
После десятка кругов я остаюсь самой трезвой. Все остальные довольно хохочут, выдавая свои грязные секретики и улюлюкая, когда кто-то уж слишком откровенничает. Вик и Лидия сидят в обнимку, пьяно хихикая и посверкивая горящими глазами. Но, когда очередь в который раз доходит до Виктории, та внезапно серьезнеет и хмурит брови. Она переводит взгляд на Эльзу, та смотрит в ответ. Целую минуту или больше — кто поймет? - они играют в гляделки, пока недовольные не начинают возмущаться приостановкой игры. Тогда Вик говорит.
А потом в моей голове раздается раскат грома — её словами:
- Ладно, я никода не пыталась подружиться с кем-то, чтобы потом подкатить к брату этого человека. Тем более, если с этим «братом» уже что-то было, - загадочно улыбается девушка, но  что-то гаденькое присутствует в этой улыбке.
- Виктория, ты пьяна, - тут же встревает Эльза.
Верно подмечено, надо же. А вот ты должна выпить, - чеканит Портер абсолютно трезвым голосом.
В моем опьяненном мозгу начинают крутиться шестиренки.
- Эльза?
- Что Эльза? - злится она, залпом осушая свой стакан. - Даже не думай осуждать меня сейчас.
Эльза морщится, потом резко смыкает свою тонкие пальцы  на моем запястье и поднимает с дивана.
- Мы отойдем. Развлекайтесь без нас, детки, - кивает оставшимся и уверенно плывет к выходу. За нашими спинами раздаются шепотки. Лидия провожает нас взглядом до самого выхода, устало качая головой, когда я ловлю ее взгляд.
Холодная морось освежает, и алкогольное навождение постепенно спадает. Становится пусто, мерзко и холодно.
Эльза курит. Я молчу.
- Мне действительно нравится Зак. Уже давно. Поначалу, - девушка внимательно смотрит мне в глаза, - я думала о тебе, как о способе достижения цели, но...Ты оказалась интересной.
- Да ну?
- Зои, ну прости меня... Я просто хотела исправить свои ошибки. Мы очень плохо разошлись с Заком. В конце концов, подумай о брате. Я люблю его.
- А Виктория давно знает о твоем плане?
- Я только сегодня призналась ей. Она разозлилась.
Я облокачиваюсь о стену и прячу лицо в ладонях.
- С самого начала нужно было понять, что такая, как ты, не станет просто так дружить со мной. Я скучная, ты права. Не отрываюсь, не хожу на вечеринки, да много, чего я «не». Дьявол.
- Зои, не неси бред. Ты пьяна! Давай поговорим завтра?
- Нет. Давай никогда не будем говорить об этом. И вообще.
Я не смотрю на Эльзу, не злюсь, не плачу.  Просто разворачиваюсь и бреду к дому. Оставляю в свете фонарей Эльзу, оставляю в этом дне  дурацкую вечеринку, пьяную Вик...Весь этот день станет лишь новым пазлом в моем маленьком космосе разочарований.
Зак читает книгу, сидя на диване в гостиной.
- Меня ждешь?
- Зои...
- Ты знал?
Зак стонет.
- Я предупреждал.
- О чем? Ты не привел ни одного вразумительного аргумента. Твои предупреждения были больше похожи на капризы непослушного избалованного ребенка.
Шлепаю босыми ногами мимо брата. Желание видеть кого-либо отсутствует полностью.
- Блин, Зои.
«О да, Зак. Ты просто необычайно силен в извинениях»,  - звучит в голове.
- Все в порядке. Или нет. Понялия не имею. Я перестаю понимать, что вообще происходит.
- Прости.
- От «прости» не легче, понимаешь?
- Зои! Я...
Не дослушав, я спешу скрыться в своей комнате. Скидываю платье, швыряю его кучкой ткани на пол. Вся комната, этот дом и город поворачиваются ко мне своими темными сторонами, обнажают серость улиц, грязь стен и вереницы секретов. Флер домашнего тепла тает в реве ветра за окном.
Прячусь под одеяло с головой, чтобы скрыться от холода, и сжимаю зубами подушку, чтобы плакать бесшумно. Но слез нет. Маленькая девочка под кроватью тоже не плачет, только крепче обнимает Рыцаря. Нам обеим больно. Опять или — снова? В голове - образ Мамы Эл. Она всегда знала, когда мне плохо и грустно, когда я готова была расколоться на сотни льдинок в своем холоде. Тогда она садилась на краешек кровати, гладила меня по голове прямо через одеяло и пела песню про отважных моряков.
- Зои, ты сильная, моя малышка. Иногда бывает очень больно, нужно поплакать, переболеть, а потом отпустить. За болью можно не заметить свет. Нельзя так. Поплачь, но не закрывайся в себе. Рано тебе еще разочаровываться в мире, солнышко, - тихо говорила она, а я верила. Всегда.
- Но мне так больно, - шепчу я в подушку, сдерживая рыдания, - так больно.
В этот раз Мама Эл уже не услышит меня.

Утром я не иду в школу, только кашляю, чтобы папа поверил, что я болею. Включается защитный механизм — состояние безразличности: хочется только спать. Так лечится сердце. Но с каждым разом мне все сложнее выплывать из этого сна, ведь сердце только лечится, но боль и шрамы остаются.
Я сажусь в кровати, обнимаю колени и гляжу в окно. Картина открывается довольно мрачная, осенняя, но горячо любимая мною. Резкие порывы ветра качают деревья из стороны в сторону, облака с неимоверной скоростью бегут по небу, серому и безрадостному, шумит дождь. Мне всегда казалось, что в такую погоду безумно спокойно на душе и уютно.
Как тебе может нравится эта мерзость, Зои? - поражалась мама.
Я дочь непогоды, сестра моряков, друг шторма, - выдала как-то я в ответ, вспоминая любимую песню в исполнении Мамы Эл.
Дурочка, не мели чепуху. Ты совсем не похожа на меня, - театрально вздохнула тогда Оливия. Я с привычным постоянством вновь разочаровала ее.
В доме тихо. Люблю тишину, да и с Заком я бы не смогла сейчас разговаривать.

Когда я, наконец, спускаюсь на кухню, раздается звонок.
- Зои? Добрый день, - на пороге стоит Эстер. «Черт!», - мысленно кричу я и отвешиваю себе пару подзатыльников.
- Привет, Эстер, - я чувствую, как щеки покрываются румянцем.
Эстер критично оглядывает меня с головы до ног: нелепая пижама, круги под глазами, опухшее лицо, пушистые тапочки на ногах. Прелесть, что сказать.
- Что-то мне подсказывает, что ты забыла про доклад, - пухлые губы девушки, подчеркнутые неярким блеском, изгибаются в усмешке, - но это не страшно. Все равно, мозгом в этом дуэте буду я.
Мне не послышалось? Что ж, Эстер, Посмотрим. Вызов принят.
Оливия, всегда говорила, что работа отвлекает. После каждого неудачного романа она погружалась в депрессию и лечила разбитое сердце, изливая чувства — ее лечило мерное постукивание клавиш, стройные предложения. Маму лечил ее дар писательства — калечил, а потом лечил. А вот Мама Эл дейсвительно отвлекалась с помощью работы. Но она не забывала глядеть по сторонам, не забывала любить, радоваться, смеяться. А вот мама — забывала. Хотя ее булочки я любила больше всего.
Физику и астрономию я люблю с детства, поэтому заявление Эстер злит и раззадоривает меня. За считаные секунды я привожу себя в порядок и сажусь перед одноклассницей в полной боевой готовности.
Работа кипит.
- А твои мозги шарят, крошка! - с долей уважения - о да  - восклицает Эстер, когда мы справляемся с докладом буквально за пару часов благодаря тому, что вся нужная информация есть у меня в голове. - И давно ты такая умная?
- С детства.
Мы секунду смотрим друг на дружку и начинаем смеяться.
- Зои, если хочешь, приходи сегодня к девяти вечера в школу. Мы будем наблюдать за метеорным потоком, - предлагает девушка, когда приступ смеха затихает.
- Это...Вау...Эм, я не помешаю? - отвечаю сбивчиво от неожиданности. Я-то думала, что Эстер ненавидит меня и презирает, а она меня в команду Мстителей зовет.
- Глупости! Жду тебя в девять в аудитории 371. Не опаздывай! - отрезает девушка и собирает свои учебники и записи.
Когда за Эстер закрывается дверь, я понимаю, что мне легче. Плохо, обидно и больно, но - легче.

- Выслушай меня, - в дверь скребется Зак. Сухо кидаю: «Иди нафиг», не вставая с кровати.
Виктория не стучится — залезает по дереву прямо в открытое окно. На мою попытку спрятаться под одеялом, моя драгоценная тетя за ноги стягивает меня с кровати.
- Хватит. Не веди себя так отстойно! - шипит Вик, стряхивая с толстовки и джинсов кору.
- Это ты залезла в мою комнату по дереву, не пойму, ты - Маугли или тот чувак из «Красотки»? Оба варианта так себе, - играем в молчанку, пытаясь подраться взглядом.
Вик сдается первой — маленькими шажками подкрадывается ко мне и обнимает.
- Вот именно! Быть засранкой — не твоя роль. Знаю, что тебе хреново, но Зои...Я узнала в последний момент. Серьезно, я не ожидала, что Эльза задумает подобное, - Вик гладит меня по голове. - Знаешь, она ведь показала тебе дом, а это многое значит. Поверь мне, я отлично знаю Эльзу.
Виктория, в мокрой черной толстовке, в испачканных корой дерева джинсах смотрит на меня своим пронзительным взглядом. Её слова врезаются в голову до боли:
- Эльза доверяет тебе.
И добивает напоследок:
- Ты потеряла семью, но сейчас обрела её заново. Папу, Зака, всех остальных. Меня. Не отталкивай нас, прошу. Пожалуйста.
Зак опять скребется в дверь.
- Я знаю, Вик там. Зои, открой, давай поговорим. Я же чувствую.
Я резко распахиваю дверь.
- Что ты чувствуешь, Зак, а? - я кричу, но постепенно перехожу на шепот.
- Всё, - только и говорит мой брат, и неловко обнимает меня за плечи.
Я засыпаю в гостиной во время просмотра «Мстителей», подмечая символизм. Засыпаю на плече у Зака, сидя между ним и Вик. Мне спокойно, тепло и уютно. Я чувствую, что нужна кому-то.
Я не одна.