Плагиат

 Моя первая учительница... У каждого есть своя первая учительница - своя первая любовь. У меня не было первой любви к учительнице, хотя, нет, в 1 классе у нас была Маргарита Ивановна.
Очень красивая молодая, с кудряшками, в очках. Статная высокая тоненькая. Мы были в нее влюблены: в ее красивый почерк, которым она выводила каллиграфические надписи на доске, в  ее необычную блузку с мелкими пуговками, ее гладкие блестящие ремешки, которыми она перепоясывала тонкую талию, туфельки остроконечные - все нравилось в ней.
 Хотелось слышать ее голос,  внимать и подражать ей, но она, не доучив нас в первом классе, уехала в далекий город, оставив нас, своих первоклашек, на произвол судьбы.

 Много-много разных учителей, которые не считали нас родными, приходили к нам в класс и заменяли уроки. Даже люди очень далекие от педагогики вели уроки в начальной школе, за неимением пед кадров, так и проходили школьные годы. Позже было много интересных учителей, достойных профессиональных, но никто не трогал моего сердца ученицы.

 Так случилось, что в старшем классе я должна была уехать в другой город, другое селение,со своим маленьким племянником, поучиться год в чужой школе, не в своей родной, где учились мои сестры по 10 лет, и вернуться на выпуск в свою школу.

 Через год я пришла в класс, который стал другим: он пополнился ребятами из отдаленных деревень, которые жили в интернате. Класс был большой, 40 человек

 1 сентября  больше всего меня удивило то, что учителя, которых я знала наперечет, не работают в старшей школе. Изменился состав педагогов, появились те, кто никогда раньше не преподавали у нас и среди них была учительница литературы. Мне сказали что она блокадница. Блокадница. Я ожидала увидеть  высокую сильную женщину, похожую на Родину - Мать, которая защищала наш Ленинград.
 
 Когда прозвенел звонок и дверь открылась, я с “камчатки” увидела, как в класс вошла маленькая кругленькая, сильно припадающая на одну ногу, с журналом под мышкой совсем-совсем не имеющая ни вида, ни величия, женщина. Подружка шепнула, что это и есть она, учительница литературы.
 Литературу я любила. Книги в моей  районной библиотеке были все перечитаны, но литературу как предмет я  не любила и когда вошла эта несуразная учительница литературы мне показалось и подумалось: ну вот, еще один год нужно терпеть ненавистный урок литературы, который отравлял мне жизнь в предыдущем классе, ибо учитель, который вел урок, вызывал во мне только негативные чувства.

 Ну что ж, учителей  не выбирают, по крайней мере так было в те, советские,  времена. Мы шуршали тетрадями, готовились к уроку и вдруг зазвучала ее голос.

 Я смотрела на нее, она не села за стол,  как большинство учителей, а встала перед нами в проходе между первым и вторым рядом. Между моим рядом и соседним. И заговорила: чистая красивая русская речь, слово текло из её уст, оно наполняло классную комнату, озаряло и раздвигало стены.

 Голос ее был так приятен, спокоен и напоен какой-то невыразимой не воспроизводимой сильной чувственной энергией. Это было так необычно. Речь ее построена так, что первое слово, цепляя второе, уводило мысль куда-то на 2, на 3, на 5 этаж  предложения, захватывало тебя и ты погружался в мир литературы, который широкими мазками и яркими эпитетами высвечивал плеяду чудесных русских литераторов, русских гениев и их произведения, и, как будто, встраивал в них наши маленькие человеческие фигурки и сердца, объединяя во что-то большое, русское.
 
Все это так  наполняло меня и я  смотрела во все глаза на эту маленькую  и, теперь я уже видела совсем не толстую, а какую то вытянувшуюся, высокую учительницу, у которой вдруг оказались светлые волосы,  ореолом окружавшие ее небольшую головку. Я видела только взмахи рук,  усиливающие впечатления и ощущение ее монолога, который проникал глубоко в мое существо. 45 минут урока пролетели незаметно, урок закончился. Это был всего лишь вводный урок в литературу 10 выпускного класса,
 
 Я сидела после урока не двигаясь и понимала, что в ряду учителей появился тот , которого я уже люблю и обожаю. Я готова была смотреть на неё бесконечно и видела,  что к  ней подходили ребята, о чем-то с ней разговаривали и она заразительно смеялась, а потом, прихрамывая, вышла из класса.

 Я ждала следующий урок, ждала его с нетерпением и страхом, боясь что это чувство  ощущения волшебства литературы уже не повторится.

 Но пришёл урок и я поняла, что все повторяется!  Классики, да, классики, вставали один за другим перед моими глазами, и я любила уже и Толстого, и Достоевского, и Чехова, и  Тургенева... Безумно была влюблена во все поэмы Маяковского, с радостью и с трепетом слушала на уроке голос своего любимого учителя, имя которой - Надежда. Так ее звали - Надежда Константиновна. Я с восхищением произносила эти слова. Я ждала раздвижения новых горизонтов:- Здравствуй, Нетте! -  товарищу Нетте, пароходу и человеку... Как она читала стихи! Она знала их все наизусть. 

 А когда прочитывала тексты Толстого, держа перед собою “Войну и мир”,  казалось, что страницы сами переворачиваются. Она смотрит сквозь них, и на нас,  и в наши сердца, и “небо Аустерлица” открывалось над нами.. Боже мой, как это было сильно!

 Это был театр одного актера. Сила выразительного родного слова, сила дикции,
 сила повелевания  сердцами, ее харизма охватывали класс.

 На литературе мы сидели не шелохнувшись,  мы внимали, а она говорила о том, что ещё есть те, чьи стихи пока не печатают, но если мы захотим, то можем приходить на факультативы. Я готова была изучать все, что скажет мой любимый учитель.
Она объявила:
 - Проходит  Всесоюзный конкурс школьных сочинений. Кто готов, пишите сочинение. Мы будем отсылать его на конкурс.

 Да, я с жаром взялась за это задание - написать сочинение. Мне хотелось  порадовать ее, хотелось исполнить все, что что повелевает мне мой любимый учитель.

 Я открыла свои “Дневники”, которые вела еще с младших классов и  написала сочинение - дневник, взяв хронику гибели советских космонавтов. Написала, как я любила и гордилась нашими космонавтами, достижениями советских конструкторов, Юрой Гагариным - человеком мира,  Германом Титовым, Валерием Быковским, Валентиной Терешковой, Комаровым и Волковым...И вдруг -  гибель! Их гибель и мои впечатления, которые были у меня в моем дневнике, я перенесла в школьное сочинение. - всесоюзное!
Я принесла своему учителю кусочек самой себя, аккуратно изъятый из дневниковых записей.

 На переменке Надежда Константиновна окликнула меня по фамилии.Так было принято в наши времена, учеников редко называли по имени. Она окликнула меня, я остановилась. Надежда Константиновна спросила:
- Это ты написала сочинение  о космосе ? О космонавтах?
- Да,  я...
 -Твое сочинение о космонавтах??
 - Моё.
- Ты сама его написала?
- Да,  сама...
- А ты знаешь,  что это плагиат?
 -Что? -  я растерянно молчала, не понимая даже значения слова, что это такое...
- Ты знаешь,  что это - пла-ги-ат! -  по слогам повторила Надежда Константиновна. И тут я увидела что лицо ее совсем не милое и радостное, счастливое, а оно грозное, строгое и  чужое. 
- Это плагиат!  Скажи мне, откуда ты это списала?
 
 Я отступала к стенке. Я уже упиралась лопатками в стену, вжимаясь в  холодную крашеную стену коридора.  А она, наклонившись ко мне,  дышала на меня сигаретным дымом и говорила в мое  пылающие лицо: 

-Ты этого написать не могла! Не бойся, признайся! Кто написал это сочинение?
 -Я лепетала: - “Я сама, это мой дневник...”

-Признайся! Я не могу послать это сочинение на конкурс. Это не может быть твоим сочинением.

 Мои подружки стояли в коридоре неподалеку и смотрели на эту странную  картину, как маленькая учительница литературы, чуть повыше меня ростом, что-то с жаром говорила мне,  а я пылала и моя белая кожа была малиновой.

 То, что испытывала я внутри - это был крах. Не обольщайтесь и не будете обольщены. Мне не поверили! Не поверила та,  в кого я влюбилась с первой минуты, с  первого слова, кому я принесла свое сочинение, кому я доверилась.
 Я же ждала, что она ободрит меня, а вместо этого услышала  страшное слово плагиат -  списала, украла...

 Как я могла списать? Как я могла украсть? У кого? Мне и в голову не приходило это. Почему? Боже мой, почему обо мне можно было так подумать?

 Да, для этой учительницы я  была еще никто. Я не была ее ученицей, я была новая девочка, которая пришла в класс и в один из первых уроков принесла ей целую исписанную тетрадку аккуратным почерком на всесоюзное сочинение -  Гибель космонавтов,  Жизнь и Смерть Космонавтов, Последний полёт.

 Учительница ушла. Я стояла опустошенная, униженная и оскорбленная в своих лучших чувствах.  Вдруг в моей юной душе поднялось какое-то чувство ненависти к этому учителю. Да, между любовью и ненавистью всего один шаг! Я возненавидела ее, возненавидела ее всем сердцем. Мне нужно было идти на урок и я пошла...

 Теперь я уже не смотрела на неё распахнутыми глазами. Я тупо чертила в своей тетрадке какие-то фигурки, какие-то головки, выводила бесконечные ромбики, крестики, кружочки. Я не хотела слышать этот голос, который обволакивал меня, я перестала в это верить. Литература снова становилось для меня ненавистным предметом. Почему, почему все так быстро закончилось?!

 Я смотрела в окно. Наша школа была в конце поселка и выходила окнами на братское кладбище. Там стоял высокий обелиск, под ним были захоронены красноармейцы нашего села.
 Вокруг обелиска стояли высокие ровные сосны. Лес вокруг уже давно срубили, а сосны так и остались зелёным островком. Я смотрела на этот вечно зелёный лес, сквозь который просматривалась Братская могила с красной звездой и мне не хотелось жить. Мне тоже хотелось уйти в какую-нибудь могилу.

 Учительница объявила факультативное занятие и сказала, что там будут читать стихи малоизвестных поэтов Серебряного века. Я так мечтала пойти на этот факультатив, но уже решила, что этого никогда не будет.
 Мои подружки ушли. После уроков они ходили на факультатив, а я шла домой и отдавалась спорту: ходила на секции, занималась стрельбой, лыжами, волейболом, баскетболом. Литература меня не волновала.

 Однажды, совершая пробежку мимо школы, я увидела светлую головку учительницы и военного.  Они стояли рядом в маленькой рощице у Братской могилы. Я увидела, что они стояли близко, тесно друг другу и мне показалось, что даже держались за руки.
 Еще в первые дни мне подружки-одноклассницы  сказали, что у нашей учительницы литературы нет мужа, есть только маленький ребенок с которым она и приехала, прибыла из далекого Ленинграда и живёт в общежитии учителей.

 Сколько ей было лет сказать было трудно, думаю лет 30. Скорее всего это была тридцатилетняя женщина, так мне тогда казалось. Тут, увидев её в компании какого-то военного солдата, офицера, военнослужащего, я пробежала мимо с мыслями:
“ Какое мне дело до неё, для меня уже этой учительницы не существует”

 На следующий день на переменке девчонки из соседнего класса что-то обсуждали. Я подошла к ним и услышала, что наша учительница литературы гуляет с военным и они видели как она целовалась где-то там  в сосновом бору. Я отошла в сторонку.

 Когда начался урок литературы, она говорила о высоких чувствах, о первой любви, о тургеневской Асе, о чистоте чувств, вызывая нас на диалог, на диспут, на дискуссию. Я не выдержала и спросила:
 -А прилично ли женщине, имеющей семью, гулять с военнослужащими, временно расквартированными в поселке?

 Не знаю, что она поняла. Но, видимо, поняла, что вопрос адресован к ней.

 Вспыхнув (О! Она тоже умеет краснеть!), ровным бесстрастным голосом она произнесла глубинные заповеди:
 - Над старостью, смертью и любовью нельзя насмехаться и обсуждать всуе.
Я ощутила себя еще более жалкой, обезоруженной и никчемной.


 С этого дня у нас началась негласная война, противостояние. Она задавала вопросы-задания. Я хорошо готовилась к литературе. Мы изучали статьи и письма  Белинского. Я отвечала на них полными ответами, она приводила меня в пример и ставила мне отличные оценки. Я не подавала дневника, не хотела получать этих оценок, наши отношения продолжали оставаться напряженными.

 Подружки мои ходили на факультатив, они получили распечатанные на машинке самиздатовские стихи, какие-то были написаны от руки. Они готовились к школьному большому литературному вечеру. А я страдала, что не могла приходить на эти факультативные занятия, но всей душой хотела и мечтала услышать то, чего нельзя  было увидеть и прочитать в книгах, и не было ещё в журналах.

 Бесценным материалом  владела это маленькая учительница литературы, которая с собой привезла из Ленинграда целый мир - целый литературный огромный мир.

 Однажды, мне нужно было зайти перед тренировкой за своей подругой. Репетиция шла в  актовом зале.  Я так там и осталась, в этом маленьком актовом зале, где со сцены звучали стихи: “О доблестях, о подвигах, о славе..”. Их читала моя подруга -  “Ты в синий плащ печально завернулась, в сырую ночь Ты из дому ушла..”

 Это было сильнее меня. Они говорили о Блоке..

“Нежной поступью надвьюжной,
 Снежной россыпью жемчужной,
     В белом венчике из роз –
     Впереди – Исус Христос.”

 Они читали Блока..

“Сижу за ширмой. У меня
Такие крохотные ножки...
Такие ручки у меня,
Такое темное окошко…”


 Звучало и завораживало стихотворение-метафора:

“Ночь, улица, фонарь, аптека,
Бессмысленный и тусклый свет.
Живи ещё хоть четверть века —
Всё будет так. Исхода нет.

Умрёшь — начнёшь опять сначала
И повторится всё, как встарь:
Ночь, ледяная рябь канала,
Аптека, улица, фонарь.”

 Боже мой! Что за дивные стихи:

“ Девушка пела в церковном хоре
О всех усталых в чужом краю,
О всех кораблях, ушедших в море,
О всех, забывших радость свою.”
 

 Это божественная музыка поэзии и голос, который звучал со сцены, демонстрируя и декларируя правильные интонации, отражались в моей трепещущей душе - я хотела это слышать.

 Я хотела это читать и поняла, что я - смирилась.

 Подойдя к учителю, попросила прощения, сама не зная за что, и разрешение присутствовать, и тоже читать стихи. Она молча открыла свою тетрадь и достала стихотворение “Незнакомка”, которое я до сих пор люблю:

“По вечерам над ресторанами
Горячий воздух дик и глух,
И правит окриками пьяными
Весенний и тлетворный дух.

….

И каждый вечер, в час назначенный,
(Иль это только снится мне?)
Девичий стан, шелками схваченный,
В туманном движется окне.

И медленно, пройдя меж пьяными,
Всегда без спутников, одна
Дыша духами и туманами,
Она садится у окна.

И веют древними поверьями
Ее упругие шелка,
И шляпа с траурными перьями,
И в кольцах узкая рука.

И странной близостью закованный
Смотрю за темную вуаль,
И вижу берег очарованный
И очарованную даль.

…….
В моей душе лежит сокровище,
И ключ поручен только мне!
Ты право, пьяное чудовище!
Я знаю: истина в вине.”


 Я получила заветное стихотворение, прижимая его к груди, бежала домой, не в силах удержаться, по дороге читала эти изумительные строки, уже зная их наизусть.
На следующий день, когда мы пришли на репетицию, я с радостью читала, с  радостью слушала ее советы декламации: как и где нужно делать паузы, поднимать и опускать голос, как нужно читать стихи, соблюдая ритм и мелодию стиха.

 Моя ненависть исчезла, растворилась бесследно. Я снова видела перед собой своего любимого учителя.  Любимые уроки литературы вновь предстали передо мной, играя всеми гранями литературного действа. Мне хотелось идти по литературному пути, литературному коридору, вперед, за моей учительницей. Писались сочинения по роману Горького, по “Войне и миру”...  Я получала высокие оценки.

 Закончился учебный год, закончилась школа, все успешно сдали экзамены и  готовились поступать.

 Она пригласила меня к себе домой. Я собралась ехать в ее родной город и мой любимый город Ленинград. Она хотела нагрузить меня книгами для поступления, для подготовки, для написания сочинения. Я пришла к ней домой.

 Да, именно такой я ожидала увидеть ее маленькую уютную комнатку, в  который жили они вдвоем с маленьким сынишкой. Лампа под абажуром, книжные полки, стопки книг не только на полках, но и на столе, на подоконнике, на стульях, и даже на полу.
 Из них она  быстро выбирала нужное, закладывала страницы, показывала важные места. Незаметно мы перешли на обсуждения литературных героев, заспорили о судьбах Татьяны и Ольги, Онегина и Ленского. В таких спорах ее авторитет учителя меня совсем не угнетал,напротив, нам обеим были интересны приводимые друг другом аргументы.

Вдруг она сказала мне:
- Прости меня, Нина..
- За что? - удивилась я.
- За то, что я не решилась отправить твоё сочинение на Всесоюзный конкурс. Я была уверена, что эта работа чужая.
-Это неважно, -  сказала я,  - для меня это неважно.

 Других слов я не могла сказать своей учительнице. Бедный косный язык обыденной речи не мог подобрать слова благодарности, я  только говорила одно слово “спасибо,спасибо”, забирая стопочку книг, которую она аккуратно связала мне  для подготовки к сочинению.

 Я счастливая уезжала в Ленинград. Потом через 5 лет я стала учителем. Через 15 лет после школы вернулась в свое село на встречу выпускников.  Надежда Константиновна уже была директором школы, другой школы, соседней. Она приехала на встречу, мы сидели рядом за одним столом.
 
 Я смотрела на ее взрослое лицо, а перед глазами у меня были светлые классы нашего урока литературы, ее вдохновляющая речь учителя, поднимающая наше сознание над обыденностью бытия….

 Она пришла с палочкой на встречу, сильно хромала. В детстве, в  блокадном Ленинграде, осколок попал ей  в ногу.
 
 Благоговение перед ней по-прежнему не давало мне свободно  говорить. Она сказала общие слова, каким мы были замечательным классом, чудесными учениками, как здорово проходили наши внеклассные встречи и очень скоро она уехала. А я так и не сказала ей, как сильна моя любовь к ней, юношеская любовь к учительнице, открывшей для меня мир литературы. Благодарю! Благодарю учителей, дарующих ученикам свет и надежду!
 “Нам не дано предугадать, как слово наше отзовется ”...


Рецензии
Мой школьный герой, добившись благосклонности учительницы, так в душе до конца её и не простил http://www.proza.ru/2017/10/28/2037
Чувствуя за собой вину огромную, она пыталась её загладить, впадая в другую крайность - захваливала. Любви к литературе это также не прибавляло.

Юрий Кутьин   03.11.2019 16:52     Заявить о нарушении
Благодарю Вас, Юрий, за отклик и Ваш рассказ на Проза.Ру по этой тематике) Простить учительницу все-же надо))) "Прощайте и прощены будете..."Благословения Вам на пути творчества!

Нина Кадулина   15.11.2019 14:57   Заявить о нарушении
Нина, здесь о прощении и мести http://www.proza.ru/2018/03/16/2269 "Мстя"

Юрий Кутьин   15.11.2019 15:23   Заявить о нарушении
Благодарю, Юрий, прочту)

Нина Кадулина   15.11.2019 17:22   Заявить о нарушении
На это произведение написано 13 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.