Портрета милые черты. Внучка Анны Керн

ЧАСТЬ II.
http://www.proza.ru/2016/11/03/1510 - ЧАСТЬ 1.

   В первой части своего повествования о портретах Анны Петровны Керн Марковой - Виноградской я остановилась на портрете Анны Кулжинской - внучки Анны Петровны  от сына Александра. Как известно, у Анны Петровны было три дочери от первого брака с генералом Ермолаем Керн ( Екатерина, Анна и Ольга), из которых только Екатерина Ермолаевна достигла взрослого возраста, вышла замуж за Шокальского и родила внука Анны Петровны Юлия Шокальского.

   Во втором браке  с Марковым - Виноградским довольно поздно, в 38 или 39 лет Анна родила сына от мужа, который был моложе на 20 лет, да еще и приходился ей троюродным братом.  Сын Александр был "хроническим неудачником ", как о нем пишут,  хотя человеком с задатками. А вот внучка Аглая была очень похожа на знаменитую бабушку и стала неплохой актрисой. Ее портрет написал художник Гундобин Василий Васильевич и находится он в Саратовском областном художественном музее. Но вот где именно, не пишут. В описании экспозиции я его не нашла. А ведь он должен бы стать жемчужиной этого музея.
Внучка знаменитой Анны, да еще и очень на нее похожая...

   Вот некоторые сведения о художнике, написавшем портрет Аглаи Кулжинской:

1. Художник Гундобин Василий Васильевич.

Гундобин Василий Васильевич (05.04.1874 - 1942 ).
Художник, искуствовед.
Учился в Московском художественном училище, в Парижской академии Кормона, на факультете искусств в Сорбоне.
Работал и жил: г.Саратов
Преподаватель рисунка и чистописания во 2 мужской гимназии (Адрес - календарь г. Саратова 1900, 1902 года)
г.Самара - 1903-1930
В 1904 году 14 марта в помещении губернской земской управы открылась 13-я периодическая выставка картин самарских художников и учеников художественных школ. Впервые в ней участвовал Василий Гундобин с картиной "Мальчик с книгой".
Сентябрь 1908 г. Создано общество по сооружению и поддержке «Дома науки и искусств» в Самаре. В числе организаторов В.В. Гундобин.
г.Ленинград - 1930-1942.
Василий Васильевич Гундобин (1874--1942?) — художник, коллекционер, один из основателей Самарского художественного музея и его первый заведующий. С 1930 года жил в Ленинграде, преподавал в школах, затем — на кафедре графики Института инженеров путей сообщения.
20 сентября 1941 года арестован и осужден Особым Совещанием при НКВД СССР 24 января 1942 года по ст. 58-10 ч.2 УК РСФСР за антисоветскую агитациию и пропаганду в военное время (спустившись в бомбоубежище, забыл затемнить окно комнаты и оставил невыключенным свет), к ссылке сроком на 5 лет.
8 октября 1941 года этапом был эвакуирован к месту отбытия наказания из Ленинграда в Томск, однако в Томск не прибыл.
Обстоятельства его смерти неизвестны.
Заключением прокуратуры Санкт-Петербурга от 07.02.1996 года реабилитирован.

Как видим, судьба художника была печальна. И все же, помимо других работ, он написал портрет Аглаи Кулжинской, что может быть безусловно интересно всем поклонникам поэзии Пушкина.И вот еще некоторые данные о художнике, которые я привожу как выдержку из статьи " Самарский край " :

 " Интересным, оригинальным, широко образованным человеком был художник – Василий Васильевич Гундобин (1874-1942). Учился в Московском училище живописи, ваяния и зодчества, в Парижской Академии Кормона. Закончив факультет истории искусств в Сорбонне, В.В.Гундобин совершил кругосветное путешествие, бывал в Англии, Бельгии, Норвегии, Италии.

В двадцатые годы преподавал рисование и читал лекции по истории русского и мирового искусства в обществе археологии, истории и этнографии при Самарском государственном университете. Работал художником в драматическом театре и театре оперы, был страстным коллекционером. Был консультантом у собирателей художественных коллекций Шихобаловых, Пермяковых, хранителем краеведческого музея. В 1930 г. переехал в Ленинград. Умер в блокадном городе. "

Здесь интересно то, что Гундобин работал художником в драматическом театре Самары, где выступала Аглая Кулжинская, правда не пишут, в каком именно году.
Недавно на просторах Ин -та я нашла фотографию, сделанную с  работы Гундобина Василия Васильевича " Портрет дамы 1907 г." и рискнула предположить, что это и есть портрет Аглаи Кулжинской, поскольку  картина имеет несомненное сходство с теневым профилем Анны Керн 1825 года и с рисунком Ивана Жерена 1838 года. Рисунок атрибутирован как портрет Анны Петровны как раз по фотографии Аглаи, сохранившейся в архиве. О ней я напишу позже.

2. Силуэт Анны Керн.

   Сначала о теневом силуэте Анны Петровны и достоверности этого ее изображения.

  В журнале  " Наследие " опубликована интересная работа Ларисы Агамелян "Силуэты из оленинских альбомов".

В ней пишется и о теневом силуэте Анны Петровна, который я упоминала выше.
Выдержки из статьи хочу привести здесь.

  "  В  собрании Рукописного отдела ИРЛИ (Пушкинского Дома) РАН хранится весьма содержательная переписка одного из его основателей, Бориса Львовича Модзалевского (1874–1928). Значительная ее часть — с видными учеными, филологами, историками — относится ко времени создания Пушкинского Дома и опубликована с солидными комментариями.

Переписка Модзалевского с многочисленной родней почти не привлекала внимания исследователей, т.к. касается семейных проблем и не затрагивает вопросов культурной жизни страны первой трети XX в. Однако среди этой части эпистолярия Модзалевского есть письма, содержание которых представляет безусловный интерес для изучения названной эпохи.

Это письма Александра Константиновича Пожарского (1859–1945?), троюродного брата Б.Л.Модзалевского, охватывающие четверть века (1903–1928). К сожалению, ответные письма, как и весь архив А.К.Пожарского, не сохранились. Однако 68 его писем к брату — пространных и коротких, поздравительных открыток — отражают историю этих взаимоотношений. Главную тему писем составляет то, что помимо родства связывало братьев, — интерес к Пушкину, его эпохе, к русской литературе, к собирательству.


Пожарский уже обладал интересной коллекцией. Прежде всего, он был библиофил и экслибрисист: сам делал и собирал экслибрисы. В письмах рассыпаны упоминания о больших книжных приобретениях, об отдельных интересных находках. Круг его интересов очень широк — Пушкин и пушкиниана, русские древности, искусство и архитектура, история Москвы.  Пожарский — человек, для которого искусство составляло важную часть жизни, да и сам он был неотъемлемой частью художественной жизни Москвы...

В 1899 г. начинается активная собирательская деятельность Б.Л.Модзалевского в связи с организацией юбилейной Пушкинской выставки, а затем и по составлению обширных коллекций Пушкинского Дома. Возможно, тогда и завязываются тесные контакты между братьями. Уже из первого дошедшего до нас и датированного апрелем 1903 г. письма следует, что Модзалевский хорошо осведомлен о бурной собирательской деятельности брата и, в частности, по-видимому, о хранящихся у него трех альбомах Олениных, приобретенных в 1898 г. на Сухаревском рынке...


26 февраля 1928 г. датировано его последнее письмо к брату. 3 апреля 1928 г. Б.Л.Модзалевский умер. Однако связь Пожарского с ленинградскими Модзалевскими не прервалась. В Пушкинском Доме сохранились письма Александра Константиновича за 1931–1932 гг. к сыну Бориса Львовича, Льву Борисовичу Модзалевскому (1902–1948).

Основные темы писем Пожарского — родословные связи, деятельность общества экслибрисистов (Лев Борисович, как и его отец, ценил и собирал экслибрисы), книжные новинки и, безусловно, растущая коллекция. В 1931 г. Пожарскому 72 года, память уже подводит его, чем объясняются некоторые неточности и противоречия в письмах. Но физически он пока чувствует себя «недурно»...

У него новое увлечение — «культурное общество Петербурга первой четверти XIX в.»: он просит Льва Борисовича прислать ему только что вышедший «Пушкинский Петербург» А.Яцевича. Еще просит когда-то обещанную Борисом Львовичем книжку «Анна Петровна Керн»: «Не можешь ли достать в Л<енинграде> и прислать мне труд отца: “А.П.Керн” изд. Собашниковых 1924 г.29 Я ею оч<ень> занимаюсь и из всей литер<атуры> о ней только этого нет вследствие обещания отца твоего прислать эту вещь» (письмо от 24 декабря 1931 г.).

Получив, записывает свои размышления об А.П.Керн и вызванные ее воспоминаниями «мечты о милом Пскове»: «Я книжечку Керн прочел в один прием. Хорошо составлена, и миниатюра удачно воспроизведена, тогда как в других изданиях она совсем не удалась. Наконец, с почина твоего отца А<нне> П<етровне> отведено должное место в Пушкиниане. Хотя она до некоторой степени и сведена с пьедестала идеального, как женщина, на котором находилась в представлении читающей публики конца XIX в., зато выйграла как вполне реальный тип своего времени — “Вавилонской блудницы”.

 В связи с Пушкиным я всегда интересовался Керн, но литература о ней была оч<ень> бедна, а портретов совсем не было. Конечно, и теперь мы не имеем ее портретов ранней поры увлечения П<ушкина>, когда она была красавица и так расславлена всеми, с кем она встречалась, начиная с Ал<ександра> I и кончая Никитенкой. Но подобные типы воздушных и нежных блондинок быстро увядают, и от прежнего блеска не остается и следа.

 Такова и А<нна> П<етровна>, особенно достигшая такой глубокой старости. Меня, как псковича, очень интересовали ее воспоминания о прожитых годах во Пскове. Она (в печати) первая пришла в восторг и запечатлела на бумаге красоту окрестностей Пскова, так называемого Корытова на высоком берегу р. Великой с величественным сосновым лесом. Керн удивилась, случайно попав туда во время катанья с “племянничком”, что псковичи совершенно игнорировали эту чудную, живописную местность в двух верстах от города. Мне же эта местность за знаменитым Мирожским монастырем XII в. очень памятна по детству. ..

Однако наиболее интересно в письмах к Льву Борисовичу подробное описание альбомов Олениных. В письмах к Борису Львовичу упоминаний об этих альбомах нет, возможно потому, что он был с ними знаком и даже рассчитывал когда-нибудь получить их для Пушкинского Дома. Пожарский пишет: «Скажу, Лева, по секрету, о чем твой отец знал, я в конце концов многие вещи передам в Пушкинский Дом» (письмо от 26 января 1932 г.).

Впервые Пожарский упоминает об альбомах в письме к племяннику от 24 декабря 1931 г.: «Недавно, возясь со своими вещами, попались силуэты из альбомов Оленина: Пушкин, Карамзин, Карамзина, затем один сил<уэт> как будто Керн, а может быть Дельвиг. Какой-то молодой человек и 3 мальчика. Всех 7 силуэтов».

По-видимому, силуэты очень заинтересовали Л.Б.Модзалевского. Уже 11 (12?) января 1932 г. по его поручению у Пожарского появляется некто Дм. Ал. Жуков (он-то и привозит хозяину книжку Б.Л.Модзалевского «Анна Петровна Керн») и знакомится с упомянутыми силуэтами: «Д. Ал. только что видел 8 силуэтов, о кот<орых> я тебе писал, и согласился, что один из них Пушкин. Все они, несомненно, сделаны одновременно и одним и тем же мастером, что и помещенный в книжечке, только что присланной тобою.

 Бюсты у всех силуэтов оканчиваются необычными острыми углами. При исполнении силуэта П<ушкина>, я нахожу, что мастер взял не полный профиль, а потому нос вышел не столь характерный для П<ушкина>, губы, овал и постав головы и курчавые волосы говорят за то, что это П<ушкин>. Делаю далеко не совершенную передачу этих силуэтов, т.е. Пушк<ина>, Карам<зина> и его жены.

Трудность представляет то, что силуэты помещены глубоко в раму, а стекло находится выше плоскости рисунка. Впрочем, когда я пересниму фотографии, то ты, посоветовавшись с пушкинистами, можешь опубликовать; возможно, найдутся знатоки иконографии и определят точнее. Меня оч<ень> интересует, откуда в Пушкинском доме силуэт А.П.Керн37 и из одного ли места он с миниатюрой ее? Впрочем, я вспомнил, миниатюру пожертв<овала> в Пуш<кинский> дом Дараган38».

ПРИМЕЧАНИЯ:

37 Силуэт А.П.Керн был обнаружен Б.Л.Модзалевским в 1902 г. в Тригорском и впервые воспроизведен им в сб. «Пушкин и его современники. Материалы и исследования» (Вып. V. СПб., 1907) со следующим пояснением: «Силуэт был сделан в 1825 г., о чем свидетельствует надпись на обороте, сделанная рукою Алексея Николаевича Вульфа». В собрании Музея-заповедника «Михайловское» сегодня находятся силуэтные портреты Евпраксии Николаевны и Анны Николаевны Вульф (бумага, тушь; 1-я треть XIX в.; 10Ч14). Силуэты были найдены Б.Л.Модзалевским там же, в Тригорском, на чердаке и находились прежде в Пушкинском Доме (ПД/И-85), откуда были переданы Всесоюзному Пушкинскому комитету в 1936 г. (Акт от 30.11.1936). В 1946 г. были переданы в Михайловское. Бюсты у силуэтов оканчиваются острыми углами, как и бюст силуэта Анны Петровны Керн.

38 Аглая Александровна Кулжинская — внучка А.П.Керн, в 1907 г. — драматическая актриса, выступавшая под фамилией Дараган; сохранившийся у нее миниатюрный портрет А.П.Керн она передала в Пушкинский Дом. Сегодня находится в ВМП. "

   Итак, силуэт Анны Петровны Кенр был найден Модзалевским в Тригорском и датируется 1825 годом, как и силуэт Александра Сергеевича из Оленинских альбомов. Кроме того, по манере исполнения можно предположить, что сделан он одним мастером. И здесь стоит вспомнить рисунок Пушкина, изображающий силуэт женской головки, атрибутированный пушкинистом Эфросом как силуэт Анны Петровны Керн. На мой взгляд, сходство есть, хотя прозаичный теневой силуэт Анны Петровны не может сравниться с поэтичным рисунком 1829 года, сделанным Пушкиным... "Гений чистой красоты "...
   
3. Аглая Кулжинская.

А теперь все, что я смогла найти о внучке, по некоторым сведениям, похожей на бабушку. В статье Ларисы Агамелян Аглая Кулжинская упоминается  как актриса с псевдонимом Дараган, передавшая в Пушкинский дом бесценную для нас миниатюру на слоновой кости, единственное достоверное изображение Анны Петровны, не считая теневого профиля. Хранилась эта миниатюра в семье Марковых -Виноградских. Акварель на слоновой кости со временем немного выцвела, но, на мой взгляд, как я и писала раньше, вполне передает " милые черты " облика Анны Петровны. Сделана она была несомненно для домашнего пользования, скорее всего, в качестве подарка для любимого второго мужа Анны Петровны, о чем будет видно в дальнейшем из переписки Романова с Модзалевским.

 " Николай Дмитриевич Романов приходился внучатым племянником Т. С. Львовой и правнуком Т. П. Львовой, которая была родной сестрой матери А. В. Маркова-Виноградского. С ним Борис Львович знакомится также через Малеина. В начале августа 1903 г. Александр Устинович Малеин после закрытия Археологического съезда, проходившего в Твери, специально заезжает в Митино, к Н. Д. Романову и договаривается с ним о посреднической помощи Модзалевскому.

Под наблюдением ученого-архивиста Николай Дмитриевич энергично и деятельно ведет разыскание материалов.
 В 1904 г. потомки А. В. и А. П. Марковых-Виноградских передали принадлежавшие им семейные реликвии пушкинской и послепушкинской эпохи в императорскую Академию Наук. Среди них были: «Дневник для отдохновения, посвященный Ф. Полторацкой, лучшему из друзей», который А. П. Керн вела в Пскове с 23 июня по 30 августа1820 г.; «Рассказ о событиях в Петербурге» — дневник А. П. Марковой-Виноградскойо студенческих волнениях в столице в конце ноября—середине декабря 1861 г.; портретКерн — акварель-миниатюра
на слоновой кости неизвестного художника 1820-х—1830-х гг.; тригорская скамеечка А. П. Керн; «Записки» А. В. Маркова-Виноградского (1840—1878 гг.); его портрет, исполненный маслом неизвестным художником; фотография А. В. Маркова-Виноградского 1860-х г. и др."

   Здесь опять указана датировка портрета Анны Петровны Керн 1820- 1830 гг.
Но в письме Романов совершенно четко пишет, что портрет относится ко времени второго замужества Анны Петровны, следовательно, к 1830 м годам.

ПИСЬМА Н П РОМАНОВА Б Л МОДЗАЛЕВСКОМУ ПУБЛИКАЦИЯ ХИТРОВО.

  "  18 апреля (1 мая) 1904 г. Петербург


Дорогой друг Борис Львович!
Бьюсь об заклад, что Вы не ожидаете узнать то, что я сейчас
пишу Вам. Да, не более, не менее как познакомился с Елисаветой
Васильевной М(арковой)-В(иноградск)ой. 1

 Был у нее и interview'ировал ее. Она очень любезна. Дочь же ее, Аглая Ал(ексан)др(овна),
за Митроф(аном) Ник(олаевичем) Кулжинским, 2
 до 15-го авг(уста) проживает в Самарской губернии, ...да, впрочем, что же буду Вам
писать все. Лично переговорим обо всем. Надеюсь быть с Вами на
выставке 3  20-го числа, во всех случаях надеюсь застать в «Монрепо»4,
Вашу записочку к 20-му утром. Целы ли «Записки» Ал(ексан)дра Васильевича — это Вы узнаете также со временем. 5
 Существует ли портрет Анны Петровны, перед ее вторым замужеством, 6
 а также Ал(ександра) Васил(ьевича) в молодости 7
 — это Вы также узнае­те!!!!!!
Всего лучшего. Я хочу разжечь Ваше любопытство и немного помучить Вас. Узнал многое и точно.
Всего лучшего. Н. Романов.
Летом придется уехать в Самарскую губ(ернию) к Аглае!

ПРИМЕЧАНИЯ:

1
 Маркова-Виноградская (урожд. Аксамитная) Елизавета Васильевна — жена (с
1871 г.) Александра Александровича Маркова-Виноградского, невестка А. В. и
А. П. Марковых-Виноградских.

2
 Кулжинская (урожд. Маркова-Виноградская, по сцене Дараган Аглая Александров­
на) (20 авг. 1874—?) — дочь А. А. и Е. В. Марковых-Виноградских, любимая внучка А. В. и А. П. Марковых-Виноградских. Дата рождения А. А. Кулжинской установлена по одной из дневниковых записей А. В. Маркова-Виноградского. Она в настоящее время является единственным документальным свидетельством: «23 августа 1874 года... Сейчас получили письмо от голубчика нашего Саши (от А. А. Маркова-Виноградского, сына. —Л. X.) с извещением, что Лиза родила Аглаю в половине второго утра 20-го августа..., и слезы радости едва позволили разобрать радостные строки нашего родного...» (РО ИРЛИ, № 14342, т. 19, л. 40 об.).

В 1900-х гг. Кулжинская со­стояла в труппе одного из самарских театров. Свидетельство тому — сохранившаяся в РО ИРЛИ фотография АгЛаи Александровны. Она подарила ее Ф. Ф. Вентцель (1870—после 1942 г.) (поэтесса, драматург и переводчица, В ДЕВИЧЕСТВЕ КУЛЖИНСКАЯ -Н.Е.) со следующей дарственной
надписью: «Самара. Обожаемой Фаине в память прошлого, в знаменье будущего.
Странная Аглая Кулжинская. 19 ноября 1904 года» (РО ИРЛИ, p. I, оп. 4, № 198; Пост. 1963, № 56).
Ф. Ф. Вентцель уезжала из Самары в Петербург в связи с тем, что
ее пьеса «Правда» по рекомендации М. Горького была принята к постановке на сцене Александрийского театра. Именно эта, ранее нигде не воспроизводившаяся фотогра­фия 30-летней Аглаи Кулжинской, позволила идентифицировать находящийся в Ли­тературном музее ИРЛИ карандашный портрет Анны Петровны Марковой-Виноградской, исполненный И. И. Жереном в 1838 г. Время почти сравняло годами
38-летнюю Анну Петровну с ее внучкой и обнаружило между ними явное внешнее сходство. Ранее рисунок Жерена был атрибутирован только как предполагаемый по­ртрет Анны Петровны, со слов его последнего частного владельца — Е. К. Михайло­ва, племянника К. А. Сомова. Первое воспроизведение в кн.: Керн А. П. (Маркова-Виноградская). Воспоминания. Дневники. Переписка / Вступ. статья, подгот. текста и прим. А. М. Гордина. М., 1974.

lib.pushkinskijdom.ru : О родителях А. А. Кулжинской малоизвестные биографические сведения содер­жатся в письме О. С. Правдина к Б. Л. Модзалевскому от 19 февраля 1908 г.: «Един­ственный сын их, Александр Александрович, был очень милый, добродушный и жиз­нерадостный человек, но непонятно в силу каких обстоятельств не сумел применитьсяк какому-нибудь делу и часто материально бывал в тисках. Чего-чего только он не предпринимал, не попробовал; в юности он попал даже в казенную школу при Импе­раторских Петербургских Театрах; учился на драматическом отделении, но, сыграв неудачно несколько ролей, покинул ее и бросил мысль о сцене. В школе, однако, долгодержалась память о нем, ибо мальчишки-школьники сочинили о нем какую-то нелепую песенку, которая передавалась из поколения в поколение. Если мне память не изменила, то эта белиберда распевалась так:
Марков- Чацкий"
Виноградский,
„Де-Лагарди,"
„Де-Ламомм,"
Deux fois
 а .,Угар"!
Этим высчитывалось, что он сыграл неудачно: Чацкого, Де-Лагарди, Де-Ламомма и два раза какую-то роль Угара; хотя вообще нельзя было сказать о нем, что он был человеком неспособным, — даже напротив... Но он был в полном смысле неудачник. Даже смерть его была какая-то неожиданная и не совсем ясная: у дочери его, Аглаи,был дифтерит... Неизвестно, заразился ли он от нее, или нечаянно отравился, но в один прекрасный день он ушел с вечера спать, а на утро был найден мертвым, причем оказалось, что за ночь он для чего-то принял громадную дозу бертолетовой соли...
Врачи так и не объяснили, и он унес эту тайну в могилу. (Под этой бытовой версией родственники скрывали действительный факт самоубийства Александра Александро­вича.— Л. X.). Жена его, Елизавета Васильевна, оставшись без всяких средств, слу­жила в провинции кассиршей в театрах, дала образование своей дочери Аглае (ныне замужем за Кулжинским) и сделала из нее дельную актрису. Она подвизается на част­ных театрах под фамилией Дараган» (РО ИРЛИ, № 27240, л. 6—7 об.).
3
 Имеется в виду выставка в музее при Центральном училище технического рисо­вания барона А. Л. Штиглица. См. прим. 19 к п. 3.
4
 Монрепо (с франц.) — мой отдых, уединение. В «Монрепо», в своей второй пе­тербургской квартире, расположенной на ул. Жуковского, в доме № 9, Н. Д. Романов укрывался, когда, не имея на то уважительных причин, не посещал занятия в Училище правоведения.
5
 Позднее «Записки» А. В. Маркова-Виноградского передала в Академию Наук
его внучка, А. А. Кулжинская.
6
 Имеется в виду оригинальный портрет А. П. Керн (урожд. Полторацкой) на сло-­
новой кости. Одни исследователи относят это изображение Анны Петровны к 1820-м годам, другие — к 1830-м годам. Портрет был отдан в Академию Наук А. Кулжинской в середине октября 1904 г. Позднее из Литературного музея Пушкинского Дома был передан во Всесоюзный музей А. С. Пушкина.

(  как видим, в письме ясно написано, что это портрет Анны Петровны перед вторым замужеством, значит он был написан в 1830 -х годах. Совсем небольшая миниатюра на слоновой кости размером где-то 4 Х 6 см, сделанная акварелью и гуашью - единственное достоверное изображение Анны Петровны, хранилось в семье Марковых - Виноградских. - Н.Е.)
7
 Вместе с другими семейными реликвиями А. А. Кулжинская передала и портрет
своего деда, А. В. Маркова-Виноградского, написанный маслом неизвестным худож­ником. Он значился в «Списке» материалов, которые находились в Пушкинском Доме в 1911 году (см. предисловие). В настоящее время его местонахождение неизвестно. В Литературном музее ИРЛИ сохранилась только фотография А. В. Маркова-Виноградского 1860-х годов. Она впервые воспроизведена в кн.: Керн А. П. (Маркова-Виноградская). Воспоминания. Дневники. Переписка / Вступ. статья, подгот. текста и
прим. А. М. Гордина. М., 1974.

4. Фаина Филипповна Венцель, в девичестве Кулжинская.
Интересно, что именно ей, как подруге и вероятной родственнице( девичья фамилия Венцель - Кулжинская) передала свою фотографию, по которой определяли сходство с портретом Анны Петровны работы Ивана Жерара.
Аглая была замужем за Трофимом Николаевичем Кулжинским.
По некоторым сведениям, Аглая Александровна Кулжинская погибла в блокадном Ленинграде в 1941-42 годах.
В Ленинграде печально закончилась и судьба художника Гундобина Василия Васильевича, написавшего портрет Аглаи, внучки Анны Керн.
Фаина Филипповна - писательница, поэт и переводчица стихов прожила гораздо дольше своей подруги, была талантливой писательницей и переводчицей.

Ее рукописи хранятся в библиотеке им. Салтыкова Щедрина.
Вот сведения о ней:

ВЕНТЦЕЛЬ Фаина Филипповна (1870-1967) - писательница.
Ф Д 36; ок. 60 е д .х р .; 1873-1967 г г .
Рукописи Ф.Ф.Вентцель:

Стихотворения; пер. из Верлена П .э Верхарна Э ., Гюго В .,
Неймана В. и др. (1 8 9 7 -1 9 5 7 ); пер. на фр. я з . стихотворений
Берггольц О .Ф ., Инбер В .М ., Симонова К.М. /1 9 4 0 - е /; "Рассказы из
быта старой Москвы” / 1 9 6 0 - е / ; пьесы: "Спой, светик, не стыдись”
(1910) и "Простое дело” (1 9 4 6 ); отзывы на стихи поэтов-фронто-
виков (1 9 4 5 ); воспоминания о Гарине-Михайловском Н .Г ., Горьком Mt ,
Чехове А.П. (1 9 4 3-1965 и б . д . ) и д р .
Письма Ф.Ф.Вентцель:
Адресаты: Динаров З.Л. ( 3 ) , Карасик З.М. ( 2 ) .

На мой взгляд интересно, что Аглая подписывается, как " Странная Аглая Кулжинская. 19 ноября 1904 года ". К сожалению, мы почти ничего не знаем о ней. Унаследовала ли она некоторые странности своего отца? Но внешность, как пишут, она унаследовала от знаменитой бабушки. И возможно, когда - нибудь в широком доступе появятся ее фото и фото с портрета работы Гундобина.
А мне особенно интересно, насколько верно мое предположение по поводу " Портрета дамы " 1907 года, поскольку я считаю эту работу Василия Васильевича романтичной и привлекательной.


НА КОЛЛАЖЕ:ВЕРХНИЙ РЯД : ПОРТРЕТ ДАМЫ 1907 РАБОТЫ ГУНДОБИНА В.В.( ПОРТРЕТ АГЛАИ КУЛЖИНСКОЙ ?)
 КАРАНДАШНЫЙ ПОРТРЕТ И. ЖЕРЕНА, АТРИБУТИРОВАННЫЙ ПО ФОТОГРАФИИ АГЛАИ КУЛЖИНСКОЙ,Б. Л. МОДЗАЛЕВСКИЙ.

НИЖНИЙ РЯД : ТЕНЕВОЙ ПОРТРЕТ АННЫ КЕРН, ТЕНЕВОЙ ПОРТРЕТ ПУШКИНА ИЗ ООЛЕНИНСКИХ АЛЬБОМОВ, РИСУНОК ПУШКИНА 1829 ГОДА, АТРИБУТИРОВАННЫЙ ЭФРОСОМ КАК ПОРТРЕТ АННЫ КЕРН.