***

Она стоит под дождем у самой кромки тротуара. Большие капли воды разбиваются тысячами осколков о её красные резиновые сапожки. Двумя худенькими ручками она вцепилась в огромный малиновый зонт. Она стоит так уже больше часа, а из-под густых ресниц текут слёзы. Во время дождя никто не замечает, как ты плачешь.

Сегодня утром она вышла из больницы. Её сделали операцию на сердце. Хирург сильным точным движением вскрыл грудную клетку, раздвинул ребра, острым блестящим скальпелем аккуратно рассек полые вены и аорту. Руки в голубых латексных перчатках потянулись внутрь по-детски хрупкого женского тела, вынимая трепещущий орган. Врач бережно положил её сердце в охлаждающий контейнер с питательной смесью, раздался тихий звук закрывающихся защелок, и передал извлеченное сердце санитару. После этого быстро вернулся к операционном столу. Из пластикового лотка руки подали такой же голубой пластиковый насос, который был немедленно установлен на место живого, из плоти и чувств, органа, чтобы продолжать качать кровь в ее теле, поддерживая в ней жизнь.

Вечером доктор со студентами приходили её осмотреть после операции. Она была ещё очень слаба, но оставаться в этом месте с почти белыми стенами, тихим гудением аппаратов, пробирками, лекарствами и другими несчастными больше не было сил. Так что на утро, превозмогая боль и дрожь во всем теле, она сбежала. Пришлось одолжить чужой синий дождевик, зонт и резиновые сапоги цвета макового поля. Осень пришла в город две недели назад, выкрасив улицы, лужайки и переулки в золотые и охристые тона опавших листьев.

Целый день она неуверенными шагами пробиралась по городу, разглядывая витрины магазинов, прохожих, рекламные щиты и густо-серое небо над головой. К обеду боль стала уже почти невыносимой – ноги подкашивались, худенькие руки дрожали, на лбу проступили капельки пота. Она двигалась наугад туда, куда ее вели ноги в красных сапожках.

Но теперь всё было иначе. Она больше не ощущала живых человеческих сердец, не могла сопереживать их эмоции и чувства. Приходилось угадывать в наклоне головы, понурых плечах, свежем горящем на щеках румянце боль, отчаяние, страсть, желание, муку. А ведь ещё вчера ей было достаточно приблизится к человеку на несколько метров, чтобы сразу же узнать сердцем, что с ним происходит, чего он хочет и чего боится больше всего. Если человек светился от счастья, горел теплыми чувствами, она проходила мимо, позволяя легкой улыбке тронуть лицо. Но те кто горевал, потерялся, переполнился отчаянием страхом, все эти люди отдавались глухими ударами сердца в ее груди. Тогда она посылала им частичку себя, даря тепло и надежду…

Ведь её звали Любовь…