Праздник Саят- Нова

Ты, безумное сердце! мне внемли:
Скромность возлюби, совесть возлюби.
Мир на что тебе! Бога возлюби,
Душу возлюби, деву возлюби!
Божий глас внемли и твори добро,
В житиях святых слово – серебро;
Святых целей три: возлюби перо,
Возлюби письмо, книги возлюби.
Сердце, пусть тебя скорби не гнетут
Знай, что хлеб и соль люди честно чтут,
Но не будь смешным: возлюби свой труд,
Мудрость возлюби, правду возлюби.
Там, где господин, будь не горд, но тих;
Скромным будь всегда у господ своих:
Но у всех – душа: возлюби чужих,
Бедных возлюби, гостя возлюби.
Так, Саят-Нова, мудрость жить велит.
Что нам эта жизнь! Страшный суд грозит!
Душу сберегай: возлюби и скит,
Келью возлюби, камни возлюби!

Праздник, посвященный поэту совсем молодой. После перенесения останков Саят-Новы из Эчмиадзина в церковь Сурб Геворга прошло 17 лет, и с каждым годом все пышнее и торжественнее отмечается это событие.
В этом году он совпал с православной Троицей, что придало веселию больше торжественности.
По дороге к армянскому храму, мы заходим в Метехский храм , где служит глубоко почитаемый отец Акакий, человек совершающий чудеса на глазах у прихожан.
К счастью, мы успеваем и на службу в церкви Сурб Геворга , ни в одной церкви не поют так , как в этой. Вот уж действительно ангельское пение.
После службы выступают с речью высокие церковные лица, и завершает торжественную часть католикос Вазген.
Потом звучит национальная музыка , танцуют замечательные, профессиональные группы. И угощают главным блюдом армян, - долмой.
Под навесом расположились столики, на них кастрюльки с долмой. Каждая хозяйка принесла свою. Это вроде соревнования, чья вкуснее. Есть и эксперты. Все очень доброжелательны и ненавязчиво предлагают отведать. Да, долма великолепна!
Мы стоим у могилы поэта и благодарим Артема за замечательный праздник.
Из биографии поэта:
Саят-Нова родился в бедной ремесленнической семье, при крещении получил имя Арутюн Саядян (на тифлисском диалекте армянского языка — Арутин). Его отец, Махтеси Карапет Саадян в молодые годы жил в Алеппо, а мать — Сара, родом из Санаина (село на севере Армении, известно своим средневековым монастырем), жила в армянском квартале Тифлиса — Авлабаре], тогдашней армянской окраине города. Там же жила потом семья родителей поэта. Отец был глубоко верующим человеком: приставка Махтеси к его имени означала, что он совершил паломничество в Иерусалим].
Существуют различные, иногда противоречащие мнения по поводу степени грамотности и образования поэта. Единственным основанием для исследований служит рукописный сборник стихов.
Мальчик с раннего детства писал стихи, однако его одарённость не сулила заработков, семья жила бедно, и Арутюна ещё в детстве отдали учиться ремеслу ткача. По мнению Георга Ахвердяна, и в этом проявилась гениальность Саят-Нова. Он изобрёл портативный ткацкий станок, благодаря которому получил возможность заниматься ремеслом дома.
В то время ткачи работали на улице — громоздкие станки занимали много места. В дальнейшем, на протяжении всей своей жизни в миру, он кормил семью именно ткачеством.
Со временем он оставил ткачество и всё больше времени посвящал народному просвещению, как певец-поэт.
В стихотворной форме на трёх языках он воспевал жизненную мудрость, мораль, осуждал распущенность и спесивость «сильных мира сего», осуждал социальную несправедливость. Однако главная тема его поэзии — любовь.
Интересно то, что его песни на разных языках ни смыслом, ни формой никогда не повторяли, а лишь дополняли друг друга.
Для творчества Саят-Новы характерны самобытность музыкального языка, синтез армянского мелоса с ритмическими элементами музыкальных традиции других народов Востока. Творчество Саят-Новы было тесно связано со средневековой азербайджанской ашугской поэзией].
Саят-Нова, по единодушным свидетельствам современников, был несравненным музыкантом и певцом с чарующим голосом. По мнению поэта Паруйра Севака, который получил сразу докторскую степень за кандидатскую диссертацию «Саят-Нова», его талантов хватило бы на шестерых — композитора, музыканта, певца и трёх поэтов.
Существует версии знакомства поэта и царя. По одной из них, Саят-Нову выкрали дагестанцы во время набега на Тифлис, а Ираклий II смог его выкупить в Турции, на традиционном работорговом рынке, или же по пути туда. Тогда Саят-Нова либо был уже известным ашугом, либо Ираклий II стал первым, кто оценил его талант надлежащим образом и ввёл в свой двор.
Поначалу царь Ираклий был очень доброжелателен и благосклонен с Саят-Новой. Сам ашуг рассказывал, что перед ним не только были открыты все двери, его не только приглашали ради острословия, он также принимал участие в мирских делах
Но, несмотря на ум и талант поэта, на благосклонное отношение царя, его жизнь не была беззаботной. Завистливые и напыщенные придворные, бездарные поэты, часто из знатных родов, высмеивали происхождение простолюдина, старались принизить, оговорить его, лишь бы только избавиться от талантливого, но дерзкого крепостного. Слово было его ремеслом, и спровоцировать его на соответствующую реакцию едкой сатирой было очень легко. В конце концов из-за столкновения со знатью Саят-Нова был изгнан из царского дворца.
Также, изгнание поэта связывают с любовью к сестре Ираклия II царевне Анне (Г.Асатур, П.Севак, Г.Бахчинян). Будто бы об этом свидетельствует обилие любовной лирики, которая, как считается, воспевает любовь поэта именно к этой женщине (
Его выслали в армянскую церковь Анзали, в Персидской провинции Гилян[ где он принял духовное имя Степанос.

Несмотря на строгие правила монашеской жизни Саят-Нова продолжил свою творческую деятельность. Не прекратил он и контактов с внешним миром и своими слушателями, продолжая соревноваться в ашугском мастерстве.


В сентябре 1795 года, узнав о наступлении персидского шаха Ага Мохаммед Шаха Каджара на Грузию и его приближение к Тифлису, Саят-Нова спешно отправился из монастыря в столицу, где находились его дети, и успел отправить их на Северный Кавказ, в Моздок. Сам он остался в Тифлисе. Персидские войска ворвались в город, грабя и убивая жителей. Вместе со многими другими христианами Саят-Нова искал приют в церкви.
Его персы обнаружили в армянской кафедральной церкви Сурб Геворг (Св. Георгия) вместе с народом, где они читали свои последние молитвы. Беспомощного старца выволокли из церкви и под страхом смерти потребовали отречься от Христа, на что тот ответил стихом на персидском: «Не изменю своему Богу, не покину святой храм». Это были последние слова монаха Степанноса - Саят-Новы, человека-легенды, воспевавшего любовь.