химки

За всю свою недолгую, полувековую жизнь, всего однажды, или одиножды, один раз, наконец, я ходил в кино сам. Было это в лихие девяностые. Тогда я челночил. Возил из Китая разный ширпотреб. Уже и не припомню, кто подсказал, что в Химках, в тех, что в подМосковье, классный шмоточный рынок. Народ гребёт, все подряд. Пару раз съездил в компании, а в этот раз поехал один. Поругался с женой, потому что нас пригласили в эти выходные на день рождения. А она, мол, тебе только гулять, и т.д. Я плюнул, взял четыре мужских костюма из серой ткани с отливом, и поехал на реализацию, именно так называлась торговля привезённым из Китая ширпотребом. Из Харькова, фирменным до Москвы. А потом на электричке до Химок. Рядом со станцией, в невзрачной тополиной аллее, вдоль жд полотна, и расположился вещевой рынок. Дождь зарядил, как только я вышел из электрички. И не прекращался весь день. Я постоял часа четыре, с надеждой на случайного покупателя, но, увы. В Химках народ, когда идёт дождь, на вещевой рынок не ходит. Вернулся в Москву, переночевал у знакомых. В воскресенье утром, выглянул в окно, обнадеживая себя, хоть бы дождь. Тогда не надо переться в Химки. Можно погулять по Москве, а вечером на фирменном обратно в Харьков. Билеты я всегда покупал заранее в оба конца. Небо смотрело на меня и хмурилось, но не рыдало. Щёрт побьери. Мысленно выругался я. Придётся ехать. В девять утра уже был в Химках.  В половине десятого ко мне подошёл мужичок, лет шестидесяти. Почем костюм? Шестьдесят. Рублей? Пошутил он. Курс рубля к доллару тогда был восемь к одному. Да, были времена...А за пятьдесят отдашь? Отдам, если заберёшь четыре. Он на удивление быстро согласился. Сказал, что сходит за деньгами. Я радостно потирал руки. Десять утра, а я уже почти отстрелялся. Ещё куча времени. Успею погулять по Москве. Заеду на Ваганьковское. Там много кто лежит. А вечером домой. Мужичок вернулся, минут через пятнадцать. Там, где я обычно торговал, росли три тополя, не на Плющихе, в Химках. И они росли полукругом. Такая натуральная примерочная. Туда мы и зашли с мужичком, чтобы рассчитаться. Он дал мне двести, две купюры по пятьдесят и пять двадцаток. Я проверил, чтобы не было фальшивых. Тогда все проверяли, с полной уверенностью, что знают, как это надо делать. Отдал костюмы, и мужичок, как растворился. Я уже сложил деньги пополам, и собирался уходить, когда с двух сторон появились парни кавказской внешности. Э-э, братан, зачем тебе столько денег? И в живот мне уперлось, что-то острое? Это был стилет или нож такой, с длинным острым лезвием. Таким можно проткнуть меня насквозь, пришпилив к дереву, как какую нибудь муху или жука в гербарии иголкой. Я начал, что маленький ребёнок, жизнь говно, приходится выживать...Они внимательно слушали. Один тянул деньги, а второй все плотнее прижимал это гребаное лезвие к моему животу. И чем сильней я сопротивлялся, не отдавая деньги, тем острее и больнее, я чувствовал лезвие в области живота. Э-э, брат, зачем так? Поцокал языком тот, что тянул деньги. Всем сейчас плохо, да? И тут я сдался. Да пошло все на хер! Костюмы. Деньги. Торговля. Долбанные Химки. Все и всё!!!
Мужики, у меня денег больше нет. А мне надо ещё билет на поезд купить, соврал я. Ладно, мы что, нелюди, что ли? Сказал тот, что держал нож. Возьми, братан. И протянул мне две купюры по доллару. Другого выхода у меня не было. Они легко могли меня прирезать, и забрать все. Сначала я хотел вообще ничего не брать. Мне было обидно, что ничего не могу сделать. Но все таки взял эти два доллара. Лучше, чем ничего. Без обид, братан, да?
В электричке ехал, тупо глядя в окно. На душе было мерзко. Думал, если бы был пистолет, смог бы завалить этих ублюдков, или нет? Казалось, что смог бы. Но, кто знает? Говорят, что выстрелить в человека совсем не просто. Доехал до Москвы. Брел пешком, куда глаза глядят. Увидел кинотеатр. До поезда было времени-вагон и маленькая тележка. Купил бутылку портвейна, два беляша и пошёл в кино. В зале, человек десять. Сел на последний ряд. Под портвейн с беляшами боевик смотрелся, как комедия. Герои все такие из себя герои. Горомышечные. Один против десяти, как два пальца об асфальт. А тут, в реальной жизни, двое и нож, и никакого геройства. Вот если бы мы с ними бежали стометровку, я бы их точно сделал. А против ножа... лучше живым в кино сходить. На вокзале купил бутылку пива, истратив последние деньги, что остались от разменянных двух долларов. Выпил прямо на платформе. В купе раскатал матрац. Лёг не раздеваясь. До свидания, столица нашей родины, город-герой Москва.