Валька Хромоножка

    Валька жила в теплотрассе. По утрам, выползая из своего укрытия, она садилась на лавочку около подъезда и терпеливо ждала меня.
Для неё я всегда оставлял в кармане мелочь, зная, что эта мелочь продлит хоть на день её страшную жизнь.

   В деревне у неё был свой дом, трое ребятишек и старуха мать. Год назад Валька бросила всё и подалась в город.
Что заставило её совершить такой поступок – никто не знал.
Санька – Кандыба уже жил в теплотрассе, и после знакомства с Валькой привёл её в своё жилище.
Вчера, кланяясь за полученную мелочь, Валька жалобно протянула,
-А Санька то…умер! Час назад в целлофановом мешке его вытащили.

  Были ли у Саньки родные? – неизвестно. Бомжи про это не распространяются.
Сегодня, клянчая деньги, Валька пожаловалась,-
-Голова болит! Вчера помянули Саньку, сегодня как бы самой не окочурится.
 Сказав это, она захромала за самогонкой.
 
   До неё, бывшая хозяйка теплотрассы, умерла. И пока не было Вальки, Санька – Кандыба приютил бродячих собак.
Всё же живые существа!

  Валька выгнала всех собак и навела свои порядки. Друзья – бомжи, приходя в гости, приносили подарки – всё ценное, что находили они на помойках.
А так, как ценного было мало, окружающий народ сам нищенствовал, в основном приносили объедки и гнилые фрукты.
Всё это вываливалось на самодельный стол из деревянных ящиков, доставалась отравленная самогонка, и начиналось пиршество.
Каждому своё!
 
  Дна падения Валька и её друзья не видели. Точно так же не видели дна падения российского государства, замордованные люди.
Всё было как всегда, при любом строе, - кучка богатеев верховодила основной массой рабов.
Рабы даже и не понимали, что они рабы. Так были воспитаны.

  К вечеру Валька – Хромоножка опять подошла к моей двери.
-Хлебца б мне, поесть хочу!

   Дав ей свёрток с бутербродами, я сказал,
-Валя, давай, я поговорю, чтобы тебя положили в больницу. Ведь скоро зима, можешь простудиться.

-Была я уже в больнице. Это нельзя, то нельзя! Никакой свободы! А я птица вольная.
Сказав это, вольная птица поковыляла со свёртком к себе в теплотрассу, доживать свои последние вольные часы. Утром её вытащили на божий свет в целлофановом мешке.


Евгений
Шапорев
12 октября 2011г.