Главка нового романа 072 - 17. 06. 2011 Чернь

      «Вначале человек наполняет память, а затем он живет в ней»
      - Вы здесь новые лица и всем бросаетесь в глаза. Вот на вас и смотрят, - выслушав Лидин рассказ о позавчерашних наших подозрениях, сказала Люда, тучная, но энергичная женщина из родственниц моей жены. Она веселая и жизнерадостная, несмотря на многие житейские трудности и чернскую чернь, сохранила в себе искорку света, юмор и, как мне кажется, оптимизм. Она одна воспитывает и выучивает дочку, работает и на официальной работе в коммунальном хозяйстве и в собственном саду.
      Я выслушал Люду, сидя на другом конце кухонного стола, на котором стояло не менее чем литровое пластиковое ведерко из-под майонеза, полностью заполненное свежей клубникой, принесенной Людой из ее сада. Запах стоял чудеснейший.
      «Как давно я не ощущал запаха настоящей клубники из-за работы на Крайнем Севере», - подумал я, обрадовавшись очередному исполнению своего желания: откушать клубники не покупной, выращенной не известно где и не известно на чем, а действительно свежей и чистой от химии. Но вернемся к ментам. 
      Чернь – оплот чернского района, вобрала в себя всю административную структуру, и здесь милиции много, а иных теплых мест для мужиков – мало. Вот, возможно, и весь ответ на вопрос: почему мы, приезжие, привлекаем здесь внимание ментов и вообще привлекаем внимание. То, что я нахожусь в федеральном розыске, тут ни при чем, обыденное любопытство, которое, правда, тоже для меня опасно.
***
      - Милок, вызови мне скорую, - попросила соседская бабка, выглядывая из своей квартиры, расположенной на затрапезной лестничной площадке первого этажа, как и квартира моей тещи Нины Ивановны.
      Эта соседская бабка была толстая, рыхлая, малоподвижная, обремененная возрастными заболеваниями и страшно глазастая. Взгляд у нее был исключительно вредноносный и пронзительный. Просьбу она высказала в тот момент, когда я выскочил из квартиры Нины Ивановны в магазин. Уж сколько эта бабка ждала, приоткрыв дверь и выглядывая в подъезд, я не знаю, но дождалась. Я прошел в ее пропахшую лекарствами пустынную, по причине малого количества мебели, квартиру. 
      - Как у вас вызывать скорую? – спросил я, но, не дождавшись вразумительного ответа бабки, набрал обычные «03».
      - Вызови их сынок, - попросила бабка.
      - Я не знаю, что им говорить, - сказал я и, едва дождавшись ответа из телефонной трубки, передал ее бабке…
      В это же утро бабка еще два раза просила меня вызвать скорую, но я по-прежнему набирал номер телефона и, дождавшись ответа, передавал трубку ей, потому что, как рассказала мне Нина Ивановна, эта глазастая хитрила: на «скорой» ее знали, как облупленную, ей лишь бы пожаловаться и поболтать, и не выезжали...
***
      Испытываю искреннюю благодарность небесам за ту жизнь, что мне отмеряна. Многие не дожили и до моих сорока девяти лет и были куда менее счастливы. Зачем Бога гневить? Большое благо, что и в своем возрасте и в угнетенном положении я вновь нахожу моменты для радости и творчества. Люблю жизнь и себя ее любящего. Не сомневаюсь, что тоже буду стенать, когда буду расставаться с жизнью и плакать, но считаю, что в естественном страхе нет стыда.
      Это не плохо: плакать, расставаясь. Как ведешь себя на эшафоте совершенно неважно. Важно иное: имеешь ли смелость жить, как хочется, и быть счастливым. И важно - преодоление. Преодоление страхов. Эта мысль мне пришла после вчерашнего разговора с моей тещей - Ниной Ивановной.
      «Как хотелось бы еще хоть годик нормально пожить», - едва заметно произнесла Нина Ивановна - разрушенный старостью и болезнями дорогой мне человек, с застаревшим сахарным диабетом, со сломанной шейкой бедра, без зубов, с ослабевшими зрением и слухом, сморщенный, с исхудавшими ногами и руками, с обвисшей пергаментной измятой кожей, оставляющей, при осязании, странное ощущение бархатности, измученный болями, одиночеством, страхами и таблетками, который сейчас не встает с постели. Она - словно ссохшееся яблоко. Это все крайне страшно и больно видеть и помочь нельзя - так приходит старость. Зачем жить? - казалось бы законный вопрос.
Я думаю, что жизнь - нелепый бред:
Зачем расти для смерти на обед?
Зачем труды, науки и любовь,
Когда в конце пути остынет кровь?
      Вспомнилось прочитанное в работе Ильи Мечникова «Биология и медицина»: «Одна давно тяжелобольная старушка высказала мне свое желание пожить еще некоторое время следующими словами: «Ах, когда бы дожить мне еще до одной весны, чтобы полюбоваться деревьями в цвету! Вы не можете себе представить, какое удовольствие я испытываю при виде солнечного сияния!». Вспомнил я и последние запомнившиеся мне слова Ивана Николаевича, мужа Нины Ивановны: «Андрей, жизнь так стала хороша, что умирать не хочется». Однако, извне все выглядит совсем иначе.
      Если бы люди слышали горестные вздохи неизлечимо больного человека, то, несомненно, поискали бы возможность умереть раньше за какую-нибудь идею и ценность, а не за старость, болезни и немощь. Возле постели такого тяжелобольного сразу возникает вопрос: «Зачем подличать, кривить душой, делать гадкие вещи, продаваться за деньги или карьеру, стремясь к придуманным целям, если конечная главная цель жизни человека – вот она перед глазами, не надо ничего выдумывать, итог один?!»
      Нина Ивановна уже давно ничего не читает, не смотрит ни телевизионные программы, ни кинофильмы. Ей тяжело уже в том смысле, что она ничего не хочет делать: не вяжет, не интересуется, «не…» можно продолжать и продолжать, остановившись только в том месте, которое касается ее болезней. Она полностью сосредоточена на терзающих, мучающих ее болях, стонет и стонет уже привычно. Ее тоскливый голос, с интонациями, как у потерявшегося котенка, который зовет кошку-маму, пропитал всю квартиру, он требовательно стучится в подсознание, заставляя сопереживать, но если поддаться этому чувству, то возле Нины Ивановны можно сидеть часами, сутками, утешая ее, но оставляя безутешной. Она хочет жить.
      Она плачет и огорчается даже в свои восемьдесят три года от мысли о приближающейся, несомненно, приближающейся, смерти. Ее угнетает одиночество и непонимание. Ее огорчает ее постельное положение…
      В любом возрасте жизни не будет достаточно! Человек всегда молод, чтобы умирать! И, видимо, жизнь особенно дорога, когда ее становится мало, как дорог редкий товар, или дорога вещь, которой всю жизнь обладал, но которую могут вот-вот отнять.
      - В старости ничего не хочется, как этого хочется молодым, - сказала Нина Ивановна. - Ничего не надо.
      Но - нет. Она любит жареную картошку, помидоры, любит теплые вещи, когда ей холодно, любит, когда с ней разговаривают и играют в карты, любит вспоминать прошлое и рассказывать о нем. Мне тоже иногда кажется, что и мне ничего не надо, но вчера, когда я ходил на почту, и нехорошо стукнуло сердце, я тут же испугался за свою жизнь...
***
      Люди уходят из жизни примерно так, как их провожают на самолет, отпуская за контроль: вот они все дальше, машут издалека рукой, и исчезают за каким-нибудь поворотом, из-за которого, может статься, никогда не покажутся вновь и не позвонят.
      Чем бы ни занимался, какое бы самое важное дело ни исполнял, смерть приближается. Поэтому не надо избегать ни одного момента счастья, красоты, искренности, честности перед собой. Никаких пренебрежений собой не должно быть, потому что никакого послабления от судьбы не будет. Умирают все. Причем непредсказуемо, а порой и мучительно. Не верите – посмотрите.
      Более того, коллеги могут оболгать, начальство может подставить под уголовное дело, любимые могут изменить, случайные бандиты - убить… Друзья часто завистливы и злорадны, даже самые умные из них, поэтому не надо поддаваться их советам. Счастье только в себе. Никакие человеческие законы и слова не должны обманывать. Просящих много и они могут отнять у вас все, так и не насытившись и не исполнившись благодарности. Какое у вас СЕГОДНЯ – прекрасное…, или всего лишь с надеждой на будущее – зависит только от вас.
      Все пытаются использовать вас в личных интересах, так используйте же, наконец, сами себя в личных интересах. Никогда не пренебрегайте прекрасным вокруг вас: радуйтесь, наслаждайтесь, вдыхайте аромат, находите время для этого. Завтра всего вашего хорошего окружения может и не быть. Останутся только картины и фотографии, не несущие в себе и тысячной доли того настоящего, которое стало невозвратным прошлым.

Фотография сделана летом 2011 года в поселке городского типа Чернь. На фотографии: дорога или дорожка через низину, в которой протекает река Чернь, в чернские сады, где и родилась клубника, так порадовавшая меня на седьмом месяце, успешного для меня, федерального розыска.