Право на выбор

30 июля 1983 года исполнилось 80 лет со дня проведения второго съезда РСДРП, на котором, как известно, победили сторонники Ленина, большевики. Дата эта отмечалась по всей стране. Перед этим мне в корпункт позвонил заведующий отделом партийной жизни редакции газеты «Коммунист Таджикистана» Б.В.Павлычев и поручил в связи с предстоящим событием подготовить материал за подписью председателя знаменитого на всю республику и за её пределами колхоза имени Ленина, дважды Героя Социалистического Труда, депутата Верховного Совета СССР Абдугафура Самадова. «Не больше восьмидесяти строк, но таких, чтобы стоили все восемьсот», - заключил телефонный разговор Борис Васильевич.

Журналисту на приём к Большому раису, как называли, и не только за высокий рост, но и значительные труды, А.Самадова, попасть было не так просто. О задании редакции я поставил в известность секретаря по идеологии Пролетарского РК партии, но даже при его содействии лишь на третий день встретился с А.Самадовым в Гулякандозе, центральной усадьбе этого крупнейшего хозяйства.

Ему тогда уже было за семьдесят, но твёрдая поступь, пышные усы и уверенный взгляд делали его моложе. Когда сопровождавший меня  секретарь райкома сообщил ему о цели приезда, он кивком головы пригласил сесть рядом и на миг призадумался. Но едва Самадов заговорил, я пришёл в лёгкое замешательство. Потому что свои мысли он по привычке излагал на узбекском языке, которым, к сожалению, я не владею. Не решаясь перебить столь уважаемого человека, я склонил голову над блокнотом и стал чертить незамысловатые кружочки. Так продолжалось несколько минут. Неожиданно Самадов обратился ко мне с вопросом. Не зная, что ответить, я смущённо молчал. Самадов повторил свой вопрос, и только тогда сообразив, что я не понимаю его, засмеялся и перешёл на русский. Оказывается, он хотел  узнать, как моё имя.

Речь его была складной, без запинок, временами напыщенной, чувствовалось, что у раиса большой опыт общения с журналистами. Он говорил о том, что всеми своими достижениями наш народ обязан  исключительно ленинской партии, именно под её руководством мы превратили пустыни в цветущие сады, построили заводы и фабрики, жизнь стала прекрасной. Не раз в той беседе Самадов подчеркнул, что именно благодаря коммунистической партии он, сын батрака, достиг таких высот в жизни, стал многоуважаемым человеком.

Почти точь-в-точь перенеся слова старого коммуниста на бумагу, я подготовил и отправил в редакцию материал, который через пару дней за подписью Самадова увидел свет в тематическом номере газеты.

Прошли годы. Жизнь резко изменила своё русло. СССР распался.  На компартию, десятилетия бывшею ядром его политической системы, обрушились удары справа и слева. Некоторые её члены, от которых меньше всего кто-либо это ожидал, стали обвинять партию во всех смертных грехах. Среди тех, кто стал поклоняться всему тому, что раньше проклинал, и проклинать всё то, чему когда-то поклонялся, оказался и А.Самадов. Джаббар-Расуловский районный комитет партии вывел его из рядов КПСС, о чём прошла информация в прессе.

Может быть на фоне повального отступничества в те смутные дни сей поступок одряхлевшего раиса мало кого удивил, но мне, честно говоря, стало обидно. Обидно за державу, за компартию и за те почести и привилегии, которые в избытке имел тот же Самадов и которые рядовым коммунистам даже не снились. Конечно, вспомнил я и о нашей встрече, когда он пел столько дифирамбов Ленину, партии, советской власти.

И решил я без промедления сделать едкую реплику и пригвоздить ренегата к столбу позора. Реплика, как мне кажется, получилась не только сердитая, но довольно таки убедительная. Но в печать её я всё-таки не отдал.

В последний момент у меня в голове возник вопрос, который потом долго не давал покоя: чем объяснить подобный поворот на 180 градусов? Зачем на закате своей жизни старый человек изъял из души то, чем столько лет дорожил? Легко ли сделать такой шаг?

Идеи устают и изнашиваются, как устают и изнашиваются люди. И по ходу развития общества может возникнуть потребность их замены. Подумав хорошенько, я понял, что у каждого человека есть право выбора. Конечно, предательство никогда никого не красило. И если кто-то горазд менять свои убеждения из конъюнктурных соображений, то пусть это будет на его совести. Но правомерно ли осуждать человека, если он искренне считает необходимым изменить свою идейную позицию, переосмыслить прожитую жизнь? Ругать за то, что он опьянён вином не из нашего виноградника?

Думаю, что нет. Можно не соглашаться с идеями, которыми гражданин проникся, критиковать их. Но право на выбор остаётся за ним и порицанию не подлежит.
Прежде всего, нам надо бороться с тем, что мешает нам быть достойными людьми - нетерпимостью к свободе мышления, свободе выбора.