Ни за хвост собачий

- Повторить? – спросил меня Бармен, приподымая бутылку исконно женского напитка.
Это был уже третий, кажется, бокал. Вернее как бокал? Обычный граненый стакан, без сколов, за что бармену отдельное спасибо. Но не суть. Для меня стакан был бокалом, Бармен лучшим слушателем и почти другом, а натертая до блеска стойка уже предвкушала, как я смачно развалюсь на ней в самом ближайшем времени.
«Хех, не дождешься», - мысленно сказала я ей и покачала головой, на предложение бармена. - Не стоит. Или не стоит?
Отвлеклась, заспорив сама с собой в правильности поставленного ударения. Так и не прейдя к заключению, махнула и на это. Вяло предприняла неуклюжую попытку найти наличность среди множества кармашков и расплатиться.
– Хватит с меня, в общем. Пора и честь знать.
Бармен прервал эти телодвижения, убедив меня в том, что он по своему обыкновению внесет мои сегодняшние расходы в свой список. Я сильно не сопротивлялась. К чему? Мне бы теперь до своей норы доплестись, да еще без приключений, как оно у мены часто бывает.
- Кто это у нас тут такой застенчивый? – пробасил некто выше меня по лестнице.
Я медленно, мучительно медленно шагала по каменным ступенькам наверх, к выходу из бара «100 рентген». Стоять у меня получалось хорошо, да вот только штормило немного. От того шла придерживаясь за стенку.
Тут надо сказать, что обычно я не прикладываюсь к спиртному и не выпиваю больше одной двух бутылок пива за вечер. Но сегодня, да и еще пару дней по приходу на Росток - не сдержалась. Последние две ходки, что едва не стоили мне жизни, послужили поводом, но они, же и указали мне на необходимость задуматься над тем за какие задания браться не стоит, и каким людям лучше не доверять. Теперь шагая, я глядела себе под ноги. Собственно именно ноги в первую очередь и увидела.
- Отвали, - тихо, и как мне казалось убедительно, посоветовала я их любопытному обладателю.
Опьянение неохотно отпускало. Чувство самосохранения, подстегиваемое волной адреналина хлынувшего по венам, прочистило сознание. Я почти трезво оглядела своего оппонента, скользя взглядом от сбитых ботинок вверх.
Преградившего дорогу мужчину мои слова нисколько не убедили. Он не только не думал уступать мне дорогу, но и еще мерзко так захихикал. Тело само приняло необходимую для самообороны стойку, качнувшись и завершая переминающееся с ноги на ногу движение. Рука осторожно поползла к метательным ножам, но замерла, едва мой взгляд сфокусировался на довольной физиономии. 
- Додж? – мое нескрываемое удивление, ввергло мужчину в еще большую радость. – Ты же у Свободы прописался, чего здесь забыл?
Он, более не сдерживаясь, громко засмеялся:
- А то, что я успел соскучиться, тебе не приходило в голову? Рад тебя видеть, Кошка, – отсмеявшись, сказал он, все еще широко улыбаясь. Мгновение и он сграбастал меня в крепкие объятия. Игнорируя мое сопротивление и оставив мой вопрос без ответа, спросил сам:
- Собралась куда?
Я озадаченно поглядела на него, решая, что же предпринять. Если с моей личной свободой все вскоре разрешилось, то вести малознакомого мужчину в свою конуру мне не хотелось. Мяться на ступенях бара, тем более возвращаться в душное и прокуренное помещение, хотелось еще меньше.
- А ты дорогу мне не закудыкивай, - недовольно буркнула я и снова спросила, - Чего хотел?
- Эк ты старых друзей встречаешь, - деланно насупился он. – А я может со всей душой, с благодарностями за спасение своей жизни. Мне ребята рассказывали за вас. За Краузера тоже, пусть легка будет его последняя охота. 
Он немного помолчал, отдавая дань умершему товарищу, снова заговорил:
- Дело интересное предложить хотел.
Я не сдержалась, зевнула. Потом еще раз. Собеседник замолчал, одарив меня непонимающим взглядом. Я махнула в сторону выхода, мол, выйдем и поговорим. Подбодренный этим, он стал излагать свою идею:
- Так вот, бормочет он какую-то несуразицу, но всегда одно и тоже. Просит найти отца. На психа не похож, хотя многие у виска крутят. Есть в его рассказе и такое, до чего он сам додуматься или услышать никак не мог. Не тот уровень подготовки, да и сталкеров с тех краев в деревню давно не заглядывало. Оружия при нем нет, снаряжения тоже. А еще этот синий комбинезон, каких никто никогда не видел.
- А ты чего так им заинтересовался? – без особого пристрастия спросила я. - Платит хорошо?
- Да не было разговора об оплате, - замялся Додж. - Меня другое зацепило. Он о тебе упоминал, мол, нужно найти. А тебя искать не надо: о том, что ты тут устроила, почитай вся Зона знает. - Он подмигнул, заметив мое смущение, продолжил, - Вот и надумал заглянуть, поздороваться. Мне все равно к Ростку нужно было, а тут еще того старика, что он упоминал по дороге встретил. Опять же непонятки. Я его живее всех живых видел, а парень утверждает обратное.
- Даже так? – несколько заинтересовалась я. – А что за старик?
- А это ты у него сама расспроси, - он потянул меня в сторону костра, устроенного под крышей одного из цехов. - Мне тоже его охота послушать. По возвращению в деревню, я не стал его снова расспрашивать, а уговорил пройтись со мной до завода. Пообещал устроить встречу с тобой. Едва уломал – так он так он Зоны боится.
Вечерний прохладный воздух развеял остатки моего опьянения, начал пробирать. Зубы помимо воли выдавали дробь. Тем не менее, к свету и теплу костра я не торопилась. Заметив того, о ком мы только что говорили, сбавила шаг и придержала Доджа. Я желала понаблюдать за странным парнем, что сразу привлекал к себе внимание. Необычным у него был не только комбинезон, но и сам он.
- О-о-о, - протянул один из сидящих, как только мы подошли, - Теперь и у нашего костра праздник. Кто ты, милочка?
- Кошка, - представилась я, мельком окинув взглядом сидящих мужчин. Присела на свободное место, так чтобы можно было хорошо видеть паренька, обратилась к нему, – Как тебя звать? Ты хотел встретиться?
- Пашкой зовут, - несмело начал он, кивая на мой второй вопрос. – Клички и то, как в Зоне оказался, не помню. Меня ребята в Темной долине подобрали. Говорят, без сознания и изможден был сильно. Не помню ничего об этом. Единственное в чем я уверен, так это в воспоминаниях об отце. Он тоже сталкер, об этом свидетельствуют и записи в найденном при мне дневнике. Да только нет в нем ничего из того, что я бы помнил или хотя бы понимал.
- Ясно, что ничего не ясно, - встретилась я взглядом с Доджем. Он пожал плечами: «А я что говорил?» Возвращаясь к прерванному разговору, снова спросила:
- Додж говорит, ты про какого-то старика рассказывал ему? Кто он? Ты его знаешь? Может это и есть твой отец?
- Нет, Граммофон… - начал он, но я его едва слушала. Меня словно громом поразило. Звуки неудержимо меркли, вытесняемые противным нарастающим шумом в ушах. Я тряхнула головой и с силой втянула воздух.
- Постой, давай еще раз, - перебила его. – Как так снится? Ты с ним знаком? Как тебе вообще может сниться незнакомый человек и почему это именно Граммофон, а не диктофон или микрофон? Да мало ли прочих разных? И почему ты уверен, что он мертв?
- Он мне не единожды снился, - опешил он от смены моего настроения, - Уже не помню когда назвался и почему именно Граммафоном. Мужиков в деревне спрашивал – сказали, был такой, но сгинул давно. Оно и верно, кому как не призраку во снах приходить? Мне тогда даже полегчало, когда рассказал обо всем. Думал того…. – он покрутил пальцем у виска и продолжил, - Крышу сносит, раз все время одно да потому вижу. Но, видно, зря я это.
Парень как-то по-особому тяжело вздохнул, а потом с чувством продолжил:
- Я понимаю, это все слишком сложно. Мне никто не верит, но ведь все сходится! Про тебя мне именно он рассказал и вот ты настоящая передо мной стоишь. Да и сам он, как оказалось тоже реален, а не больная фантазия идиота. Значит это не просто сны, ведь так? Мы ведь раньше не встречались? Рассказывать мне о вас тоже никто не рассказывал. Так откуда я о вас узнал? ПДА при мне не было, и до сих пор нет. Кроме Доджа меня никто в деревне даже слушать не хотел: пальцем у виска крутили, высмеивали. Предлагали, как есть идти в Зону. Старик-торговец даже снаряжение обещал под проценты дать. Да какой мне туда? Мне даже на кордоне невмоготу было.
- Да мало ли… - сказала я уже мягче, проникаясь силой его чувств.
Коммуникатора при нем и, правда, не было. Я поймала взгляд Доджа и заметила его легкий кивок, в подтверждение слов парня. Для меня этого было вполне достаточно, чтобы поверить в сказанное. Оставалось узнать еще одно: при чем тут я?
- Ты проводник, - совсем по-простому ответил он на заданный вопрос. – Отец находится где-то возле устья Припяти, на левом берегу, меж топями и русалочьими путами. Не знаю что это такое и где (о них у меня в дневнике писано) но видимо, это что-то опасное. Кого не расспрашивал, все твердят о невозможности туда добраться. Радиация, мутанты и без того опасные топи: все говорит не в пользу того, что там вообще можно кого-либо встретить.
- Еще бы, - кивнула я, понимая что те, кого он расспрашивал и правда пройти там вряд ли смогут. Гадая, что может быть написано такого в дневнике, задала прямой вопрос, – Что платишь?
- У меня ничего нет, - начал он, не то обрадованный тем, что его воспринимают серьезно, не то расстроено. – Но я могу предложить вам свой дневник, там есть упоминания о тайниках. Записей о том, что я их опустошил, нет. Может там все еще есть то, что может быть вам интересным.
На мгновение я опешила, а потом рассмеялась:
- Может, есть, а может, и нет. Мало ли кто твои писульки до меня смотрел? Но, да ладно, давай их сюда. Я все равно возьмусь за это дело. Заодно проверю, что там такого особенного, что Граммофон меня непременно указывал найти.
Павел замешкался и, недоверчиво оглядев мою протянутую руку, бросил прощальный взгляд на потрепанную тетрадь. Видно было, что ему не хочется расставаться со своим личным, но порядком забытым прошлым. И я его отчасти могла понять, однако поторопила, - Ну? Или ты передумал и хочешь подождать, пока он тебе еще кого-нибудь присоветует?
– Вы с ней осторожнее. Если будет возможность, верните обратно. Как-никак это единственное, что у меня осталось от моего прошлого.
- Странно, - задумчиво сказал Додж в образовавшейся тишине. – Я Граммафона на пути к Свалке встретил. Живым и вполне здоровым. С головой, да с ПДА, у меня проблем пока не было. Два сигнала исправно отобразились на дисплее, когда они появились. Как сейчас помню: Граммофон, да Фартовый. Старик, сгорбленный и едва переступающий под весом второго остановил меня. После, пресекая вполне уместные вопросы, попросил помочь донести раненого до Сидоровича. Все чин по чину выходило. Парень бессознания, но упертый оказался: с его бы ранениями любой другой уже давно загнулся, а он нет. И, правда, Фартовый.
А старик, гляжу - мужик нормальный, дряхлый, но бойкий. Языком успевал молоть так, что мне и думать про странности, да нестыковки некогда было. Мало ли кто чего говорит? Трупа же так и не нашли? А я старика видел и вполне себе ощущал. Да и дело благое - кому из нас не приходилось попадать в страшную переделку? - не устраивать же разборки и расспросы, когда дорога каждая минута.
К слову, парня мы до Сидоровича дотащили, он там его подлечить уже обещался. Да только спускался я к нему один. Деда одышка прихватила: года-то уже не те. Так вот он снаружи, когда оставался, сам едва на ногах стоял, а к тому времени, как я поднялся его и след простыл. И никто во всей деревне не видел ни то, как мы паренька тащили, ни самого старика после. Как словно его и не было.
- Занятно, - прокомментировал наш разговор, сидевший у костра сталкер. – Чудна Зона и проделки ее. Я тоже Граммофона встречал. Он нисколько после нашей с ним последней встречи не изменился, а ведь, сколько лет минуло…
Я глядела на них и молчала. Не говорить же, что дед несколько изменился, после встречи с каким-то Иноком? Об этом, как о многом прочем вообще не стоило кому-либо говорить. Из тех, кто об этом знал, только я и Крокодил все еще были живы. Бекас же пропал без вести. Проболтался ли?
Забрав тетрадь, я скрутила ее и направилась из цеха наружу. Все что мне нужно было узнать, я узнала. Пора было осмыслить полученную информацию и поспать перед дорогой.
- Постой, - окликнул меня Додж. – Ты куда?
- Что ты заладил?
- Я с тобой. Помнишь, я тебе и ребятам жизнью обязан. К тому же там, куда ты направляешься опасно. Тебе не помешает помощь, а я и оружие имею, - он приподнял за ремень, болтающийся за спиной винторез, - И снаряжение у меня не хуже твоего.   
Не оборачиваясь, я закатила глаза, однако не отказалась от компании. Вместе мы добрались до моего укрытия, где и переночевали. Наутро, вспоминая обрывки странного сна, несколько раз чиркнула зажигалкой, активизируя Жаровню в небольшой металлической кастрюльке. Положив сверху крупную решетку, водрузила на нее две вскрытые консервы. Идти предстояло далеко, безопасных мест на пути не много. Неизвестно как скоро выпадет возможность перекусить.
За сборами и подготовкой миновало два часа. Не смотря на ясность задачи и нашу обоюдную готовность, перед походом я все же решила немного ознакомиться с дневником Павла. Короткие и скупые записи были, тем не менее, аккуратно датированы. Изучая их хронологию, я составила себе примерный портрет того Павла, который писал заметки в тетради. Сравнила его с тем, которого видела вчера и едва нашла сходства. Это были совершенно два разных человека.
Если в действиях первого угадывалась решительность и последовательность, то второму от былой личности досталось только упертость и настойчивость. По его собственным словам, ему не единожды выпадала возможность самому отправиться на поиски отца, однако он предпочел остаться деревне новичков. Не выходя за пределы лагеря, Павел жил тем, что перебивался мелкими поручениями более опытных бродяг. Унизительное существование для того, кто приносил из Зоны больше и богаче большинства.
Но что ему до того, когда он едва это помнил? Зона его ныне страшила. И то был не страх перед неизвестностью, что одолевает большинство новичков, тут было другое. Даже почти безопасная тропа от кордона к Бару, в компании вполне опытного сталкера, вводила Павла в некий первобытный ужас. Стало быть, не ходок он больше. Что-то там с ним произошло, что убило его как сталкера? Размышляя в дороге, я все больше склонялась к мысли, что с ним все кончено. Съела его Зона, съела как многих других. Однако что-то меня все время смущало в этом обыденном и понятном объяснении, но что именно я не понимала.
Ближе к полудню, когда мы миновали большую часть пути, пришло сообщение от Осы. Подруга сообщала о тупике, в который зашла, выясняя, далеко ли протянутся ниточки паутины, в центре которой сидел не безызвестный многим старик торговец.
- Приписать подставу ушлому барыге не получится, тут он чист, - подтверждала она, расследуя ранее произошедшее с нами событие. - Зато я накопала нечто, что заинтересовало меня по-настоящему.
Далее последовал длительный, наполненный профессиональными словечками рассказ, в котором я едва улавливала суть. Перебивать же эмоционально  рассказывающую подругу не решалась. По опыту знала, что если я встряну, наш диалог будет длиться бесконечно долго. А мы, в отличие от нее, были только относительно в безопасности.
- В общем, - делая глубокий вздох и на том ненадолго замолкая, она подытожила, - Где-то в Зоне, у устья Припяти, находится некая исследовательская лаборатория. Так же как и многие она находится под контролем НИИ ЧАЗ и заинтересована в сотрудничестве со сталкерами. Однако на них есть кое-какой компромат. Вернее был. Именно его исчезновение очень меня заинтересовало. Обнаружила я его чисто случайно, а не найдя после, стала копать. Однако найти что-либо еще мне не удалось, та отсылка вдруг исчезла. Это показалось мне весьма странным. Зачем удалять то, что характеризует вполне обычное отношение ученых к сталкерам? Мало ли кто и чем не доволен? Не нравится – не работай на них.
Интереса ради, я решила проверить. И что ты думаешь? Размноженная и пущенная в массы информация была тут же счищена. Это натолкнуло меня на мысль, что некто тщательно следит за тем, чтоб мнение недовольных работой этой лабораторией были не обнаружены. Это я к чему, не ввязывайся в авантюры, по крайней мере, без меня. Ладно?
- Уговорила, - усмехнулась я, а сама забеспокоилась. На память всплыл недавний сон, я поморщилась. Неприятно было вспоминать то, как совсем недавно ты был белой лабораторной крысой, которую намеревались расчленить и, покопавшись во внутренностях, свершить очередное открытие. Особо запомнилось то, что не жизни мне во сне было жалко. Противилась я глупому исследованию, в котором участвовала моя хвостатая тушка.
- Пойдем, Додж, - позвала я напарника, сигнализируя об окончании короткого привала, - До того места, где нам придется изрядно побродить еще около получаса.
Мы покидали безвестные остатки селения, указатель которого давно изъели пушистые лохмы Жгучего пуха, а дома истлели под гнетом времени. Единственной здешней достопримечательностью были, наверное, несколько свернутых в тугой комок опор ЛЭП. Они висели в воздухе, нарушая все законы гравитации и не вызывали особого желания приближаться. Там была смерть, а торопить свидание с этой подругой никому из нас не хотелось.
- А вот и Ужик, - заметила я блестящую полосу воды. Порядком обмелевшее русло реки извиваясь, перегородило нам дорогу. Сверившись с картой, мы свернули южнее. Мост, который мы искали, был на месте и выглядел вполне надежно. 
- Там движение, - предупредил меня Додж. – Под мостом.
- Вполне ожидаемо, - кивнула я ему и осторожно двинулась вперед, сжимая в руках приятную прохладу оружия. – Впереди чисто, только по левой стороне что-то странное.
- С двух сторон? – спросил он, я согласно кивнула и направилась влево.
Избрав себе настораживающее направление, различила вид опасности, притаившийся у кустов. То была Электра. Низкая и тихая, она, тем не менее, была куда опаснее своих более болтливых подружек. Тех было либо видно, либо слышно издалека, а эту только и выдавало, что несколько обугленных косточек в густой траве.
Осторожно обогнув ее, я заметила притаившегося под мостом, у кромки воды мутанта. Сгорбленная фигура снорка забавно искажалась в ряби воды. Он сидел, напряженно замерев. Очевидно обнаружив наше присутствие, подымал скрытую за оборванным противогазом морду. Нюхал воздух. Меня, на подветренной стороне он пока не замечал. А вот про моего напарника уже знал. Именно знал, так как осторожно двинулся от меня к нему навстречу.
Достать его со своего места я не могла, а потому продолжила осторожно спускаться к подножию моста. Настороженно оглядываясь по сторонам, ожидала, что вот-вот из-за кустов выпрыгнет еще одна подобная тварь. Не редко бывало, что эти опасные перерождения человека охотились в парах и могли атаковать с разных сторон. Но этот был один.
Заглянув под арку моста и ступив на обмелевший участок ручья, я сделала не осторожный шаг и наступила на сухую веточку. Усиленный эхом хруст выдал мое присутствие. Мутант обернулся и зарычал, однако атаковать не торопился. О том, что это, по меньшей мере, странно я подумать не успела. Несколько тихих хлопков с противоположной стороны моста и кровавые цветы раскрылись на теле мутанта. Молниеносно среагировав на метнувшегося в сторону снорка, я завершила начатое напарником дело.
- Какой-то он странный? – вслух сказал приближающийся Додж.
Я кивнула, оглядываясь. Вокруг все снова было тихо. Приблизившись, я тоже осмотрела бездыханное тело. Снорк и, правда, оставлял довольно странное впечатление. Его тело, в отличие от сородичей, не покрывали многочисленные раны. Грязная, оборванная одежда, чем-то напоминающая знакомый нам синий комбинезон, уцелела только ниже пояса. Остальное валялось невдалеке изодранное самим снорком. Все это, а так же малая агрессивность, могло говорить о недавнем перерождении мутанта и его переосмыслении себя заново, если бы не одно «но». На его теле находились некие не характерные данному роду мутантов «украшения».
- Что это? – недоуменно спросила я. – Ты видел такое раньше?
- Нет, ни разу.
Я осторожно ткнула нечто напоминающее ошейник дулом ружья – ничего. Только голова мутанта качнулась и обнажила некую субстанцию на шее под странным девайсом. Не заметив никакой реакции и при воздействии на браслеты, одетые на запястьях, я вернулась к изучению слизи под ошейником. Нечто подобное можно было наблюдать после активной фазы некоторых артефактов на теле человека. Распадаясь, они оставляли после себя небольшое количество субстанции, в которой могли находиться отторгаемые регенерирующим организмом пули или попавшая в рану грязь.
- Вот те на! – удивился Додж высказанному мною предположению, - Снорк, который пользуется артефактами. Это что-то новенькое.
Убрав оружие, он попробовал отцепить ошейник. Долго копался, не сразу сообразив, как это сделать. Я не стала ждать и поднялась на мост, решив, что там будет легче разглядеть опасность. Разобравшись с хитроумностью застежки, напарник присоединился ко мне.
Озадаченно вертя ошейник в одной руке, а в отставленной другой окровавленные браслеты, он пытался определить, что именно они собой представляют. То, что это были некие приборы, было уже ясно. Ошейник, собранный из колец и переплетений странных волокон меж ними, непонятным образом реагировал на сближение с браслетами. Должно быть, это было сделано для того, чтобы мутант не смог его содрать. Вопрос, зачем то было необходимо? Только ли для фиксирования на теле мутанта артефактов?
Мы снова спустились к снорку. Осмотрев его шею, заметили, что яркие пятна располагались точно под кольцами. Их соединяла красная полоса, появившаяся толи от оказывающего влияние на кожу мутанта переплетения ошейника, толи от его желания избавиться от ненавистных оков.
- Это явно дело рук ученых, - озвучил Додж наше общее предположение.
Озадаченные, мы торопливо поделились своими предположениями и продолжили путь. Находки убрали в рюкзаки, до лучших времен. О снорке старались не думать, однако именно его искали встреченные нами сталкеры.
- Сигнал идет от вас, - объяснил один из них, - Вы видно с ним уже пересеклись? Нам нужен ошейник и браслеты.
- Да, было дело, - согласились мы.
Смекнув, что можем выторговать с них информацию, поставили парням условие:
- Так как большую часть работы мы за вас уже сделали, то прежде чем мы отдадим его, расскажите, кто и где дал на него заказ.
Снова всплыла та самая лаборатория, о которой недавно рассказывала Оса. Только теперь в больших подробностях и с конкретным ориентиром местоположения. Пользуясь, случаем выяснили, что думают о ней сами сталкеры.
- Это выгодно, но особо об этом мы стараемся не болтать. Незачем, сами понимаете: желающих и так вполне хватает. Слух пустишь – это место паломниками обрастет, и считай, задарма будем горбатиться. А ведь только здесь можно получить особо ценные ништяки, - сталкеры показали усовершенствованные учеными батарейки к детектору и ПДА, которым для зарядки всего то и требовалось, что полежать некоторое время около Электры. Достали из мешочка переливающиеся всеми цветами гайки, пояснили:
- Это какое-то напыление, на основе  одного из артефактов. Такие хорошо видно в темноте, да и днем они реже теряются. Случаются порой и казусы, но кто от них застрахован?
- Например?
- Некоторым не повезло тестировать новейшие препараты. Они должны были помочь сопротивляться воздействию некоторым аномалиям, но множество негативных симптомов перечеркнули полученные результаты. Кому скажите, понравится в кустах отсиживаться, после приема таких пилюль? И то, в лучшем случае. Теперь подобные задания редкость. Зато чаще стали тестироваться разные приборы, на основе артефактов. Как тот, что нацепили на снорка. Вечные батарейки по сравнению с ними – детский лепет, но и здесь не все гладко. Одному недавно не повезло с устройством, якобы отражающим пси-воздействие. Хотя тут старуха надвое сказала. Кто по собственной воле полезет к контролеру? Тот мужик и без энтого изобретения шансов почти не имел. Да мало ли разного случается, всего за раз и не вспомнить. 
- Еще один вопрос, - вклинилась я, понимая, что разговор наш подходит к концу. Назвав кличку и показав парням фотографию отца Павла, найденную в дневнике, спросила, - Знаком ли вам этот сталкер? Он должен быть где-то в районе устья Припяти.
 - Да мало ли таких здесь обитает? - пожал плечами тот, что был главным. Убирая в свой рюкзак поданный Доджем прибор, посоветовал, - Вам бы у ученых спросить, они там на каждого карточки заводят. Скажете, что от Кроля.
Мы, молча переглянулись с Доджем. Распрощавшись со сталкерами, тут же на ходу связались с Осой. Отослав ей несколько фотографий и пересказав вкратце случившееся с нами, решили навестить ученых и разузнать про судьбу затерявшегося в их районе человека. Странности на этом не закончились. Вблизи двух населенных пунктов: Опачи и Плютовище, стали попадаться странные до омерзения трупы мутантов, выжженные или изувеченные участки земли – следы необычных аномальных воздействий. Некоторые из них весьма необычные: имели следы искусственного происхождения и до сих пор функционировали. Видно было, что дел у лаборатории было невпроворот.
Ко всему прочему нас угораздило заблудиться буквально «в трех соснах», и пожалеть о желании срезать путь через аккуратный участок леса. В который раз я порадовалась тому, что имею при себе особо ценный артефакт.
Случайностями пишется наша судьба. Нам снова повезло найти нечто схожее с первым прибором. На этот раз его носителем был зомби. Свежий, без оружия, в заляпанном и сильно изодранном синем комбинезоне, он сильно обрадовался нашему появлению.
Мы заметили его, едва спустились в овраг. Несчастный сидел, раскачиваясь из стороны в сторону, провожая взглядом кружащие в воздухе листья. Аномалия гравитационного типа всецело занимала его внимание ровно до тех пор, пока мы не приблизились. Каким-то шестым чувством мертвяк почувствовал наше приближение и вроде бы попытался что-то сказать. Однако деградация голосового аппарата сильно мешала ему это сделать. 
Из всего процесса мычания, отдельных слов и наших с Доджем обоюдных попыток внять обитателю аномалии, стало ясно, что он пришел сюда из лаборатории. 
- Впервые вижу неагрессивного зомби, - сказал напарник, с брезгливостью и смущением оглядывая живого мертвеца.
- Тебя видно такту не учили, - тихо шикнула на него я и сократила расстояние с десяти метров, до почти тесного контакта. Так же как и он, я впервые имела столь тесный контакт с переродившимся человеком. Опасности он вроде не представлял, а мне необходимо было проверить, остались ли в памяти бывшего сталкера воспоминания об искомом нами человеке.
- Баадяага, - провыл он, заметно оживившись, – Онг таам, у нииих. Абаааоооиииия. Оииии. Уууиии. Бааадяяяааа.
- Да, Бродяга. А ты… - я назвала по очереди несколько упомянутых кличек. На одной из них зомби закивал и указал на себя. То был напарник искомого нами Бродяги. Сняв с него, напоминающий шлем прибор, мы вместе вышли из аномалии.
Бункер показался через полчаса пешей ходьбы. Мобильная лаборатория расположилась на краю еще одного лесного массива, при старом армейском подразделении. Вдалеке поблескивал простор раскинувшегося устья Припяти. С боков громоздились остатки двух этажных казарм, перед ним старый асфальтовый плац и расходящаяся на три стороны порядком заросшая грунтовая дорога.
На карте оно было обозначено садовыми участками. Странная по меньшей мере формулировка, если судить о близости трех небольших селений, где и без того хватало земли. Но вполне в духе тех незапамятных времен, где секретно было все и вся. Не раз было отмечено, как вместо пионерского лагеря, отмеченного на карте, можно было наткнуться на компактное армейское поселение или научный комплекс, занимающийся самыми разными задачами. Это был как раз такой случай.
- Что-то подсказывает мне, что выбрали это место не случайно, - прокомментировала я увиденное и с подозрением покосилась на несколько приземистых строений в стороне. Рядом угадывался плавный спуск в подземные гаражи. У коробок казарм сновали люди. По большей части это были сталкеры, но попадались и одетые в особую форму наемная охрана. Не задерживаясь, мы направились к бункеру.
- Зачем пожаловали? – вопросил нас сухой вопрос из динамика.
- За заданием. За нас Кроль поручиться может, - приврали мы и некоторое время после щелчков, прочего шума таки дождались отворения тяжелой металлической двери.
- Проходите, - отозвался динамик. За второй такой же показался сухонький человек в белом халате. – У вас вполне сносное снаряжение, думаю, вам не откажут. Направо, а затем до конца коридора. Вас там встретят. 
Мы прошли в указанном направлении, попутно глазея по сторонам. Вошли в небольшое помещение, где в широком окошечке смежной с ним комнаты увидели степенно занимающихся своим делом людей. Комнатка напоминала муравейник: каждый из замеченных нами деловито перебирал странные предметы, сверялся с бумагами и строчил что-то у компьютеров. Тут же рядом виднелись различные колбы, мензурки со странными фосфоресцирующими жидкостями и рабочими планшетами с мерно мерцающими экранами на столах рядом с ними.
- Здравствуйте. Меня зовут… - представился неожиданно приблизившийся к нам высокий худощавый человек. Момент, когда он отделился из всего этого хаоса и, плавно миновав коллег, подошел к переговорному окошку, мы прозевали. А он меж тем спросил:
- Чего изволите?
- Нам бы узнать за одного человека, - начала я и подняла к глазам ученого фотографию отца Павла. – Возможно, он работал у вас.
- Извините, но это данные, которые я не могу вам предоставить. Видите ли… - его взгляд опустился на прибор, что достал Додж и теперь держал в руках, ожидая, когда представится момент. – Откуда это у вас?
- Да так нашли. Гуляли неподалеку и наткнулись на одного мертвеца, который много имеет против вашей лаборатории, - перенимая его манеру разговора, ответил напарник. Нарочно небрежно размахивая прибором, он привлекал внимание останавливающихся у окошка ученых. – Рассказывал он много. Про друга своего упоминал. Говорил, встретим его здесь.
- Осторожнее! – не смог сдержать своей заинтересованности профессор. Его поддержали еще несколько голосов: Как вы обращаетесь с устройством вам непонятным! Скажите, сколько вы за него просите? 
- Да нет же, я его не намерен продавать. Он мне самому приглянулся, - продолжал гнуть свое Додж, - Зомбич тот довольно бодрым был. Что я дурак, отдавать полезный прибор? Вот если бы…- договорить он не успел. Присоединившийся к компании всполошенных профессоров статный мужчина, тоже в белом халате, но с цветным бейджем, растолкав первых, ударил рукой по какой-то там кнопке. Мы оказались запертыми. Ловко пробежавшись пальцами по скрытой от нашего взгляда панели, он пустил в помещение газ. Как мы не пытались найти выход из сложившейся ситуации, вскоре упали в обморок.
Нацепить шлем, я не успела. Пары вдохов хватило, чтобы тело стало ватным и непослушным. Только глаза еще подчинялись мне. Образ жесткого и решительного человека, что поймал нас в капкан словно крыс, запечатлелся картинкой, которая могла бы стать моим последним моим воспоминанием. Она была довольно яркая и детальная. Так, к примеру, если бы я захотела, могла разглядеть морщины на лбу мужчины, волевой подбородок и холодную сталь во взгляде умных, насмешливых глаз. Но меня более всего интересовало, кто именно был виновником нашего просчета.
Сорокин Андрей Олегович гласил бейдж. Доктор наук в какой-то узкой области физики, что нашла себе применение в условиях Зоны. С неимоверно сильным желанием перевоплотиться и терзать этого типа после смерти своим полтергейстом, я упала на пол. Очнулась в большом полутемном помещении, в хорошо знакомом синем комбинезоне, со шлемом на голове и браслетами на руках. Рядом записка: «Хочешь жить – иди вперед». Ни больше, ни меньше.
Я огляделась. Позади дверь, над головой тусклая лампа, освещающая достаточно узкое  и длинное подземное помещение. Дальше света нет, силуэты ржавых машин постепенно терялись во тьме. Скорее всего, это был тот самый замеченный мною гараж.
Что делать? Руки к голове не притянуть – бьет током. Пошла. Холодно было до жути. Босые ноги быстро окоченели. Пытаясь согреться, обняла себя руками. Зубы то и дело выдавали дробный перестук. То был не только холод, но и страх. Я споткнулась и больно ударилась коленом обо что-то разбросанное на полу. Пошарила руками - нащупала и с ужасом отбросила человеческую кость. Берцовая, чисто обглоданная, такую ни с чем не спутать.
«На хрена же я согласилась на это задание?  - не вставая думала я, понимая, что дело может плохо кончиться. - Тем более, что мне оно не сулило ничего кроме смутных ответов на терзающие давно вопросы».
Вскоре я почувствовала его. Было странным ощущать кого-то и при этом не видеть практически ничего вокруг. Голова заболела, к горлу подступил комок. В памяти проскочили образы Павла. Я отвлеклась, с чего бы мне о нем вспоминать? И снова погрузилась в воспоминания о нашей недавней встрече. Задержалась мысленно на фотографии, что была при дневнике.
«Какого?» - я снова пошарила вокруг руками. Нащупала кость с острым концом и зажала ее в руке. 
- Я тебя вижу. Успокойся, - послышался надломленный голос из темноты.
Я тут же успокоилась, подумав про себя, как здорово получилось у моего невидимого оппонента меня же успокоить. Он медленно приблизился ко мне и мысленно велел мне встать. Я подчинилась. Не владея собой, пассивно отметила, что не испытываю того ужаса, который бы должна сейчас испытывать. Вместо этого только спокойствие и полное умиротворение.
«Им нужен я. Ты мне поможешь. Мы будем оба свободны», - это уже образами у меня в голове, вместе с пониманием того, что ему так удобнее общаться. 
Дальнейшее я помню смутно, как если бы вспоминала ночной кошмар наяву. Кажется, он избил себя моими руками. Лихо изобразил свою кончину, после чего я, пошатываясь, побрела обратно. Звала на помощь, адекватно разговаривала с кем-то. А когда они пришли, нас стало куда больше. Захвативший подручных контролер повел нас из западни. Мы вышли из подземного гаража, с каждым шагом ощущая, как нас становится больше.
Уходили мы красиво. Хотя моего понимания всего происходящего в том было мало. Странно было быть одним целым с людьми, знать их мысли и отчасти быть ими через один большой и общий проводник. Он сознательно дал нам возможность прочувствовать друг друга и его самого, прежде чем отпустил большинство.
«Верни мне сына, и я помогу тебе найти Инока, - прозвучало у меня в голове. – Я буду у насосной станции».
Мы некоторое время стояли и глядели в след удаляющимся фигурам. Большинство из них людьми не были давно, а тот, кто лишил их воли, только недавно стал мутантом. Уродливые наросты пульсировали на лысой морщинистой голове старого вояки, почти не имеющего ничего общего с тем улыбчивым мужчиной на фотографии. Отчего-то мне особо запомнилась испытываемая им грусть. Она эхом отзывалась во мне. Мои поиски увенчались успехом, да только по ходу я умудрилась потерять все свое барахло, а заодно и своего напарника. Такое со мной случалось впервые, хотя в переломном моменте моей жизни было схожее чувство безысходности.
Повернув обратно, я направилась к бункеру. Надо было как-то все это возвращать, а я не имела ни малейшего понятия как. Снять прибор мне было нельзя, меня по-прежнему било током. Выживать в Зоне в подобном виде – проблематично. Ко всему прочему, в бункере находился Додж, его нужно было выручать.
Выторговать себе свое и напарника у меня получилось с большим трудом. О, как же мучительно долго мы вели беседу с теми в бункере! Мы, это те, которым повезло вернуться. Было нас не много и не всем понравилось то, как поступили с тем, кого теперь призывали уничтожить. Отчасти удавшийся эксперимент с отцом Павла, а так же наше пленение удалось замять, бравируя тем, что в обоих случаях обитатели бункера были вынуждены защищаться и защищать свои интересы. Отозвав меня на приватную беседу, немногим ранее Андрей Олегович, так же через динамик посоветовал не рыпаться и возлагать надежды на наше вынужденное сотрудничество. Я и молчала.
Придя к общему соглашению, работа лагеря была налажена за счет поступивших на службу охраной сталкеров. Мне отдали мое, а так же вручили список заданий. Выполнив несколько из них, к вечеру третьего дня я увидела Доджа. Он сильно исхудал и осунулся лицом. Ничего после случившегося в переговорной комнате, он не помнил и, ссылаясь на не оконченное дело, вскоре ушел в Чернобыль к Свободе.
- До звания младшего научного сотрудника Вам, милочка, еще далеко, - как всегда вежливо сказал Андрей Олегович, - Но право находиться в нашем лагере вы заслужили.
- И на том спасибо, - буркнула я, - Надеюсь в следующую нашу встречу, Вы найдете способ отблагодарить меня чем-то большим, нежели пустыми словами. 
- Всенепременно.
К Павлу я явилась с двумя вестями: хорошей и плохой. Предоставив ему выбор, сперва обрадовала его тем, что отец жив и ждет его. А потом огорчила задержкой воссоединения семьи. Я не намерена была идти в двоих. Мне нужно время и те, кто помог бы завершить мне начатое задание. На том и разошлись, договорившись встретиться через несколько дней. Денег я ему не дала – не было, но временно определила его к себе в убежище. Доведу его, а там, возможно, возьму какое задание у Андрея Олеговича.
Кто знает, может на этот раз мне чего хорошего обломится?