Запоздалая месть

1
Аркадий Петрович Тимошин, генеральный директор фирмы Petrol Equipment, что в переводе значило Нефтяное Оборудование, отдыхал, сидя в своем кабинете в мягком кожаном кресле и, потягивая кофе со сливками после трудных и долгих переговоров с заказчиком, раздумывал, все ли прошло так, как он планировал и не поехать ли ему сегодня пораньше домой. Было уже шесть часов вечера, голова была опустошенной, и браться за что-то глобальное сегодня не было смысла.
Во время раздумий зазвонил мобильный телефон. Аркадий Петрович взял телефон, номер был незнакомый. «Наверное, опять рекламщики», - подумал он.
- Да! - несколько раздраженно ответил он.
- Аркадий, привет, - послышался в трубке знакомый голос. - Узнал?
- Семеныч, ты? - радостно спросил Аркадий Петрович. - Опять симку поменял, чертяка?
- Я, - отвечал довольный голос его бывшего наставника и товарища по работе Матвея Семеновича Корнеева. - Не только, я и оператора поменял тоже, - засмеялся Семеныч.
- От жены, что ли, шифруешься? - спросил Аркадий Петрович.
- От нее разве что утаишь! - сказал Семеныч, и оба засмеялись. - Слушай, Аркадий, я завтра в столице буду на два дня. Надо дела кое-какие уладить. Можно я у тебя перекантуюсь? - спросил Семеныч, выбрав самый удобный момент для просьбы.
- Ты же знаешь, что можно, зачем спрашиваешь? Завтра воскресенье, я свободен. Во сколько у тебя рейс?
- В 10 буду в Москве.
- Во «Внучке»?
- Во Внуково, - ответил Семеныч, не привыкший к сленговым названиям московских аэропортов.
- Я отправлю машину в аэропорт к десяти.
- Не надо, я сам доберусь,- сказал Семеныч. - Неудобно…
- Неудобно на потолке спать, - сказал Аркадий Петрович.
- Одеяло постоянно спадает, - ответил Семеныч, и они снова весело засмеялись.
- Ну все, договорились. Завтра жду.
- Добро. Спасибо, Аркадий. До завтра, - сказал Семеныч и отключился.
Аркадий Петрович посидел еще немного, допил кофе.
- Наташа, Котова ко мне, - сказал он по селектору секретарше, вызвав своего заместителя.
 Через пару минут в дверь вежливо постучали.
- Входи! - громко крикнул Аркадий Петрович.
Дверь открылась, на пороге появился невысокого роста мужчина около сорока лет в дорогом, сшитом на заказ, костюме с кожаной папкой в руках.
- Вызывали, Аркадий Петрович? - почтительно спросил он.
- Да. Сергей, ты в курсе, что ты сегодня чуть не сорвал сделку? Куда ты лезешь вечно со своим вискарем? Я тебе уже много раз говорил, что сейчас переговоры зачастую ведутся по-другому, не как в прежние времена. Это ж надо додуматься предложить заказчикам алкоголь посреди переговоров! Тем более, что Степанов, их старший, не пьет. Ты не знал этого?!
- Я…, - начал оправдываться зам, - я видел, что переговоры затянулись…что заказчик в нерешительности…я хотел разрядить обстановку…
- Твою мать, Сергей! Для тебя что, алкоголь это меч, способный разрубить любой гордиев узел?! А как тебя одного оставить такие задачи решать, когда у тебя в арсенале только один способ решения? А ты ведь мой зам, ты должен уметь решать задачи разными способами. В общем, или учись пока не поздно или я тебя выгоню к чертовой матери! Говоришь ему, говоришь. Как об стену горох!
- Я все понял, Аркадий Петрович. Больше этого не будет, - промямлил Сергей, зная, что шеф отходчивый и уже завтра не будет держать на него зла.
- Сомневаюсь, - сказал все еще разгоряченный Аркадий Петрович. Но видя, что зам раскаивается и не пытается отстоять правоту своего поступка, смягчил голос. - Вот что, Сергей, я поехал домой, ты за старшего. Проследи, чтобы у наших гостей была сегодня вечером приличная культурная программа. Понимаешь? При-лич-на-я, - Аркадий Петрович сделал акцент на слове приличная, - и чтобы они ни в чем не нуждались. Завтра посадишь их на самолет, а заодно встретишь моего старого товарища.
- Корнеева из Северообска?
- Да, его, - ответил шеф, не показывая вида, что удивлен проницательностью своего зама, тем более, что Котову уже приходилось встречать Семеныча.
- Все сделаю, - ответил зам и вышел из кабинета.
- Наташа, - Аркадий Петрович вызвал секретаршу по селектору. - Машину мне через десять минут. Я уехал, сегодня не буду, по всем вопросам к Котову.
- Поняла, Аркадий Петрович.
Аркадий Петрович вышел из офиса и пошел к новенькому Rolls-Royce Phantom, ожидавшему его у подъезда. Водитель открыл для него заднюю дверь и, дождавшись, когда он усядется, аккуратно закрыл ее за ним.
- Куда, шеф? - фамильярно, как все водители, спросил он.
- Домой, - ответил Аркадий Петрович и закрыл перегородку между ним и водителем.
Машина плавно покатилась по дороге из центра за город, в один из элитных подмосковных поселков. Аркадий Петрович ехал домой с удовольствием, предвкушая встречу с женой и дочкой. Он думал о том, как жена встретит его дома, как поймет его настроение по его первым шагам в прихожей, по взгляду, по тону, которым он будет отвечать на ее простые вопросы. «Как же мне повезло с ней, - думал он, вспоминая, как она пришла работать в столовую поваром к нему в цех. - Если бы не эта чудесная женщина, поддерживавшая меня во всех моих начинаниях, как бы сложилась моя жизнь? А этот судьбоносный переезд в Москву восемь лет назад. Если бы не ее поддержка в трудных жизненных ситуациях… Это немаловажно, когда у тебя дома очень прочный тыл. И какая из нее прекрасная получилась мать, - думал он и улыбался».

2

- Привет, - сказал Аркадий Петрович, улыбаясь жене.
- Привет, - сказала Ирина, изучая его настроение по голосу и по движениям. - Как день прошел? - спросила она, чтобы добавить недостающей информации. - Ты рано сегодня.
- Отлично! Я выжат, как лимон и толку на работе от меня сегодня мало. Оставил все на Котова и уехал. Начальник я или где?
- Есть будешь, начальник? - спросила Ирина, успокоившись.
- Конечно, буду, - Аркадий Петрович очень ценил профессиональные поварские способности своей жены. Он много раз предлагал ей нанять повара, чтобы облегчить ее труд, но жена категорически возражала.
- Сын звонил, - сказала Ирина.
- Что рассказывает? - с  интересом спросил Аркадий Петрович.
- Сегодня у них игра, то ли с финнами, то ли с чехами. А так все в порядке.
- Со шведами, - поправил ее Аркадий Петрович. Они очень гордились Димкой, который попал в этом сезоне в молодежную сборную страны по хоккею. На работе у Аркадия Петровича висел плакат молодежной сборной России по хоккею с фотографиями всех игроков. Он частенько подходил к этому плакату и читал надпись под фотографией сына: Дмитрий Тимошин, нападающий.
- Папа, папа  приехал! - услышал он радостный крик дочурки, во весь дух летевшей со второго этажа.
- Привет, принцесса, - радостно сказал Аркадий Петрович, поднимая дочь на руки и подбрасывая ее вверх, целуя  и обнимая ее.
Танюшка была поздним, но очень желанным ребенком. И сейчас, когда ее худенькие ручки обнимали его за шею, Аркадий Петрович чувствовал необычайный прилив счастья.
- Скучала? - нарочно спросил он Таню.
- Угу, - сказала Танюшка и еще крепче обняла его.
- Не бегай так быстро по лестнице, упадешь, - сказал он, опуская дочь на пол.
- Это не я быстро, я еще быстрее могу, - сказала Таня в свое оправдание.
Родители переглянулись и улыбнулись друг другу. После ужина, Тимошины смотрели хоккей по телевизору, пытаясь поймать каждый момент игры сына. После игры они позвонили Димке по видеосвязи, поздравили его с победой и пошли спать.
- Да, я забыл тебе сказать, - сказал Аркадий Петрович жене перед сном, - завтра Семеныч прилетает в 10 утра, хочет у нас остановиться. Приготовишь ему завтра комнату?
- Конечно, - ответила Ирина, засыпая.
Аркадий Петрович проснулся как обычно, в половине шестого утра. Ирина сладко спала в своей любимой позе на боку, подогнувши ноги к животу. Аркадий Петрович тихонько выскользнул из-под одеяла, оделся в домашнюю одежду и вышел из спальни. Он умылся, почистил зубы и спустился в подвал, где находился домашний тренажерный зал. Каждое утро Аркадия Петровича начиналось в этом подвале, и воскресенье не было исключением. После короткой разминки, он сел на велотренажер, поставил режим на троечку и стал крутить педали. Через двадцать минут он перешел на жим лежа, сделав три рабочих подхода, не считая разминочных, выполнил разводку гантелей, два подхода на брусьях и три подхода отжимания от пола по пятьдесят раз. Затем Аркадий Петрович принял душ, перекусил кофе с бутербродами и поехал в храм на литургию.

3

Был двенадцатый час. За воротами просигналила машина, и охранник пошел посмотреть, кто приехал. Оказалось, это водитель привез Семеныча из аэропорта. Аркадий Петрович вышел встречать дорогого гостя. Шустрый седой старичок выходил, улыбаясь, из машины.
- Каждый раз приезжаю и удивляюсь чему-то новенькому, - сказал Семеныч, показывая на машину.
- Здорово, Семеныч, - улыбаясь комплименту от старика и дружески обнимая его, сказал Аркадий Петрович. - Зато ты не меняешься. Вон каким бодрячком! Идем в дом.
- Ирина, подавай на стол, голубушка. И садись с нами.
- О, нет. Мои нервы не выдержат ваших воспоминаний, которые я знаю наизусть. Вы садитесь, а у меня еще дела, - сказала она, здороваясь и трижды расцеловавшись с Семенычем. - Здравствуй, Иван Семеныч. Как там дома? Как Инна Павловна? Дай бог, всем так выглядеть в шестьдесят с хвостиком лет, как Семеныч, а Аркаша?
Аркадий Петрович кивнул.
- Спасибо, Ириша, все хорошо. А вот жили бы, как мы, в морозах, да на ветрах, тоже хорошо бы сохранились. А то, столицу им подавай. А в столице все под рукой, погода вон какая, вот вы и расклеились. Впрочем, к тебе, Ирочка, это не относится.
Аркадий Петрович еще раз кивнул. Ирина улыбнулась, слегка покраснела, и смущенная ушла накрывать на стол. Мужчины, усевшись за стол, предались воспоминаниям о жизни в вагончиках на месторождениях, об общих знакомых и их судьбах.
- Да, Аркадий, а ты помнишь Зайца?
Аркадий Петрович невольно изменился в лице. «Еще бы мне не помнить Зайца, - думал он. - Это именно благодаря ему завершилась моя карьера нефтяника». Он ясно вспомнил себя начальником цеха добычи и заместителя начальника управления, Зайца Михаила Юрьевича, и их затянувшийся конфликт на фоне личной неприязни. Все началось тогда с комиссии, которая приехала в цех к Аркадию Петровичу с очередной проверкой его производственной деятельности. Аркадий Петрович тогда только вышел из отпуска и не успел толком подготовиться. К тому же комиссия приехала на неделю раньше графика. Заяц был председателем комиссии. Он проверял документацию, ездил с Аркадием Петровичем по кустам скважин, проверял знания последних приказов начальника управления, а под конец проверки устроил противоаварийную тренировку с персоналом. После проверки Заяц был очень недоволен, выдал два десятка замечаний и, не стесняясь в выражениях, стал грозить Аркадию Петровичу, что, если и так дальше будет продолжаться, то он переведет его в слесаря по четвертому разряду. Аркадию Петровичу надо было тогда промолчать, сделать вид, что он согласен с руководителем, сказать ему, что он все исправит в ближайшее время и что такого больше не повторится. Но Аркадий Петрович очень хорошо знал Зайца по рассказам своих старых работников, как будучи на его, Аркадия Петровича, должности, Заяц мало занимался своими обязанностями, нередко выпивал на рабочем месте, а бывало,  не выходил на работу, зная, что его прикроют. Аркадию Петровичу было противно слушать от Зайца его мат, иногда разбавляемый обычными словами, дышать его перегаром, и он резко осадил его тогда, высказав то, чего не следовало говорить ни при каких обстоятельствах. Заяц замолчал, с ненавистью взглянул на Аркадия Петровича, сказал ему, что тот пожалеет и уехал в управление. «Это мы еще поглядим, кто пожалеет, - подумал тогда Аркадий Петрович». Через три дня вышел подписанный акт с замечаниями и приказ начальника управления о лишении Аркадия Петровича премии, а также предписание устранить выданные замечания в течение двух недель. Аркадий Петрович тогда месяц жил на месторождении, устраняя эти и другие, найденные им самим, замечания. Он привел в порядок всю документацию, отработал с людьми все противоаварийные тренировки, заменил неисправное оборудование, выбил для работников новую спецодежду и инструмент, купил за свой счет новые огнетушители.  Заяц приехал с повторной проверкой ровно через месяц. Проверил устранение своих замечаний и выдал полтора десятка новых. Видно было, что он хорошо подготовился, читая всевозможные правила, и Аркадия Петровича снова лишили премии. Так продолжалось еще два месяца. Аркадий Петрович устранял замечания, обращался в комиссию по трудовым спорам, в независимый профсоюз и даже в суд. Он получал отказы в признании его правоты, вместо полноценной зарплаты только оклад с накрученными на него северными и районным коэффициентом. Жена была в декретном отпуске. Денег в семье хватало только заплатить за ипотеку, за коммунальные услуги и на еду. Он вспомнил обиду его сына на родителей за то, что его не отпустили на сборы с хоккейной командой на зимних каникулах, как жена ходила зимой в старых и плохих сапогах, отчего застужала ноги и часто болела. Вспомнил, как он запил тогда от безысходности и от чувства неспособности обеспечивать свою семью. Семеныч дал Аркадию Петровичу тогда денег. Просто положил перед ним на стол. Аркадий Петрович стал говорить, что не возьмет и ему не нужны подачки, что может сам заработать, но Семеныч развернулся и вышел, ничего не сказав. «Ирина, - думал он. - Ирина, вытащила меня тогда из этого состояния и уговорила меня уехать в Москву к своей тетке». В Москве Аркадий Петрович через год открыл свое дело по поставкам и ремонту нефтегазового оборудования, а затем наладил и свое производство, по качеству не уступавшее импортному, но выгодно отличавшееся от импортного в цене. Он очень часто вспоминал Зайца, поначалу с ненавистью, но потом решил, что если бы не тот конфликт, то он так и сидел бы на севере, вряд ли решившись когда-нибудь на бизнес, даже благодарил его мысленно за такой неожиданный и счастливый перелом в его судьбе. А в последнее время вообще перестал вспоминать его. И вот снова прозвучала в его доме эта фамилия.
- Помню, - ответил он Семенычу, приготовившись услышать неприятные новости.
- Он теперь выдавливает с работы Лешку Петрова, ну ты его помнишь, он инженером был у тебя, а сейчас на твоей должности.
- Как выдавливает? - нахмурившись, спросил Аркадий Петрович.
- Теми же методами, как и тебя. Лешка три месяца без премии, постоянные комиссии. Трое детей, жена под сокращение попала.
- Лешка-то чем ему не угодил?
- Сорвался, схватил Зайца за грудки в своем кабинете.
- Понятно. Семеныч, ну ты-то главный инженер! Неужели и ты ничего не можешь сделать?
- Увы. Как могу, я, конечно, сглаживаю ситуацию. Зайца начальник сильно поддерживает. И в Москве у него в министерстве кто-то есть. А я одной ногой уже на пенсии, не сегодня, так завтра попросят.
- Скажи Лешке, пусть бросает все и едет в Москву. Я его к себе возьму, мне как раз нужен хороший производственник.
- Лешка гордый, не поедет.
- Дай мне его телефон, я сам с ним поговорю.
Семеныч продиктовал телефон. Ирина принесла кушать, и мужчины с удовольствием принялись за еду.
- Да, Иван Семеныч, может тебе для аппетита? - спросила Ирина, показывая ему жест из оттопыренных в сторону мизинца и кверху большого пальца руки.
- Да ты что, Ириша. Это с утра-то? Нет, я к этому не привыкший. Вечером другое дело. И то, не одному же пить. Твой-то мне компанию не составит. Или как?
- Нет, я пас, - сказал Аркадий Петрович.
Аркадий Петрович не употреблял алкоголь вовсе, считая эту привычку непозволительной слабостью и глупостью. Мужчины закончили завтракать и переместились на веранду пить кофе. Поговорив еще немного, Аркадий Петрович стал замечать, что у его собеседника начали слипаться глаза, и он с трудом борется со сном.
- Отдохни с дороги, Семеныч. Ирина постелила тебе в гостевой комнате. Полотенца на стуле, удобства через стенку. Ну, да ты и сам все знаешь, - сказал Аркадий Петрович.
- Спасибо, Аркадий. Да, надо отдохнуть часик. Все равно сегодня везде выходной, а завтра я поеду по делам и вечером сразу на самолет, не заезжая к тебе.
Аркадий Петрович проводил Семеныча в его комнату, а сам пошел заниматься с Танюшкой.
Вечером после ужина мужчины поднялись на второй этаж в бильярдную. Семеныч был навеселе после двух бокалов вина, он выпил с Ириной, которая лишь пригубила для компании из своего бокала.
- Разбивай, Семеныч, - сказал Аркадий Петрович, выставляя пирамиду.
- Это можно.
Семеныч прицелился битком в крайний дальний шар пирамиды с правой стороны и ударил с небольшим накатом в полшара резки силой удара в полтора борта. Биток отскочил от прицельного шара и, закрутившись, упал в лузу, а пирамида хорошо раскатилась по столу.
- Ого! Ты где так наловчился? - спросил Аркадий Петрович.
- Опыт не пропьешь, - ответил довольный старик.
Семеныч забил прямой в левый угол, потом своего на середину и промахнулся чужим. Аркадий Петрович увидел верного шара вправо, прицелился, ударил, но шар предательски застрял в лузе.
- Подставки бьем? - спросил Семеныч.
- Конечно. Сам подставил, сам виноват.
Семеныч не преминул этим воспользоваться и потихоньку скатил на этой подставке еще три шара. Аркадий Петрович успел забить в этой партии только один шар. «Ну хоть не в сухую, - подумал он, снова выставляя пирамиду». На этот раз Семеныч промахнулся с разбоя, и пирамида широко раскатилась по столу.
- Ах, как нехорошо, - посетовал Семеныч, обильно намазывая мелом наклейку кия.
И, действительно, Аркадий Петрович забил  поочередно четыре шара, и лишь сыграв неточный дуплет в середину, промахнулся, подставив сопернику верного свояка, которого Семеныч тут же забил. Он стал прицеливать удар через весь стол, но не попал. Аркадий Петрович же, наоборот, сыграл два красивых и точных дуплета в середину. Семеныч забил еще один шар, и Аркадий Петрович завершил партию эффектным свояком от шара, стоящего в тридцати сантиметрах от лузы и почти у самого борта.
- Ух ты, красиво, - похвалил его Семеныч. С левым винтом сыграл?
- Типа того, - улыбнулся хозяин дома.
Третья партия проходила с переменным успехом и при счете семь-семь, на столе оставалось два шара. Никто не хотел сделать подставку сопернику и поэтому мужчины играли в отыгрыш, выставляя шары после своего удара так, чтобы у соперника не было шансов забить. После серии таких отыгрышей, Аркадий Петрович предложил ничью. Они пожали руки и сели за столик.
- Знаешь, Аркадий, я не видел больше такого порядка в цехах, как во  время вашего с Зайцем конфликта. Ты тогда здорово наладил свою работу. Жаль только, что никто этого не оценил. Мне девчонки из охраны труда рассказывали, как Заяц заставлял их находить у тебя замечания, хотя они и не хотели этого. Я тогда понял, что настоящие профессионалы, если они не лояльны руководству, предприятию не нужны. А ты был настоящим профессионалом.
- Почему же был? Я и сейчас, вроде как…
- Миль пардон, - извинился Семеныч на французский манер.
- Вообще-то это ты меня таким сделал.
- В тебе это уже было, я лишь немного помог раскрыть.
- Все равно, спасибо тебе большое за все. Мой дом всегда к твоим услугам, - сказал Аркадий Петрович. - Приезжай один, или с Инной Павловной, мы вам всегда рады.
- Спасибо, Аркадий. Пойдем спать, завтра рано вставать.
- Пойдем. Я завтра подброшу тебя до города.

4

На следующий день в офисе Аркадий Петрович выглядел очень рассеянным. Он не мог сосредоточиться на бумагах, которые ему приносили на подпись. Не мог подолгу вникнуть в суть проблем, с которыми к нему приходили подчиненные, задавая слишком большое количество наводящих вопросов. Он стал замечать удивленные перегляды и перешептывания сотрудников на совещании и понял, что все это относится к нему. После совещания он стал думать о причинах этого состояния, и вдруг осознал, что причина эта - Заяц. Семеныч вчера в разговоре поднял со дна его озера эту давно осевшую муть. И Аркадий Петрович вспомнил, что надо позвонить Петрову и решить его вопрос.
- Алло, Алексей? Здравствуй, это Тимошин. Помнишь еще такого?
- Здравствуйте, Аркадий Петрович. Конечно, помню.
- У меня вчера был Иван Семеныч… В общем, я в курсе твоих проблем. У меня к тебе предложение: перебирайся в Москву, мне нужен главный инженер на завод. Съем жилья за счет предприятия, зарплата для начала - полтора от твоей нынешней. Льготный проезд всей семье в отпуск раз в год.
- Хм…, у меня нет никаких проблем. А те недоразумения, которые сейчас происходят в моей жизни, скоро пройдут.
- Не глупи, Алексей. Чего тебе в Северообске хвост морозить? А Заяц с тебя не слезет, пока не добьется своего.
- Ерунда. Я так просто не сдамся, как …, - Петров сделал паузу, но Аркадий Петрович понял, кого он имел ввиду. - Я пойду до конца и не позволю одному человеку сломать себе жизнь. Я буду добиваться его увольнения.
- Леша, брось! Твое упорство достойно уважения. Но у тебя нет доказательств тому, что он делает это из личной неприязни к тебе. Любой суд сочтет твои доводы, как простое выполнение его обязанностей. А твое недовольство, как нежелание качественно выполнять свою работу.
- Нет, Аркадий Петрович. Я этого так не оставлю. Спасибо за предложение. Всего доброго, - сказал Петров и отключился.
«Вот дурак! Прав был Семеныч, Лешка слишком гордый, чтобы принимать такие предложения и бросать начатое на полпути» - подумал Аркадий Петрович и набрал Алексея снова. «Абонент временно не доступен», - услышал он в трубке.
Весь оставшийся день прошел для Аркадия Петровича в том же состоянии, как он ни старался изменить его и сосредоточиться на работе.
«Так дальше не может продолжаться, надо что-то предпринять. Но что? Опять этот Заяц не дает мне спокойно жить и работать! Отомстить ему за себя и за Лешку? Это не по-христиански. Или оставить все как есть. Да и что обо мне люди подумают? Кто Заяц против меня? Я могу вывернуть его наизнанку простым щелчком пальцев. Получается та же ситуация, как у Зайца со мной, только с точностью до наоборот. Но Зайца надо остановить, слишком вольготно и безнаказанно он себя чувствует. И сколько судеб он еще может сломать». Аркадий Петрович вспомнил вдруг проповедь отца Василия на воскресной литургии, связанную с притчей о рабе, которому царь простил десять тысяч талантов, а он, выйдя от царя, стал требовать от своего должника сто динариев и посадил его в темницу. А еще ему вспомнилось: И прости нам долги наша, якоже и мы прощаем должником нашим. Аркадий Петрович понимал, какое несметное количество грехов прощает ему Господь. «Но разве я выбиваю с Зайца свои сто динариев? Свои динарии я давно ему простил. Скорее это динарии Петрова и еще неизвестно кого, кто мог бы оказаться на месте Петрова», - подумал Аркадий Петрович и, порывшись в записной книжке, набрал номер телефона своей крыши из силовых структур.
- Нужно встретиться, для вас есть работа, - сказал он, не представившись, после того как на том конце сняли трубку.
- Хорошо, - ответил оппонент, - сегодня в 20:00 в кафе «Багратион».

5

В 19:55 Аркадий Петрович зашел в кафе, оглянулся, отыскивая нужного человека. К нему подошел администратор и сказал, что его ждут в отдельной кабинке слева. Он зашел в кабинку, за столиком спиной к нему сидел уже не молодой коренастый мужчина. Аркадий Петрович сел за столик и поздоровался.
- Здравствуйте, Аркадий Петрович, - произнес мужчина.
- Как вас называть?
- Антон, - представился тот.
- Ну, пусть будет Антон.
- Не волнуйтесь так, Аркадий Петрович. Закажите себе что-нибудь, и расскажите, что у вас случилось.
- Есть один человек, - начал было Аркадий Петрович. Но Антон не дал ему досказать начатого. А подсунул ему листок бумаги и ручку. Аркадий Петрович написал: Заяц Михаил Юрьевич, Северообск, заместитель начальника управления ОАО «Газ-ойл». Подумал и дописал: фото? Антон отрицательно покачал головой.
- Что вы хотите? - спросил Антон, указав глазами на бумагу.
Аркадий Петрович хотел продолжить писать ниже, но увидел, как исчезают слова с бумаги и продолжил писать опять в верхней части листа:  все про этого человека, чем живет, как работает, с кем спит, как проводит свободное время. Как проходило его детство и отрочество, как служил в армии, если служил, как учился в институте.
- Неделя на подготовку, еще нужно связаться с нашими северообскими коллегами, - сказал Антон, сминая чистый лист, на котором писал Аркадий Петрович и поджигая его над пепельницей, - Через неделю встречаемся здесь же в 20:00. - Мне пора, - сказал он, доедая ужин, - а вы посидите еще с полчасика, поужинайте.
Аркадий Петрович засек время. Он не привык ужинать один. Но официант принес его любимый эскалоп в томатном соусе с моцареллой, и он не смог отказать себе в удовольствии. Тем более, что сидеть полчаса просто так, глядя в потолок, было глупо. Он ел и думал о том, правильно ли он поступил. «Но я ведь еще ничего не сделал. Я всего лишь заказал всю подноготную на Зайца. И после того, как я ее получу, я смогу решить, как его остановить. Заодно и посмотрим, кто судьи, - думал он, вспомнив знаменитое: А судьи кто?!» Хотя я и так уже вижу, что судья, в данном случае хуже подсудимого. Опять же, потратить немалые деньги, а потом ничего не сделать с информацией и спустить все на тормозах, не логично. Но ведь информацией можно воспользоваться по разному, можно припугнуть и поставить условия, а можно слить информацию кому надо и тогда человек будет отвергнут обществом, работодателем и, может быть, семьей. А может в данных обстоятельствах он не выдержит и захочет свести счеты с жизнью, а этого Аркадий Петрович допустить не мог. Тут надо будет все взвесить и продумать, чтобы не перегнуть палку.
Через неделю Аркадий Петрович снова встретился с Антоном в кафе.
- Вот, ознакомьтесь, пожалуйста, - сказал Антон, показывая сумму на калькуляторе телефона.
Сумма была довольно крупной. Но Аркадий Петрович кивнул. «Можно будет, при желании, включить эти расходы в стоимость компромата для Зайца», - подумал Аркадий Петрович.
- Когда вы сможете приступить, и сколько времени вам понадобится?
- Послезавтра наш человек вылетает на место работы. Через две недели мы планируем закончить. Я вам позвоню. Вот, возьмите для связи, - с этими словами Антон достал из портфеля кнопочный телефон со съемной батареей и новой симкартой. - Включайте его раз в два дня в 19:00, начиная с сегодняшнего дня. Я буду звонить вам и информировать о ходе дела. После того как поговорите, разбирайте его и вытаскивайте симку.
- Зачем? У меня хороший телефон. Звоните на мой номер, - сказал Аркадий Петрович, брезгливо осматривая раритет.
- Аркадий Петрович, это нужно для безопасности. Ваш телефон могут прослушать и отследить вас по нему. А здесь включили, поговорили пять минут, выключили и разобрали. Симка зарегистрирована на несуществующего человека, - улыбнулся Антон непонятливому заказчику.
На этот раз Аркадий Петрович, оставшись один в кафе после ухода Антона, пил кофе со сливками и тирамису. Чувство удовлетворения хорошо начатым новым делом начинало окутывать его. Теперь оставалось только ждать результата, который будет обязательно. «Две недели пройдут незаметно. А что дальше? - опять поставил себе вопрос Аркадий Петрович. - В ведомстве Антона вряд ли возьмутся предъявить компромат гражданину Зайцу. Сам он тоже не может этого сделать, потому что это будет выглядеть со стороны, как запоздалая месть своему заведомо слабому обидчику, что может подорвать его авторитет в бизнес-кругах. Тогда кто? Может Лешка Петров? Отдать ему компромат и пусть он решает судьбу Зайца. Захочет, сотрет его в порошок, а нет, так выторгует у него свободу от пресса со стороны руководства и заручится гарантией своей неприкосновенности. Пусть будет так, - решил для себя Аркадий Петрович».
Ирина внимательно рассматривала его дома, почувствовав что-то неладное. Она почувствовала тревогу в первый раз сразу после отъезда Семеныча. Тогда в поведении мужа была озадаченность какой-то проблемой. Но сейчас она увидела в его поведении, что способ решения найден, но так как настроение Аркадия Петровича было далеким от радостного, она поняла, что решение это не хорошее, и ее тревога усилилась еще больше.
- Аркаша, что с тобой происходит? Ты мне ничего не хочешь рассказать?
- Все нормально, Ириш, - натужно и ненатурально улыбнулся Аркадий Петрович.
- Нет, не нормально. Я же вижу, - не сдавалась жена.
- Да, ерунда. Бракованная партия запчастей от наших поставщиков, повлекшая массовый выход из строя нашего гарантийного оборудования на месторождениях, - ловко соврал Аркадий Петрович. - Оборудование заменим по гарантии, а счет за замену выставим поставщикам.
- Кроме этого, больше ничего? - спросила жена.
- Кроме этого, ничего, - уверенно отвечал Аркадий Петрович.
- Ужинать будешь?
- Обязательно, - сказал Аркадий Петрович и поцеловал жену в щечку.

6

Аркадий Петрович стал с нетерпением ждать первой связи с Северообском. Он пытался догадаться какая новость будет первой, или с  какой частью жизни Зайца она будет связана. Аркадий Петрович исключил личную жизнь, потому что за два накопать компромат на личную жизнь было очень сложно. И он ошибся. На второй день в 19:00 зазвонил старый кнопочный телефон, старательно собранный Аркадием Петровичем.
- Я слушаю, - сказал Аркадий Петрович.
- У них послезавтра намечается свингер-вечеринка, - ответил незнакомый голос.
- Здорово! - воскликнул Аркадий Петрович хорошей новости. «Одного этого хватит, чтобы взять Зайца за задницу». - Вы уже оборудовали их свингер - клуб по последнему слову…
- Разумеется. Скоро вы сами сможете все увидеть.
Аркадий Петрович понял, что свингер - вечеринка будет записываться на видео без согласия и ведома самих свингеров.
- Это очень хорошая новость, - сказал он. - Спасибо.
- До связи, - ответили на том конце.
Аркадий Петрович ликовал. Это же надо так, всего два дня и такой жирный компромат. А Заяц-то со своей зайчихой, оказывается, любят пошалить. Ну что ж, тем хуже для него. Конечно, если показать это начальству, то ожидаемого эффекта не будет, может быть они и сами такие. Если разослать рабочим, то будут шушукаться за спиной и опять ничего. А вот, если его дети увидят, как мама целуется при папе с другим дядей, а папа с другой тетей при маме… Большее детям, конечно, нельзя показывать. То ненависть детишек к родителям обеспечена до конца жизни.
Аркадий Петрович прождал еще два дня, собрал вечером телефон и принялся ждать звонка. Ровно в 19 раздался звонок.
- Слушаю, - нетерпеливо ответил он.
- Для вас есть новости. Ваш подопечный заключает все сделки по работе через свои же фирмы - однодневки, которые выставляет на тендер. Фирмы каждый раз разные, зарегистрированы на некоего Маслова В.С, который является дальним родственником его жены.
- Спасибо, очень порадовали, - сказал довольный Аркадий Петрович. - Еще есть новости?
- Нет, на сегодня это все. До связи.
«А вот и рычаг, касаемый его работы, - думал Аркадий Петрович, разбирая телефон. Думаю, что начальник управления не будет с этим мириться. Вышибут к черту, а может, и дело уголовное заведут. Отлично, пока все идет по плану».
Следующие два созвона прошли впустую. Аркадий Петрович начал думать, что компромата больше не будет, и стал прикидывать, хватит ли уже имеющихся в его распоряжении сведений, чтобы свалить Зайца. Как вдруг неожиданно пришла новость, что Заяц, будучи в армии, а служил он год после института офицером, имел связь с девушкой, которая родила ребенка незадолго до того, как Заяц демобилизовался. Аркадий Петрович чувствовал, что это то, что нужно и попросил собрать доказательства. И еще через два созвона Аркадий Петрович услышал, что тест ДНК крови официального старшего сына Зайца совпадает на более чем девяносто девять процентов с предполагаемой дочерью. На вопрос как же они смогли достать кровь, Антон ответил, что они организовали во дворах домов предполагаемых родственников мобильные пункты бесплатного медицинского обследования. Врачам пришлось по-настоящему обследовать по тридцать человек в день, прежде чем к ним попали нужные образцы.
«Все в цвет, - думал Аркадий Петрович, представляя, как эта информация может рассорить Зайца с его женой, в случае, если Заяц не пойдет на выкуп компромата. Жена женой, но женская солидарность штука очень взрывоопасная. Вот еще бы что-нибудь по финансовой части, да так, чтобы исход был с наложением большого штрафа и сделали бы его не выездным, пока его весь не выплатит. Тогда был бы полный пакет. Денег на счетах у Зайца, по словам Антона, около двухсот миллионов рублей. Ладно, хватит и этого. Думаю, он уже не отвертится, достаточно и трех точек воздействия».
Но следующий, последний сеанс связи с Северообском принес еще более радостную новость, которую Аркадий Петрович назвал вишенкой на торте. Из Северообска сообщили, что Заяц имеет не совсем рабочие отношения со своей секретаршей, но им удалось добыть только аудиозапись, так как проникнуть в кабинет Зайца было очень сложно, а на вербовку кого-нибудь из сотрудников было недостаточно времени. Аркадий Петрович позвонил Антону и попросил, чтобы всю информацию на Зайца передали Алексею Петрову. А также, чтобы понаблюдали за Петровым, пока он не передаст информацию Зайцу. Аркадий Петрович был почти уверен, что Лешка поступит правильно, выйдя на прямой контакт со своим обидчиком. Оставалось немного подождать и вся эта история завершится, а заодно закроется его старая и, как оказалось, не зажившая рана.
Прошло еще четыре дня. Петров пил уже неделю не просыхая, и никаких попыток встретиться с Зайцем не предпринимал, хотя информацию ему передали три дня назад. Жена с детьми уехала к матери. Аркадия Петровича стали одолевать сомнения, и он попросил не спускать с Петрова глаз, подозревая, что Петров задумал что-то страшное. И, действительно, проникшие в квартиру Петрова, пока мертвецки пьяный хозяин спал, северообские коллеги Антона выяснили, что Петров всю информацию поделил на части и записал на диски. Дисков было пять штук, на первом была надпись: начальнику управления ОАО «Газ - Ойл» А.А.Шатилову; на втором: жене; на третьем и четвертом надпись гласила: детям; и на пятом было написано: прокурору города Северообск. Аркадию Петровичу стало не по себе. Он понял, что Петров не собирался шантажировать Зайца, полученной информацией, а собирался уничтожить его полностью. На следующий день Аркадию Петровичу сообщили, что Заяц заходил в школу и интересовался расписанием занятий младших классов, из чего он понял, что Петров решил начать с дочери Зайца Леночки. Леночка Заяц училась во втором классе школы номер девятнадцать Северообска. Аркадий Петрович вспомнил свою Танюшку, она была всего на год младше, и представил, что было бы, если кто-то дал ей подобный диск. Он решил, что должен сам все исправить и вылетел первым рейсом в Северообск.

7

Уже темнело, когда Аркадий Петрович подходил к школе. Он увидел издалека фигуру Петрова, который стоял с портфелем возле калитки забора школы и поджидал дочку Зайца. У второклассницы Леночки Заяц в это время должна была заканчиваться продленка. Петров заметно покачивался из стороны в сторону, из чего Аркадий Петрович понял, что он был нетрезв. Скоро должен был закончиться урок, и ватага школьников должна была высыпать на улицу. Аркадий Петрович услышал звонок, когда до Петрова оставалось метров двадцать. Он перешел на бег и, подбегая к Петрову, схватился за портфель.
- Алексей, отдай! Не дури, не ломай жизнь ребенку! - крикнул он.
Петров тупо уставился на него и потянул портфель на себя.
- Леша, приди завтра с копией этого к Зайцу и он твой. Делай с ним, что хочешь, проси должность, повышения зарплаты, личную машину, диплом с благодарностью от начальства, фотографию на доску почета, кукарекать под столом. Понимаешь?
- Отдай, гад! - злобно крикнул Петров и с силой дернул портфель на себя. Аркадий Петрович выдержал его рывок, ручка портфеля оторвалась и осталась в руках Петрова, а портфель у Аркадия Петровича.
- Петров, успокойся! - крикнул Аркадий Петрович.
Первые школьники начали выходить на улицу, но услышав крики и увидев потасовку за забором, вернулись обратно. Охранник выбежал на улицу и стал угрожать вызвать полицию, если конфликт не прекратится.  Но Петров понял, что время до приезда полиции ограничено, и что надо действовать быстрее, сунул руку в карман и достал заточенную отвертку. Аркадий Петрович закрылся портфелем от первого удара сверху, подняв портфель вверх и закрыв себе обзор. Второй удар Аркадий Петрович не увидел, заточка прошла снизу под портфелем и застряла в его животе. Аркадий Петрович выпустил портфель и тяжело повалился на землю. Петров с портфелем попытался бежать, но бега у него не получилось, и он перешел на быстрый, покачивающийся шаг, иногда придерживаясь за забор.

Эпилог

Аркадий Петрович был экстренно вывезен спецрейсом с сопровождением врачей в Москву, где месяц пролежал в  больнице, и Ирина забрала его домой. Она корила его за то, что гулял один по вечерней столице без охраны. Аркадий Петрович даже тогда не смог сказать ей всей правды. Петрова в тот же вечер задержала полиция, он во всем признался. Но Аркадий Петрович сказал, что никто на него не нападал. Из дела были изъяты свидетельские показания, стерты отпечатки пальцев Петрова с заточки, пропало чистосердечное признание Петрова, и Петров был отпущен на свободу, после чего уехал с семьей в другой город. Исчез также и портфель с оторванной ручкой. Заяц так и не узнал, что он как-то связан с тем, что Петров ударил ножом какого-то мужика возле школы, где училась его дочь. Знающие Зайца люди отметили, что он очень изменился, перестал грубить и быть заносчивым, осунулся, по большей части молчал и о чем-то напряженно думал. Люди говорили, что выглядел он, как побитая собака с поджатым хвостом. Через месяц он перевелся работать в министерство энергетики, начальником одного из отделов и больше в Северообске о нем не слышали. Жители Северообска долго смаковали эту историю. Больше всех удивлялись сотрудники третьего отделения полиции, которые производили задержание Петрова. Удивлялись они не тому, что дело Петрова развалилось у них на глазах, к таким вещам они были привыкшие, а тому, что начальник их отдела пошел на повышение в Москву, купил дорогую квартиру в центре столицы и через год получил генеральское звание.

Дмитрий Сычев 19.06.2019 Сургут.