Театрал часть 1

Театрал

Машина остановилась у входа в бар. Стояла глубокая ночь, на улице не было ни души. Мы вышли из машины и вошли внутрь. Там тоже было пусто. Мой товарищ, одетый в черный костюм и галстук, зашел за барную стойку. Я сел на против.
- Чего желаешь? - спросил он.
Ему можно было дать лет тридцать, но он был гораздо старше. На лице его почти не было морщин, а в карих глазах плясал странный огонек. Лишь седые виски выдавали в нем возраст.
- А что есть? - спросил я.
- Все есть. В этом баре нет такого напитка, которого я бы не смог предложить.
Я немного задумался, а затем выдал:
- В таком случае, Джонни Уокер... блу лейбл.
Мой товарищ лишь хмыкнул в ответ. Открыл дверцу шкафа и достал оттуда нужную бутылку. Затем взял стакан, с шумом поставил его передо мной и налил мне виски. Как водится, треть стакана. Пододвинул ко мне.
Я взял стакан и поднес к носу. Пахло деревом. Я никогда не пил блу лейбл, но всегда мечтал. Я помнил, как такое виски пили в сериале "настоящий детектив", а еще это виски упоминалось в книге Мураками "Кафка на пляже".
Виски я выпил залпом. Наверное, я должен был с наслаждением выдохнуть и восхититься букетом, но я так не сделал. Виски был крепким.
*
Одно из ярких воспоминаний о моей семье то, когда мы с отцом утащили с завода железную трубу и сдали ее на металолом.
Тогда я, чтобы подзаработать, устроился работать на завод. В одну из смен мой напарник заболел и я предложил отцу заменить его (отец тогда не работал). Он согласился.
Войдя в цэх, папа сразу начал приглядывать чего бы можно было стащить. Я ему сказал, что можно сдать проволку, которая лежала мусором в углу. У отца загорелись глаза. Он тут же позвонил товарищу и заказал машину, которая принимает металолом.
Потом, когда мы шли в столовую на обед, я в шутку сказал, что можно было бы сдать и трубу, которая валялась без дела на газоне.
Сказал я в шутку, а мой отец, к слову, шуток не понимает.
Проблема заключалась в том, что труба размером была больше трех метров. Кроме того она изгибалась под углом девяносто градусов. Но это все мелочи, как сказал отец.
Больше всего нас волновал собственник этой трубы. По сути, она выглядела брошенной, но кто ее знает. Начнем нести - выбежит кто-то, начнет кричать.
Боясь попасть в неловкую ситуацию, мы решили дождаться вечера.
Когда смены кончились и все ушли домой, мы начали исполнять задуманное. Мы взяли тачку, загрузили на нее трубу (она оказалась не тяжелой) и повезли в цэх. Туда потому, что завтра оттуда должен был ее забрать на машине отцовский товарищ. Да и не хотелось этим заниматься у других на глазах. А с цэха это можно было сделать незаметно.
Но в цэху стал другой вопрос. Получилось бы неловко, если с утра в цэх пришел начальник, а там труба считай ворованная.  Он, нам казалось, бы верно не понял.
В решении этого вопроса нам помог мусор. Благо того добра, состоящего из репья, у нас хватало с избытком.
В общем, закидали мы эту трубу так, что краюшка не было видно. И со спокойной душой пошли домой.
На следующий день приехал отцовский товарищ. Он припарковался задом к воротам цэха и мы начали туда грузит "продукт". Сначала отрыли трубу. Потом сложили проволку. Отцовский товарищ очень странно поглядывал на нас, когда мы копошились в мусоре. А еще, в самый неподходящий момент, явились двое начальников. Они вошли в цэх с круглыми, как копейка, глазами.
Я их понимаю. Очень странно, наверное, видеть как к твоему цэху припарковался незнакомый автомобиль, а твои работник что-то выносят из него и грузят в чужую машину.
Но все обошлось. Даже больше: один из начальников нас похвалил за то,что избавились от проволки. Он считал ее мусором.
За трубу же нам ничего не сказали, хотя все видели ее и понимали, что это за труба и откуда. Я потом еще несколько дней ходил на работу и ждал, пока кто-то подойдет ко мне спросит про трубу. Но такого не случилось.
За металолом мы с отцом выручили четыреста гривень, по двести на человека. Естественно мы потратили их на пиво.