Мой день Рождения и кукла Лена

— ...А теперь слово предоставляется представителю мировой закулисы.
— Нет, я хочу сказать! Без двойного дна, скрытых смыслов и недосказанностей!
— Конечно, кукла Лена. Я тебя с удовольствием послушаею.
— Это сейчас здесь всё красиво. А я помню тот день, когда ты, христопродавец, приехал к нам в деревню под Рузой в самый трудный для меня час на своем УАЗе Патриоте. Когда мама совсем разболелась, Антон был совсем маленький, а я сидела без корейки денег надрываясь на почти бесплатной работе.
 Если мы возьмём лопату и начнём копать... В общем, к тому моменту я уже забыла, что такое — стучать каблучками по асфальту.... Так что разреши поднять бокал за твое здоровье, нехристь ты мой засахаренный!
Да, я злоупотребляла сменой поклонников, пока ты меня не зафиксировал на заднем сидении своего УАЗа Патриота...  Но и тогда вначале, из последних сил, я не давала снять с себя трусы. Ты это помнишь, безродный ты космополит? 
—Ну-у, началось в колхозе утро. 
— Ну правда, зачем давать бесплатно, если можно делать тоже самое, но за деньги? Ведь давая бесплатно, ты обесцениваешь не только себя, но и других женщин. А это совсем не по-товарищески. Да давать бесплатно — это все равно, что продавать ружья без патронов — разве что для украшения ковра. А меня интересует не только рост моего личного благосостояния, но и социальная справедливость в целом.
И, кроме того, у нас в тот день холодильник вообще пустой был.
— Какой эмоциональный накал! Пропела панегирик, кукла Лена, исполненный с душой, но быстро и буднично.  Несмотря на помпезные проявления скорби тут раздавались и голоса радости. Но, в целом, дала высокую оценку. Во мне это вызывает переутомление, ибо скромен я не погодам.
— Поздно кошерное боржоми пить, голубчик. Да, в своей речи я использую метафоры. И в этом нет ничего удивительного. Статус твоей содержанки дает мне возможность реализовать весь свой огромный творческий потенциал.
— Это так волнительно! А главное тон. Подхалимский и полный веры в светлое будущее. Практически патриотический вокал. Кукла Лена, не вгоняй меня в краску, перестань, пожалуйста.
— А вот вся я такая внезапная, простая женщина из деревни под Рузой! Ну выпила немного на твоем дне Рождения — имею право.  И потом — «традиции Малых народов Севера требуют одевать шубу на голое тело. И, уже в таком виде, устраивать скандал». Твои слова, так что какие могут быть претензии?
Кстати, моя мама специально для тебя приготовила к сегодняшнему торжеству шурпу из говяжьих рёбрышек с нутом в сотейнике. Ты почему не ешь? Ты не любишь мою маму?
— Я-я!? Кукла Лена, я тебя обожаю!
— Не-ет, я тебе не верю. Если бы не антисемитизм, люди и евреи жили бы в мире и согласии. А так — все на борьбу с мацой! Мне неважны хлеб и зрелища, которые еврейство использует, чтобы меня утихомиривать и мною овладеть. Единственный девственный способ борьбы с вими — это священный джихад в виде сдвинутых ног.
— Тогда может быть в рот? Коли джихад и сдвинутые ноги? Это, надеюсь, соответствуют твоим моральным нормам, любимая?
— Соответствует. Любой каприз за Ваши деньги. Пересеку финишную прямую, держа во рту эстафетную палочку. Шекели не пахнут. Вернее, пахнут рублями.
— А уж как я отношусь к твоей маме, кукла Лена — это просто не описать словами. Ведь она тебя такой родила и воспитала. А ведь я тебя люблю.
— Да ну тебя. Чуть что — сразу он ручища распускает. Любит он меня голую, конечно. А ты полюби меня в одежде! Что, слабо?
— Имею право любить тебя нагую — у меня сегодня день Рождения.
— Имеешь, христопродавец, имеешь. Я уже сосем пьяненькая. А это противоречит моим нравственным нормам. Ну вот скажи, нехристь, ну зачем ты свою содержанку еще и напоил, как тогда? Старый седой юбиляр (см. картинку над текстом)
— а ведешь себя как пацан, гламурный ты сионист. Разве я тебе и в трезвом виде когда-нибудь отказывала?...