Рекурсия

Рано или поздно по законам природы это должно было произойти. Незваный гость появился — как ему и положено было по статусу — внезапно, с оглушительным грохотом и клубами пыли. В комнате резко завоняло серой.

— Вызывал? — оглушительным визгливым фальцетом вопросил он.

Серёга невольно сморщился от смрада в комнате.

— Ну неужели нельзя как-то потише? Не вызывал я никого. Так, помянул не к месту...

— Почему же не к месту? — удивился гость и осмотрелся вокруг. — Очень даже к месту. Давай, чего там помочь надо? Желание какое исполнить? Мы по должностной инструкции обязаны...

— Помочь?! — саркастически хмыкнул Серёга. — Ну если для тебя рекурсия в ссылке на экземпляры класса полиморфных объектов не проблема...

— Ты это, выражайся по-человечески, — недоброжелательно посоветовал гость, — помочь чем надо, так и скажи.

Стуча по ламинату копытами, он приблизился и наклонился было из-за плеча Серёги к монитору, но в ту же секунду взвизгнул и заполошно отскочил в дальний угол комнаты. Серёга недоумевающе оглядел монитор и тут же всё понял: из-под нижней пластиковой кромки на него смотрели с небольшой пластиковой ламинированной пластины три крохотных портрета, окружённые золотистыми нимбами. Когда-то купил Серёга этот монитор по дешёвке на ближайшей барахолке, и уже тогда красовалась на нём эта пластина, наглухо приклеенная к пластику предыдущим владельцем монитора. Сколько ни пытался Серёга её отклеить — не получалось, а поломать он её почему-то побоялся и в конце концов пришёл к выводу, что раз она ему особо не мешает, так пускай остаётся на прежнем месте.

— Предупреждать надо! — обиженно донеслось из угла комнаты. — Так, между прочим, и копыта отбросить недолго...

— Нечего без спросу своё рыло в чужой монитор совать, — огрызнулся Серёга. — Исполняй желания оттуда, где сидишь.

Непрошенный визит нежданного гостя раздосадовал его не на шутку: неуловимая ошибка в значении одной из констант, уже почти найденная и взятая с поличным, стремительно таяла где-то в недрах памяти. Желание было лишь одно: чтобы гость поскорее убрался восвояси, но высказать такое пожелание в адрес услужливого посетителя было как-то неловко. Тяжело вздохнув, Серёга подумал, что мозговой штурм — хочешь не хочешь — придётся повторить позже, когда гость покинет помещение, а пока можно хотя бы из обыкновенной вежливости сыграть роль гостеприимного хозяина.

— Чего изволите, сударь? Чаю? Кофе? Святой воды?

У бедолаги, что расположился на стуле в дальнем углу комнаты, и так видок был помятый, а при последних словах Серёги он буквально вжался в спинку стула.

— Ты так больше не шути, умник, слышишь? А не то оформлю тебе ложный вызов!

— Да я и не вызывал никого...

— Ну конечно, он не вызывал! Все так говорят! А кто, интересно, только что меня поминал?

— Ну так я же не нарочно. Случайно вырвалось. Если что — так я тебя не задерживаю. Иди откуда пришёл, возражать не стану.

Гость вдруг как-то весь сгорбился, ссутулил плечи, и Серёга увидел, что несмотря на устрашающий вид и оглушительный фальцет, тот уже совсем стар и немощен.

— Ну ладно тебе, — взмолился гость, — дай хоть пять минут посижу, передохну чуток! Сжалься, пожалей старика! Ты думаешь, легко по всему Мирозданию мотаться по вызовам? Вам хорошо — помянули, и дело с концом, а мы мотайся туда-сюда, да чтобы шефу отчёт о вызове, так-сяк, проблема решена, вопрос исчерпан, да чтобы за подписью клиента, что претензий не имеет.

— Это за какой такой подписью? — нахмурился Серёга. — Кровью, что ли?

— Дался ты мне задаром — кровью расписываться... мне потом за такую роспись отдел скупки душ рога поотрывает, это они там с кровью работают, да и то в последнее время бутафорскую предпочитают, для фотоотчёта о закупках.

При этих словах Серёга слегка напрягся. Вот ещё кого ему здесь только не хватало...

— А эти ваши, из отдела скупки душ — они что, тоже могут сюда пожаловать?

— Тебе зачем? — равнодушно поинтересовался гость. — Ты по профессии кто?

— Программист-разработчик.

— А-а, знаю, это знакомства всякие неприличные, похоть и прочая похабщина?

— Не совсем. Математические и инженерные расчёты, проектирование силовых каркасов и конструкций...

— У-у-у, — разочарованно протянул гость, — ну это тебе долго их ждать придётся. Они у нас в основном с клиентурой из государственных органов и банковской сферы работают, ну и по смежным категориям — автострахование, телевидение, журналистика... Вот у кого работы невпроворот! — завистливо прибавил он, — а в последнее время так вообще дела в гору идут — за премиальными ходить не успевают. Не то что в нашем отделе...

— А что у вас в отделе, — поинтересовался Серёга больше из вежливости, чтобы поддержать разговор со своим странным собеседником, — с работой так себе?

Тот, видимо, уже более-менее успокоился, освоился, огляделся, сменил пронзительный фальцет на приглушённый тенорок и сейчас сидел вполне по-человечьи, закинув одну ногу на другую, отчего лохматые копыта вместо ступней смотрелись как-то чужеродно и даже диковато. В сторону угла комнаты, где стоял Серёгин компьютер, он старался не смотреть.

— Раньше посложнее было, — нехотя ответил он. — Кто ни попадя нас поминутно поминал, а у нас начальство такое, знаешь: клиентоориентированность, каждый вызов должен быть обслужен, все пожелания, без срока давности, и всё такое. Большинство лет по пятьдесят дожидалось, а то и больше. Иные уж и вспомнить не могли, когда и зачем вызывали. Ну, правда, и народу в этом уголке было поменьше, это тебе не нонешние восемь миллиардов. А потом времена изменились, шефу нашему новый отдел пришлось организовать...

— B что за отдел?

— Ишь ты, всё тебе расскажи... ну вот, к примеру, на днях тут как-то направили по срочному вызову, по вашему времени — стало быть, после полуночи, для нас самое то, ночная прохлада, полнолуние! Являюсь по адресу, и что ты думаешь? Девицы из этого отдела, штук тринадцать, как им по штату и положено — виду срамного и непотребного, а квартирка тесная, там не то что заявку оформить — стоять негде, так они на лестнице толпятся, очереди на закрытие заявки ждут, с ноги на ногу переминаются, анекдоты меж собой травят, и увидев меня — спрашивают, мол, вы сколько вызовов получили? Ну я и говорю, как есть — один вызов. А они смеются, мол, в наш отдел от клиента только за последний час восемнадцать заявок поступило!

Слушая рассказ, Серёга постепенно начал догадываться, о каком отделе речь и что это за девицы. Что окончательно прояснить ситуацию, он решил уточнить:

— А в чём дело-то было?

— В чём, в чём... у клиента нашего обрыв произошёл в контуре антенны телевидения, ну он и решил самостоятельно неисправность устранить. Сначала крестовую отвёртку выронил куда-то за шкаф, потом антенный кабель с проводом из розетки перепутал, палец себе шкафом прищемил, потом резьбу на соединительной муфте сорвал... не знаю, чем бы дело кончилось, но догадался шеф наш тринадцатой из девиц перед выездом запасную муфту вручить, иначе в ту ночь весь департамент всю ночь только к этому клиенту на вызов мотался бы.

— Да, занятная у вас работа, — протянул Серёга.

— Работа как работа, — пожал плечами гость. — В былые времена-то, конечно, посложнее было: то Луну укради, то сафьяновые черевички раздобудь, то сельского кузнеца на спине покатай. А сейчас ничего так: являешься, поболтаешь, чайку попьёшь, заявку закроешь, и обратно. Братец мой так и вовсе мне завидует: сам-то он истопником служит, с местной клиентурой работает, там и спину-то разогнуть некогда.

При упоминании про работу с местной клиентурой Серёгу всего передёрнуло:

— Как представлю себе эти кипящие котлы, крики грешников, всюду огонь, запах серы...

При этих словах гость недовольно засопел, потом тяжело вздохнул, и напоследок, не удержавшись, возмущённо фыркнул.

— Ещё один! Начитается россказней и давай другим пересказывать. Ну что за бред?! Какие котлы?! Какая сера?! У нас уже лет триста как термонасосы работают. Серные соединения — так те вообще только для перемещения на вызовы используются.

— А откуда же все эти россказни пошли? — ехидно спросил Серёга.

— Откуда, откуда... от верблюда. Поступил к нам один как-то, по распределению, Дантес, что ли?

— Может, Данте?

— Может, и Данте. Их разве всех упомнишь, иродов окаянных? Ну, сначала ему температура не понравилась, потом его уровень комфорта в котле не устроил, потом жалобу шефу накатал, а после и вовсе умудрился сбежать — и давай везде про нас сказки рассказывать, как мы к клиентуре некачественно относимся. Ну вот ты сам-то рассуди: вокруг нас — Мироздание, температура минус двести семьдесят три по Парацельсу...

— По Цельсию, — машинально поправил Серёга.

— Может, и по Цельсию, — согласился гость. — А к нам нескончаемый поток клиентуры по распределению идёт. Сколько они у тебя при абсолютном нуле просуществуют, даже в бестелесном виде? Вот и поставили когда-то дело так: чтобы тепло было и комфортно. Ты в сауне был когда-нибудь? Ну вот примерно так же. Раньше, понятное дело, не всегда за градусом успевали уследить, иные даже обжигались, жалобы строчили. Ну а после того как Дантес начал свои россказни плодить, первым делом шеф нашему отделу устроил грандиозный разнос и всех на сотню лет преимальных лишил за несоблюдение температурного режима, а затем, ясное дело, потихоньку начали оборудование заменять на современное. Да уж поздно: люди Дантеса наслушались, и клиентуры, само собой, в разы меньше стало.

— От такой малины да отказываются, своего счастья не ведают, глупцы! — иронически засмеялся Серёга. — Сиди себе в комфорте, плескайся в тёплой водичке, горя не зная! А тем временем вокруг тебя истопники суетятся, не покладая копыт!

— Зря смеёшься, — сурово осёк его гость. — Тебе смех, а братец мой без выходных вокруг оборудования скачет, чтобы всё работало исправно, и чтобы такие, как ты, неудобства не испытывали.

— И главное — всё чистая правда! — всё так же иронически подхватил Серёга.

— Всё... чистая...

Прервавшись на полуслове, гость поспешно достал из кармана засаленный блокнотик и перелистал страницы. На вид в блокнотике было от силы двадцать-тридцать страничек, но минута проходила за минутой, а гость всё пролистывал и пролистывал странички одну за другой, что-то бормоча себе под нос на латинском языке. Наконец он впился горящим взором в очередную страничку.

— Ага, вот, нашёл... если у тебя всё будет по-прежнему, то по распределению ты как раз к нам приходишь. Хотя... — тут гость собрался с силами и бросил было взгляд в сторону компьютера, но тут же нервно вздрогнул и отвернулся, словно монитор излучал нестерпимо яркий, ослепительный свет. — В общем, если окажешься у нас — сам и убедишься. Мне врать какой резон?

— И что, вот прямо вот так: при комфортной температуре в бурлящей тёплой воде?

Гость кивнул.

— Прямо вот так. Никаких криков, никаких котлов, сервис по высшему разряду, негромкие беседы. Ну, не то чтобы совсем уж без бесовства — когда бесовка какая особо смазливенькая подвернётся, когда истопники между делом втихаря браги какой намутят. Вообще у нас клиентуру спаивать категорически запрещено, но если аккуратно, то шеф на это сквозь пальцы смотрит, а когда и сам не дурак компанию составить. Клиентуре, само собой, истопники-то ему до фонаря. Сауна она и у нас сауна.

— А что потом?

— Когда — потом? — не понял гость.

— Ну потом, после сауны?

— Да ничего, — гость недоуменно пожал плечами. — Это же навечно. У нашей клиентуры никакого «после» не существует. Сидят себе в воде, наслаждаются бездельем да видами Мироздания. До конца времён.

— Ну а если я поработать захочу? Ну там, код какой-нибудь написать? Или помочь кому?

— Вот уж нет! — решительно заявил гость. — Работать нашей клиентуре категорически запрещено. И помогать тоже. Твоё дело в воде сидеть. Будет слишком горячо или слишком холодно — старшему смены доложишь, он разберётся, всыплет кому надо по первое число и наведёт порядок. А других действий для тебя не предусмотрено.

Серёга немного поразмыслил.

— Честно говоря, — резюмировал он, — оно как-то не по мне. Раз уж выбор невелик — предпочту бродить по зелёным долинам в белом одеянии.

Вот тут, судя по всему, гость окончательно опешил, даже глаза вытаращил, хоть и до этого были они у него слегка навыкате.

— По каким зелёным долинам?! В каком белом одеянии?! Это где?! Ты о чём?!

— Ну не у вас же в департаменте!

— Это где «не у вас»? Их всего три на всё Мироздание: распределение, наш и...

Внезапно гость затрясся, захрипел, и Серёга даже слегка испугался при мысли о том, что гостю плохо и сейчас придётся вызывать скорую, а медицинской страховки у того, скорее всего, нет, и придётся объяснять, кто он такой, а хуже всего, если он вообще просто мерещится Серёге, и тогда вместо скорой приедут к нему уже совсем другие врачи. К счастью, через секунду Серёга осознал, что гость всего-навсего смеётся. Впрочем, «смеётся» — это было бы слишком слабо сказано: гость дрыгал копытами, бурлил и клокотал, успевал сквозь проступившие в глазницах слёзы пробормотать хриплым старческим голосом «Зелёные долины... белые одеяния...» и тут же заходился в новом приступе хохота.

Наконец, устав ждать, пока гость успокоится, Серёга сердито спросил:

— Да что смешного?

Эта фраза вызвала у гостя новый приступ хохота, и Серёге пришлось прождать ещё минут пять, пока тот поутих.

— По зелёным долинам! — выдавил напоследок гость в изнеможении. — В белых одеяниях! Это, я так понимаю, оттуда же, откуда про кипящие котлы с грешниками? Ну Дантес, ну сказочник!

— Послушай, уважаемый! — поспешно вставил Серёга, — Дантес вовсе не...

— И ведь верят любой байке! — не слушая Серёгу, качал гость седой косматой головой. — Любым россказням! Тысячи лет! Всего один журналист! Всего один репортаж! По зелёным долинам! В белых одеяниях! Ну, олухи, ну, разгильдяи! Прошляпить такую душу! Да это было бы их лучшее приобретение от начала всех времён!

Не удержавшись, он зашёлся в новом приступе хохота. Серёга слушал его бессвязные выкрики с мрачным недоумением, уже начиная не на шутку вскипать и мысленно соображая, как бы половчее выставить из дома непрошенного гостя.

— Ну, друг мой, — выдавил из себя тот, утирая слёзы, — настроение ты мне поднял на ближайшее столетие. А я-то, старый, всё никак не мог уразуметь, про какие долины и одеяния ты мне там рассказываешь. Поблагодарил бы тебя, не будь против наших правил любая благодарность — да и само словечко-то какое премерзкое, я уж не говорю о принятом у вас пожелании спасения не скажу кем. Ну так я тебе расскажу, как всё обстоит на самом деле. Нет никаких долин и одеяний, всё это выдумки Дантеса. Тот департамент, про который ты упомянул, а особенно же руководитель его — злейший наш враг и враг рода человеческого, ибо не даёт людям отдохнуть в тепле и комфорте от утомительного бытия, а заставляет их работать над устройством и совершенствованием Мироздания без праздников и выходных. То у них Вселенная коллапсирует, то в скорость света кто-то неверный коэффициент заложил и надо перепроектировать заново всю систему координат, то очередное глобальное масштабирование... и вот носятся все эти праведнички как угорелые по бесконечному пространству, реконструируя, проектируя и масштабируя, без сна и отдыха, а знаешь, почему? Потому что, видишь ли, они научились работать до распределения, а значит, могут быть полезны не скажу кому и должны работать после! Им бы поплавать, поплескаться в тёплой водичке вечность-другую, погреть свою уставшую от работы душеньку, но нет, их надо гонять туда-сюда, через миллионы миров, ради какого-нибудь замера плотности тёмной материи или скорости вращения ядра диффузионной туманности в самом отдалённом уголке пространства, потому что начальник их департамента, видишь ли, в процессе создания мира получил непредсказуемые свойства и пожелал их изучить! И представляешь себе? — носятся, изучают, замеряют, масштабируют, и плевать они хотели на то, что мы тысячелетиями обустраивали свой департамент для отдыха, а когда мы сунулись не скажу к кому со своим проектом по организации отдыха и досуга — нас выгнали взашей и навечно закрыли врата перед нашим носом, запретив возвращаться обратно!!!

Серёга с изумлением смотрел на преобразившегося гостя: на морде у того ощетинилась шерсть и уже не было видно ни малейшей тени ухмылки — в глазах яростно полыхала откровенная, неукротимая злоба и неудержимая ненависть. Казалось, он готов в мгновение ока разорвать в клочья любого, кто посмеет возразить или сказать хоть одно доброе слово про главу ненавистного департамента. Беседа явно приняла непредсказуемый характер, в комнате почти осязаемо сгустился тяжёлый, затхлый запах, сильнее запахло серой, и Серёга понял, что от гостя надо избавиться как можно скорее, пока сюда по жалобе соседей не приехал патруль санэпидемстанции.

Помянул эту дрянь на свою голову, лихорадочно думал Серёга, как же его теперь вытурить, это же только специалисты умеют, они заклинания всякие знают, а мне-то как быть?

Он вспомнил, как шарахнулся незваный гость, увидев три портрета в золотистых нимбах — хороший вариант, но портреты намертво приклеены к кромке монитора, значит, нужен монитор, а тот соединён двумя толстенными кабелями с системником, наглухо замонтированным в отсек рабочего стола — отвинчивать слишком долго, перерезать нечем, но не тащить же весь стол целиком?

Взгляд Серёги упал на открытый на мониторе программный код. А потом ещё ошибку искать, почему-то подумал он, если меня раньше эта нечисть не сожрёт, у меня же там циклическая... и в следующий момент его осенило. Вот только — сработает ли?

— Заявку не закрою, плюс жалобу твоему шефу настрочу, пока не выполнишь пожелание!

— Какое ещё пожелание?! — рявкнул гость.

— Ты вызван, чтобы исполнить пожелание клиента. Обязан по должностной инструкции?

— Ну, обязан...

— Тогда не будем понапрасну тратить время. Убирайся к чёрту!!!

Едва договорив, Серёга вздрогнул, и было от чего: непрошенный гость дико взвыл, вскочил со стула и завертелся в середине комнаты каким-то немыслимым смерчем.

— Не-е-ет! — раздалось в комнате. — Мне на старости лет рекурсия противопоказана!!! Отмени-и-и пожелание!!!

Раздался оглушительнеый грохот, в комнате склубилось густое облако вонючего дыма, и через секунду лишь запах серы напоминал про нежданный визит.

Серёга вытер пот со лба, обессиленно упал в кресло перед монитором, и в памяти его отчего-то всплыли слова: «...и не введи нас во искушение, но избави нас от лукавого»...