Мария, быль

Вторая мировая началась стремительно, и мало кто среди обезумевшего населения мог отдавать себе отчёт в происходящем: жуткие сводки с фронтов, массовая и спешная демобилизация, ужас от стремительного захватнического марша немцев и румын на Украину, спешная эвакуация.
Мария с двумя детьми – дочкой Валентиной, подростком (моей мамой) и маленьким Толей, резвым смышлёным непоседой, дошколёнком, – стояла на вокзале с толпой других николаевцев в ожидании поезда. Он должен был их увезти подальше отсюда, куда-то в Поволжье, в эвакуацию.
Её муж Арсений, красивый породистый украинец, рослый, светлый, сероглазый, был призван на фронт военкомом с первых дней войны, и от него давно уже не было вестей.
Мария собиралась спешно, но по-хозяйски, в тюки и чемоданы было взято самое необходимое и, конечно же, её знаменитая швейная машинка Singer, она прокормит её семью в чужих краях, – Мария не ошибалась, она была отличной портнихой, и машинка спасёт впоследствии их всех от голода. В один из морозных, страшных дней за своё шитьё она получит в качестве оплаты огромный кусок верблюжатины. Его долго-долго будут готовить и есть. А потом – прелестного игривого козлёнка, к которому дети быстро привяжутся. Когда его придётся зарезать, Валентина, невзирая на голод и сильную простуду, откажется прикоснуться к супу. В те дни она сильно будет хрипеть по ночам. Однажды ночью Мария, услышав, что дочь уже почти задыхается, обнаружит у неё на горле кошку, которую они приютили. Кошку выгонят. И никому не придёт в голову, что, возможно, она так лечила ребёнка. Кто знает… Но всё это будет потом.
Тревожно и жутко прогудел приближающийся поезд.
— Ну, з Богом… Діти, тримаємось разом! Не загубіться!
В вагоне рядом с ней разместились евреи, несколько семей. Все они жили по соседству, в самом центре Николаева, на улице Св`ердлова (да-да, именно, СвЕрдлова, с ударением на первый слог, так название этой улицы произносили южане). Евреи дружили с Марией и её мужем, уважали их за чистоплотность, как в быту, так и в отношениях.
— Что же ждёт нас, Маша, там, на чужині, за что нам, на нашу голову…, —  тихо причитали они, скорбно покачивая головами.
— Якось буде, — печально отвечала им Мария.
  Они ехали долго и уже почти освоились. Человек ко всему привыкает. Уже слышались тихие шутки и несмелый смех, кто-то делился с кем-то нехитрой закуской.
— Зупинка! Стоїмо п’ять хвилин.
Оставив детей соседям, Мария выскочила за кипятком. Это была какая-то большая узловая станция, поездов стояло много, и  тьма  людей сновала по свои нуждам, толкаясь и громко переговариваясь.
Поезд уже тронулся, когда Мария в него заскочила.
Проходя с трудом между усаживавшимися людьми к своему месту, она увидела стоящую растеряно Валентину. Сердце недобро кольнуло.
— Де Толя?!
— Я не знаю, мамо, але він щойно тут був.
Раненной самкой Мария кинулась к выходу, в такие роковые минуты мы точно знаем, где искать.
Но поезд набирал скорость. У дверей неприступно стоял часовой. Поезд остановить было нельзя.
Разумеется, ни в этом, ни в других вагонах Толю не нашли.
Белее белого после тщетных поисков сидела Мария с дочкой возле своих котомок. Соседи-евреи недоумённо, с сочувствием на неё поглядывали и шушукались:
— Отчего же она не голосит? Отчего не взывает к Богу?
Всего однажды Мария на них зыркнула, и они умолкли.
Через какое-то время, на следующей станции, когда Мария всё ещё сидела, не в силах двинуться с места, соседи стали звать её на перрон. Радостные интонации их голосов заставили её очнуться.
В подходящем по другому пути поезде, в открытом вагоне стояли солдаты, высоко на руках держа Толю: вдруг кто-то из родных его узнает. Оказывается, он незаметно, вслед за матерью шмыгнул на предыдущей остановке на вокзал и там потерялся. Его плачущего подобрали наши бойцы и узнали, что он отстал от только что ушедшего поезда. Их военный состав следовал в том же направлении и шёл быстрее. Они знали, что догонят, и догнали. Передав с рук на руки Толю матери, они со свистом, смехом и песнями двинулись дальше, на фронт. На этой станции пути расходились.
С плачем и причитаниями набив сыну задницу и расцеловав его, Мария с семьёй и попутчиками тронулись своей дорогой, в эвакуацию.   

(На фото -- моя бабушка Мария Кирилловна).



 


Рецензии
Хочется надеяться, что будет продолжение.
Удачи!

Тимофей Зубцов   20.06.2019 21:34     Заявить о нарушении