ВГИК100 - Героин3

       предыдущая глава: http://www.proza.ru/2019/06/20/1013

       Р о с с и й с к и м  п о г р а н и ч н и к а м   п о с в я щ а е т с я    

             Проклятье золотого Московского погранотряда

   Март 1994 года.
   Тринадцатая погранзастава Московского погранотряда.
   «Саригор» - 12 застава, представлял собой опорный пункт - траншеи, окопы, блиндажи. Однако тринадцатая застава была престижной в глазах любого начальника заставы. Всего два десятка километров ниже по участку и  - электричество. Своя вода. Добротные и тёплые помещения.
    Здесь же располагаются маневренная группа, две минометные и одна реактивная батарея, батарея 122-миллиметровых самоходных артиллерийских гаубиц и мотострелковая рота «армейцев».
   - По блату? – спрашиваю я капитана Клепикова, кивая на Мухлиса.
   - Какой блат? – усмехается Александр. - Моджахеды проводят разведку боем, ища возможные пути прорыва через границу.
   Я с брезгливостью смотрю на старлея Атабаева – он непрерывно жует насвай. Невооруженным взглядом видно – нервы у парня расшатаны, более того - обнажены.
   - Отчего именно здесь, такая бешеная активность афганцев? – не унимаюсь я с вопросами.
   Клепиков щурится на солнце, вздыхает: - Спроси Мухлиса.
   Однако дожили: российских начальников застав начинают убирать с афгано-таджикской границы. Капитан Александр Клепиков передает дела таджику... Выглядит все вполне цивильно – старший лейтенант из семьи известного писателя, Лауреата Государственной премии, пророссийского общественного деятеля Абдулы Атабаева.
   Да и приходит он на должность начальника тринадцатой погранзаставы именно с печально известной 12-заставы, которую начинал обустраивать,  после ее погрома моджахедами в июле 1992 года. Зачастую и под обстрелом.
   После моих настойчивых расспросов, новый начальник заставы рассказывает мне истинную причину бешеных наскоков моджахедов на этот участок Московского погранотряда – з о л о т о.
   - Когда эмир Бухарский бежал от Советской власти, он переправлялся в соседнюю страну именно здесь - либо на Даштиджумском, либо на Йольско-Саригорском направлениях, - начинает повествование старший лейтенант. - Его караван предположительно состоял, как минимум, из  п я т и д е с я т и телег, груженных з о л о т о м и прочим драгоценным добром. Тайна же его заключается в том, что золото Бухары так и не попало в Афганистан. И будто бы припрятано где-то в здешних горах. Ведь сопровождать караван дальше было некому: следуя за ним по пятам, красная конница перебили всю его охрану. В живых оставался только личный писарь эмира, который до конца своих дней так и прожил в Афганистане. Да и то ему выкололи глаза. По всей видимости, для того, чтобы он не мог указать место, где спрятана эмирская казна, – совсем другими глазами я начинаю смотреть на невзрачную местность вокруг тринадцатой заставы.
   - Как-то местный дехканин обрабатывал в своем саду виноградник, - продолжает свой рассказ Атабаев. - И решил избавиться от одной старой, рассохшейся лозы. Выкорчевал ее и не поверил своим глазам, когда нашел в земле кувшин, полный золотых николаевских империалов. Такие монеты в начале прошлого века ходили в обращения разве что в Бухаре и в Согдийской области, но никак не в этом приграничном захолустье… Тогда в кишлак специально приезжали ученые-археологи и историки из Куляба, из Душанбе - случай-то неординарный. По одной из версий, этот кувшин был украден из сокровищницы эмира и припрятан кем-то из его приближенных, но так и не востребован им, - Мухлис искоса, с прищуром, смотрит на меня.
    - На Западе изобретают современные металлоискатели, - с усмешкой говорит старший лейтенант Атабаев, - способные определять не только нахождение в земле металла… Но и его вид, а именно - золото. Через границу начинают просачиваться афганцы – этнические таджики.  Они подключают родственников. И начинается «золотая лихорадка». Останавливает ее только «Калашников»...
   - Более того, - продолжает занимательное повествование начальник 13-й заставы, - река П я н д ж, особенно ее таджикская сторона – золотоносная река. Сейчас, когда пограничники сидят в траншеях и блиндажах – моджахеды ведут неприцельный огонь НУРсами, происходит «черная добыча» косовых россыпей золотого песка. Тоннами... Сейчас сюда хлынули старатели за «гидрозолотом», даже с Северного Кавказа.
   - Сейчас поедем на кавказскую свадьбу, - добавляет информацию капитан Клепиков. – Приглашены, отказать нельзя.
Вдруг со стороны 12-й заставы раздается стрельба.
   - «ДШК», – констатируют оба начальника заставы.
   Слышны разрывы мин.
   - Минометы бьют, – говорит Мухлис.
   - С афганской стороны, – тревожно прислушивается капитан Клепиков.
   На 13-й заставе объявляется боевая тревога.
   Но вскоре на 12-й заставе все  стихает… Из темноты вылетает наша «БМП» с включенными фарами. На броне сидят герои моего предыдущего рассказа.
   - Под минометный обстрел попали, – спрыгивает с борта БМП полковник Георгий Пушкарев.
   - Все нормально? – спрашивает Атабаев. – Никого не зацепило?..
   Полковник отводит в сторону капитана Клепикова и взглядом показывает на американца – оператора Джона Чандлера.
   - Янки этот в штаны наложил. Отведите его в баню, – хрипловато смеется полковник.
   Смотрю на своего оператора. Капитан третьего ранга невозмутим. Но, чувствую, что-то не так.
   - Дима, все в порядке? – спрашиваю я его.
   - Все о, кей! – отвечает он.
   Сара Клер со своей группой, в сопровождении пограничника, стремительно уходят в сторону бани.
   Вижу, оператора слегка трясет от пережитого на 12-й заставе.
   - Вы отдыхайте, а мы поедем на свадьбу кавказских старателей. Я проведу видеосъемку, - предлагаю я вариант.
   Наш видеоинженер – Сергей Балюсин, неодобрительно качает головой.
   - Попутного ветра и семь футов под килем, – легко соглашается Букетов, ведь мы с ним – моряки.
   Когда шумная свадьба кавказских старателей – осетин, была в разгаре, вдруг все стихает. Жених с невестой и гости замирают в нелепых позах.
   - Останавливай съемки! – приказывает мне капитан Клепиков.
Подходит старший лейтенант Атабаев.
   - Только что моджахеды передали старшему кавказцу: свадьбу заканчивать. А с рассветом сниматься всем табором. И чтобы к полуденному намазу, здесь никого не было.
   В подтверждение серьезности своих намерений, моджахеды кладут несколько мин, которые сухо разрываются за околицей кишлака. Осетины не ждут повторного, более прицельного обстрела. Свадьба тихо расходится.  Гости подходят к обнявшимся жениху и невесте, просят их извинить.
   Бородатый бригадир осетинских старателей подходит к нам, беспомощно разводит руками. И дарит каждому из нас по 100-граммовому мешочку с золотым песком – так принято.
   А в голове у меня испуганно мелькает тревожная мысль бывшего советского моряка: - Как я это золото провезу через границу?..

фото - Инет


ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.