22 июня

22 июня
«22 июня, ровно в 4 часа
Киев бомбили, и нам объявили
Что началась война».

Иван уходил на фронт, как миллионы советских мужчин, оставляя все: семью, детей, жену, родителей, родную деревню, не зная вернется ли он, увидит ли снова родные лица и дорогие сердцу березы, обнимет ли жену Аграфену, поцелует душистые головки дочерей и сходит ли с сыном Вовкой за раками.

 В их деревне, которая раскинулась недалеко от города Кашина, он слыл знатным гармонистом, однако на призыв товарищей сыграть «на дорожку» отказался, словно предчувствуя неминуемую беду. Он смотрел на них, словно через мутное стекло: вот жена, на руках девятимесячная белокурая Дуська, за ногу матери ухватилась рыженькая Симка с толстыми косичками, поджав губы стоит старшая дочь Вера, упер глаза в землю единственный сын Владимир, мальчишка, который станет теперь главой семьи. Чуть позади, теща Евдокия  роняет слезы, познав горечь потери своего мужа Петра еще в Первую мировую и опасающаяся, чтобы эта участь не постигла  дочь. Поцеловав всех, он  шепнул теще, кивая  на Симку: «А это, мамаша Вам - мое наследство!». Сглотнул, махнул рукой и пошел вслед  за другими.

Он их больше никогда не увидел, так же как и они его. Пару раз получили треугольники писем с вымаранными цензурой словами, а потом страшный листок, называемый «похоронкой» с припиской «Пропал без вести». Такие телеграммы горя получали миллионы семей по всему Союзу.
 Они никогда не узнают, что он видел перед смертью, скорее всего сгущающуюся плотным туманом ледяную воду. Товарищ рассказал, что погиб он при форсировании Днепра.
 А он никогда не узнает, как рыдала его рыженькая дочь Серафима, напевая песню: «Все папаши в поле пашут, моего папаши нет, а мой папаша миленький, лежит в земельке сыренькой», как мучительно взрослел Владимир в юном возрасте, взяв на себя  обязанности мужика и главы семьи, как Верке не пришлось доучиться, надо было помогать матери, как Дуся выросла, не зная отца.
Прошло семьдесят три года с окончания войны и Иван идет вновь в полку, но не со своими однополчанами, а с товарищами  со всего Союза, идет в Новосибирске… Рядом внучка рыженькой Симы и ее две дочери бережно передают штандарт с изображением прадеда и прапрадеда по очереди друг другу, каждая хочет понести хоть немного.  Иван жив в их памяти, ведь ту великую любовь и силу рода не победит ни смерть, ни фашизм, ни голод, ни разруха пока живет память….

Моему прадеду Ивану Сенюшкину и другим, павшим за Родину посвещается….