Гости

Их было несколько человек, не помню - по-моему не больше 6-7. Они приехали на мою землю, на моё хозяйство, к моему отцу, сначала вели себя как гости - было весело, пили-выпивали. Готовилась банька. Половина уехала на рыбалку.
Я сижу за столом, порядком под хмельком, тут начинаются разговоры за политику, машины, спорт, армию.
Я не помню из-за чего вышел спор. Началось с повышения тона у гостей, с панибратских толканий в плечо: что ты дурачок, не веришь что ли? Чё ты, в самом деле?!
Я воевал, но когда меня трогают посторонние мне люди, нарушая моё личное пространство ближе, чем на вытянутую руку, я зверею. Пока трезвый, я могу ещё сделать замечание или требование - так больше не делать и не повышать на меня голос (не важно, прав собеседник или нет).
Но тут вышла заминочка, я под алкогольными парами, мои возжи отпущены и я без моральных тормозов. Первый, кто неосмотрительно ударил меня в плечо, хоть и не явно проявил агрессию, но в моём доме позволил себе примерить шкурку альфача, главного - в стаде обезьян. Зря, ты это сделал, паря...
Правым апперкотом я отправил "гостя" в нокдаун. Тут же вмешались двое других, один взял меня за грудки, второй схватился за бутылку недопитого портвейна (пили и водку, но один из двоих предпочитал креплёное вино и пил только его). В это время батя хлопотал на счёт баньки - дров пожарить. На столе лежала моя финка, как резал сало, так и осталась (всегда себе говорил - никогда не оставляй острый нож на столе во время пьянки).
Тот, кто взял меня за грудки так и не понял, как нож, лежащий на столе, оказался в его печени (несколько раз) - я тоже не понял, действовал на автомате. Тот кто взялся за пузырь, успел только замахнуться - тут же получил стальное лезвие в шею.
Тот, кто был в нокдауне, пришёл в себя и начал пытаться встать и ухватиться за табурет - не вышло. Пинком ноги в челюсть, я пресёк его попытку. Подошёл сзади к лежащему, сел на корточки, схватил за горло предплечьем левой руки, удушающим приёмом, задрал подбородок и правой - резко полоснул финкой по горлу (глубоко, голова держалась только на позвонках). Всё произошло буквально в течении 10 секунд, если не меньше - но для меня время стало резиновым. В голове стоял шум, пульсация и одна задача: кратчайшим путём ликвидировать угрозу моей жизни.
Потом я сел за стол и выпил, так и не выпитую рюмку водки, после того как выпил, не мог сосредоточится: чем же закусить?! Всё было заляпано кровью. Осмотрел стены - тот кому воткнул в шею нож (как учили - в шею, сверху вниз, так, чтобы клинок вошёл в шею и увяз в лёгком), из того фонтан крови окрасил все обои.
Сижу, смотрю на руки - одна оцарапана ногтями, того кто вцепился мне в грудки (вон он лежит и стонет, всё тише и тише - по-моему попал в воротную вену, а значит он уже почти истёк кровью; другой "хрюкал" - выпуская кровь из рассечённого горла, всё ещё пытаясь зажать горло руками - но куда там; третий умер почти сразу, захлебнувшись своей кровью) - а вторая рука, в чужой крови, до сих пор сжимает финку. Руки сиротливо лежат на моих коленях, медленно начинают дрожать мелкой дрожью, дрожат и колени выбивая носками ног чечётку по полу - так, отходняки начинаются...
Заходит батя:
- Мужики, скоро банька будет готова, запарил два веника - берёзовый и дубовый...а... что это...что случилось.?! Васька, что произошло??! Охуеть ... это ты их???
- Да, бать - я!
- В чём дело то, что случилось?! За что, ты их?
- Они попутали, кто в доме хозяин...начали мне чего-то втирать на повышенных тонах, взяли за грудки...Понимаешь, - они у МЕНЯ в ДОМЕ пытались МЕНЯ учить ЖИТЬ!!! Да ещё и убить...
- Вася, Васенька - да не убить, ну может ударить, но не убить же...
- Мне похуй, это МОЙ дом и Я никому не позволю ТАК, разговаривать со МНОЙ!!!
- Господи, святая дева Мария - шо ж делать то?!
- Надо прибраться, пока не пришли те, кто на рыбалке...
- Да...пожалуй...
Батя пошёл копать яму на огороде (жили на отшибе, возле реки), я начал стаскивать по одному жмуриков...
Для начала одел плащ от старого ОЗК (очень удобно пасти скотину осенью, когда идут дожди) - не зря из армии прихватил.
Как стаскал дохлятину, душевой лейкой, сполоснул плащ от ОЗК в ванной и повесил в сарае сушиться. Потом убрал со стола, набрал ведро воды, замыл пол. Что с обоями делать? Вот засада. В доме всегда было сыровато, и обои отставали от стен...
- Аааа, была-нибыла, один *** ремонт надо делать - содрал запачканные участки обоев, засунул в печку и поджёг. Снял одежду, кинул в стиралку, сам залез в душ, пока одежда стирается. Помылся, переоделся.
Бегло осмотрел кухню - если не считать порванных обоев, ни каких следов мокрухи не видать. Пойду гляну, как там батя.
Батя выкопал яму, два на два метра, глубиной около полутора метров (грунт был лёгким - под слоем чернозёма шёл песчаник), начал стаскивать одного в яму, тут и я подоспел.
В двоих закидали трупы в яму.
- Не мелко? - спросил я.
- Я продумал это дело!
Батя ушёл, вернулся с мешком цемента в жестяном корыте, в котором зимой вывозил навоз - волоча его по земле.
Тут же, беря песок из кучи выкопанной из ямы, заливая водой из реки, замешали густой, с минимумом влаги раствор, по консистенции как для фундамента. Закидали его прямо на трупы. Пришлось замешивать, пока не кончился мешок цемента - как раз хватило залить чуть выше трупов сантиметров на пять. На улице было жарко и через час, раствор начал подсыхать.
- Похуй, давай засыпать! Надеюсь не продавит... - сказал батя.
- Давай, думаю даже с собаками не найдут! - согласился я.
- Кидай быстрее, пока эти не вернулись... - нервно пыхтя сказал батя, швыряя лопатой землю на верх импровизированного бетонного саркофага.
- Да, надо поторопиться...

Засыпали саркофаг песком, сверху плодородной почвой, но всё равно получилось как могила (я даже потоптался ногами сверху, но так толком и не смог спрессовать) — пока ещё уляжется, почти год пройдёт. Весной батя рубил "дикий лес" по над берегом речки, как раз по краю нашего участка земли, осталась куча веток клёна-самосевки. Чтобы скрыть этот холмик земли, собрали и закидали ветками — типа куча, после уборки и облагораживания территории. Одним словом замаскировали. Пока прятали концы, работали сосредоточенно и молча.
Странно что "рыбаков" не видать. Вечерело.
— Ты ваще ****утый, а? Сынок? — батя начал ловить отходняки — Ты понимаешь, что ты натворил?!
— Понимаю...
— Да нет, сынка, ни *** ты ещё не понял, что произошло! Сейчас "эти" приедут, что мы им скажем?! Извините, так получилось? Вы стали не нужными свидетелями? Их тоже завалим?А? - издевательски засюсюкал батя.
— Бать, не мороси...что-нибудь придумаем...
— Ну, думай-думай, голова, какую кашу ты заварил...А я пойду, тоже отмоюсь и переоденусь — вон тоже весь в крови вывозился, как свинья. И ты отряхнись от земли — а то заметно.
Батя ушёл в дом.
Я наскоро отряхнул штаны и футболку, а потом крепко задумался:

— Я всегда посмеивался над теми, кто ноет за ПТРС, думал что это всё ****ёж, и сопли слабохарактерных людей, кто после войны не может взять себя в руки, устраивает пьяные истерики, бухает как лошадь, кидается на всех с кулаками или ножом, оправдывая свои расшатанные нервишки каким-то ПТРСом. Как так получилось? Ведь у меня таких проблем не было никогда: я много не пил, даже на родных и близких не срывался, а тут завалил троих ***плётов, из-за чего?! По сути, из-за ***ни какой-то! Ну это же бред собачий, просто бред какой-то!!! Я не мог такого сделать! Неужели ПТРС это, как бомба замедленного действия — не знаешь, когда стрельнет? И любого, даже самого спокойного и уравновешенного, догонит, рано или поздно...
Бля, дурак — не об этом сейчас думаешь, надо разруливать ситуацию, чтобы всё было шито-крыто. Да и ещё батя, блин — невольный соучастник, укрывающий меня — убийцу. Сука, чего делать то?! Как отмазываться будем?

За думками, послышался шум подъезжающей Нивы — "рыбачки", твою мать, вернулись...

На Ниве болталась плохо привязанная, двухместная резиновая лодка.
— Что-то вы дооолго! Поставили сети? — приветливо залибезил я, как самый радушный хозяин.
— Да, там ****ец! Сегодня пятница, понаехало рыбаков с города, ёп иху мать — сети негде поставить, весь затон перекрестили. И так друг на дружке понаставили, что некуда даже воткнуться. Пришлось вдоль реки ехать, искать места по тише...
Да и Валера, осёл, бля — не умеет грести! А Петро, так ему вообще, больше не наливать! Обмудок ***в! Хули ты смотришь на меня? Про тебя говорю, морда! Пробку понюхает и уже в умат, - чуть "резинку" не перевернул! Валер, нахуй мы его с собой взяли, а?! Короче, заебался с такими мудаками рыбачить! ***во, Вася, когда ты за рулём и трезвый, а все остальные бухие!
Друзья водилы не обидевшись на "комплименты" в их адрес, довольно заржали.
— Городские, хули с вас взять...
— А где, все?!
— А хер их знает, сказали, что пошли подышать свежим воздухом... - невозмутимо ответил я.
— Может в бане?
— Сходите, гляньте, может и там...
Валера ушёл в баню. Приходит:
— Банька, в принципе готова, зашёл — аж уши в трубку завернулись, парок будет отменный, бля буду! Вот только никого из наших пацанов там нет...
— Странно, куда это они подевались?! УАЗик, вон стоит — а их нет!
— У нас тут места дикие, вольные, походите вдоль речки, может где-нибудь там у камышей лазят или дрыхнут возле берега? Жара, могло и разморить...

Бля, Вася, думай-думай, как эту ситуацию прокачать в свою пользу. Первоначальная отмазка долго не проканает, начнутся серьёзные вопросы...

Бухой Петро, Валера и этот водила (*** знает, как его зовут), начали ходить вокруг, да вдоль берега - зовя своих друзей. А в ответ, как в той песне — тишина.
Самым первым отдуплился, как ни странно, бухой Петро:
— Признавайся, гад, куда парней дели?! Ты и папаша твой, тут дело не чисто...ик...чую вы чего-то скрываете.
— Да, Вася! Где они?! Что-то мне всё это не нравится! — поддержал Валера.
— А я почём знаю?! Вышли и всё, я в доме был, а батя в бане — выхожу на улицу: их нет...
— Кому ты ****ишь?! — набычился бухой Петро.
Взгляд его был неприязненный и весь вид напоминал быка, который сейчас бросится на тореадора.
— Валера, посмотри в доме! — коротко скомандовал водила, который внимательно, с прищуром, смотрел на меня, изучая всего с ног до головы.
— Да вы что, не верите, что ли? — сказал я, делая вид сельского дурачка, и взгляд невинной овечки.
Валера ушёл в дом.
Я, вроде как, незадачливо почёсываю поясницу, всем своим видом выражая удивление и благодушие в одном флаконе. Но на самом деле, за поясом, сзади, у меня под футболкой на выпуск, была засунута финка (ох, как сердцем чуял, что пригодится ещё). Чешу поясницу и придерживаю рукоять клинка.
Дом находился в метрах тридцати от нас, через минуту вылез с озадаченным видом Валера и прямо с крыльца брякнул, в голос:
— Мужики, там поляна вся убрана, и обои на кухне почему-то порваны...
— Что за ***ня, Вася? Что тут творится?! Что это за уборка в доме, и почему ты в другой футболке? Ты же, вроде, в синей был, а сейчас в серой - или я ошибаюсь ?!  — водила зловеще понизил голос и угрожающе приближался ко мне.
А Петро, который стоял ближе, уже как локомотив нёсся на меня, пытаясь сбить с ног всей свой тушей, весом за центнер.
Я сделал резкий полуоборот, пропуская быка Петро, одновременно сунув ему нож под дых.
Бычара пронеслась по инерции ещё пару шагов и зарылась в землю мордой. Перо попало как-то под рёбра и наискосок (возможно задел сердце, но это не точно).
Я перевёл взгляд на водилу, у того, откуда не возьмись, в руках оказался наган.
- Откуда нахуй, у него наган?! — сверкнула шальная мысль, тут же прерванная выстрелом из нагана.
Мне повезло, что успел повернуть корпус боком. Не знаю почему, даже не специально — организм сам это сделал, в самый последний момент.
Левую руку как будто уебали кувалдой.
Бля, я ранен! Меня слегка повернуло по инерции, но я выровнялся. У меня был опыт ранения на войне, поэтому я просто забил на боль и кинулся навстречу к водиле, резко вниз в полуприседе — становясь ниже линии огня. Левая рука висела плетью, но правая то рабочая — нырнув под водилу, я воткнул ему на всю длину клинка в правое бедро изнутри. Я не спец по анатомии, но учили что-то такое, что там артерия что ли или крупная вена, не помню. Но, точно знаю, что истечь кровью, там дело нескольких минут. Выдернув нож, на разгибе как сжатая и резко отпущенная пружина, я резко воткнул его снизу в верх, в подбородок водилы, прямо под челюсть. Рука почувствовала, что клинок, пройдя мягкие ткани уткнулся куда-то в кость черепной коробки.
Водила тут же упал, как подкошенный, трясясь в конвульсиях и булькая кровью изо рта.
Самое ***вое, что следом за Валерой, выходил мой батя, чуть лишь, сзади него.
Валера бежал ко мне, но весь трэш ситуации был на его глазах и самое неприятное, на глазах у отца.
Валера, как бежал, так не добегая до меня начал резко тормозить, затем разворачиваться, с воплем и раскрытыми, от ужаса, глазами. Но тут же упёрся в грудь моему отцу. Оба, от неожиданности, как бы обнялись, на какое-то мгновение.
Я не долго думая в быстром прыжке, в сторону Валеры, воткнул ему нож в почку и провернул по часовой — стопроцентный покойник, ни один врач не откачает.
Валера, ойкнул, всхлипнул, пытаясь рукой дотянуться до раненной почки, медленно стёк по груди бати на землю.
Батя какое-то мгновение стоял  - растопырив руки, смотря глазами по пять советских копеек, то на меня, то на Валеру , и начал разворачиваться, чтобы убежать...
— Стой! Бать, ты что — меня испугался?! Ты что, в самом деле удумал, что я на тебя руку подниму?! - увещевающе добрым голосом, как взрослый к маленькому, обратился я к отцу.
Батя развернулся ко мне, но всё ещё с боязливым лицом и дрожащим голосом произнёс:
— Не думал, что я выращу такое чудовище! Как мне теперь людям в глаза-то смотреть??? Господи Иисусе - за что мне такое?! Сынок?
— Не мандражируй, бать! На войне я и не такое творил... ты мало что, обо мне знаешь, чем я занимался, пока меня не было дома. Это нелюди, пойми - с ними только так...

Батя никогда не видел, как убивают людей в живую, отсюда его вполне нормальная "гражданская" реакция, хотя он даже и не заметил, что я ранен.
Рука наливалась тяжестью и параллельно ощутимо начала болеть и гореть огнём...Волна адреналина сходила на нет.
— Блять, только-только разъебались с одними жмурами, так ты новых понаделал... Сука, у меня же огород не резиновый! Где этих то будем хоронить? Мне что, на "них" картошку выращивать?!
— Отвезём подальше, от машин тоже надо избавиться...
Батя махнул рукой, и повернулся к дому:
— Пойду намахну рюмаху, за упокой рабов Божьих...А то ей-ей, у меня сейчас мотор стуканёт, Вася!
— Поди, бать, поди...
Бля, вот головняк то, что делать?! Голова раскалывается, у меня огнестрел, надо зашивать руку (надеюсь по касательной). Вроде рука, хоть и с трудом, но подымается — значит кость не задета. В больнице сразу ментов вызовут, это как пить дать! Сука, только жизнь налаживаться стала. Сдаться что ли?! Прийти с чистосердечным — так батю тоже, как подельника, захомутают! Бля, качели ****ые...
Сука, не сиделось этим уёбкам дома! Батя, тоже хорош - всяких уебанов привечает...Что делать-то, что делать?! Вася, не суетись, включи голову! Жена и ребёнок без меня охуеют одни и помочь им будет некому, и ведь зная жену, попрутся передачки мне таскать на зону. Сами не доедят, а мне потащут - сука, вот позор то, блять, на старость лет. Лет 10, как минимум впаяют, даже с чистосердечным, бля.Съездил, в кои-то веки, к бате в гости, сука...
Пи-пи-пи, пи-пи-пи, пи-пи-пи...
Я поднимаю вспотевшее лицо от подушки, наволочка прилипла и не торопиться покинуть моё лицо.
— Фуууух, это только сон, это только сон!
Господи, благодарю тебя за то, что это только сон!


Рецензии