В зоне отчуждения

- Эй, уфологи, остановитесь!
Футбол прекратился. Два бородатых мужика в спортивных трусах синхронно подошли к кричавшему.
- Чего там?
- Янус зовет.
Мужик потоньше потер голую грудь: - Всех, что ли? Мы же проект вчера сдали...
- Нет, только Комарова.
- Митька! – грозно заорал худой.
В мгновение ока перед начальством оказался еще один бородач. Такой же, как все, только с очками.
- Тебя к Янусу, - кратко объяснил парторг. – Мм... то есть к Александру Кирилловичу.
Митька смущенно почесал ногу о ногу: - Сейчас? Так обеденный перерыв же...
- Директор ждет, понятно, теоретик?
Через пять минут Комаров потный, но одетый, сидел у директора и потел еще больше.
- Очередные сборы, - сообщил ему Янус, двусмысленно улыбаясь.- Вам срочно в военкомат.
«Ладно, ладно, - обиженно подумал не доигравший в футбол Комаров. – «Сборы так сборы. Хрен вы меня сегодня на работе увидите... Все равно предпраздничный день!.. Посижу дома, Азимова почитаю...»
... Однако через час он уже был в казарме и вечером под монотонный стук колес изучал «Устав» вместо «Академии», морщась и с отвращением трогая голое лицо.
Настроение было приподнятым: в вагоне командного состава казалось уютно и сытно, а за окном – точнее, за проемом открытой двери – виднелся дивный цветущий мир с проезжавшими поездами. Люди, сидевшие в одном их них, весело махали руками и что-то кричали. «Туда же» - это куда, интересно?..
- Молодцы, ленинградцы, в плацкарте везут, как людей, - с завистью произнес Алдис Янович. – А наши всегда впереди паровоза! Хоть в теплушках, да побыстрей...
Он  грустно махнул рукой.
- Да нет, тут неплохо... – неуверенно начал Дмитрий и замолк, подумав, что в пятьдесят лет, наверно, ему тоже захочется больше комфорта. А пока вполне хватало новизны и острого ощущения своей важности. Из младших научных – и сразу начальник разведки? Похоже на приключенческий фильм, и, разумеется, с очень хорошим концом.
В пути они подружились, несмотря на разницу возраста и темперамента, и ставили палатку вместе в лагере, возле села Буда Варовичи. На половине сборки дело притормозилось. Алдис Янович, заложив за спиной руки, тупо рассматривал какую-то опору: - Куда тут соединять, а? Думай, Митя, думай!
- Делать надо, а не думать! – закричал сонный Митька и дернул так, что все строение завалилось в траву.
Минут пятнадцать они громко ругались на потеху окружающих, но к полуночи это убежище было все же готово. К счастью, потому что пошел сильный дождь. Под стук тяжелых капель Дима заснул и снились ему строительные кошмары с катастрофами вперемежку, поэтому от сигнала подъема он вскочил, словно от ледяного душа.
Алдис тоже вскочил, глядя на мокрого до трусов Митьку.
- Плохо мы край вчера закрепили, - философски пробормотал он.
... Дальше пошли полковые будни. Митька загрузили статистикой так, что после сбора данных и заполнения бесконечных таблиц он мог только что-то поесть и рухнуть в кровать. Но был он почти счастлив. Почти – потому что хотелось чего-то активного, интересненького...
А когда очень хочется, то оно обязательно прилетает.
- Старший лейтенант, как дела с личным составом? – Миронов смотрел на него холодными голубыми глазами. – Сколько больных?
- Сегодня уже много... – поправляя очки, грустно ответил Митька.
- Конкретней!
- Ну... Степанов вывихнул ногу, Коваленко, Деркач и Берзиньш простудились, у Митрича со спиной...
- Отставить! Я по поводу радиации. У кого проблемы с дозой?
- У вас, товарищ полковник. – Митек заглянул в свой журнал. – На прошлой неделе вы были в госпитале 6 дней.
Миронов вздохнул.
- Ладно. Сегодня к нам приезжает командующий, поэтому вы пойдете  во-он на ту поляну и установите вертолетный маячок. На все – один час.
- Есть, товарищ полковник! – весело ответил Митек и полетел на поляну, подальше от надоевших бумаг.
«Я все ж не писарь какой-то, а начальник разведки! – гордо думал он, раздвигая почти двухметровый репей. Жуткий рев просто вморозил его в землю. Если б не маячок, то был бы разведчик уже на другом краю поля, а может, значительно дальше. Бурый рогатый зверь вылез из-за кустов, фыркая и мыча. Преодолевая страх, Димка схватил корягу и заорал: - Вон отсюда, скотина!
Корова опустила рога, не собираясь сдаваться.
«Или она, или я, - понял торреадор и, зажмурясь, с воплем пошел на врага.
Когда он открыл глаза, парнокопытного на поляне не было. Все было прекрасно. С глубоким удовлетворением от выполненной задачи Митя вернулся в штаб. За тонкой стеной палатки шумела, кипела и мельтешила жизнь. По пыльным тропинкам шагали разведчики-дозиметристы, ежедневно отслеживая изменения фона. Ребята в противогазах лопатами снимали зараженный грунт, отправляя его в могильник. На дорогах шмелями гудели поливальщики со специальным раствором, а по трассе тянулись бесконечные КАМАЗы с бетонными плитами для саркофага. Чувствуя себя частью чего-то большого и мощного, Дмитрий спокойно уткнулся в бумаги, мельком заметив возвратившегося командира.
- Товарищи офицеры, встать! – заорал Миронов.
Все резво вскочили. Дальше послышалось то, что в народе зовется трехэтажном матом, но по мнению Мити, этажность была значительно выше. Экзекуция продолжалась минут десять.
Полковник стоял прямо напротив лейтенанта, словно прицеливаясь, как ему лучше врезать, потом махнул рукой и молча сел на свое место.
Обиженный несправедливостью Митя, собравшись с духом, подошел к тирану и подал заявление, написанное дрожащей рукой: «Прошу перевести меня на должность старшего по колонне КАМАЗов».
Миронов тут же его подписал и, протягивая назад, ехидно произнес: - Каждому, старший лейтенант, свое: вам – на КАМАЗы, а мне уж по бабам бегать...
- По бабам?.. Здесь? Зачем?!. -
С минуту Миронов смотрел на искреннее изумление недавнего мнс’а, потом разорвал заявление, сухо сказал: - Товарищ старший лейтенант, приступите к своим обязанностям, - и вышел.
Наступила долгая тишина. Из полутьмы палатки раздался спокойный голос Алдиса Яновича: - Видно, на него кто-то настучал, а затем на тебя как это... навели стрелу.
- Стрелки перевели? – переспросил догадливый Митя. – Вот сволочи!
- Но он толковый мужик, - медленно продолжил архитектор. – Не поверил. Так что завтра идем с тобой на обед, как всегда!
- Не-е... завтра мне велели прибыть в штаб сектора. И Гунтиса прихвачу, из роты разведки, он как-то меня просил... Постараюсь вернуться пораньше.
...Назад они ехали с ветерком. Машина была в отличном состоянии, солнце светило в меру и на отметки ограничения скорости никто не смотрел. Гунтис мурлыкал себе под нос некий известный шлягер, правда, довольно фальшиво.
За поворотом показался КП. Машина затормозила, укрываясь плотным облаком пыли.
- Ваш пропуск недействителен, - с вежливой, как им показалось, издевкой резюмировал подтянутый лейтенант. – Придется ехать вокруг.
- Вечно вокруг бардак, - возмутился Гунтис, правда, довольно тихо. – Кто-то прошлепал,  а нам из-за этого объезжать, к обеду точно теперь не успеем...
У развилки дорог их стал обгонять знакомый УАЗик, видимо, беспрепятственно проскочивший КП.
- Ребята, за ним! – радостно заорал Митька. И через пару минут самой лихой погони мироновский автомобиль был позорно зажат у канавки.
- Товарищ полковник, разрешите обратиться, - начал Дмитрий.
Сморщившись, Миронов пробормотал: - «В полку врач повесился», - и пыльный УАЗик с визгом рванулся с места.
- Э, что там случилось? Что он сказал? – пристали к Митьку взволнованные спутники.
Он просто пожал плечами: - Да ничего... Едем вокруг – и все.
- В сектор, наверно, какую-то бумажку повез, - ядовито заметил Гунтис, все более накаляясь, - как же, постоянный учет и контроль, а то, что в неэвакуированном селении колодцы ничем не прикрыты, это пусть дядю волнует...
Молчание затянулось. Впереди на дороге показалась группа автобусов.
- Они? – Игнат тщетно пытался скрыть беспокойство.
Золотой солнечный луч, падая с высоты, вдребезги разбивался о широкое лобовое стекло первой машины. Все автобусы были совершенно пусты.
Игнат круто свернул на тракторную колею. Пассажиры запрыгали на сиденьях еще веселей в ритме старой пародии на чарльстон. Внезапно УАЗик дернуло, Дима почувствовал резкий удар – и тишина. Водитель вылез наружу, хлопнув сердито дверцей.
Машина прочно застряла в замаскированной чертополохом ямке, при этом одно ее колесо нелепо торчало вкось, как вывихнутая нога.
Гунтис от нечего делать вытащил свой дозиметр.
- Жутковатенький фон, - пробормотал он, передернув плечами, - Надо, ребята, сматываться скорей, а то как бы нам тоже здесь не остаться...
- А может, попробуем выкатить на дорогу, а? Подальше от могильника...  – предложил товарищам Дима.
Гунтис кивнул, критично подняв левую бровь: - Только по этим ухабам – часика три, не меньше...
Все замолчали, глядя на сражавшегося с металлом шофера. Грязный, вспотевший, он вылез из-под машины и начал остервенело чесаться: - Все!
- Едем? – с надеждой воскликнул Дима.
- Только без пассажиров,- хрипло ответил спаситель, сплевывая махровый  чертополоховый цвет. – А там уж на магистрали кто-то поможет...
Игнат полез в кабину, попутно огрев кулаком молчащий транзистор. Мотор загудел, из динамика полетели приятные звуки известного всей державе шлягера «ни  о чем».
Они налегли – и машина медленно потащилась по полю, затем вдруг рванула вперед. За УАЗиком бежал Митя, глубоко увязая в земле, за ним глухо стучал сапогами Гунтис.
Внезапно УАЗик с визгом затормозил перед бегущими, окатив их зловещей траурной пылью.
- Да что это такое! – заорал Гунтис и выругался при этом так, что ему позавидовать мог бы сам командир. – Что стряслось?
Перед ними виднелась высокая проволочная стена, небрежно накинутая на бетонные узкие балки. «Заборчик» тянулся до самого горизонта.
- Да просто от мародеров село закрыли... Очень кстати! – весело сказал Димка, с усилием приподняв с земли тяжелый колючий полог.- Тут мы технику и оставим, за ограждением.
Пахло травою и даже сеном. Три человека шли по широкой центральной усадьбе, временами оглядываясь и ускоряя неслышный шаг. Взбадривала мертвая тишина аккуратно закрытых дверей, этакий модернизированный некрополь. Ни птиц, ни кузнечиков, ни зверей...
Через три часа они были в полку и сразу вернулись, взяв грузовик побольше. Притащили машину только к утру и смысла ложиться спать не было никакого. Дима устало побрел в штаб. Там уже находился полковник, грустный и необычно вялый.
- Панику легче предупредить, чем остановить, - начал банально он и неожиданно остро глянул на Митьку: - Какого хрена вы всюду ставите коэффициент 3?
Митя застенчиво улыбнулся, разводя руками: - Ну, потому, что объемное облучение... – Он поправил очки. – И медики говорят...
- Некоторые не способны воспринимать информацию выше определенного уровня, - сухо сказал полковник: - Даже медики.
Он тяжело вздохнул.
- Вы видели неуправляемую толпу, старший лейтенант? Нет? Вам повезло. А могут начаться бунты, и кто-то захочет манипулировать, пользоваться возбуждением масс...  Поэтому данные должны быть строго закрыты. Понятно?
- Нет, - покраснев, упрямо ответил Митька. – С людьми надо разговаривать... Иначе бунты все равно будут, только гораздо хуже...
- Шли бы вы, теоретик... завтракать, что ли, - с усмешкой сказал полковник, возвращаясь к своим бесконечным бумагам.
Он и пошел. Он шагал, улыбаясь, в толпе других ликвидаторов, таких разных, но одинаково оптимистичных, и будущее, казалось, ждало его где-то на космодроме.