Солнце садилось в Курью

        Солнце садилось в Курью, старицу реки Томи. Красный шар, уставший светить за день, лениво пробирался между ивовых крон к неподвижной поверхности воды. Там, отражаясь, он освещал красную дорожку на самой середине старой речной протоки. Был неподвижен и воздух, прогретый за долгий летний день. На ивах и кустах, росших по берегам, не шевелился ни один лист. Эти берега, ещё недавно шумные от множества отдыхающих, сейчас, на закате, были погружены в тишину. Только издали чуть доносился приглушённый шум  проносившихся по шоссе автомобилей.
- Как хочется искупаться, - сказал Лёшка, высокий темноволосый парень с нескладной фигурой, примерно двадцати лет, обращаясь к трём своим спутникам такого же возраста.
- Так давайте искупаемся, - тут же предложил Валерка, худощавый светловолосый парень среднего роста с загорелым лицом.
- Мы не одеты для купания, - возразила ему Ирка, стройная сильно загорелая рыжеволосая девушка.
- Да мы тоже не одеты, - сказал Валерка, - давайте купаться голые.
- Как это голые? – удивилась Марина, полноватая девушка совсем не тронутая загаром.
- Да так, - ответил Валерка, - кустов вокруг много, людей нет. Зашли в кусты, разделись и в Курью.
- А вот и подходящие кусты, - поддержал его весело улыбавшийся Лёшка.
- Если вы пообещаете не подныривать, мы, может быть, и согласимся, - ответила Ирка за себя и за подругу.
- Ну, не знаю, - стала сомневаться Марина.
- А что, вода в Курье мутная, в ней ничего не видно, - продолжала Ирка, поводя загорелым плечом и опустив серые глаза.
- Ну, вы девушки, как хотите, а мы идём купаться. Если надумаете, то мы торжественно обещаем не подныривать  и вообще не нырять, - дурашливо сказал Валерка за себя и за друга, а затем первый скрылся за прибрежными кустами. За ним ту же последовал Лёшка. Когда они снимали джинсы и рубашки, Лёшка спросил: «Ты что уже купался раздетый?»
- Конечно, и не раз, - ответил Валерка, - знаешь, какой кайф?

   Парни один за другим соскользнули в воду. Сильными взмахами рук они выплыли на середину протоки и оказались на солнечной дорожке. Лёшка перевернулся на спину и,  медленно пошевеливая  руками и ногами, остался лежать на воде. Таких приятных ощущений он ещё никогда не испытывал. Тёплая вода, чуть струясь, облегала всё его тело, освобождённое от какой-либо одежды. Лёшке казалось, что он как бы парит в воде. Кругом стояла тишина, нарушаемая лишь всплесками воды, плывущего к противоположному берегу Валерки. Заходящее июньское солнце ласкало своими уже не жгущими лучами поверхность воды и лежащего на ней Лёшку. От удовольствия он даже прикрыл глаза. «Да, такого вечера у меня в жизни ещё никогда не было», - подумал он. И тут Лёшке показалось, что он полностью слился с этой красной от заходящего солнца водой, затухающим небом и темнеющими прибрежными деревьями и кустами.

   Вдруг со стороны берега послышался плеск. Потом из-за прибрежных кустов показались две высоко торчащие из воды девичьи головы. «Боятся замочить причёски», - подумал Лёшка. Девушки плыли «по собачьи», быстро загребая руками воду под себя. К ним наперерез с другого берега устремился Валерка.
- Ты обещал не подныривать, - громко сказала Марина.
- А я и не собираюсь подныривать. Просто плыву к вам, - ответил Валерка.
- Ладно, плыви, только близко  не подплывай, - улыбаясь, сказала Ирка.
Встретившись с Валеркой на средине протоки, девушки повернули обратно. Валерка поплыл рядом.
- Плыви по другую сторону кустов, - требовательно сказала ему Марина.
Валерка резко отвернул от них и поплыл к Лёшке, медленно дрейфовавшему на средине Курьи. Солнечная дорожка на воде заметно уменьшилась.
- Ну что, выходим на берег? – спросил тяжело дышавший Валерка. – Скоро темнеть начнёт.
- В июне медленно темнеет, - лениво ответил Лёшка, продолжая лежать на воде. – Если вообще темнеет.
Ему не хотелось выходить на берег и разрушать обретённое единство со всем миром.
- Ребята, хватит купаться, выходите из воды, - донёсся требовательный голос Ирки.
Валерка тут же быстрыми взмахами рук поплыл к берегу. Лёшка нехотя последовал за ним.
Одевшись, все четверо пошли вдоль протоки в сторону Коммунального моста. Лёшка шёл рядом с Мариной. Солнце почти зашло за горизонт. Только его небольшой край ярко освещал небо на западе. Лёшка разговаривал с Мариной обо всём и ни о чём. Между ними завязалась какая-то болтовня, содержание которой  он не  мог бы вспомнить уже через пять минут. Подходя к мосту, он заметил, что Валерка и Ирка отстали от них и скрылись из вида за потемневшими ивами.
- Им, верно, есть, что обсудить наедине, - сказал Лёшка, обращаясь к Марине.
- Ну, они не сегодня познакомились, - ответила Марина, намекая на то, что они-то с Лёшкой познакомились только сегодня.
- Целых три дня назад, - пояснил с иронией в голосе Лёшка. – Чему я был свидетель. Да и какая разница – один или три дня?
Марина на это ничего не ответила и продолжала идти в сторону моста. Тогда Лёшка, опередив её на шаг, взял за плечи и поцеловал в мягкие губы. Марина, не ответив на его поцелуй, отстранила Лёшкины руки и продолжила плавное движение.
- Какой ты быстрый, - через некоторое время, наконец, сказала она.
- Никакой я не быстрый, - возразил Лёшка. – Вечер просто такой. Чудесный. Не помню в своей жизни такого вечера.
Вдвоём они поднялись на мост и стали ждать Валерку с Иркой. Держась за перила, они молча смотрели вниз на реку Томь, медленно несущую с юга на север свои мутные воды. За их спинами с шумом проносились автомобили. Из-за этого они не заметили, как подошли Ирка и Валерка, тихие и серьёзные.
 - Ну и куда вы так надолго пропали? – спросила строго Марина.
- Устали, решили присесть, отдохнуть, - ответил находчивый Валерка.
- Отдохнули? – спросил, улыбаясь, Лёшка. – Пошли в город.

   Пока они шли по затихающему городу, небо на западе совсем потухло, и возле горизонта зажглась яркая звезда.
- Кто знает, какая это звезда? – вдруг спросила Ирка.
- Венера, - авторитетно заявил Лёшка.
- А я вот читала, что Венера – утренняя звезда, - сказала Марина.
- Она бывает и вечерней, - добавил Лёшка.
- Какая вам всем разница, что это за звезда? Звезда и звезда. Яркая и красивая, - вдруг раздражённо сказал Валерка.
Все замолчали. Потом опять завели какой-то дурашливый и совершенно бестолковый разговор, какой любит вести молодёжь, находясь в своём кругу. Тем временем в свои права вступила светлая июньская ночь. Вдоль улиц зажглись фонари. Но и без их света лица были видны, хотя и приобрели какой-то загадочный вид.

   Девушки жили в одном доме. Парни, проводив их, сели на лавочку возле него и закурили. Тут же была и остановка трамвая, который шёл в тот район города, где жили Лёшка с Валеркой.
- Ты знаешь, - сказал Валерка, глубоко затягиваясь сигаретным дымом, - поезжай сегодня домой без меня. Я останусь ночевать у Ирки.
- Ну что ж, поздравляю, - без всякого удивления ответил Лёшка.
В это время подошёл трамвай. Он бросил недокуренную сигарету и,  махнув Валерке на прощание  рукой, вошёл в вагон.

   Домой Лёшка добрался уже поздно ночью. Он осторожно открыл входную дверь и, не зажигая света, чтобы не разбудить родителей, тихо прошёл в свою комнату. Уже лёжа в кровати, Лёшка ощущал себя в водах Курьи, освещённых лучами заходящего солнца. Он снова видел красный закат, тёмные деревья по берегам, двух девушек и шебутного Валерку. Его совсем не огорчало, что Ирка оставила ночевать у себя Валерку, а Марина его - нет. Разве важны такие мелочи? Кто такая эта Марина? – Он не знал. И поэтому тут же перестал о ней думать. Сам же, продолжая парить в тёплых водах Курьи, незаметно уснул.
 
   Прошло много лет. Давно умер Валерка. Затерялись следы Ирки и Марины. Лёшка стал Алексеем Петровичем, совсем седым пожилым человеком. Он больше ни разу не был на берегах Курьи, хотя продолжал жить в том же городе. Но тот тёплый июньский вечер он помнил всю жизнь во всех подробностях. И как-то раз ему пришла в голову мысль о том, что только ради одного такого вечера стоило жить на этом свете.