496. Хуторская чертовщина. Три мешка ячменя

                Впереди, с оклунком за спиной, шагал Захарка, следом мельтешил Миха и едва  успевая за друзьями, озираясь назад, шлындал Лёха, видимо он побаивался преследования со стороны свой побитой жинки.
                Его жинка, ещё та зараза, обид не прощает, может ухватить коромысло, догнать и стукнуть, с неё такое сбудется.
               Ночные охотники и любители до спиртного, приближались, Злотозан скороговоркой проговорил:
                -Был заяц русак, стал заяц беляк,
          и накинул на себя подобие белого балахона, пойди теперь разберись, где сугроб, а где он.
           Став на четвереньки, хуторской чёрт помчался по натоптанной дорожке возле дворов, опережая на полсотни шагов,  идущих дружков – выпивох за пойлом.
            Неспроста это делал Злотазан, он задумал одну очень поучительную проделку,  с кошачьей поступью  передвигаясь по  дорожке, гнусявя приговаривал:
                -А шли ножки по дорожке, по дорожке шли они.      
                -Но наткнулись на ограду, повернули  и вошли.

       У двора дядьки Назара Савича, а этот дядька злющий, хуже кобеля, за своё личное мог любого порвать, и решил разыграть свою импровизированную пакость Злотазан.
           Если посмотреть на дворы хуторян, то они ставились примерно по единому плану, что с пьяных глаз не сразу разобрать, чьё это конкретно подворье, а тем более ночью, кто будет вглядываться.
           Приоткрыв калитку, как обычно бывает у бабки Саньки, хуторской чёрт проник во двор и сразу пригрозил собаке, злющей, как сам хозяин, чтоб та помалкивала, иначе ей несдоброватьна этом свете.
                Собака животное умное, даже будет умнее многих хуторян, пред этим для интереса высунувшись из будки передними ногами, своим тонким чутьём в раз поняла, кто это кутается в белый балахон, так тихонько сдала назад в свою конуру, что даже цепь не звякнула. 
            Злотазан прошмыгнул к сараю, отворил хитроумный запор с секретом, оставив только воткнутым штырь в ушке, чтоб всё походило один к одному, как у бабки Саньки и выскочил на улицу.
        Хуторские пьяницы приближались, и хуторской чёрт для них устроил подобие снежной пурги, бросая пригоршнями снег, снежная пыль летела на лица, отчего приходилось уклонять головы.
            Захарка ругался:
                -И откуда она сорвалась подлюка!
                -Ну ничего не видно.
                -Было же тихо и на тебе, понесло.
       Миха, укрываясь за спиной Захара, скривив лицо, поддакнул:
                -Твою на лево. Вот же сука.
                -Чуток не дошли.
                -Были совсем рядом и надо же, как испоганилась погода.
                Что там бормотал Лёха, уже было не разобрать, в ушах свистел ветер, а лицо залепляло снегом.
         Подобно бурлакам, прогнувшись вперёд, медленно брела троица.
               Лёха даже предложил вернуться обратно, ведь под ветер намного сподручней идти, но на него цыкнули и он замолчал. 
         И вот радостный возглас Захарки:
                -Всё хлопчики, докандыбали.
       -Вот она родимая калиточка, приглашает заходить.
          - А ты Лёха переживал, дошли же.
                -Счас у бабульки тяпнем для согрева – обогрева и плевать мы хотели на эту бурю.

      По давно отлаженному маршруту, троица направилась к сараю, Миха обгоняя Захарку подскочил в двери, выдернул штырь и приоткрыл её.
       Захарка держа оклунок за спиной сказал товарищам:
              -Бабке скажем, что пол мешка принесли.
                -Я думаю, старая в такую погоду не выйдет проверять.
                -А вы поддакните, что не меньше, чем пол мешка.
                -Поняли?

          Лёха согласно поддакнул, а вот Миха молчал.
                -Миха ты чё оглох или уши снегом забило?
                -Я говорю…

           -Захарка, да ты гля!
             - Во сколько старая наменяла!
                -Под самый потолок набила.
                -Мать честная, вот это прибыток.

        Захар плечом протолкнул товарища и сам вошёл, сбросив оклунок к ногам, цокнул языком и удивлённо произнёс:
           - Вот это да! Даже провернуться негде.
               -И когда только успела?

        От вида такого богатства перехватывало дух, Лёха стоя за спинами товарищей, пытался всё это перевести в общее количество алкоголя, но сбивался, снова считал.
                Выходила такая огромная цифра, что он даже названия ей не знал.
           Жадность до чужого добра обуяла друзей, похлопывая ладонями по мешкам, у Михи началась нервная тряска рук, хотелось хватать и хватать.
                Захарка призадумался и вдруг, цепко ухватив товарищей за плечи, подтащил к себе и шёпотом заговорил:
             - Послушайте меня дурака, что я вам сейчас скажу.
           - А не ухватить ли нам по мешку и отнести к себе?
         -А опосля заявимся к бабуське и сказать, что мол так и так, принесли пол мешка на обмен.
          -При таком богатстве разве станет она ходить по сараям, да и погода способствует как никогда.
                -Заметёт следы и ищи потом, куда снесли и главное кто?

      -Ну ты и голова Захарка.
         -Варит у тебя казанок, дай бог другим.

       -Не будем медлить, за дело.
            -Миха, щас прямо к тебе.

          -Э, не. Кинуться искать, к кому первому заглянут?
                -Ко мне родимому.
                -А почему?
                - А потому, что Миха не подолёку проживает.

         - Вот прямо к тебе и пойдут?
             - Откель им знать тупоголовым, кто это сделал.

        -Ну ты Лёха и сказанул, да вспомни дурья твоя башка, где чтобы не пропало, сразу тычут пальцем в нашу сторону.
                -Соображаешь о чём я?

       - И то верно.
            -Тогда давай ко мне, это считай на другом краю.
              - Да и бабе своей нос утру.
                -Пусть сука дивиться, оклунок унёс, а припёр три.
                Пускей первое время порадуется, потом вытаскаем обратно.

             -Ну что, за дело!
                - А чего молоть из пустого в порожнее, действовать пора,               
                сказал своё окончательное слово Захар.

       Злотазан вместе с пьянчугами  вновь вошёл во двор и стоял за открытой дверью сарая, он  всё слышал и был рад радёшенек, что у него закрутилась гадкая задумка, как нельзя выкрутасьтее.
            Человек существо слабое, его легко сбить с пути истинного, вот только напряв его стопы в нужном направлении и достаточно.
              Дальше он сам таких дров наломает, что подивишься его смекалке и сообразительности.
           А вспыхнувшее желание мгновенного обогащения затмят разум и ведь невдомёк ему, что он совершает гадкий поступок.
            К примеру сказать как этот, это же воровство чистой воды, войти в чужой сарай, как в собственный и без зазрения совести вынести мешки с зерном.
                В их головах даже не появилось намёка, что так делать грешно и бессовестно, а всё потому, что позабыли они заповеди божьи, один из которых так и гласит «не укради».
                Тем более у бедной старушки, которая как та курочка,  собирает запасы свои по зёрнышку, по зёрнышку это так для метафоры, чтоб понятней было.
                Но требующим очередного опохмела  головам было не до сентиментальности, этих больных людей обуяло чувство временного отупления, да и их давнишняя привычка прибирать к своим рукам, всё, что плохо лежит, сделала свой печальный вывод, бери, пока ни кто не видит.

              Запомните раз и навсегда, ни когда не верьте ни своим ушам, ни своим глазам, что ни кто не видит и не слышит того, что вы собираетесь совершить, даже стены имеют уши, а окна и щели глаза, опосля не удивляйтесь тому, что как такое могло произойти и на вас донесли, если сделал это не кляузник, то аноним будьте уверены.
                Будьте бдительны и не совершайте не обдуманных действий, иначе последствия окажутся плачевными.

               Миха и Захарка ухватили сверху мешок  с зерном и взвалили на плечи Лёхе, тот под тяжестью груза слегка присел, его тут же подтолкнули в выходу, чтоб не мешался.
              Захар помог Михе уложить на плечи увесистый мешок, после чего сверху потянул на себя другой, изловчившись, подсел под него, распрямившись, подбросил мешок плечами, чтоб удобней уложить для дальнего похода на другой край хутора.
              Захар последний выходил из сарая, как рачительный хозяин, осторожно ногой закрыл за собой дверь, за которой уже не было Злотазана, этот пройдоха уже поджидал клиентуру на улице, гоня вдоль дворов снежную пургу.
             Если бы на это обратить интерес внимания, то заметили бы удивительную вещь, мело так, что трудно было различить вытянутую руку вперёд, но только в ограниченном масштабе.
           Мело и крутило метров так на полсотни вдоль этого уличного порядка на запад, да самого двора, откуда  только что, вышли груженные тяжелыми мешками с зерном,  хуторские пьяницы, а в остальном всё было спокойно.
             Лёха в виду своего слабого физического здоровья умудрился последним выйти из двора, когда он проходил через калитку, то подкравшийся сзади хуторской чёрт того слегка толкнул.
                Лёха покачнулся и задел низом мешка за торчащий конец проволоки, а может и гвоздя, отчего в мешке случилась малюсенькая дырочка, через которое свободно проскакивало зерно.
               Троицу воришек возглавлял Захарка, следом брёл Миха и третьим семенил на скрюченных ногах Лёха, оставляя за собой тонкий след из зёрен ячменя.
                Позади них, торжествуя и радуясь, шёл Злотазан, весело подбрасывая вверх снег, нагоняя следом за ворьём пургу, и делал он это с таким расчётом, чтоб оставался видимым след зерна, высыпающийся из мешка Лёхи.
               Вот будет по утру потеха, когда хозяин Назар Савич заявиться во двор к Лёхе Юркову, ох и устроит же он переполох на всю округу.
                А ему в рот палец не клади,  вместе с рукою оттяпает.
          Но до утра ещё столько событий произойдёт, что тот, кто спал в ту ночь, будет с интересом слушать тех, кто что – то слышал, что – то видел или ему,  в крайнем случае, сорока на хвосте принесла.

             22 – 23 июня 2019г