Шаг к бессмертию. Глава 5. Святое воинство

Второй и другие дни в плену у моджахедов прошли одинаково. С раннего утра, когда только восходит солнце их кормили кукурузными лепешками с водой.
Этот незатейливый завтрак был подарком от правоверных мусульман людям иной веры. И снова работа до позднего вечера, когда жара от солнца спадает и наступает свежесть вечера.
Работы пленных были однообразны и как сказал приятель Захар: «Где что упало в кишлаке из строений или надо поливать, чтобы не засохло, там мы пленные». После месяца таких работ вдруг, что-то изменилось. После полудня всех пленных стали загонять обратно в соседний свободный барак и проводить изучение языка фарси и особенно глав из корана. Главный упор ставился на заучивание основных глав из корана. «Что-то это мне напоминает нашу школу младших командиров, когда приказывали изучать устав и заучивать дословно определенные статьи его!» - задумавшись, произнес приятель Захар.
Андрею и самому такое изучение «мусульманской библии», казалось, очень странным и он никак не мог понять, зачем все это делается?
Все пленные стали прилежно изучать коран и практиковаться в произношении. Все то о чем говорили душманы между собой на своем языке, понемногу становилось понятным. Теперь каждый из пленных солдат мог наизусть рассказать одну из нескольких глав, которые насильно вбивались в их головы.
Да и как тут не изучать, если каждая глава вбивалась с розгами и битьем палками по ступням в случае нежелания изучать или неправильного произношения.
Как и в каждом вопросе происходил отсев кандидатов, что отразилось и на их команде. Из общего числа пленных, двоих солдат после недели занятий и битья розгами, как не запоминающих занятия, вдруг куда-то увезли на старом американском джипе.
Больше этих двоих никогда не видели, а оставшимся сказали: «Кто будет плохо заниматься, того постигнет участь этих двоих солдат, которых увезли стать живыми минами».
В подобном ритме по изучению корана и языка моджахедов, прошло еще две недели. И вот пришло неожиданное известие от командира моджахедов: «Всем пленным завтра побриться и помыться, чтобы ни от кого не воняло смрадом».
Тем же вечером молодой душман с винтовкой «Бур» на плече, принес целую стопку длинных рубашек и шаровар из серого материала типа мешковины. Каждому из солдат были выданы новые одежды из дешевого материала с мусульманской тематикой, но строго-настрого приказали одеть ее только после помывки.
Утро в горном кишлаке наступило, как и всегда с восходом солнца, но этот день был особенным. На завтрак вместо обычных кукурузных лепешек, принесли козий сыр и серый хлеб, а вместо воды, морс из плодов яблони.
Такое излишество хозяев горного кишлака наталкивало на мысль, что разгадка будет сегодня. После полудня к воротам лагеря подъехал американский джип цвета хаки, с тремя военными в полевой американской форме без знаков различия.
Двое явно выделялись своим воинственным видом, а третий  из них создавалось впечатление, только сегодня надел камуфляж. Что он не кадровый военный указывало и то, что с ним было два пластиковых чемодана и пара больших сумок. Устроившись за партами в соседнем бараке, пленные с интересом смотрели на этот приезд важных гостей. Как только все трое приехавших вошли в барак прозвучала громкая команда "Встать"! Все пленные вытянувшись по струнке в новом одеянии, замерли на месте.
И тут произошло странное. Один из приехавших обратился к пленным на чистейшем русском языке. "Здравствуйте!» - сказал он. Такое приветствие было, как гром среди ясного неба и теперь смутное чувство понимания момента стало особенно понятным: «Пленных станут вербовать!»
Представившись военным советником, мужчина оглядел всех пленных и властно произнес: «Сегодня всем присутствующим дается шанс принять мусульманскую веру и отречься от своей христианской! После этого, кто примет ислам, будет даровано новое имя и новая жизнь в данном кишлаке, а также дарован дом и хозяйство".
«Все отречение будет снято на видеопленку нашим корреспондентом! И еще будут сделаны фотографии для известных американских газет, которые с удовольствием напечатают этот материал!"- показывая на третьего мужчину с сумками, сказал военный советник.
Теперь стало понятно для чего пленных  заставляли изучать коран. Все дело было в отречении от своей религии и последующее принятии ислама.
А самое главное было в том, чтобы показать на весь мир, как пленные советские солдаты отрекаются от своей веры и переходят в ислам. "Что делать, как быть? Ведь эту веру носили в сердцах все его родные и он сам принял ее еще в младенчестве" - размышлял Андрей.
«И такой переход давал новую, уже не пленную жизнь. А а с другой стороны был предательством к своей настоящей вере!» - бешено крутились мысли в голове Андрея Кравцова.
Процесс отречения начался. Первому из бывших пленных прочитавшему молитву на арабском языке перед приехавшим позднее муллой, было даровано новое имя. Так прошло еще два бывших солдата. Остался только Захар и он, Андрей Кравцов.
Показав пальцем на Андрея, мулла приготовился с невозмутимым видом слушать следующего будущего правоверного мусульманина, но тут его ждал конфуз. Перекрестившись, как обычно он это делал, Андрей внимательно посмотрел на муллу. Решив для себя, кто он и что делает на этой земле, сержант  произнес: «Я в детстве принял православие, как все мои родные и принимать другую веру не желаю!»
Снимавший данную сцену корреспондент сначала опешил от таких слов воина и не переставая снимать стал наблюдать, чем же закончится этот диалог.
Двое советников переглянулись между собой, как бы оценивая сложившуюся обстановку и затем один из них произнес: «У тебя нет выбора, принимай ислам, иначе смерть!»
Все присутствующие, как вновь обращенные, так и двое советников с муллой, все затаив дыхание, ждали слов Андрея.
Утвердившись в своем нелегком выборе, Андрей обведя испытующим взглядом вновь обращенных пленных, устремил свой взгляд на муллу.
В его взгляде было столько веры и столько стойкости, что видавший многое в своей жизни старый мулла потупив глаза в пол, что то тихо произнес на арабском.
«Я не отступлю от своей веры!» - прозвучали последние слова Андрея, после чего двое душманов вывели его из барака.
Теперь, уже действие переместилось на пустырь за бараками, где окружив Андрея плотным кольцом, моджахеды стали ожидать финала. К двум держащим Андрея за руки моджахедам подошел бородатый душман и схватив левой рукой его за лоб, резко запрокинул голову назад.
Страха не было, только неизвестность и полное понимание, что сейчас наступит смерть и его не станет. "Самое главное, нужно немного потерпеть физическую боль!" - проносились мысли в голове Андрея. Посмотрев на чистое небо, Андрей увидел лик мужчины средних лет с длинными волосами до плеч и умными, большими глазами.
В глазах до боли знакомого облика, который так часто видел Андрей в церкви в которую они ходили с бабушкой, он увидел столько любви и печали, что на миг отдалился от действительности.
В следующее мгновение бородач вытащив длинный, кривой кинжал из-за пояса, от уха до уха с оттяжкой, провел по шее Андрея. Резкая боль от раны, кровь алым фонтаном брызнула в разные стороны. Стало трудно дышать. Схватившись за шею, сержант старался сделать глоток, но ничего не получалось.
В затуманенном сознании Андрея всплывали картинки детского сада, школы, спортивной секции, любимой девушки и родителей, начало весны в родном городе. Понимая, что это конец, он собрал все последние силы и поднял голову к небу. Всмотревшись затуманенными глазами  на небо, Андрей увидел лик Христа. Это было то изображение, которое он часто видел на иконах в церкви своего города.
Глаза Христа были направлены только к нему и в этих глазах теперь была грусть. И  последнее, что увидел сержант, как  тяжелая слеза скатилась по щеке Христа.
Издав радостный, воинственный клич душманы разошлись, а тело Андрея осталось лежать в пыли, тогда, как его душа поднималась на небо, чтобы пополнить святое православное воинство.
Теперь за спиной Христа, в небе единым строем стояло множество воинов прошедших веков в разных воинских доспехах. С мечами и мушкетами, с винтовками и знаменами, но скрепленные одной невидимой нитью, служению своему отечеству и православной вере.
И одно из этих мест в едином воинском строю, теперь по-праву принадлежало Андрею Кравцову. Святое воинство стало еще больше на одного воина, презревшего смерть во имя своей веры.