de omnibus dubitandum 35. 317

ЧАСТЬ ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ (1675-1677)

Глава 35.317. ДЕЛО НЕ В СТАРОВЕРАХ…

    Тем не менее, речь в документах идет именно о неком СУДЕ. То ли над Никоном, то ли над раскольниками. Попробуем разобраться в этом запутанном судилище. Так кто кого и за что судил? Для начала поищем источники.

    «О соборном суде над Никоном сохранилась современная запись, составленная царскими дьяками, о первых заседаниях Собора только краткая, а, о последующих и краткая и довольно подробная.

    Дополнениями к этой записи и как бы пояснениями ее могут служить, с одной стороны, сказания одного из присутствовавших на соборе, именно Паисия Лигарида*, хотя, к сожалению, о двух из первых заседаний он говорит смешанно, без соблюдения хронологии, а с другой — сказания дьяка Шушерина, который хотя не присутствовал на Соборе, писал о нем только по слухам спустя около пятнадцати лет» {Митрополит Макарий (Булгаков). История Русской Церкви}.

*) Паисий Лигарид (1610—78) — митрополит газский. Родился на о-ве Хиосе. В 1623 г. отправлен в Рим, где получил образование в греческой коллегии; окончил курс в 1635 г. со степенью доктора богословия. В это время Папой был Урбан VIII, который был очень заинтересован распространением католицизма на Востоке; еще во время своего пребывания в Риме П. издал две книги в интересах латинства: произведения Аркудия и Родина, двух миссионеров латинства в Польше и Греции. В 1641 г. П. был отправлен на Восток, но уже в 1644 г. должен был уехать из Константинополя, так как на патриарший престол взошел Парфений II, энергически боровшийся с иезуитским влиянием на Востоке. П. отправился в Молдавию, где был на службе у тарговицкого митрополита Стефана и учителем ясского придворного училища; кроме того занимался приготовлением к изданию на румынском языке Кормчей книги. Отсюда он уехал в Иерусалим, с иерусалимским патриархом Паисием, который прибыл сюда проездом из Москвы. В 1651 г. посвящен в Иерусалиме в монахи, а в 1652 г. в митрополита газского, но в свою митрополию П. так и не появлялся; в 1657 г. он жил опять в Валахии, где принимает участие в дворцовых заговорах. Тут застает его ПРЕДЛОЖЕНИЕ** (выделено мною - Л.С.) патриарха Никона приехать в Россию и принять участие в предпринятых им церковных реформах. Но только в 1662 г. П. прибыл в Россию в самый разгар распри между Алексеем Михайловичем и Никоном. П. принял сторону царя и бояр — врагов патриарха. К нему обратился боярин Стрешнев с тридцатью вопросами, в которых изложил поведение Никона и спрашивал у П. ответа. П. ответил полным осуждением Никона; подлинное заглавие его ответа: «Отписка боярину Семену Лукьяновичу Стрешневу митрополита газского П. на тридесять вопросов ответы новых обычаев Никоновых, бывшего патриарха Московского в 171 г.». П. приобрел влияние на царя, благодаря своей учености. Он первый посоветовал царю пригласить восточных патриархов для суда над Никоном; сам же он не принимал явного участия в Соборе, хотя был приглашен патриархами к тайному совещанию. Своим влиянием П. пользовался для выпрашивания у царя подачек, ходатайствовал за своих соотечественников и даже сам занимался торговлей. Все это время П. незаконно пользовался титулом митрополита, так как давно уже был лишен кафедры и даже проклят, как еретик, патриархами константинопольским и иерусалимским за написанную им книгу о подвижниках и патриархах, в которой выступил в защиту папской власти. Известие об этом пришло в Москву в 1668 г., но не испортило отношений между П. и Алексеем Михайловичем; напротив, последний ходатайствовал о прощении П. перед патриархом иерусалимским Нектарием, который исполнил просьбу царя и прислал разрешительную грамоту. Умер П. в Киеве, потеряв всякое влияние в Москве. Ученик иезуитов, П., по некоторым известиям, даже был посвящен в Риме в священнический сан и получал от Папы ежегодное содержание, что не мешало ему в Москве притворяться православным. Вообще это был человек равнодушный к вере и нравственности, искавший только внешних отличий и материальных благ. Ему принадлежит еще изъяснение божественной литургии, написанное в духе латинства историческое сочинение о патриаршествовавших в Иерусалиме, история о-ва Хиоса и история осуждения патриарха Никона, вошедшая в третий том книги Palmer’a: «The patriarch and the tsar». Cp. Каптерев, «Характер отношений России к православному Востоку» (М., 1885); статья Лавровского в «Христианским Чтении», 1889 г., № № 11, 12; Горский, «П. Лигарид до приезда в Россию»; Legrand, «Bibliographie Hellenique» (т. IV, 1896).
А. Г. К.
Источник: Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона
   
**) В 1657 г. Никон пишет Лигариду: «Слышали мы о любомудрии твоем от монаха Арсения, и что желаешь видеть нас, великого государя: и мы тебя, как чадо наше по духу возлюбленное, с любовию принять хотим».

    «Чадо наше по духу ... » Не в том ли был этот общий дух, что и Арсений Грек и Паисий Лигарид оба учились в Риме, оба были воспитанниками иезуитов?

    Орудием иезуитов были не только отдельные греческие иерархи, но и кое-кто из восточных патриархов.

    «О некоторых неважных предметах веры, требующих преобразования» первым заговорил Иерусалимский патриарх Паисий, приехавший в Москву в 1649 г. Греческое духовенство его поддерживает, а человек из ближайшего Никонова окружения, Епифаний Славинецкий, также ученик иезуитов, предлагает реформы как официальное лицо, ученый богослов.

См. фото. Патриархи Паисий Александрийский, Макарий Антиохийский, Газский митрополит Паисий (Лигарид)(сидит посередине) и другие участники собора 1667 г.

    По поводу того, чтобы "все подведено было под пpавила собоpов отцов гpеческих", необходимо напомнить, что после двух уний с католиками (Лионская в 1274 г. и феppаpо-флоpентийская в 1439 г.) и двухсотлетнего пpебывания под туpецким владычеством, в гpеческой цеpковной пpактике пpоизошло так много изменений, что pусские ставили под сомнение само пpавославие гpеков. Около 1480 г. у нас в аpхиеpейскую пpисягу было включено обещание не пpинимать гpеков ни на митpополию, ни на епископию как находящихся под властью невеpного цаpя.

    Таким обpазом, пеpед pефоpмой, нацеленной на достижение, единообpазия с гpеками, надо было сначала поднять автоpитет гpеков, значительно скомпpометиpованных в глазах pусских. Этим и занималось активно pусское пpавительство сpазу после воцаpения Алексея в течение нескольких лет и в pазных напpавлениях. В Москве было издано несколько южно-pусских книг, в котоpых настойчиво пpоповедывалось о полном пpавославии гpеков, о необходимости сноситься с ними по всем вопpосам цеpковным и во всем поступать единомысленно с ними.

    «Поручить исполнение закона людям благонадежным, приверженцам унии». Подыскали таких «благонадежных» людей, ими оказались еретик Арсений Грек, которого рекомендовал тот же патриарх Паисий, и Епифаний Славинецкий; позже к этому делу примкнут Паисий Лигарид и Симеон Полоцкий (Симеон Полоцкий был тайным униaтом и прямым агентом Ватикана).

    Аpсений Гpек — воспитанник иезуитской коллегии в Риме, неоднокpатно пеpеходил из пpавославия в латинство и обpатно, пpинимал на вpемя магометанство. За еpетичество был сослан на Соловки, но Hикон в 1652 г. освобождает его, делает главным спpавщиком богослужебных книг и даже поселяет у себя в кельи. Аpсений же pекомендует Hикону Паисия Лигаpида, также воспитанника pимской иезуитской школы.

    Паисий Лигаpид — лоза не константинопольского пpестола, — так отзывается о нем константинопольский патpиаpх Дионисий, — я его пpавославным не называю, ибо слышу от многих, что он папежник, лукавый человек". По совpеменным данным, Лигаpид — католический миссионеp, напpавленный на восток в 1641 г. В Москве он pазыгpывает pоль пpавославного газского митpополита (т.е. нагло всем врёт), пpиобpетает огpомное влияние на цаpя Алексея и во многом опpеделяет pешения собоpа 1667 г. Он — главный подpучный цаpя в осуществлении "гpеческого пpоекта"; его, по словам Каптеpева, сам цаpь слушал "как пpоpока Божия". 

    Получается, кроме тенденциозных записей Лигарида других свидетельств не сохранилось. Ясное дело, безоговорочно верить П. Лигариду у нас нет ни малейшего основания.

    А кто такой этот Паисий Лигарид? «Несмотря на европейскую образованность, в православном мире Паисия не уважали, так как он принимал католичество и переписывался с кардиналом Барберини. Своих конфликтов с иерусалимским патриархом Досифеем и другими крупными церковными деятелями Паисий Лигарид не скрывал… русского Паисий не знал…» {Л. Звонарева. Попытки синтеза католицизма и православия в текстах Симеона Полоцкого.}.

    Весь послужной список нашего героя озвучивать не будем. Выложенного материала вполне достаточно для обоснованного заключения: более неподходящей фигуры для суда над русским патриархом и не придумать.

    Царь Алексей Михайлович всех латинистов считал еретиками, поэтому не мог он пустить Лигарида для суда над православным понтификом. Интересно, а как, незнающий русского языка Лигарид судом руководил? Да и как вообще допустить, чтобы католик-иезуит суд над православным патриархом устраивал? Почему католик правит судилищем в православной Москве? Ему вообще в Московию путь был заказан.

    Нет, не любили романовские сочинители историю и писали зачастую очевидную халтуру. Папский послушник Лигарид мог оказаться в Москве, только если свет клином сойдется.… Но именно это и произошло в 1676 году.

    В результате убийства царя Алексея Михайловича и Второго Латинского переворота. Вот и прибыли наши "товарищи" во главе с Паисием Лигаридом в Москву. Прибыли прямиком из Рима. Прибыли разрушить духовный оплот православной империи и ввести на Руси католичество.

    Главную роль на Соборе играет западник Паисий Лигарид. Но, если прибыли восточные патриархи, то почему столько внимания, некоему Паисию? Возникает логичное предположение, что неизвестный доселе «патриарх вселенский» Паисий и Паисий Лигарид – это одно и то же лицо.

    Поэтому Паисий Лигарид в роли фальшивого патриарха Паисия Александрийского и выносит обвинения Никону. До сих пор православная церковь с большим скептицизмом смотрит на фигуру Паисия Александрийского, объявляя его «лжепатриархом».

    Говоря понятным языком, никакого «вселенского патриарха» Паисия церковь не знает. Современные историки пишут по этому поводу, что к моменту Собора эти «патриархи» были низложены у себя на родине.

    Но царь Алексей Михайлович об этом не знал (!). Получается, прибыли в Россию не патриархи, а проходимцы, неизвестные на родине и официально осужденные церковью. Царь Алексей Михайлович «случайно» их обнаружил в окрестностях Москвы и по простоте душевной пригласил «на огонек»… А те между делом решили патриарха московского судить. За гостеприимство.

    Кстати, и Паисий Лигарид и Паисий Александрийский были низложены и отлучены от православной церкви. Вещь сама по себе уникальная. Поэтому отождествление Паисия Лигарида и Паисия Александрийского вполне обоснованно.

    Едва ли в одно и то же время жили два таких выдающихся проходимца, с одним и тем же именем и участвовавшие в одних и тех же событиях. Все слова Паисия Александрийского на Соборе озвучены Паисием Лигаридом. Якобы, в качестве переводчика.…

    Но, это чушь – Лигарид не знал русского и на роль переводчика не годился. По-видимому, Паисий Лигарид и есть «вселенский патриарх Паисий», прибывший в московскую Русь в 1676 году для низложения Никона.

    Отсюда у Карташева и фигурирует информация о первом появлении патриархов в феврале месяце. Именно в феврале 1676 года, сразу после смерти царя Алексея Михайловича, они и подъехали.

    А как проходило само низложение Никона? Оказывается, приговор Никону был известен заранее.

    Никон категорически отказывался ехать на этот собор, объявляя его лживым сборищем проходимцев. Его привезли силой и 5 ноября в столовой избе низложили и взяли под арест.

    Костомаров пишет: «5 декабря опять собрался собор. У Никона на этот раз отняли крест, который прежде носили перед ним…» {Н.И. Костомаров. «Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей», в 2 т., М. Эксмо, 2006г.}.

    Зачем отнимать православный крест у священника? Кому мешал святой символ православия?! Но именно от этого символа заговорщики избавились в первую очередь.

    До официального решения! Да и кому нужно было теперь это решение, если главу русской церкви уже лишили сана в темной столовой избе? Как не легализуй это позорное действо лживым «вселенским собором», хрен редьки не слаще. Тем не менее, суд состоялся.

    Но, позвольте спросить, зачем? Неужели чтобы судить уже низложенного и арестованного старца? Нет, суд был созван совсем для другой заветной для Ватикана цели.

    Присутствие на нем Никона предполагалось УЖЕ в роли арестанта. «12 декабря собрались вселенские патриархи и все духовные члены собора в небольшой церкви Благовещения, в Чудовом монастыре. ...

    Царь не пришел; из бояр были только присланы царем: князья Никита Одоевский, Юрий Долгорукий, Воротынский и другие. Привели Никона. … В приговоре обвинили бывшего московского патриарха, главным образом за то, что он произносил хулы: на государя, называя его латиномудренником, мучителем, обидчиком; на всех бояр; на всю русскую церковь — говоря, будто она впала в латинские догматы...». {Н.И. Костомаров. «Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей», в 2 т., М. Эксмо, 2006г.}.

    Обратите внимание, Никона обвиняют в том, что он выступает против латинских догматов! В этом и есть главная суть происходящих событий. Ни о каких раскольниках и ссоры с царем и речи нет. Собором правят некие бояре, царь отсутствует.

    В начале 1676 года царь Федор Алексеевич, еще юноша 13-ти лет, попал под влияние бояр заговорщиков: Одоевского, Долгорукого и Воротынского.

    Как мы писали ранее, именно эти бояре принимали активное участие в убийстве царя Алексея Михайловича. И именно эти бояре были активными участниками суда, якобы 1666 года. Но в 1666 году они еще не играли при дворе какой-либо заметной роли. Их взлет пришелся как раз на 1676 год. Про них подробно далее, а пока посмотрим, какие обвинения предъявили Никону.

    Одним из главных обвинений было основано якобы на незаконном отождествлении Никоном московского и римского церковных престолов. Сегодня историки про это не вспоминают.

    Но Никон прямо заявлял, что свой авторитет Московский Патриархат обрел, как наследник Римской исчезнувшей епархии {М.В. Зызыкин. Патриарх Никон. Его государственные и канонические идеи: В 3 т. Варшава, 1931-1939; М., 1995 (репринт). Т. II: С. 161-164}.

    Именно так и обстояли дела того времени. Москва – наследница Рима-Царьграда. Во времена Никона об этом хорошо знали. В этом и заключался весь смысл отстранения Никона и лишение Москвы прерогативы быть церковной столицей Империи.

    В пересказах историков известна реакция Никона на эти «обвинения»:

    «Если я достоин осуждения, — сказал Никон, — то зачем вы, как воры, привели меня тайно в эту церковку; зачем здесь нет его царского величества и всех его бояр? Зачем нет всенародного множества людей руской земли? Разве я в этой церкви принял пастырский жезл? Нет, я принял патриаршество в соборной церкви перед всенародным множеством, не по моему желанию и старанию, но по прилежным и слезным молениям царя. Туда меня ведите и там делайте со мною, что хотите!..». {Н.И. Костомаров. «Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей», в 2 т., М. Эксмо, 2006г.}.

    Возмущение Никона вполне объяснимо. Если это Церковный Собор, с участием «вселенских патриархов», то почему все происходит в подпольной обстановке? Где народные массы, где весь православный синклит? Где царь, наконец?! Далеко не каждый год в Москву вселенские патриархи приезжают… Обратите внимание, на момент начала собора Никон считает себя единственным законным патриархом, обличенным властью. А нам говорят, что он давно отрекся.…

    Какая-то нескончаемая череда парадоксов - все происходит вопреки здравому смыслу и элементарным канонам того времени. Поэтому ТИ-версию Собора 1666 года мы вынуждены признать, как очевидно, ложную. Никон выступал против латинских веяний, именно ЗА ЭТО его и низложили. Низложили абсолютно незаконно.

    Дело не в староверах, а в столкновении Запада и Востока, латинства и православия. В 1676 году латинская партия в очередной раз взяла верх.