Черешня

- Ну, и вот - Петрухин уволился, а я теперь ишачу за двоих уже вторую смену! – Вася с досадой рванул рычаг, переходя на пониженную передачу. Серая машина осторожно зашагала по ухабам грунтовой дороги. Клубы пыли, взвиваясь следом, покорно оседали на придорожных кустах сирени и дикого винограда.

  - Говорю мастеру - сколько это будет продолжаться? А он только руками разводит, - водитель сердито сплюнул в окно и притормозил машину около синих ворот с белыми завитушками.

- Приехали, слава Богу! - выдохнула Вера.

Открыла дверцу, шагнула на звонкий гравий и втянула полной грудью ароматный дачный воздух. Вера любила дачу - каждый клочок своей земли она называла по-своему, и говорила с ней на своем языке.

Пока муж разгружал багажник, Вера отправилась обходить владения. Ступила на синеватую бетонную дорожку, ведущую к саду:

- Ну, здравствуйте, дорогие!

Белые лилии закивали в ответ своими звездчатыми головками.
Вокруг помидорных лунок пробилась трава - Вера покачала головой, надо будет убрать. Прошла дальше. Цапнула с куста покрасневшую малинку, отметила завязи на виноградных лозах, окинула хозяйским оком наливающиеся абрикосы.
Деревья, кусты и цветы - все на даче ждало ее рук, требовало воды и заботы.

"Это, конечно, огромный труд - говорила Вера про свою дачу подругам, - но зато, какая красота получается!"
А урожаи? Вера гордилась своими урожаями. И особенно остро ощущала себя хозяйкой, закатывая результаты летних трудов в банки на зиму.

Стандартный обход владений замыкался возле крыльца дома. Глянув на ветки старой черешни, растущей у самых ступенек, Вера обомлела: они склонялись под тяжестью налитых красновато-черных ягод.

- Вась, ты только глянь, что творится! -  всплеснула руками Вера, - я-то думала, они через неделю поспеют, как раз к приезду детей из лагеря. А тут...

- Ага, - кисло отозвался Вася, закуривая на крыльце.

- Надо обобрать ее всю, значит, - соображала вслух Вера, - А то к следующим выходным сгорит все.

- И зачем нам столько? - поинтересовался муж.

- Так на компоты закатаю! Заморожу. По соседям раздадим. Ну, надо же что-то с ней делать.

- Вера, а давай ничего не делать.

- В смысле? - не поняла Вера.

А через секунду тихонько засмеялась - Вася шутит.

- Так, я пошла переодеваться, и сразу шланги на полив раскидаю. А ты пока лестницу доставай.

И, не дожидаясь ответа от мужа, исчезла в сумраке зашторенного дома. Спустя несколько минут Вера появилась на крыльце в бриджах и футболке "дача-стайл", как называла этот наряд старшая дочь, и сразу пошла хлопотать на огороде. Полив должен был начаться с минуты на минуту. И только когда из шлангов и рассеивателей бойко засеребрилась вода, Вера поискала глазами мужа.
Не обнаружив в поле зрения ни его, ни стремянки, пошла к сараю. Тишина настораживала.

- Ва-а-ась! - позвала тихонько.

В сарае что-то зашелестело. Заглянув внутрь, Вера увидела, что муж сидит прямо на поленнице и увлеченно читает какую-то газету в единственном луче солнечного света, пробивающимся через крошечное окошко под потолком.
Увидев жену, Вася смущенно захлопнул газету. В луче света заплясали юркие пылинки.

- Тут у нас газета за 1985 год, представляешь! Интересно - уже история.

- Вась, я ж тебя вообще-то жду с лестницей, - с укором сказала жена.

- Ну да…

И Вася, вздохнув, поволок лестницу к дереву. Глядя на жену, бодро шагающую впереди по дорожке, он испытывал странную смесь злости, усталости и нарастающего внутри бунта. Вася бунтовал крайне редко, но всегда - с особо разрушительными последствиями. Поэтому он решил предупредить катастрофу.

- Щас, покурю сначала, - сказал он жене, прислоняя стремянку к шершавому стволу, и присаживаясь на крыльце.
 
Вера метнула на него недовольный взгляд и, ничего не сказав в ответ, схватилась за сапку. Свое возмущение Васиным промедлением она со страстью молотобойца выплескивала на не к месту пробившуюся траву.

Вдоль веранды нескончаемой упорядоченной цепочкой двигались муравьи. "Прямо, как моя Вера" - подумал Вася, играя желваками. И выпалил отчаянно:

- Вера, давай посидим немного!

- Вася! - Вера распрямилась, как выстрелившая пружина, - А кто, интересно, все это будет делать, пока я тут буду с тобой сидеть?

Она обвела широким жестом сад и огород.

- Мы все сделаем, только...- начал Вася, но Вера не дала ему окончить.

- Ага, конечно - МЫ! Когда покурим все сигареты, почитаем все газеты и посчитаем муравьев!

- Да, черт возьми! - ураган возмущения сорвал Васю с места, - я могу хоть раз приехать на дачу, чтобы отдохнуть, а не для смены деятельности?! Ну кому сейчас нужны твои черешни? Почему нельзя собрать столько, сколько хочется съесть, а нужно обязательно выгребать мега-урожаи непонятно для кого?

- Конечно! Тебе вообще ничего не надо! Пусть бы и дачи этой не было, и квартиры, и машины - тебе было бы только лучше! Урожаи собирать не надо! А детям что есть?

- Да, где они - дети? И сколько им надо? Ты же в них потом всю зиму насильно заталкиваешь это варенье - ешьте, а то вон сколько наварено! От твоих урожаев, и банок с закрутками уже дышать нечем. В доме нечем дышать! Что в нашей жизни есть, Вера? Что, кроме урожая?

- Вася, - Вера испуганно схватила мужа за рукав футболки.

Но он с силой рванул руку - рукав затрещал.

- Не трогай меня! - взревел Вася не своим голосом, - хватит! Не хочу!

Резко развернувшись, смел со столика на веранде мисочку с малиной.  Красные ягодки разбежались шариками ртути по бетонном полу.

- Эх! - махнул рукой, схватил ключи от машины и быстро сбежал по ступенькам.

Через минуту Вера услышала стук калитки и гневный рык двигателя.

Шорох шин уже давно затих в клубах пыли, а Вера все еще сидела на краешке скамейки, куда ее оттолкнул муж, и прижимала руку к груди.

Вере было непонятно - что не так. И как-то по-детски обидно. Слезы текли ручьем и першили в горле, но потрогав глаза, Вера обнаружила, что они сухие. Слезы текли куда-то внутрь.

- Мамочка, - жалобно прошептала Вера.

И слезы полились как надо - из глаз, закапали на полную грудь в пятнистой футболке.

Вася так уехал от нее впервые за все 15 лет их семейной жизни. И от этого было страшно. Вера ощущала себя абсолютно беспомощной и растерянной.
Вернется или нет? Звонить или ехать домой? А полив? А черешня?

Подошла к дереву, прикоснулась к согретому солнцем стволу. Машинально потянулась за ягодкой, сунула в рот. На языке разлился приторно-сладкий сок с еле уловимой горчинкой. Сорвала еще и еще. Вера ела черешню прямо с дерева, немытую, как в детстве, и это было до неприличия вкусно.

Собрать столько, сколько хочется съесть? Странно. А как же остальное?

Верин взгляд случайно упал на гамак, привязанный между деревьями. Набрав горсть черешни, и очень волнуясь, Вера подошла к гамаку. Неуверенно присела, затем осторожно вытянулась на нем в полный рост. Господи, хорошо-то как!
Гамак купили два года назад для детей, и оказывается, что за это время Вера так ни разу в него и не присела - всегда было чем заняться.
А сейчас, покачиваясь в гамаке, и отправляя в рот ягоду за ягодой, Вера плакала теплыми слезами. И сквозь слезы удивлялась всей душой - а что, так тоже можно? Ей было радостно и страшно одновременно. Страшно, будто бы она залезла на чужую дачу, или влезла в чужую жизнь.


А серая машина уносила Васю все дальше от дачного поселка. За одним из поворотов дороги показалась атласная лента реки. Съехав на песчаный пляж, Вася остановил машину. Вокруг не было ни души, только по поверхности воды вереницей плыли, отражаясь, пороховые облака.

Ни минуты не сомневаясь, Вася выскочил из машины и, как был - не раздеваясь, бросился в воду. Река послушно сомкнула прохладные объятия над его головой.

Один, два... пять... восемь...
 
На счете "пятнадцать" Вася мощным рывком вынырнул на поверхность. Жадно вдохнул камышовый запах реки. Выбравшись на берег, присел на теплые деревянные мостки. Мокрая футболка облепила тело, джинсы свисали чугунными гирями. Но в голове была удивительная ясность.

Вася прислушался - ни единой мысли! Только звон кузнечиков и перекличка лягушек перекатывались в пустоте из одного уха в другое. Прямо перед глазами заплясала стрекоза, вызывая крылышками еле различимую рябь на поверхности воды.
Хорошо. Когда-то давно тоже было так хорошо. Когда?

Вспомнилось - еще до свадьбы они с Верой ездили на дачу к кому-то из друзей. Весь день жарили мясо, хохотали, играли в волейбол, купались в реке. А под вечер им с Верой ужасно захотелось потеряться ото всех. И они потерялись в ивовых зарослях неподалеку от пляжа... Так же перекликались лягушки, звенели кузнечики, над рекой тянулось вечернее марево. И Васе с Верой было очень хорошо вдвоем посреди того лета.

Вера...
Тьфу ты, как оно все вышло-то!..

Вася внезапно почувствовал, что замерз. Стало вдруг совсем нехорошо в мокрой одежде. Он подошел к машине, вытащил телефон. Стуча зубами и по-юношески замирая сердцем, набрал номер жены.

Прошла целая вечность, наполненная противным звоном кузнечиков, пока в трубке наконец зазвучал знакомый голос:

- Алло!

- Вера! Ты... прости, я что-то... В общем... - слова разбежались из опустевшей Васиной головы и от этого стало совсем не по себе.

- Вера, я сейчас приеду и соберу всю черешню! - выдал он первое, что пришло в голову.

- Вася! Да Бог с ней - с черешней... Васенька, ты приезжай скорее...  Знаешь, я тут подумала... Поедем на реку, а? Мы так давно с тобой там не были!