Добыть огонь

- Добудь огонь, - говаривала матушка моя, слезая с печки, после сумерничания, для приготовления нехитрого деревенского ужина.

Простая, короткая, в два слова речь, и я послушно перехожу к действию. Семилинейная лампа, со стеклянным резервуаром, очень удобна: контроль за уровнем керосина, экономный его расход, света вполне достаточно, чтобы не пронести ложку со щами мимо рта.

Долить керосин, почистить закопчённое стекло смятой газетой. «Ленским колхозником» или «Правдой Севера», что уже прочитано и определено на хозяйственные нужды. Обрезать фитиль от нагара, чтобы пламя горело ровнее и меньше коптило.

Добыть огонь – труда не составляет: чиркнул спичкой и, пожалуйста вам, блестят оклады икон красного угла, залетевшие в избу мотыльки приступают к штурму лампового стекла. И, даже, батарейная «Искра» веселее выдаёт озорные «Поддубенские частушки», автора которых, никак не могут найти. А они злободневны и свежи, доходчивы и забавны.

Не так-то просто было, в годы военные, с добыванием огня. Спичек не стало. Отец-инвалид ползал по ближним лесам с надеждой белку подстрелить, шкурку на сдачу, а тушка белки – мясной деликатес и нам, и собаке. В глиняной латке, с высокими бортиками, тушилась-жарилась в русской печке необыкновенно вкусная еда: пара тушек белки и картошка. Имел отец при себе набор для добывания огня: напильник, кусок кремния, трут. Вот уж истинно: из искры возгорится пламя. Вначале бил напильником по куску кремния, искры попадали на трут, который начинал тлеть, а там уже и до открытого огня близко было.

К концу войны яренский промкомбинат наладил производство спичек, необычных, гребёнкой. Отламываешь, при надобности, один зуб-спичку, достаёшь дощечку-чиркалку и зажигаешь, если получится. С этими чиркалками беда, не хватало их, снашивались быстро. Новых не купишь, по карточкам выдача.

У хозяек была своя метода по сохранению огня. После топки недогоревшие угли сгребали в одну большую кучу, и бывало, что к следующему сеансу находился тлеющий уголёк.

Тёплый свет исходит от добытого огня. Матушка, шевеля губами, в очередной заход штурмует «Войну и мир», бесконечное чтиво… Покой и довольство жизнью…

А за окном август, миновал первый спас. Закончен сенокос. Устали люди. Рано затихает деревня. Не звенят подойники, не бьёт тугая струя молока в жестянку ведра. У мамы одна нога. Есть такое акционерное понятие ныне при содержании личных коров. Это значит, четверть коровы в её владении. А, на практике, на четвёртой неделе бурёнка полностью ей принадлежит.

За раскрытым окном завершается лето, добродушно переговариваются куры, устраиваясь на насест и слышен бойкий пришлёп плиц буксира, спешащего в верховья за очередным плотом древесины.

- Погода переменится, - говорит мама, - слышно хорошо, да и утром уши сильно чесались.