Закалённые войной

                Посвящается ветерану тыла
                Буянову Гавриилу Иосифовичу,
                08.04 1928 года рождения,
                с. Романово Кабанского района.
       Буянов Гавриил, как было написано в школьном журнале, после окончания в своей деревне начальной школы, три года  из-зо дня в день, в любую погоду, топал 8 километров из Романово в Шергино через Хандалу и обратно. Даже гремевшая на западе война с немцами не помешала ему, он продолжал учёбу, после уроков, на выходных и  каникулах помогал взрослым женщинам в колхозе, мужчин забрали на фронт, как и его старшего брата Александра, 1914 года рождения, Александр служил на Восточном фронте. Остались в колхозе мужчины старше 50 лет, такие, как их отец 1880 года рождения, да калеки.
       За летние каникулы Гавриил Буянов выработал 148 трудодней, это было высоким показателем. За активную работу в колхозе в 1942 году, будучи учеником  7 класса, он был утверждён участником аймачной сельскохозяйственной выставки в селе Кабанск. Он с проникновением вчитывался в свидетельство, которое ему торжественно вручили в школе, там значились слова Сталина: «Нужно, чтоб наши колхозники, мужчины и женщины, работали на своих полях не покладая рук и давали бы фронту и стране всё больше и больше хлеба, мяса, сырья для промышленности». Эти слова придали ему на всю жизнь линию патриотического поведения.
       Весной 1943 года Гаврила закончил семилетнюю школу, ему исполнилось 15 лет, и он теперь, как трудоспособный член общества, согласно действовавшего в то время закона, стал уже полноправным колхозником. Он выполнял разные сельскохозяйственные работы, в путину послали его в рыбацкую артель.
       Для обеспечения воинских частей рыбой, военной частью в их бригаду были направлены военнослужащие из 6 человек, одноглазые негодны для несения фронтовой службы.  Солдаты в военной форме сильно привлекали внимание парня, поэтому он запомнил, откуда они были, их имена и фамилии: из Быково - Михаил Васильевич Куржумов; из Шергино - Михаил Федорович Бусовиков; из Колесово - Василий, фамилия какая-то не нашенская, никак не запоминалась; из Корсаково - Яков Карпов; двое баргузинских: Фёдор Бошаров и Никита Колмаков.
       В описываемый вечер погода была хорошая, вышли в море, сети выметали,  и, как завелось, в ожидании улова и наступления рассвета уснули в лодках, крепко схватившись за верёвки. Ночью бригадир, Изюрьев  Павел Абрамович, услышал шум парохода, стал всех тормошить. На лодке проснувшиеся солдаты зажгли каждый свои зажигалки, вахтенный на пароходе заметил огоньки. По правилам на каждой лодке должен был быть осветительный фонарь. Благо, чуткость бригадира спасла их всех от неминуемой гибели.
       В рупор запросили:
       - Почему без света?
       - Керосина нет, - громко ответил бригадир.
       - Где ваши сети? – спросили с корабля.
       - Прямо перед вами, - кричит в ответ бригадир.
       - Ваши сети будут целы, - пообещали с парохода.
       По законам военного времени корабли ночью ходили без сигнальных огней, тёмная громадина парохода ушла, шлёпая лопастями об воду. Чуть забрезжило, рыбаки стали выбирать сети, картина была плачевная, полотно на винты намотало, разорвало.
       Такие большегрузные корабли ходили по Байкалу с Нижнеангарска до Байкальска. В то время центральный рукав Селенги Харауз был полноводной рекой, и в его устье стоял маяк. Здесь же находился приёмный пункт рыбы, которую грузили на корабли, те доставляли рыбу к железной дороге.
       В августе рыбаки выходили из моря, сети меняли, в сентябре обратно заходили в море, но в тот год Гаврила обратно в море не попал.

                ***
       Причиной был хороший, даже отменный урожай 1943 года, все были рады, смогут и фронт обеспечить, и колхозники будут с хлебом. В колхозе организовали бригаду из 6 человек, трое мужчин, это Шеинский Филипп, Иван Пестерев и он, Буянов Гавриил, по тем временам уже считавшийся мужиком, и три женщины: Кобылкина Анисья, Телешева Прасковья, Буянова Анна. Горячая пора была, жали от рассвета до  полной темноты. В летнюю пору от наступившей полной темноты до рассвета время быстро пролетало, казалось, только голову приклонил, тут уже бригадир будит, рассвет наступил. 
       Устройство жатки было сконструировано так, что пшеница, пройдя 3 платформы, с 4-ой механически сбрасывалась приспособлением типа граблей. В конце сентября иней стал выпадать. С первыми лучами солнца иней начинал таять, мокрая пшеница уже механически не сбрасывалась с платформы, и надо было ждать, пока она обсохнет. Наступал перерыв на это время, коней распрягали, чтоб попаслись, сами бегом перекусывали тем, что из дома возьмут в то скудное время, затем успевали ножи от жатки наточить.  Солнце повыше встанет, пшеница обсохнет и снова за работу. Уже потом появились лобогрейки, на жатки приспособили второе сиденье, тут уже человек сидел, сбрасывал пшеницу граблями, не надо было ждать, пока пшеница обсохнет от инея.

                ***
       Как-то в колхоз приехала бывший директор Шергинской школы Наватская Тамара Фёдоровна, весной лично вручившая Гавриле свидетельство о семилетнем образовании. Теперь она работала секретарем райкома партии. Увидев своего ученика, сразу приступила к нему с вопросами:
       - Буянов, ты почему не в школе?
       - Работать надо, - отвечает малолетний труженик.
       - Ну-ка, позови отца.
       Пришёл отец:
       - Почему ваш сын не учится? Он очень способный парень. Завтра же направьте его в Кабанск, пусть идёт дальше учиться.
       - Если что-то не получится, - обратилась уже к Гавриилу, - пойдёшь к директору, скажешь, что Наватская направила специально к вам.
       Попрощавшись с Тамарой Фёдоровной, отец сказал сыну:
       - Давай собирайся, завтра пойдёшь в Кабанск.
       Назавтра Гаврила пришёл в Кабанскую школу, где ему сказали:
       - Завтра приходи, определим, в какой класс пойдёшь.
       Вышел он, походил, потянуло его в родную деревню, вернулся домой, сказал родителям, что не принимают, мест якобы нет.
       Спустя некоторое время, на тыловых работах по заготовке леса, видя идущих в школу ребятишек, Гаврила жалел, что не послушался свою учительницу.

                ***

       Гавриил хорошо помнил, как осенью после жатвы в одно утро председатель правления  потребовал никому не расходиться. Из правления вышел военный, направленный из военкомата. Офицер зачитал приказ: «С такого то числа вы мобилизуетесь на лесозаготовку, в случае уклонения несёте ответственность по законам военного времени». Юноше в руки вручили извещение, так он оказался мобилизованным на лесозаготовку.
       Гаврила не перестаёт удивляться людской находчивости. Пока его не мобилизовали от военкомата на лесозаготовки, он понятия не имел, что придумали ледяную дорогу. Требования военного времени строги,  вот и выложили люди дорогу-ледянку для скорейшей доставки леса с деляны на лесозавод.
       Протянули ту дорогу по возможности напрямик от деляны, где  заготавливали лес, до Покровки, что стояла почти на берегу реки Селенги. Как только наступили холода, выпал хороший снег, женщины, подростки сгребали снег на эту дорожную полосу. На широкие сани были установлены чаны с задвижками снизу, в чаны из проруби на реке черпали вёдрами воду. Заехав на дорогу, водовозчик приподнимал задвижку на чане, и вода через щель тонкой сплошной лентой лилась на дорогу. Из брёвен же смастерили двухметровые в длину сани-лесовозы (СЛВ), на которых по этой ледяной дороге один конь мог тянуть сразу четыре кубометра леса, вместо одного, от силы полутора кубометров при перевозке на обычных санях. Через каждый километр вдоль дороги стояли женщины с лопатой и метлой, пройдёт обоз, они сметают льдинки, выбитые подковами лошадей. Каждую ночь водовозчик поливал дорогу, чтоб она к утру снова была ровной и гладкой, как стекло.
       Мчатся сани, из-под копыт коней во все стороны брызгами разлетаются льдинки острыми иглами, некоторые больно впиваются в лицо парня. Женщины пикетчицы, стоящие вдоль дорог, только успевают мелькать, как верстовые столбики. Гаврила понимает всю ответственность, возложенную на него, как на возчика, ведь за спиной у него стратегический груз, лес. На лесозаводе Ильинки, куда требуется в краткие сроки доставить груз, из леса изготовят накатные брёвна, так нужные фронту для укрепления блиндажей, траншей, окоп; шпалы для железных дорог. Железная дорога работала без устали день и ночь, по ней на фронт шёл весь груз, и их лес. Изнашивание шпал было высоким.
       Всё для фронта, всё для победы!
       (Ветка подъездного пути на лесозавод действует и теперь. Примечание автора)
       Вот и домчался Гавриил до Покровки, позади 15 км ледянки, а до Ильинки, где стоит лесозавод, по реке рукой подать, всего 6 км. Жаль, будет опять загвоздка, придётся в очереди стоять, пока предыдущий обоз поднимут на берег, хоть и не особо высокий, но сани то с лесом тяжёлые, там не ледянка дорога.
Пока ждёшь своей очереди, продует верховик насквозь, морозы-то нешуточные, до 40 доходит. Подойдёт очередь, подпряг вторую лошадь, поднимешься с реки на берег, надо разгрузить свой лес, в штабель уложить и обратно. А утром снова в лес на деляну грузить сани лесом, и снова мчаться на лесозавод,
       Однажды, когда вернулись на ночёвку в Покровку, их ждала печальная весть. В лесу на лесоповале насмерть лесиной придавило быковскую девушку, лесина крутанулась и упала не по направлению спила, как предполагалось. И в тылу люди погибали…
       На лесозаготовки от каждого колхоза всего Правобережья, или Заречья, как говорили в народе, выделялись по 10-15 человек, конечно, это были в основном женщины, молодые девушки. Возчиками назначались парни подростки, и то те, у кого была пожитка (приемлемая одежда), позволяющая проезжать 21 км туда и столько же обратно. Поэтому необходимо быть тепло одетым, вот этот факт играл роль в назначении возчиком, ну и ловкость и сноровка должны были быть. Редко возчицей назначались сильные девушки, которые были пригодны для управления этим специальным гужевым транспортом, так, из Романово Надежда Кобылкина стала возчицей. В том 1943 году возчики жили в Покровке, а лесозаготовители жили в лесу в 10 бараках, в каждом бараке размещались работники от 3-5 колхозов.
У лесозаготовителей был девиз: «Фронт требует леса!»
       Оплата за работу производилась деньгами, но лесозаготовители эти деньги сдавали каждый в свои колхозы, за деньги им насчитывались трудодни, обеспечивавшие их хлебом, картошкой, одним словом едой. Есть трудодни, жив человек и его семья не будет лишена еды.

                ***

       Гавриил окреп, возмужал и его весной 1944 года отправили пахать на лошадях. Много дел переделал за лето и в страду, работал на покосе, не было работы в колхозе, чтоб не справился сноровистый сообразительный парень. Осенью его поставили штурвальным на прицепной тракторный комбайн «Коммунар». Он был рад и доволен, его тянуло к любой технике, его даже привлекал  запах керосина, которым трактористка заправляла трактор из бочки, что привозили на стан из РТС. Зимой отправляли людей на станцию Селенга, на санях сзади их стояли бочки под керосин. По прибытию обратно в колхоз керосин сливали в цистерны, стоявшие около РТС.
       В обязанности штурвального входило обслуживание механизма, цепь слетит, на место установить надо, смазку произвести, при необходимости заменить комбайнёра. Любознательный Гавриил наблюдал за всем процессом уборки хлеба, видел, как два колхозника затаривали зерно в мешки и аккуратно снимали с комбайна, каждое зернышко было на счету. Мешки с зерном другие люди грузили на подводы и вывозили, ещё два человека сбрасывали солому, копнили её.
Закончилась страда.

       В наступившую зиму лес готовили уже в окрестностях Ильинки. Здесь перевозка леса по сравнению с Покровкой была проще. Деляна располагалась в нескольких километрах от Ильинки в горах. Сложность своя была, с горы спустить лес быстро нельзя, коня можно лишиться, в гору подыматься, хоть и порожняком, полуголодным лошадкам и людям тоже тяжело было.
       Этой же зимой как-то Гавриил с деляны на двух конях ездил домой в Романово за продуктами для бригады. Возвращался загруженный, на первых санях бочка с овсом, продукты для рабочих, второй конь тащил сани с сеном. То, что произошло с ним тогда, он запомнил на всю жизнь. В Югово на неохраняемом железнодорожном переезде был свободный проезд, хотя были установлены семафоры. Перед переездом Ганя сошёл с саней, только завёл первого коня на переезд, лопнула на оглобле завёртка, (там, где оглобля с санями связывается), сани встали на переезде. Хорошо, что это случилось с его стороны. 16-летний паренёк не растерялся, проявил находчивость, вожжами, что в руках, прикрутил оглоблю к саням, подтянул коня, с обоими санями съехал с переезда. Отъехал метров 15 на безопасное расстояние от железной дороги, это буквально заняло минуту-полторы, остановился для починки неисправности. И тут видит, прошёл поезд, прогудев перед переездом. Вот тут-то паренька кинуло в холодный пот, он мигом представил всю картину того, что могло произойти всего лишь минуту-две назад. На переезде в момент неисправности упряжи, он даже не успел испугаться, не придал значения, какая опасность ему грозила, не было страха. Даже если бы отскочил сам, а погибли лошади, да воз пришёл в негодность и груз, по законам военного времени, мог угодить под трибунал, подвергнуться  суровому наказанию. Пара минут проявленной сноровки спасли паренька, лошадей, обоз. Сама судьба и молитвы матери хранили его, да и кони послушные, быстро вынесли.
       Наступил 1945 год, выехали из леса ранней весной, так как резко потеплело, в лесу без зимника делать нечего, на этом лесозаготовка в жизни Гавриила Буянова закончилась.

       В апреле на западе ещё шла война, а у колхозников хоть и была мука в запасе, но нужно было до распутицы достаточно намолоть зерна, чтоб не оказаться потом без хлеба.  Мельница была в Елани, в те времена климат был холодный, но нынче весна ранняя, снег уже растаял, зимняя дорога упала, значит, надо ехать по Селенге, везти зерно на мельницу в Брянск. Кого отправить в эту опасную, но так необходимую поездку? Конечно, ловкого, удачливого Гаврилу Буянова. Опасность поездки состояла в том, что весенний лёд обманчив, с каждым днём истончается, слабеет, забереги вот-вот провалятся, да и на самой реке схватившиеся полыньи опасны. Напутствовали паренька: «Если конь провалится, обрубай гужи, бросай все, коней спасай». Выехал спозаранку, пока лёд крепок, топор держал наизготовку, с берега сошёл без сложностей, верно рассчитал, в том месте заберег держался, теперь главное, добраться до середины реки. Лёд в середине реки был ещё толстым, но опасность могла ждать впереди, надо ещё на другой берег подняться. Всё обошлось, за день выстоял в очереди, зерно смолол, остался на ночёвку. За ночь лёд крепчает, с раннего утреца пустился в обратную дорогу, а здесь уже ждали, завидев издали, махали шапками, встретили его, как героя.
       Пока отцы, мужья, братья, сыновья воевали на фронте, погибали, на плечи этих пареньков  девчат, наряду с их матерями, дедами, выпали все тяготы войны: голод, холод, тяжёлая, непосильная работа, что по плечу только сильным, мужественным людям. Они не сдались, всё вынесли, вместе победили многократно сильного врага. Они возмужали, закалились войной, подняли страну из военной разрухи. Они родили нас, наше поколение, они мечтали, чтоб их дети не знали, что такое война, они хотели, чтоб их дети и внуки не боялись грома!

                ***

       После войны надо было поднимать родное село и свой колхоз из разрухи. Добрый молодец трудился, не жалея сил, не зная лишней минуты сна и отдыха.
Технику передали в колхозы, настали вожделенные времена для Гаврилы Буянова, любителя и ценителя техники. Он три сезона отработал штурвальным на тракторном прицепном комбайне. Настало время, колхозы сёл Шергино, Хандала, Никольск, Фофоново, Романово, Пашино и другие мелкие колхозы объединились в колхоз имени Сталина, только Быково отнесли к Байкало-Кударе.
       В новом колхозе появились комбайны с копнителями, а еще позднее с бункерами под зерно, которое по мере накопления выгружалось в кузова машин. Гавриле доверили такой самоходный комбайн, и он гордо с высоты обозревал пшеничные колосящиеся поля, на которых работал во время войны на жатках.
       Директор МТС (машино-тракторная станция, в которую входили все трактора и машины и другая техника) направил Гавриила Буянова на курсы повышения в Селенгинск, где  он выучился на механика.
       Пока учился, действовала бронь, закончились курсы, сразу был призван в армию. Ему было уже 22 года, отслужил 4,5 года на Камчатке, в морской пехоте. Когда служба подходила к демобилизации, Буянову Гавриилу предложили остаться в Советской Армии, пополнить ряды офицерского состава, но солдата тянуло домой, родные поля ждали его.
       Вернулся из армии, женился. Молодому, подкованному грамотному человеку приглянулась сообразительная серьёзная девушка. Люба закончила бухгалтерские курсы, работала в Байкало-Кударе уполномоченной министерства заготовок. Будучи самым младшим сыном, Гаврила с молодой женой остался жить в родительском доме. Через год родилась дочка Тонечка, за ней сыновья-погодки Толя и Витя не заставили долго ждать. Так как дом был 1937 года постройки из половинок брёвен, он обветшал, стал промерзать, дети маленькие, они с отцом решили построить новый дом, лес готовили зимой сами. Брёвна лето пролежали в лесу у пня, осенью свезли. В это время организовался совхоз, технику дали, материал из леса вывезли лесовозами, пилили сами, во дворе стояла пилорама.
       Совхоз набирал мощь, директором назначили молодого, энергичного специалиста Карпова Владимира Ивановича. Под его руководством совхоз пошёл в гору, набирал темпы, расширяли поля, корчевали лес, поднимали нетронутые целинные земли, машинно-тракторный парк разрастался на глазах. Молодой  механик Буянов Гавриил Иосифович был назначен помощником бригадира Шергинской тракторной бригады. В обязанности входило состояние техники и заправка их топливом.
Рос совхоз, стали появляться новые современные фермы, внедрялась механизация. Гавриил Иосифович  был назначен механиком сельскохозяйственных машин совхоза. Затем назначили его бригадиром объединённой тракторной бригады отделений Романово и Хандала.
       Совхоз стал миллионером, улучшалось благосостояние совхозников, построили центральную усадьбу, новый просторный Дом культуры с библиотекой, строились благоустроенные дома для работников совхоза, в их Романово построили клуб. Расширили  МТС, появились светлые просторные ремонтные мастерские. Рос авторитет Гавриила Иосифовича, он был назначен заведующим гаражом здесь, на центральной усадьбе. Эти золотые времена стали поэмой жизни ветерана тыла.
       Как на человека пунктуального, ответственного грамотного работника, на него была возложена серьёзная общественная нагрузка, он 15 лет подряд назначался председателем комиссии по выборам. И дома все сложилось, как мечталось и хотелось, жена Любушка, Любовь  Павловна была под стать мужу, работящая, добросовестная хозяйка. Чуть дети подросли, пошла работать в совхоз помощником бухгалтера, затем кассиром. Грамотную женщину заприметили, пригласили работать в центральную контору учётчиком-кассиром. Когда потребовался ответственный человек на должность заведующей свинофермой, Любовь  Павловне предложили эту должность, и она согласилась, всё-таки работа рядом с домом, женщине, у которой трое детей, хозяйство, огород, каждый день мотаться по 8 километров на работу, да вечером обратно тяжело. Уже перед пенсией на протяжении 18 лет работала страховым агентом. Она воспитала прилежных, аккуратных, примерных детей. Дети закончили школу, учились дальше, как наказывали им родители.
       Живёт ветеран тыла в своём тёплом доме, окружённый заботами и вниманием детей. Они бережно хранят семейный архив с фотографиями родителей, их наградами, грамотами.
       Гавриил Иосифович Буянов награждён многими наградами:
       Медаль "Ветеран труда», март 1989г.;
       Медаль «За доблестный труд в Великой Отечественной Войне», октябрь 1993г.;
       юбилейная медаль «50 лет Победы в Великой отечественной войне», март 1995г., юбилейная медаль «65 лет Победы в Великой отечественной войне», март 2010г.
       Здоровья, долгих лет Вам, дорогой ветеран!
       В Вашем лице низкий поклон всем нашим ветеранам тыла, матерям, отцам, дедам!