На низком каблуке

Наконец-то ей удалось найти в магазине туфли, подходящие для ежедневной носки на работе: элегантная черная замша, как она любит, при этом на низком элегантном каблучке, а не на ненавистной шпильке, столь вредной для проблемных вен среднего, чего там скрывать, возраста. Не остроносые! И размер подходящий в наличии оказался! Главный редактор городского телевидения Тамара наткнулась на обувь в магазине, когда зашла за цветами. Что ей понадобилось в торговом центре? Ну, не могла же она прийти на юбилей любимого телеканала с пустыми руками? А вещи для себя она всегда приобретала случайно, когда отправлялась за чем-то другим. Так вышло и на этот раз. Придя на студию, она была вынуждена взять ключи от редакции и заскочить в кабинет, чтобы наскоро сунуть покупку в ящик стола и причесаться.
На ее столе среди груды новомодных дискет с информацией и кассет ВХС с любительским записями лежал засекреченный список телефонов крупнейших политиков России - она еще должна прозвонить всех и заручиться их присутствием на прямом эфире, посвященном судьбе города. Ее персональная ответственнность. Ладно, можно сделать это завтра, сроки терпят. Сегодня ей предстоит выступить на высоких каблуках. Положение обязывает! А новые туфли прослужат ей много лет! До пенсии! Высоко оцененная начальством Тамара ни минуты не сомневалась, что встретит старость в нынешней должности.
В празднично украшенном актовом зале телеканала, до отказа наполненном принарядившимися людьми, Тамара появилась впритык - до ее речи оставалось каких-то пять минут. На юбилей родного телевидения директор, до этого не отличавшийся щедростью, позвал полгорода. Торжественную часть мероприятия открывал мэр собственной персоной. Директор канала вручал памятные знаки и почетные грамоты ветеранам. А на десерт слово предоставили Тамаре - как одному из самых успешных управленцев - она должна была обрисовать подвыпившим редакторам и режиссерам сладостные перспективы, притаившиеся под новой сеткой вещания. Покачиваясь на высоченных шпильках около трибуны с древним графином, наполненном древней же водой, она постаралась свести свою речь к минимуму. Свернуть ее. «Надо было переобуться!» - пеняла Тамара.
Юбилейный банкет мог поразить самое смелое воображение. Икра, севрюга, бастурма, пирожки с шестью сортами начинки, канапе с семью видами салатиков подавали подносами, коньяк и шампанское - ящиками, хлебные корзины - корзинами. Концерт с участием ведущих артистов страны, танцы под живую музыку. Было от чего закружиться головам «творцов», самих привыкших поражать выдумкой простых зрителей. Всеобщие ожидания превзошел торт - трехметровое кремово-воздушно-кружевное чудо, заказанный в самом дорогом ресторане. Он появился на юбилее, как водится, под фанфары, в обрамлении горящих петард при притушенном свете, под нестройные аплодисменты присутствующих и сразу был растащен на кусочки по уголкам, куда разбрелись попить кофейку и посплетничать еще не напившиеся сотрудники. Они утверждали, что великолепие приобретено на оставшиеся от прошлогоднего бюджета деньги, которые директор постеснялся положить в карман. 
Телеканалу, испытывающему явные трудности и с рейтингами, и с бюджетом, предстояли длительные летние каникулы. После чего все его работники готовились перейти на новую эфирную сетку, для чего собирались провести отпуск в бесконечном мозговом штурме. Согласитесь, поведение руководства оказалось более чем странным: в такой тяжелой ситуации вспомнить, что на днях их телевидению исполняется восемьдесят лет и закатить пир на весь мир!
Пир оказался конфеткой, призванной подсластить пилюлю. Бал был устроен, чтобы сотрудникам было впоследствии, что вспомнить. Потерять «дело всей жизни» - увы! - предстояло не одному члену коллектива. Семьи у многих не было. Ее заменял интересный благородный труд. Многих, кто делал передачи, на сленге именовали «творцами». Но телемагнаты ничего не слышали о сублимации. Им не было до нее никакого дела. И грянула ликвидация предприятия. Наутро канал неожиданно для многих сменил владельца. Речи об этом еще накануне не велось.
Старожилы привыкли работать до конца жизни, привыкли к пышному воздаянию последних почестей в одном из павильонов студии. Рабочий день - ненормированный. Работа по ночам, выходным и праздникам - обычное дело. После банкета на службу все неспешно сползались после обеда. Но никого из «стариков» неожиданно не пустили на то, что они много лет считали своим местом. Бравые охранники в военной форме, заменившие привычных тихих старушек на вахте, тупо доводили до нервного срыва пытающихся прорваться внутрь… Дальше общедоступного холла никто не прошел. «А где доска почета?» - раздался всхлип одной из старейшин канала, и все оглянулись: а в самом деле, где? Вместо доски, служившей украшением холла, у самого входа кто-то наставил безлико-одинаковых камер хранения. Ветеранше, взявшейся за сердце, вызвали «скорую помощь», остальных через мегафон попросили разойтись по домам, чересчур запоздало сообщив о ликвидации телеканала, на котором все они трудились, за долги.
Контора была ослаблена неожиданным вторжением капитализма. Эфир стал продаваться за деньги, появилась официально узаконенная реклама. Все ведущие работники, представлявшие хоть какую-то ценность, разошлись по частным фирмам, обезглавив родное телевидение, прежде считавшееся едва ли не лучшим в стране. Это сказалось на качестве программ, канал почти перестали смотреть. Ликвидацию предприятия было проще произвести сейчас, предварительно подпоив сотрудников на юбилейном банкете во избежание возможного бунта. После банкета многие телеоператоры по обыкновению напились и ночевали в кабине, предназначенной для проявки кинопленки. Их разбудили издавна подтачивавшие здание грызуны. Утром операторов уже ни в какую не выпускали наружу. «Кто такие? Как прошли?» - грозно допрашивали страдающих с похмелья мужиков стражи порядка. И главное: «Где пропуск, подписанный новым начальством?» У входа в здание уже маячила позолоченная табличка с названием неведомой организации.
«Черт, как бы мне заполучить туфли, попавшие в плен стола в моем кабинете?» - переживала Тамара, в числе многих тщетно пытавшаяся попасть к месту службы. Реорганизация затронула и ее, занимавшую довольно высокий пост. Ее внимание привлек сотрудник канала, который мог попасть внутрь. Он собирался предпринять «вылазку» внутрь здания, и составлял список: кому из какого кабинета что принести? Ему помешала очередная «Скорая помощь», точнее, серьезные лица бегущих медиков. Рядом с Тамарой вслух переживал молодой диктор новостей: «Я же сегодня веду программу! Как же? Через десять минут начало!» Трезвая Тамара раскрыла ему глаза: «Да успокойся ты! Нет уже никакой программы!» Ей в ответ раздалось: «Как это нет? Я вчера заварил чай, чтобы сегодня прохладным был, он же пропадет!» «Ты сам не пропади!» - мысленно попросила парня Тамара и вспомнила о не раз выручавшей ее кассе взаимопомощи. Она тоже упразднена? А кто заплатит долги? В толпе охнула библиотекарша: «Никто теперь мне книги сдавать не будет!» Тамара переживала: а как же ее эпохальное шоу о судьбах города? До него - три дня! На прямой эфир к ней обещали явиться все ведущие политики России. Или то, что произошло с телеканалом, его сотрудниками, наконец, с ней самой - это и есть ответ этих самых политиков на ее предложение? Они же не могли такое не санкционировать! Лишить город телевидения - это еще и решить его судьбу в целом. Эти мысли помогли ей забыть о туфлях.
Среди людей, не понимавших, какое несчастье их только что постигло, людей, не знавших, что теперь с ними будет, выделялась целая династия, оказавшаяся не у дел. Отец - ученый и по совместительству ведущий научной передачи и его старший сын - режиссер того же цикла - оба были уволены. Старший, несмотря на возраст, еще недавно набирал обороты и считался перспективным, а назавтра его ждала лишь пенсия и советы всеведущих бабок - как сделать пособие побольше. Он проработал в кадре целых сорок лет, его сын-режиссер - пятнадцать. Рядом маячил младший отпрыск той же семьи - вчера еще он доучивался на оператора и теперь собирался это дело бросить. У него на глазах только что скончался старейший цензор канала! Потом, говорят,  умерло еще пятеро стариков. На фиг ему такое будущее! Вышедшая по горячим следам страшного события статья в городской газете была озаглавлена «Лучше ужасный конец, чем ужас без конца!»
Тамара вышла из душного холла телецентра на улицу, ставшую за эти годы родной. Многие бывшие сотрудники приезжали на работу на собственных машинах и оставляли их на околотелевизионной площади, издавна именуемой «паперть». Когда они не смогли попасть на работу, то купили водки и на капотах машин, стоящих на паперти, устроили импровизированный банкет. Альтернативный. Градус повышался. Собирался дождь. Навстречу Тамаре прошел инвалид. После инсульта он приволакивал левую ногу, опирался на трость, а левая рука была плотно прижата к телу. «Кому-то еще хуже, чем всем нам!» - пронеслось в ее голове. И это было правдой. Год назад прохожий был переполнен планами. В Италию или в Испанию отправиться на уик-энд? Он был звездой эфира, звал на «ты» и по имени кучу звезд, простым смертным от него многое могло перепасть. И людей вокруг было полно. А сегодня он изуродован недугом, бросил пить и курить, и круг общения заметно сузился. Интересы людей с ограниченными возможностями - «Где достать инвалидную коляску?» или «Как заказать соцтакси?» - его откровенно бесили. Те немногочисленные, кто остался рядом, открыто соболезновали: «Такие испытания выпадают тем, кто сразу попадет в рай!» «А что, уже пора?» - грустно шутил инвалид в ответ. Тяжелые капли упали на раскаленный асфальт.

***************************************************

После произошедшего в духе времени акционирования телерадиокомпании, уволенным сотрудникам выплатили небольшую денежную компенсацию, а оставшиеся на работе ввиду полной неплатежеспособности руководства после дефолта стали получать зарплату … пельменями. Канал официально превратился в карманное телевидение мэра, совсем недавно открывавшего здесь юбилейный банкет. Вскоре начальство, чтобы поправить дела, продало один из корпусов бывшего телевидения под бизнес-центр. По иронии судьбы вход в здание прорубили через окно первого этажа, возле которого раньше стоял Тамарин стол. Придя на работу, чтобы забрать свои личные вещи, Тамара наткнулась на злобного охранника. В соседней от нее редакции телевидения обосновалась турфирма, а рядом с ней - солярий. «Позагорать что ли напоследок?» - пронеслась у бывшей теледамы шальная мысль. Красиво уложенная головка Тамары закружилась, и она почувствовала, что приземлилась с высоты своих привычно неустойчивых шпилек на низкий каблук, удобно и прочно стоящий на земле. Поверхность под ней больше не шаталась. «Странно, - подумала она, - Новые туфли-то остались в редакции!»

2017