Просто политинформация...

                Вовке Фадееву, по нынешним временам, светило  быть, никак не меньше, чем заглавным российским политологом. Куда там Соловьеву или Никанорову - внуку легендарного Молотова. Хотя, бери выше. Может быть, стал бы он даже завпропагандой всего бывшего Союза. Или, например, супер высокооплачиваемой топ-звездой Голоса Америки.

                Безусловно, горлопанов с луженой комсомольской глоткой, в те времена, хватало вполне. Даже явный перебор наблюдался. Но так рассказать выдержку из «Правды», да с таким явным намеком на какое-то высшее знание, да устроить , при этом, такую театральную паузу, после которой, даже сам Станиславский записался бы к Фаддею в младшие ученики.

                Затем, уже после всего, возвести глаза куда-то к небу, да слегка в сторону, и сообщить нечто, да с таким убеждением , чтобы все безоговорочно поверили, что информация, дескать, получена, да-да-да, из непроверенных, но очень-очень тайных и супер надежных источников.

                Такое блестяще умел сыграть и воспроизвести только Вовка. Создавалось стойкое впечатление, что, одновременно и лично, он присутствовал, и на заседаниях вездесущего Пентагона, и советского супергеронтократного Политбюро. Своеобразный дефект зубов только увеличивал это гипнотическое действие его особого полит-азартного апломба.

                - Верю-верю,- восхищенно кричал в наших душах, все тот же, Станиславский

                - Ну , Вы же сами понимаете,- отвечал Вова на немой вопрос в глазах окружающих и удивленного преподавателя,- такую информацию всем подряд,  на улицах, так просто не раздают. Отнюдь

                Если же, при этом, Фаддей поднимал указательный палец и глубоко закатывал блестящие, немного подмасленные, от взглядов на восхищенных девчонок, глаза, то аудитория впадала в настоящий ступор.

                Даже Азик, досыта и регулярно слушавший Голос Америки и многочисленные сплетни , доставленные его маме - врачу психотерапевту, напрямую, от самых настоящих диссидентов, удивленно поднимал голову и пожимал плечами, в ответ на панически-вопросительные толчки  и стоны растерянного Вовочки Гойхмана.

                Последний, широко и беспомощно хлопал безразмерными ресницами, открывал рот и произносил что-то, очень уж невнятное и скорее похожее на народный перевод выражения,- Ничего себе,- обрамлённый в простую, но сильно уж  нецензурную оболочку.

                Последней инстанцией, наиболее близкой к Фаддею, был Коля Корявский - святой, интеллигент, артист и юморист в одном непостижимом флаконе. Однако, вслед за очередной « залепухой» , которую легко мог сморозить его товарищ, коего несло и несло в неизвестном направлении, и сам Коля, зачастую, широко раскрывая удивленные глаза, проделывал легкое и незаметное верчение пальца у ,казалось, почти на глазах, седевшего виска.

                Каждый понедельник, в семь тридцать пять утра, на непостижимо далеких Петриканах, где был выстроен новенький комплекс зданий Кишиневского сельхоза, во всех группах , всех курсов, всех факультетов шла, так называемая, политинформация.

                Сегодня, давно уже понятно, что процесс этот проводился одновременно в десятках тысяч других студенческих групп, по всей гигантской территории  необъятного  Союза - одной шестой части всего мира

                Да. Тогда мы могли пропускать многие лекции и практические занятия, Но это? Это - Никак. С этим, на самом деле, все было очень и очень  строго.

                - Ко всем чертям с матерями катись любая бумажка. Но эту ?! ,- стих Маяковского вполне подходил и описывал атмосферу сгустившуюся вокруг этого важного мероприятия, как нельзя лучше.

                За опоздания, к которым были приговорены практически все городские студенты, добиравшиеся до Петрикан по часу и больше, можно было попасть под самые грозные взгляды-проклятия жестоких старост, анафему от комсомольских и профсоюзных вожаков и, конечно, заслужить замечания от преподавателей-кураторов , которых величали политруководителями.

                За пропуск политзанятия, следовали ещё более суровые кары. Это, и прорабатывания на комсомольских собраниях, и разговоры по душам с администрацией, и обещания испортить характеристику при выпуске из института, а с ней, и на всю оставшуюся жизнь. Вернее, уже  не жизнь, а так, просто,- на все дальнейшее жалкое прозябание-существование.

                - Шоб ты жил на одну зарплату!,- страшное проклятие, озвученное незабвенным Анатолием Папановым в Бриллиантовой руке, вполне-вполне, могло стать для прогульщика политзанятий очень грустной реальностью

                Наш любимый доцент и руководитель Павел Леонович  или , просто, Арон, по поводу опозданий, конечно, не зверствовал. Ему добираться, да так далеко, от своего Телецентра, было тоже не в кайф. Единственное удовольствие, которое он мог себе позволить себе на скучнейшем и лживом мероприятии, это предоставить слово Фаддею. И Вовочка эту честь отрабатывал по полной.
   
                - Лучше совсем не спать!,- решительно заявил Сашка Серебринский - мой сосед по комнате в общаге,- Милик, ты как хочешь, а я на этаж ниже, к тезке Аввакумову

                Там, между прочим, и минуты не пройдёт , как Сашка Коломиец и Трохимец присоединятся. Тебе, если сразу не заявишься, останется только сидеть, лежать, завидовать  и скучать. А завтра, рано с утра, хоть спи, хоть не спи, все равно, вставать будет страшно тяжело. На политзанятие топать обязательно - не открутишься. Локти потом кусать будешь. А мы, кое-как, на лекциях до обеда дотерпим, а потом уж, спать завалимся. Кайф! Ты, со своей учебой, запросто можешь всю свою жизнь так профукать.

                Против такого предложения и добавочной психологической обработки, устоять было трудно, архисложно, почти невозможно. Тем более, что вечер субботы и половина воскресенья, проведённые у родителей в соседнем Тирасполе, позволили выспаться и наесться с приличным запасом - как минимум, на пару-тройку дней вперед.

                - ООО! Миля снизошёл со своего четвёртого этажа, до нашего презренного третьего

                Отец Аввакуум, как иногда величали Сашку Авакумова, весь засветился от восторга,- а мы с Трохимой уже думали было сообразить игру с Болваном! ( Болван - Игра в преферанс один на один. Карты третьего виртуального игрока - Болвана, использовали против играющего. Довольно мерзопакостная и скучная игра получалась, в таком случае)

                - Но на безрыбье, придумал я тогда совершенно новое выражение, и рак чешуёй обрастает

                - Коломиец, гад,  загулял где-то, а нам погибать со скуки,- жаловался на жизнь Сашка,-  Завтра приплывет с головной болью и  ныть начнет. Слава Б-гу, что Вы соизволили. Серебро, давай, сдавай быстрее до первого туза. Быстрей-быстрей, ребятки. До утра всего третья часть суток осталась

                Через девять часов, включивших в себя цельную бессонную ночь, мы, с виду внимательно, ожесточенно боролись с дикими приступами дремоты и  слушали нашего главного неистового политинформатора.

                - Об израильских агрессорах я сегодня говорить не буду,- Фаддей почему-то внимательно взглянул на меня. От этих слов, не скрою, стало намного легче. Да и Арон заметно повеселел

                - Сегодня, сейчас, обсудим  происки американцев. В Центральной Америке, - он строго взглянул на Рошку и Постована,- снова активизировалось ЦРУ

                Студенты, на которых обвинительно взирал Володя, сразу же начали выглядеть довольно испуганными. Гырштьоагэ - их сосед по столу, тоже весь внутренне сжался, отодвинулся от них  и виновато опустил глаза. Викол - наш профорг, немедленно пересел, от греха подальше, через проход от почти обвиняемых.

                - Несмотря на это,,- внушительно продолжал Фаддей,- их пролетариат, конечно, не без помощи  наших советников,- Володя поощрительно взглянул на группу  активистов,- Еремчука, Туркова и  Кубаря,- их рабочий класс устроил в Мемфисе очень даже интересную заварушку

                Администраторы нашей группы сразу заметно  гордо приосанились и  старательно  внимали острым политическим процессам, заваренным, казалось, ими же самими.

                - Обвинили, конечно, опять же Советский Союз. Но доказательств, доказательств, как не было, так и нет. Вот, что такое настоящая профессиональная работа,- о том, что Фаддей был в курсе всех тайных операций наших спецслужб, сомнений не возникало

                - Однако местные антисоветчики и оппортунисты, - Фаддей  строго бросил взгляд на Любочку Деменюк и Аннушку Флейшер, которые прыснули смехом явно не вовремя, мешают здоровым силам развивать прогрессивные тенденции

                - Вот это кадр у тебя, Павел Леонович! - с завистью и восхищением сказал после занятия доцент Гусак - седой как лунь завкафедрой гидравлики и прямой начальник  нашего Арона. Его направили к нам на политзанятие с проверкой.

                - Кто ж это накалякал, что у тебя в группе слабовато поставлена политическая информация? Я сейчас самую лучшую характеристику напишу! Сам узнал о международных делах много нового!,- Гусак даже покраснел от удовольствия.-Как зовут этого Вашего студента?

                - Фадеев? Случайно, не родственник знаменитому писателю? Я бы совсем не удивился...