Глава 13. Возвращение в Чугаду. АнтиЧугаду

Паушт говорил, что пройдя скалы, мы окажемся около места, где наверху располагается Чугада. Но я не ожидала, что мы окажемся так близко к нему. И также не ожидала, что на этой стороне, в Подмирье, есть своя Чугада. Я бы назвала это АнтиЧугадой.

Если наверху, когда наша повозка остановилась близ Чугады, перед нами предстал город во всём своем великолепии, раскинувшись в долине и  сверкая своими огнями, здесь перед нами предстали руины.  Необъяснимо, откуда в этом гиблом одиноком месте взялись руины, но вот они – прямо перед нами, окутаны туманом.
 
Я знала, что Рому очень нравятся руины и заброшенные места. Он рассказывал мне, как в детстве с товарищами они блуждали в старых нежилых домах на окраине Чугады. В таких домах больше не звучало разговоров и смеха. Осталась лишь застоявшаяся тишина да паутина в углах и толстый слой пыли на поверхностях.
 
Однако я крайне была удивлена тем, что Ром захотел осмотреть здешние руины. Кроме того Паушт сразу нам сказал, что мы не будем проходить по АнтиЧугаде - мы обойдём её стороной и сразу выйдем на путь к дереву.

- Но почему? Она так рядом. Мы не потеряем много времени, - возражал ему Ром.

- Потому что! Это опасно. В этих руинах  призраки.

Паушт замолчал, но собравшись с мыслями или с духом, по его виду трудно было определить с чем именно он собирался, продолжил:

- Когда я шёл с той стоны, город, руины, привлекли моё внимание. Я собирался всё в нём обследовать и понять, насколько он схож с Чугадой. Но когда я забрёл туда, то наткнулся на этих призраков. Они вели себя безобидно и не причиняли вреда. Слонялись около меня как тени. Я считаю, что это даже не призраки, а души. Человек наверху умирает, и его душа спускается сюда. Блуждает тут некоторое время, а потом исчезает. Здесь очень много таких душ, потому что над нами самое многолюдное место – Чугада. Я бы не хотел их беспокоить.

- Но вы же сказали, что они безвредны, - перебил его Ром.

Паушт раздражённо ответил:

- Да, эти души не причинят вреда. Но твоя душа захочет выйти из тела и присоединиться к остальным. Я долго блуждал среди руин, но быстро обессилил. Я не мог понять в чём дело - в город я зашёл полный сил и планов. Но чем дольше я там был, тем слабее становился. Дошло до того, что я провалился в беспамятство. Когда очнулся, понял, что надо выбираться. Я шёл, полз, карабкался к окраинам. Временами терял сознание, видел себя со стороны. Но я заставлял себя открыть глаза, съесть коренья, чтобы набраться сил и продолжить путь. Только сила воли позволила выбраться мне оттуда живым.

По коже пробежали мурашки. Что может быть страшнее душ умерших людей. Страшнее того, что тебя самого покинет душа.

- Как долго там находятся души, прежде чем исчезнуть? Как вы думаете, там есть души моих родителей? - спросил Ром с взволнованным видом.

- Нет. – твёрдо отрезал Паушт.

Отшельник выдал нам порцию корешков и велел ложиться спать. По его словам, если будем держать ударный темп, через три дня мы выйдем к дереву.

- Три дня. Представляешь? – сказала я Рому. Мы лежали лицом к лицу.
 
- Главное, чтобы на нашем пути больше не было никаких препятствий.

Ром вытянул вперёд свою ладонь. Я тоже протянула руку и наши пальцы сплелись. Глаза Рома блуждали по моему лицу. Взгляд его был серьёзен и чуточку грустен. Я заговорила первая:

- Давай представлять, что мы дома.

- Давай. Я думаю, что сейчас мы в пути из Чугады домой.

- Да. Мы сбыли все свои молнии и приобрели много полезного.

- Самое полезное – это палатка. Поэтому мы решили устроить пикник. Ближе к вечеру мы остановили трейлер, взяли припасы и новенькую палатку.

- И пошли к берегу реки. Через реку есть широкий мост, но мы ушли в строну от него. На берегу мы установили палатку. Ты бравился  /заменить слово/, что справишься сам, но это оказалось сложнее, чем ты ожидал. Поэтому мне пришлось тебе помогать, и вместе мы справились.

-   Эй, - улыбнулся Ром, - почему ты не сказала, что я сам справился с палаткой? Я же мужчина. Я всё могу сам.

Я рассмеялась:

- Мужчины не всемогущи. Так, не отвлекайся. Палатку мы установили, а потом ты, в одиночку, просто мастерски развел костёр. Тебя такое устроит?

- Пожалуй да… А затем мы решили искупаться. Солнце за день нагрело реку, и вода была очень тёплая. Мы разделись и стали заходить в воду. Я, конечно же, сразу окунулся, а ты никак не могла решиться. Поэтому я взмахнул по воде и обрызгал тебя. Ты завизжала и стала меня упрекать. Но я уже обхватил тебя и увлёк в воду. Миссия выполнена, и мы стали спокойно плавать вдоль берега.

Внутри меня пробежала тёплая волна. Моя кожа буквально чувствовала, как его руки обхватывают меня и погружают в воду. Я продолжила:

- Мы купались, пока не замёрзли. Мы сидели у костра и грелись. Я смотрела вокруг и любовалась природой: синим небом, белыми перьями облаков, косыми лучами солнца.
 
-  А я смотрел на тебя. Вот ты сидишь у костра. На твоей коже блестят капельки воды. Ты такая хрупкая, что мне хочется тебя обнять и защитить от всех невзгод. Я смотрю на тебя и ты… ты… такая красивая.

Меня как обухом по голове ударили. Я была в замешательстве. Ром действительно это сказал? Мне надо было радоваться, но пока шок сковал меня. Я не верила своим ушам, просто смотрела на друга.

- Мне не стоило этого говорить. Извини.

- Нет, нет, нет. Что ты.  Просто я не ожидала такого поворота.

Мы замолчали. Теперь я была уверенна, что я далеко не безразлична Рому, и я больше, чем друг. Это было… прекрасно?

- Ром, знаешь, я бы очень сильно хотела, чтобы это было реально. Ты бы смотрел на меня вот таким взглядом. Я только сейчас поняла, что в таком вот твоём взгляде столько тепла и… и…

- Любви.

Я смущённо улыбнулась.

- А потом солнце постепенно угаснет. Мы приготовим на костре что-то необычайно вкусное…

- Жаренных зездоглазок! Как я их хочу!

- Да, жаренных зездоглазок. Пока мы ужинали на небе стали появляться первые звёзды. Мы сидим рядом, и я тебя обнимаю. Мне очень хочется, чтобы этот момент не кончался. Река. Луна. Звёзды. Ты. Мы сидим, но костёр постепенно угас, и стало холодно. Мы с тобой забрались в палатку и укутались в плед. И лежим точно также как сейчас.

История кончилась. В Подмирье с нами случалось много странного. Но этот вечер или уже ночь, самое странное, что между нами случалось. Получается теперь мы с Ромом влюблённая парочка? Мы выберемся отсюда, будем ходить за ручку и украдкой целоваться? Ааа… Так. Слишком много волнующих эмоций во мне. Мне надо очистить сознание и попытаться уснуть.

- Можно мне тебя обнять?

В эту ночь засыпать было необычайно тепло. Не только потому, что снаружи меня согревали крепкие объятия Рома, но и потому что внутри меня разливалось тепло влюблённости.

Кошмары меня не мучали как накануне. Сон мой сплошь состоял из воспоминаний о доме. Я ходила из комнаты в комнату. То тут, то там появлялся Ром, и мы начинали смеяться над какой-то нерассказанной шуткой. Образы становились то размытыми, то сова обретали четкость. В один из таких размытых моментов я почувствовала поцелуй и в воздухе остались висеть слова - я должен. Но сон тут же принял чёткие формы и увлёк меня.

***

Когда я просунулась, Рома рядом со мной нет. Я огляделась – наверняка сейчас его очередь дежурить. Паушт тоже спит, но Рома нигде нет. Вскочив ноги, я подняла фонарь над головой. Куда мог запропаститься Ром, как давно он ушёл? Я подождала некоторое время, но друга всё нет. Меня охватила тревога. Я попыталась стряхнуть остатки сна. Поцелуй. Поцелуй был не во сне. Ром действительно меня поцеловал, а потом куда-то пропал. Здесь явно было что-то не так. Но потом до меня дошло – АнтиЧугада. Он отправился туда в поисках душ своих родителей. Друг знал, что это опасно, поэтому поцеловал меня прежде, чем уйти. Руины виднеются позади нас. Будить ли мне Паушта? Разумнее всего было бы разбудить и попросить о его помощи, но я этого не сделала.

Руины быстро росли передо мной. Они представляли собой нагромождения камней, в очертаниях которых едва можно уловить что-то знакомое. Темнота и заросли окутывали их. Везде стоял туман. Он белый, густой, но не такой как на болоте. Там он покрывал всё вокруг, а здесь  лишь стелется у земли.

Пока на пути нет никаких призраков. Мне очень страшно, но за Рома страшно сильнее. Мне надо его найти. Что если он уже давно ушёл, что если его душа уже оставила тело? Я на минуту представляю, что осталась одна, без Рома. Даже если я выберусь отсюда, как я буду одна? Я так привыкла к другу, что он также необходим мне как воздух. На глазах наворачиваются слёзы, но я заставляю прогнать эти мысли.

Пробираться в руинах очень не просто – туман скрывает землю, и я не вижу, куда ступаю из-за чего часто спотыкаюсь. Завернув за очередной угол я, наконец, наткнулась на первого призрака на своём пути. Меня сковал ужас. Передо мной в воздухе висел чёрный сгусток. Вокруг темно, но он так чёрен, что отчётливо виден. Когда это нечто заметило моё присутствие, сгусток поменял форму и принял очертания человеческой фигуры. Фигура приблизилась ко мне, и я на миг перестала дышать. Они неагрессивны, сказал Паушт. Фигура покружила около меня, а затем удалилась. Я судорожно вздохнула.

Я долго блуждала по улицам, выкрикивала имя друга. Чёрные сгустки не пугали - они не причиняли мне вреда. Я решила, что Ром, скорее всего, будет искать души родителей в окрестностях своего бывшего дома. Но как здесь сориентироваться и определить что где. Для меня это было непосильной задачей, поэтому и я кружила по улицам как слепой котёнок.

Оставив позади лабиринт улиц, я подошла к центру АнтиЧугады. Здесь чёрных сгустков было гораздо больше. Они тут же превращались в фигуры и окутывали меня. Рядом с ними было очень некомфортно. Все мои негативные эмоции стали в разы сильнее, а физические силы наоборот покинули меня. Я заметила, что души как будто бы целенаправленно двигались в одном направлении. Обессилено я поддалась им, и они увлекли меня в своём потоке. Вскоре до меня донёсся чей-то голос, и я увидела впереди свет фонаря. Это Ром. Он переходил от одной антрацитовой фигуры к другой. Он заглядывал в лицо каждой и что-то бормотал. Он старался найти души родителей, но опознать кого-либо в этих фигурах невозможно – они все одинаковы. Ром как безумец кидался к душам. Весь его внешний вид говорил об отчаянье. Наконец я пробилась к нему:

- Ром! Ром! Пожалуйста, пойдём отсюда!

Другзаметил меня и  вздрогнул:

- Нет, Фолья, ты не понимаешь, мне надо их найти!

- Зачем? Посмотри вокруг – эти просто тени. Это не люди. У них нет сознания. Они все одинаковы. Среди них нельзя никого найти. С ними нельзя поговорить. Ром, это не разумно!

 - Я должен, просто должен.

Ром упал на колени и прижал ладони к лицу. Тело его начало содрогаться.

- Должен. Я должен.

Я присела рядом и обняла его.

- Ром. Ты не должен. Твоих родителей здесь нет. Ты не должен здесь их искать. Мы с тобой должны выбраться отсюда. Если мы не выберемся, то просто погибнем. Ты должен отсюда выбраться. Ради своих же родителей, ради меня.

Ром посмотрел на меня блестящими глазами. Взгляд его прояснился. После краткого молчания он сказал:

- Да, да, ты права.

Ром попытался встать на ноги, но пошатнулся и снова рухнул на землю. Чёрные души стали обступать нас со всех сторон. Я попыталась поднять друга, но моих сил на это не хватало. Я чувствовала лишь слабость. Я тянула Рома за руку, но сама едва держалась на ногах.  В глазах потемнело. В какой-то момент мне показалось, что я вижу себя и Рома со стороны. Нет. Я должна прийти в себя. Фолья! Соберись! Приказала я себе.

Тут света стало больше, и я услышала:

- Глупцы! Глупцы!

Это был Паушт. Он нас нашёл. Он проковылял к нам и, увидев наше состояние, сунул нам в рот какие то новые корешки.

- Жуйте!

Я собрала все силы, чтобы прожевать их. Они были очень горькие, и мне самую малость полегчало. Я смогла подняться. Но Ром, так как пробыл здесь дольше меня, лишь приоткрыл глаза. Паушт взвалил его на себя. Я еле плелась следом. Таким образом, мы покинули АнтиЧугаду. Души плыли следом за нами, но руины они не покинули. Когда мы добрались до места ночлега, Паушт скинул с себя Рома и сел отдохнуть. Ром понемногу стал приходить в себя: он открыл глаза и приподнял голову, прохрипел:

- Простите.

- Простите?! О чём вы вообще думали, - взорвался Паушт. – Я спасаю ваши шкуры, а вы чуть сами себя не загубили! Для вас мои слова пустой звук? Разве я вам не говорил, что это смертельно опасно? Глупцы! Теперь мы тут задержимся, пока вы не оклемайтесь.

 Чтобы оклематься у нас ушёл день. Мы с Ромом лежали пластом, а старик всё совал нам в рот горькие корешки. Как он объяснил, они очищают организм. Постепенно наши души снова окрепли, и силы вернулись. Мы были готовы продолжить путь.