Отпусти прошлое, как птицу...

Валерию Коренную не надо представлять: в Нью-Йорке ее хорошо знают. Одна из самых популярных ведущих русского телевидения, иронична, красива, умна и очень уверена в себе. Настоящий образец современной западной женщины. Вот уж кто должен быть обязательно и безусловно счастлив.

- А ты послушай, здесь я вся, - сказала она и протянула свой диск.

Я послушала. Давно не получала я такого сильного душевного заряда. Не знаю, что подействовало больше: необыкновенно чувственный, красивый голос, или неожиданные образы, или сама мысль, легко и изящно обозначенная текстом. Одно знаю точно: она затронула во мне струнки, которые молчали за ненадобностью несколько лет...

- В своих песнях ты совершенно другая. Никак не могу объединить независимую, преуспевающую, немного циничную леди с ранимой и нежной Валерой "на диске".

- А ты и не пытайся. Там лирическая героиня, здесь - реальный персонаж. Хотя кто с полной уверенностью может сказать, где больше нас - настоящих?

- Особенно, если ты актриса?

- Никакой связи. Классическое актерское образование дает возможность легко входить в роль и учит работать с партнером. Если партнеру с тобой легко работать, значит, ты как актер хорош. Вот и всё, чему можно научиться, остальное приходит из твоего жизненного и профессионального опыта.

- Твоя актерская карьера в Москве складывалась как нельзя лучше: сначала Театр миниатюр с Райкиным-старшим, потом "Сатирикон" с Райкиным-младшим.

- Да, у Аркадия Исааковича я работала два с половиной года, потом играла в том же театре, которым стал руководить Костя. И то, и другое было хорошо по-своему, но репертуар в то время мало обновлялся, и я поняла, что ничего не потеряю и, главное, искусство ничего не потеряет, если я оставлю cцену. Мы до сих пор очень дружим с Костей Райкиным, кстати, скоро он приезжает в Нью-Йорк с великолепным моноспектаклем "Контрабас". Думаю, именно сейчас "Сатирикон" переживает свои звездные времена. Рядом с Костей вырастают актеры хорошего уровня, они выходят на поверхность, и люди уже идут на них. Это значит, что театральный организм жив, здоров и успешно развивается.

- Ты переменила не только профессию, но и страну. Как встретила тебя Америка?

- Да, знаешь, вполне дружелюбно. Никаких обычных эмигрантских страшилок. Здесь долгие годы жили мои дедушка с бабушкой, вот к ним-то мы с родителями и перебрались. Мне повезло, в Нью-Йорке только открылось первое подписное русское радио, и я прямиком попала в цель. Это была абсолютно моя стихия, поскольку я с 13 лет работала на Всесоюзном радио в передаче "Ровесники". Потом перешла на второе радио, руководителем там был человек-легенда Иосиф Сац. После этого был небольшой простой. Хотя у меня никогда не бывает ощущения пустоты. Мне, в принципе, всё равно чем заниматься - хоть винтики на заводе крутить. Для самореализации у меня всегда есть отдушина, любимое дело: стихи и музыка. А на то, что моя авторская песня понадобится еще кому-то, я никогда не рассчитывала. Я живу сегодняшним днем. Дается сегодня: хорошо, спасибо. Все остальное - по мере поступления.

- Это прежде всего говорит о самодостаточности?

- Пожалуй. Но с другой стороны, если у тебя творческий склад души и натуры - то лучше заниматься своим делом. Ведь здесь столько сломанных судеб актерских, творческих. Люди не могут реализоваться, выразить себя. Очень узкий круг, маленький рынок. К тому же, творческий человек все время в разброде, ему труднее направить себя в нужное русло. Он не умеет и не желает пробиваться сам. И его нельзя в этом упрекнуть. Он не бизнесмен, у него нет жесткой деловой хватки и четко обозначенной цели. И более того, если эти качества появляются, то, как правило, они идут в ущерб творческому процессу. Я абсолютно уверена: у всех и всегда есть выбор. Все, что мы делаем, мы на самом деле хотим делать. Другое дело, что мы не всегда в этом признаемся. Даже себе.

- Театр и радио - твои стихии. А как ты попала на телевидение?

- Я обожаю русский язык, купаюсь в нем, люблю его как что-то осязаемое, реальное. В детстве играла исключительно в дикторов. Садилась перед экраном и повторяла за ними текст. Телевидение всегда было моей тайной мечтой. Но я отсеивала это желание, слишком была озорного, мальчишеского вида. Травести, инженю, характерная актриса - образ далекий от привычных канонов ведущей новостей. Так и лежала эта мечта на полочке среди сотни других, пока совершенно случайно (хотя, ничего случайного не бывает - все закономерно) три года назад не раздался звонок, и Иван Александрович Менджерицкий не пригласил меня в новостную программу. И пошло-поехало...

- Что бы ни случилось в твоей жизни или жизни города, каждый вечер ровно в девять ты перед камерой. Не тяготит?

- Что ты! Это удовольствие. Ничего общего с рутинной процедурой и каждодневной обязаловкой. Наша передача интерактивная, кроме меня, в кадре Юрий Ростов и Игорь Газарх, и это всегда как в первый раз. Когда мы втроем обсуждаем какую-то тему - невозможно подготовиться заранее. И тут на поверхость выходишь ты как личность, а не как ведущий новостей. Мы часто слышим от зрителей, что иногда им интересней не сама новость, а то, КАК мы ее потом обсуждали. Это высший комплимент. Хотя я допускаю, что кому-то нравится другое и он предпочитает сухую подачу информации. Хорошо, когда есть выбор.

- Втроем работать легче? Меньше ответственности?

- Типичное зрительское заблуждение. Эти трое должны уметь не только читать (пусть даже ими же и написанныей текст), но еще и уметь говорить. Далеко не все, особенно имеющие русскую актерскую или дикторскую школу, знают, что такое общаться в кадре.

- Американские новостные программы для тебя - планка, пример?

- Безусловно. Они умеют общаться. У них не просто новости, у них - шоу, где есть место качественной информации, юмору, анализу и общению нормальных, не зажатых людей в кадре. Ведь экран это - увеличительное стекло, микроскоп. Там виден каждый жест, каждый взгляд и, главное, что ты из себя представляешь как человек.

- Мужчины в эфире тебя не забивают?

-Скорее я их.

- Трудно работать с Ростовым?

- Мне - нет, Юра - довольно жесткий человек, но очень правильно ведет себя в работе. А с профессионалом всегда легко. С ним трудно людям, которые не на его волне. Я, по всей видимости, на его.

- Оставим новости. Что скажешь о своей авторской программе "У нас в гостях"?

- Это моё любимое "детище". Часовая программа, прямой эфир, звонки в студию. Там все непредсказуемо. Колоссальный адреналин. У меня в программе были все российские звезды эстрады, кино, телевидения, начиная от одиозного Дмитрия Нагиева, кстати, очень умного, мягкого, интеллигентного человека. Эти встречи - бесценный архив.

- И часовое нервное напряжение?

- Нет, наоборот, меня это черезвычайно радует и расслабляет. Я готовлюсь к каждой передаче, имею обзязательный "скелет", но чаще всего просто следую за вольным развитием сюжета.

- Кто из недавних гостей тебя особенно впечатлил?

- Только что у меня была Любовь Казарновская, я подготовила вопросы, но не задала даже половины. Это идеальный собеседник. Интеллигентная, умная, острая, честная, лишена всяческой рисовки и позы. Она меня просто покорила. Очень порадовало общение с Хазановым. Он человек мудрый, жизненно опытный и имеет удивительную особенность: ничего не говоря, одним только взглядом ответить на вопрос. О каждом своем госте я могу говорить бесконечно. Бывают, конечно, герои, с которыми безумно трудно, идет программа, ты смотришь на часы и понимаешь, что этому нет конца.

- Ты "крутишь" гостей на личные темы?

- У меня есть закон, неписаное правило: перед каждой программой я задаю один и тот же вопрос: есть ли темы, которых мы не касаемся? Я никогда не поставлю человека в неловкое положение, хотя прямой эфир дает возможность любых провокаций: ничего не выбросишь, не отредактируешь. Вообще, считаю, что частная жизнь - это удел желтой прессы. Мне это неинтересно. Куда любопытней душа, что там у героя внутри...

- Не могу согласиться. Вот к примеру, твои профессиональные качества зритель видит на экране, душу ты открываешь ему на сцене, и что плохого в том, что он хочет узнать о тебе простые житейские вещи?

- Да пожалуйста! У меня чудная дочка семи с половиной лет. У нее великолепный русский, она хорошо читает. Считаю, главное, чтобы ее родной язык не потерялся, а английский к ней приходит сам. Конечно, как любая мама, отлично понимая тщетность своих попыток, хочу защитить Лану от всех ошибок. Пытаюсь, прежде всего, объяснить ей, что нет слова "не могу". И самое удивительное, что она уже сейчас, в свои семь, отлично это знает. С ее папой мы не живем вместе, но очень большие друзья. Конечно, я не одна. Что еще? Придерживаюсь теории лечебного голодания, чего и всем желаю. Периодически 21 день подряд пью одну только воду. Это дает изумительный эффект. Достаточно?

- Вполне. Вернемся к программе. Телезрители вызывают у тебя симпатию?

- Зрители? Да я их обожаю. Если бы не они, то зачем и кому нужны мы? Каждый раз в девять вечера я захожу в их дома, поэтому у меня полное ощущение контакта и отдачи, как от "живого" зрительного зала. Это как на концерте: с закрытием занавеса открывается второе дыхание.

- Ты считаешь, у русского телевидения в Америке есть будущее?

- Конечно. Я знаю многих молодых людей, которые здесь живут с двенадцати лет, вросли корнями в американскую среду, но к 25 -30 годам вдруг приходят к русской культуре, подключают русский канал, читают русские газеты. Как это объяснить?

- Вот на этой оптимистичной ноте оставим телевидение и перейдем к авторской песне. Стихи и музыка - всё твое?

- Да, но музыка в моих песнях - как бы оформление текста. Просто мне так легче передать содержание. Вот папа, Николай Коренной, был изумительным музыкантом: джазовым гитаристом, скрипачом, на мне же природа отдохнула. Просто в 12 лет я взяла гитару и стала учиться у кумиров: Визбора, Высоцкого, Окуджавы. Серьезно писать я начала лет в двадцать. До этого были стихи в школе, впоследствии безжалостно выброшенные, потому что я считала, что это недостойно ничьего внимания, в том числе и моего. А потом, с годами, весь мир стал восприниматься в рифме. Я вообще люблю сжатость. А поэзия - это сжатость, точность, острая, направленная мысль.

- И как итог - концерт в "Миллениуме", диски. И это уже уровень...

- Да, "Миллениум" - это хороший опыт. У меня от него остались потрясающие ощущения контакта с залом. Во время концерта работало шесть операторов, поэтому и запись получилась качественная, очень профессиональная - хотелось, чтобы зрителям было приятно смотреть.
(Телевизионный концерт Валерии Коренной "Встретимся солнечным вечером" смотрите на канале RТN в воскресенье, 9 мая)

- В "Новом русском слове" публиковались отрывки твоей киноповести "Пасьянс длиною в жизнь". О чем эта вещь?
- Это истории пяти человек, которых жизнь свела вместе в Америке. Каждый из них со своей судьбой, своим характером. И ни одного отрицательного персонажа. Это отражает мою жизненную позицию: никого не судить, ни на кого не обижаться, не ревновать. А чувство зависти у меня напрочь отсутствует с рождения.

- Ты всегда была с бесами в неплохих отношениях?

- Это ты взяла строку из одной моей песни? В каждом из нас есть не только божественное, но и чуть-чуть бесовское. Главное - соблюдать нужный баланс.

- Я о другом. Вот, скажем, эти твои щемящие строки, которые Евтушенко назвал шедевром: "Спит на столе твоя чашка кофейная, / а самолет не вернется из вечности...". Ведь ты написала ее ровно за два месяца до того, как рухнули "Близнецы". Что, было предчувствие? Как вообще рождаются такие строчки?

-Ну вот, ты еще о смысле жизни спроси. Просто как-то вечером посмотрела на часы, а там "стрелки сплелись без чего-то одиннадцать", а потом и "ночь улеглась под мигающей лампою"... Вот и всё. Поэзия - вещь необъяснимая, вокруг нас тысячи образов, мы просто не умеем их видеть и слышать. Не умеем распределять свое внимание, да и силы тоже. Оттого так много ненужной суеты, ошибок.

- У тебя много было?

- Конечно, чем большего в жизни ты хочешь, тем через большее количество ошибок проходишь. Думаю, другой формулы нет. Но это был мой путь, и на тот момент я должна была через него пройти. Иначе бы не было меня - сегодняшней. Любой опыт идет в мою копилку и играет на меня - с такой установкой гораздо легче жить.

- Ты никогда ни о чем не жалеешь?

- Нет. Никогда.

- На самом деле?

- ...Да. Хотя эта наука далась нелегко. Это уже определенный уровень свободы человека и, не побоюсь этого слова, мудрости. Нельзя ни о чем жалеть и держаться за прошлое. У многих жизнь не складывается именно по этой причине. Счастье - это продукт сегодняшнего дня. Нельзя быть счастливым воспоминаниями.

- Ты и с мужчинами так же легко расстаешься?

- Скажем так, я не делаю из этого драмы. Мужчины - это же как... как... булочки. Есть маленькие и вкусные, с изюмом, съел - и нет ее. Есть французские батоны, они не такие вкусные, но хватает их надолго. Режешь по кусочку и ешь. Разные такие булочки, но вкусные...

- Хорошо, тогда давай свой главный рецепт счастья!

- Это запросто. Никого не интересует, кем ты был раньше. Ты - тот, кто ты есть сейчас. Если человек состоялся сейчас - это имеет смысл, а прошлые заслуги оставь в прошлом, сложи в свой архив, покажешь детям. Это как фотографии из бабушкиных альбомов, часто мы их смотрим? Научись отпускать свое прошлое...как птицу, и будешь счастлив!



Татьяна Хмельницкая
"Теленеделя".
Март 2003г. Нью-Йорк