Главное - не зачерстветь

- Валерия, в Бостоне вы выступаете впервые. Безусловно, в культурной жизни русскоязычных бостовчан это событие. А через пять дней после вашего единственного концерта - ещё одно событие: правда, уже не только для бостовчан - 70-летие со дня рождения Владимира Высоцкого. В одном из своих интервью на вопрос: "Кто был и остался для вас непререкаемым авторитетом?" вы ответили: "Папа и В. Высоцкий". Уже сам факт, что вы приравняли поэта, артиста, барда к родному человеку, говорит о многом. Но хотелось бы подробнее: почему и что Высоцкий для вас значит?

- Мой папа - джазовый гитарист, скрипач, прекрасный аранжировщик, которого не стало 10 лет назад, остаётся тем самым авторитетом для меня, потому что совокупность его качеств - порядочности, честности, врождённой интеллигентности, доброты, таланта и многого другого - дала мне мощнейший заряд на всю жизнь. Владимир Семенович этот заряд дополнил. Отношение к Высоцкому для меня - лакмусовая бумажка. Не может порядочный и тонко чувствующий человек его не любить. Мало того, не может быть к нему равнодушным. И дело здесь не только в гениальности и неповторимости этой махины по имени Высоцкий, от одних только стихов которого, прочитанных с листа, появляется ком в горле. А та самая совокупность всех талантов, как поэтических, исполнительских, актёрских, так и человеческих, и делает его моим авторитетом. И второго Высоцкого быть не может.

- "Так это же - сегодняшняя Ахматова!" - хочется воскликнуть, прочитав ваши стихи. Стиль, тематическая направленность (сосредоточенность на своих чувствах, их постоянный откровенный или скрытый анализ) - те же. Ахматова - ваш кумир № 1, образец для подражания? Насколько правильно это моё ощущение вашей поэзии?

- У меня никогда не было образцов для подражания. Есть поэты, которых я почитаю, которыми восхищаюсь. Безусловно, Ахматова из этого числа. И спасибо за сравнение с ней. Но мне всегда хотелось сохранить свою индивидуальность, которую из меня упорно выбивали школа и театральный институт. То, что я делаю, острее, что-ли, обнажённее, жёстче. А тематика моих стихов и песен не столько ахматовская, сколько о любви, но не любовная. Ведь всё в нашей жизни на любви и держится.

- Все ваши стихи и песни - о нравственности. Прикасаясь к душе, они заставляют встрепенуться даже забуревшего. Поэтому так важно именно от вас услышать мнение о следующем. Вот вы - телеведущая популярного канала, знаете, что задевает, интересует общество, к которому вы обращаетесь, что - нет? Как вам кажется: есть ли различие между той реакцией, которая была у этих людей ТАМ, в оппозиции, и ЗДЕСЬ, в условиях либеральных, но где тоже возникают ситуации, которые требуют морального отклика, отзыва сердцем. Нет ли у вас ощущения, что, оказавшись в иммиграции, с "сердцем" у многих стало похуже? Что чем дальше - тем зримее атмосфера глубокого равнодушия ко всему, кроме личных благ, удовольствий?

- Мне кажется, всё гораздо проще. Быть в оппозиции для многих - состояние перманентное, а потому всё равно где: лишь бы в оппозиции. Многие из этих людей и душой-то черствеют, потому что уже не видят ничего, кроме борьбы, демонстраций протеста и лозунгов. Но ведь у всех есть дети, всем хочется видеть их счастливыми. Так почему бы не выйти на демонстрацию не протеста, а любви, тотальной, человеческой? Она - то, что нужно демонстрировать, и это то, что может помочь стать счастливыми. Ведь ненависть к общему врагу не может принести любовь.
А что касается равнодушия в иммиграции, то нет, не кажется. Просто здесь благодатная почва, в которой прорастает то, что было заложено ещё там. И здесь всё зримее, отчётливее, гипертрофированно, если хотите. А порядочного человека, как ни ломай (мы говорим о нашем времени), сволочью и подонком бесчувственным он всё равно не станет. Каждый становится тем, кем он хочет стать. Это мое глубокое убеждение.

- Спасибо, уважаемая Валерия. Вам тоже - любви: и от близких, и от почитателей вашего таланта, число которых множится.

Александр Болясный
Журнал "Кругозор"
Бостон, янв. 2008